Приоткрытая дверь

                Приоткрытая дверь

Слегка прищурив глаза и почти вплотную приблизившись к зеркалу, она скептически смотрела на свое отражение. Как ни печально было признавать, годы брали свое. Морщинки возле глаз стали глубже, да и вокруг рта наметилась тонкая паутинка…

- Маришка, что ты там так внимательно разглядываешь?

Андрей незаметно подошел к ней, поцеловал в висок и, пристроив свою физиономию рядом, весело сообщил:

- Фотка хоть куда.

- Ты кому льстишь – себе или мне?

Он развернул ее и чмокнул в нос:

- Никому я не льщу, а констатирую факт.

Ему недавно исполнилось пятьдесят семь, но выглядел он гораздо моложе, знал об этом и предпринимал кое-какие шаги для того, чтобы так оставалось и впредь – бросил курить, делал зарядку и ограничивал себя в еде.  Его друзья до сих пор не могли поверить в такое перерождение, вспоминая его разгульную молодость. Иногда со смехом допытывались:

- Маринка, как тебе удалось перевоспитать этого хулигана?

Но дело было как раз в том, что она и не пыталась его перевоспитывать, всё получилось само собой. Они встретились, когда обоим было по двадцать пять. К этому времени у каждого был довольно длинный список побед и разочарований, и в каждой истории что-то было не так. А тут всё получилось ТАК, они оба это сразу поняли и не изменили своего первоначального мнения до сих пор. Их дети – сын и дочь, уже обзаведшиеся своими половинками, впрямую говорили, что при построении семьи берут пример с родителей, чем Марина очень гордилась. Вот только с внуками не торопились, обе пары были заняты своей карьерой и обустройством купленных в кредит квартир. Впрочем, на робкие Маринины намеки дети отвечали заверениями, что ВСЁ  БУДЕТ.

- Тебя подбросить до метро? – спросил Андрей, натягивая куртку.

Они работали в разных концах города, так что добирались до работы по отдельности.

- Нет, прогуляюсь. Наконец-то настоящая зима началась.

       В обеденный перерыв, устроившись за спрятавшимся в углу испытательного зала столиком, Марина с Верой пили чай. Когда-то они вместе учились в институте и были близкими подругами, а потом потеряли друг друга из виду. Веру распределили в Красноярск, а Марину в НИИ, в котором она и работала до сих пор. Каким-то чудом НИИ уцелел и во время перестройки, и во время девяностых, правда, ему пришлось пожертвовать не только площадями, но и амбициями. Теперь научных исследований тут почти не вели, зато неплохо справлялись с испытаниями приборов, использующихся при обслуживании всевозможных трубопроводов. Вера, сменив нескольких мужей и бесчисленное количество мест работы, лет десять назад вернулась в Питер и устроилась в Маринин институт. Их дружба возобновилась, будто и не прерывалась на целые десятилетия.

Во время чаепитий тему разговора обычно задавала Вера. Сегодня она с упоением рассказывала о своей тридцатилетней соседке, у которой была очень бурная личная жизнь. Марина слушала вполуха, так как в эти рассказы не очень-то верила. Почему тогда эта несравненная красавица до сих пор ни разу не была замужем и живет в коммунальной квартире? – задавалась она вполне резонным вопросом.

- На этот раз история просто до ужаса романтическая! – восхищенно восклицала Вера. - Прямо как твои дельфины!

Откуда Вера знает о дельфинах? – озадачилась Марина. Впрочем, в ту пору они были близкими подругами, а она долго находилась под воздействием той действительно романтической истории, видимо, как-то и поделилась с ней.

- Что ты так на меня смотришь? – напустилась Вера. – Неужели забыла? Даже я помню, хотя столько лет прошло.

- Тридцать восемь, - уточнила Марина.

- Значит, помнишь.

Конечно, Марина помнила, но уже очень давно не вызывала из глубин памяти ту историю. Встреча с Андреем будто разделила ее жизнь на две части. Стало казаться, что всё, что было до этой встречи, происходило не с ней. В тот момент, когда они с Андреем полюбили друг друга, дверь, за которым скрывалось прошлое, захлопнулась. Вера тем временем говорила, что Марина ввиду своего тотального благополучия становится бесчувственной. Своего счастья не осознает и не умеет ему радоваться. В чем-то подруга была права. В последнее время всё шло уж слишком гладко. Казалось бы, в таком возрасте надо этому только радоваться, но иногда Марина с удивлением ловила себя на том, что немного скучает по тому «хулигану», каким прежде был Андрей. Впрочем, яркие вспышки у них и сейчас случались.

- И все-таки я тебе завидую, - прервала ее размышления Вера. – Никогда прежде не видела, чтобы спустя тридцать лет совместной жизни муж смотрел на жену такими глазами. Но и ему с тобой повезло, - добавила она после небольшой паузы. – Ты миссис Постоянство. За всю жизнь один муж, одно место работы и друзья с полувековым стажем.

Они рассмеялись, после чего разговор перешел на другую тему. Однако с этой минуты Маринины мысли то и дело убегали в прошлое – дверь, за которой оно хранилось, приоткрылась. Сначала всплывали какие-то обрывки, потом целые эпизоды. По пути домой, сидя в вагоне метро, она заново переживала случившееся тридцать восемь лет назад.

       Ей было девятнадцать. Ее нельзя было назвать красавицей, но в ней чувствовалось что-то такое, что привлекало мужчин. Правда, (и теперь она понимала это особенно отчетливо), тогда она была слишком наивной и даже глупой, чтобы правильно строить отношения с мужчинами.

В тот год невинный роман с однокурсником как раз к лету закончился, и Марина была совершенно свободна, как от учебы, так и от сердечных привязанностей. В августе вместе с родителями собиралась поехать к родственникам на Волгу, а вот в июле ей совершенно нечем было заняться. И тут она случайно столкнулась со своей одноклассницей Надей Кудрявцевой. Они жили в соседних домах и, хотя хорошо относились друг к другу, близко не дружили. Надя училась на вечернем отделении технического ВУЗа и работала в КБ при заводе. Завод был небольшим, но у него имелась собственная турбаза на берегу Черного моря.  Неожиданно Надя предложила Марине поехать вместе с ней на эту базу. Ее подруге Тане, тоже сотруднице КБ, накануне удалили аппендицит, причем, гнойный, так что она поехать не могла. Тогда билеты на поезд не были именными, а насчет фамилии в путевке они решили что-нибудь придумать на месте. Родители выделили Марине необходимую сумму и, спустя пару дней, она уже мчалась в плацкартном вагоне по направлению к морю.

Заводская база представляла собой небольшое одноэтажное строение, расположенное метрах в семидесяти от берега, и никаких удобств, кроме туалета, не имело. Отдыхающие принимали душ и пищу на соседней огромной и благоустроенной базе. Впрочем, всё это было совершенно неважно. Главное, им досталась отдельная комната на двоих, пусть и совсем крошечная.

Марина даже не думала, что помнит такие мелочи, а оказывается, они хранились долгие годы в ее памяти, чтобы сейчас вырваться наружу.

Итак, эта маленькая база вмещала в себя всего человек пятнадцать-двадцать, не больше. Многие были знакомы, так как работали на одном предприятии. Маринино внимание сразу привлек красивый парень или молодой мужчина, на глаз она не могла определить его возраст. В те времена не было принято качаться на тренажерах, но его мускулатура была настолько безупречной и даже совершенной, что глаз не оторвать. К тому же, в отличие от их бело-розовых тел, его тело было бронзовым от загара. Мужественное лицо, светлые волосы и слегка ироничный взгляд. В общем, она была покорена им.

Заметив ее интерес, Надя сразу ее одернула:

- Даже думать не смей, - строго сказала она. – Он женат, у него сын в этом году в школу пойдет.

Марина решила прислушаться к совету подруги. Дело даже не в том, что она была такой порядочной, хотя и в этом тоже, просто на основании вполне конкретной истории у нее появилось твердое убеждение, что не следует связываться с женатыми. Марина была втянута в ту неприятную историю благодаря Вере, которая и сегодня внесла в ее душу смуту.

На первом курсе новоявленных студентов на месяц отправили в колхоз. Тогда это было обычное дело. Старшим в их группу назначили двадцатидевятилетнего сотрудника кафедры Вадима Круглова. То, что он женат, стало ясно с первой минуты, так как он носил обручальное кольцо. Однако это Веру не остановило. Причем, она не желала молча страдать, а стала предпринимать самые активные действия. Вадим, надо отдать ему должное, долго сопротивлялся, но все-таки не устоял под натиском симпатичной семнадцатилетней студентки. У них начался роман. Вера доносила до Марины его мельчайшие подробности, и та слушала их с замиранием сердца. Вера настаивала на немедленном разводе, но Вадим всё медлил и не мог ни на что решиться. Несколько раз Вера уговаривала Марину поговорить с Вадимом, надавить на него, и Марина это делала. Воспоминания об этих разговорах были неприятными, хотя сейчас она не могла вспомнить, что именно говорила ему, и только удивлялась, что тот не посылал ее куда подальше. В общем, Вера пребывала в постоянном стрессе, и их встречи с Вадимом часто заканчивались скандалами и истериками. А перед сессией стало известно, что его жена беременна, хотя он все время утверждал, что у него с ней давно НИЧЕГО НЕТ. Теперь он считал, что должен быть с женой, пока та не родит. С расстройства Вера завалила экзамен по физике и едва успела пересдать его до каникул. Этот роман еще долго продолжался и весьма трагически отразился на всей ее последующей жизни.

В общем, узнав от Нади, что ОН женат, Марина решила выбросить его из головы.
Весь день заводская компания держалась вместе – купались, загорали и играли в волейбол, а вечером опять отправились к морю. Лишь в ТОТ вечер море предстало перед Мариной в столь сокрушающей красоте. Лунный свет не просто отражался от поверхности, он проникал вглубь, и каждый гребок пловца вызывал к жизни мириады хрустальных брызг. Марина чувствовала себя русалкой, оказавшейся в родной стихии. Было невероятно красиво, и, забыв обо всем, она плыла и плыла. Через некоторое время ОН оказался поблизости.

- Никогда ничего подобного не видел! - восторженно произнес ОН.

- И я, - откликнулась Марина, хотя и видеть не могла, так как впервые приехала к морю.

Они продолжили восторженный диалог, делясь впечатлениями, когда ОН прервал его еще более восторженным возгласом:

- Смотри! Дельфины!

Мимо них на крейсерской скорости, опираясь на хвостовую часть, проплыл дельфин, прямо как в фильме «Флиппер», который она недавно видела. Это казалось совершенно неправдоподобным, и без того сказочный вечер стал просто волшебным. Марина даже не заметила, как ОН подплыл к ней, и они стали целоваться. Тот восторг, который их переполнял, требовал именно такого продолжения. Во время поцелуя они уходили под воду, потом выныривали, смеялись и снова целовались. Она не помнит, сколько времени это заняло, но они, держась за руки, вышли из моря последними и стали рассказывать о своей встрече с дельфинами. Их эмоциональный рассказ прервал Володя:

- Я видел вас, - веско произнес он, - а вот дельфинов что-то не заметил.

- Но они были, - обиженно возразила Марина.

- Определенно были, - поддержал ОН.

Надя сразу поняла, в чем дело, и отвела Марину в сторону.

- Я же тебя предупреждала, - прошипела она, - не связывайся с ним.

Марина покорно кивнула, и волшебный вечер стал терять свое очарование. Сославшись на усталость, она отказалась от прогулки. Остаток вечера и половину ночи Надя промывала ей мозги. Марина во всем с ней соглашалась, да ее и не нужно было уговаривать, самые неприятные эпизоды романа Веры с Вадимом то и дело всплывали в ее памяти. Такой судьбы она себе не желала. Но вопреки всему в ее душе копошилось что-то очень сильное и бесконечно прекрасное. К утру у нее поднялась температура – то ли от перегрева, то ли от переживаний, а скорее, всё вместе сложилось. Надя принесла ей завтрак в комнату и собиралась остаться с ней. В это время, стукнув в дверь, в комнату вошел ОН и, быстро оценив ситуацию, сказал:

- Надюша, ни о чем не беспокойся, загорай, купайся, а я присмотрю за Маришкой.

Надю перекосило от его предложения, но она ничего ему не ответила, а возмущенно взглянула на Марину. Та отвела взгляд. Хлопнув дверью, Надя выбежала из комнаты. ОН сел на край кровати, стульев там не было, да их и некуда было поставить. На Марине был красный купальник, лицо, плечи и руки, лежащие поверх простыни, которой она была укрыта, тоже были красными.

- Ты вся горишь, - сказал ОН, и они встретились взглядами. Теперь у Марины полыхала не только кожа, но и всё внутри. – Тебе нужно охладиться.

Прихватив полотенце, ОН вышел. Рядом с базой протекала узенькая речушка, в которой была на удивление холодная вода. Впрочем, такой узенькой она становилась летом. Место, где располагалась база, называлось долиной ее имени и в весеннее половодье полностью скрывалось под водой. Когда он вернулся, Марина попросила открыть дверь, мотивируя тем, чтобы не было душно. Улыбнувшись, он выполнил ее пожелание и набросил ей на плечи мокрое полотенце. Марина никак не могла вспомнить в подробностях, о чем они тогда говорили. Кажется, он расспрашивал об ее жизни, ему всё было интересно, что-то говорил о себе. Она никаких вопросов не задавала. Может, боялась услышать о его жене? Впрочем, вряд ли она тогда была способна думать. Она только ЧУВСТВОВАЛА. Но одну его фразу запомнила вполне отчетливо:

- Маришка, мне кажется, что я схожу с ума, - счастливо смеясь, заявил ОН.

Помимо словесного разговора между ними происходил и другой диалог. Они не отводили глаз друг от друга. Этот диалог не прерывался и тогда, когда кто-то заглядывал в дверь, чтобы выразить сочувствие обгоревшей Марине.  Поскольку комната располагалась напротив входной двери, все входящие и выходящие из здания видели их.

Эту идиллию прервало появление Нади – она принесла обед. ОН поднялся и, пожелав скорейшего выздоровления, удалился. На этот раз Надя не стала читать нотаций, а лишь мрачно осведомилась:

- Влюбилась?

- Не знаю, - промямлила Марина.

- Не ври.

На этом диалог закончился. Спустя некоторое время Надя не выдержала:

- Хочешь мучиться, как твоя Верка?

Минувшей ночью Марина рассказала Наде о романе своей институтской подруги с женатым мужчиной, видимо, чтобы лишний раз напомнить себе об опасности такой связи.

- Нет, ни  за что! – искренне воскликнула она.

Дальнейшее вспоминать не хотелось. Но ожившая память выискивала новые подробности. Марина вспомнила, как постоянно накручивала себя, пытаясь выставить ЕГО в неблагоприятном свете. ОН подлец! ОН лжец! ОН ни разу не упомянул ни о жене, ни о сыне, хотя ясно дал понять, как относится к НЕЙ. Неужели считает ее дурой? Тогда она казалась себе не просто умной, но даже мудрой. Пусть своего опыта у нее было маловато, зато у ее подруг и родственников – пруд пруди. Она не собиралась повторять чужие ошибки.

К вечеру у нее спала температура и вместе с дружной компанией она отправилась купаться. Они опять плыли рядом, но море было совсем другим – поверхность покрывала мелкая рябь, а лунные блики казались беспорядочными и неопрятными. Да и настроение мало напоминало вчерашнее. Тогда ее переполнял восторг, теперь чуть ли ни ужас. Она боялась влюбиться в женатого мужчину и понимала, что это уже практически произошло. ОН смотрел на нее с недоумением, но вопросов не задавал. От предложенной прогулки она опять отказалась, как и накануне, сославшись на усталость.

Вечером под аккомпанемент Надиных проповедей она решила, что завтра же покончит с этой неопределенностью, ясно даст понять, что между ними ничего быть не может. И она действительно сделала это.

      Предаваясь воспоминаниям, Марина чуть не пропустила свою станцию. Что же со мной происходит? – обеспокоенно думала она, поднимаясь по эскалатору. Говорят, в старости прошлое ощущают гораздо отчетливее, чем настоящее. Неужели она уже настолько стара? Марина решила выбросить мысли о прошлом из головы. У нее и в настоящем есть много хорошего и приятного.

Когда она вошла в квартиру, Андрей уже разогрел ужин и ждал ее за накрытым столом, в центре которого стояла бутылка красного вина.

- С чего вдруг? – поинтересовалась Марина.

- А тебе обязательно нужен особый повод?

Марина улыбнулась:

- Не обязательно, но по твоим глазам вижу, что повод есть.

Повод действительно был. Сегодня Андрея официально утвердили в должности, которую он занимал уже второй год в ранге И.О.

- Поздравляю! – искренне сказала она, целуя мужа. – Доставай шампанское!

Когда Андрей ушел за шампанским, зазвонил стационарный телефон, что стало редкостью, так как теперь все пользовались мобильной связью. Марина даже вздрогнула, таким резким и чуть ли ни зловещим ей показался этот звонок. Но ничего зловещего он не принес, в трубке раздался приветливый женский голос:

- Марина?

- Да.

- Здравствуй! Ты меня, наверное, забыла. Это Таня, подруга Нади Кудрявцевой.

У Марины сжалось сердце. Такого просто не может быть! Только что она вспоминала Надю, чего не делала уже несколько лет, и тут же появился ее посланец.

- Я тебя помню, - отозвалась она и обеспокоенно поинтересовалась: - С Надей всё в порядке?

- В порядке! Более чем в порядке. Я ездила к ней в гости в Австралию, и она прислала тебе сувенир, просила передать лично в руки.

Такое внимание со стороны Нади было странным, но всё же приятным, и они договорились встретиться завтра вечером в кафе у станции метро «Василеостровская». Марина работала на Васильевском острове, а Тане это тоже оказалось удобным.
Вечер с мужем прошел очень романтично. Андрей был как-то по-особому нежен, и Марина искренне откликалась на его ласки. Здесь, по эту сторону двери, для нее не существовало других мужчин. Однако наутро поймала себя на том, что ее мысли опять вернулись к прошлому.  По дороге на работу и там, следя за показаниями приборов и делая пометки в протоколах, Марина продолжала вспоминать.

      Да, она ясно дала понять, что ОН для нее ничего не значит, и что она не хочет иметь с НИМ ничего общего. Как же она гордилась собой в тот момент! Она ведь такая гордая, порядочная и решительная, ни за что не станет связываться с женатым мужчиной, каким бы привлекательным он ни был! К ее немалому разочарованию, он довольно легко принял разрыв и уже на следующий день появился с симпатичной девицей лет двадцати семи с соседней турбазы.

- Разведенка, - заклеймили ее всезнающие и многоопытные женщины с завода.

Столь резкая смена симпатий больно задела Маринино самолюбие, но немного помогла справиться с наваждением, накрывшим ее с головой во время их первого совместного купания. Она окончательно убедилась, что правильно поступила, порвав с НИМ, так как серьезных чувств и намерений по отношению к ней у НЕГО не было. Однако не зря говорят, что мы любим кого-то не за то, что он сказал и даже не за то, что сделал, а за то, что заставил почувствовать. То, что она пережила за те два волшебных дня, надолго засело в ней. Даже полностью разочаровавшись в НЕМ, она неосознанно искала кого-то, кто заставил бы ее почувствовать хоть что-то подобное. Это удалось лишь Андрею. У них были свои «дельфины». Милый, - с потаенной улыбкой подумала она о муже.

       Марина вошла в кафе в точно назначенное время и осмотрелась по сторонам. Народу было немного, и лишь одна женщина подходящего возраста сидела в одиночестве. Марина нерешительно направилась к ней, когда та в возбуждении поднялась из-за стола:

- Марина! Ты совсем не изменилась!

Конечно же, Марина изменилась, но все-таки осталась узнаваема, чего нельзя было сказать о Тане. Пухлые щеки, подпирающие глаза, и громоздкое тело, казалось, принадлежали совершенно незнакомому человеку. Впрочем, они ведь всего несколько раз виделись, и слишком давно. После совместной поездки к морю некоторое время Марина довольно тесно общалась с Надей, так что и с Таней неоднократно  пересекалась. Потом личное общение заменили телефонные звонки, становящиеся всё более редкими. Тем более странным казалось Марине желание Нади прислать ей какой-то сувенир.

- Привет, Тань! – отозвалась Марина, скидывая полушубок и пристраивая его на спинке соседнего стула.

- А ты еще интереснее стала, чем в молодости, - с добродушной завистью произнесла Таня. – А я совсем расплылась. Трое детей, пятеро внуков, участок двенадцать соток, муж пьяница, да еще работа. Одна радость – поесть вкусненького. – Они дружно рассмеялись. – Ты Надьку давно не видела, - продолжила Татьяна, - та еще толще меня. Однако это не помешало ей выйти замуж. Я и ездила к ней на свадьбу. Она мне даже половину расходов оплатила, лишь бы я приехала.

Сообщение о свадьбе удивило Марину.  Впервые выйти замуж в таком возрасте не слишком обычно. У Нади было много романов, но ни одного официального брака. До недавнего времени.

- Он австралиец?

- Да, только из русских. Тощий и длинный, как жердь. Но они хорошо ладят. Ой! – спохватилась Татьяна. – Перво-наперво нужно отдать тебе подарок.

Она достала нарядный пакет и вручила его Марине. Та не удержалась и заглянула внутрь. Затем вынула красивый подарочный календарь с видами Австралии и небольшую коробочку.

- Открывай-открывай, - поощрила ее Татьяна. – Мне тоже любопытно.

Под крышкой лежала открытка, с которой виновато улыбался очаровательный котенок, а под его изображением было написано по-английски: «Прости меня». Внутри открытки та же фраза повторялась, но уже по-русски, и от руки.

- Чего это она? – удивилась Таня. – Впрочем, скоро Прощеное воскресенье. Хотя все равно удивительно, ведь Надька никогда религиозностью не отличалась.

Марина недоуменно пожала плечами и, отложив открытку, вынула из коробки изящную фигурку австралийского аборигена с копьем в руке.

- Прекрасный подарок! – оценила Марина. – Будешь писать Наде, передай ей от меня огромную благодарность.

- Мы теперь по скайпу общаемся.

- Тогда скажи.

Настроение у Марины улучшилось, и она предложила заказать по бокалу мартини.

- Не могу, - со вздохом отказалась Татьяна, взглянув на часы. – Времени в обрез. Иду на серебряную свадьбу к своему шефу.

- Какой дружный у вас коллектив! – восхитилась Марина.

Таня сказала, что коллектив здесь ни при чем. Просто они работают вместе почти сорок лет, и столько же она дружит с его женой. Тем временем им принесли чай с пирожными и, откусив от эклера большой кусок, Таня, будто вдруг на нее сошло озарение, не слишком внятно воскликнула:

- Да ты должна знать моего шефа! Помнишь, когда ты вместо меня поехала на турбазу?

Он в то время тоже там был. Матвей Суханов, помнишь? Должна помнить! Он был таким красавцем!

У Марины сердце подпрыгнуло к горлу и, трясущейся рукой поднеся чашку ко рту, она кивнула. Таня тем временем продолжала:

- Посплетничаю немножко. Надька ведь всю жизнь была в него влюблена, потому и замуж не выходила. Да ты об этом, наверное, знаешь. – Марина сделала неопределенный жест. –
Когда он вдруг женился, она сразу уволилась и стала колесить по свету, в результате чего десять лет назад оказалась в Австралии. Слава богу, там у нее всё в шоколаде. И этот ее Дэн вполне ничего.

Она говорила что-то еще, но Марина не слушала. Как же так? Что значит, «когда он вдруг женился, она сразу уволилась»? А ведь именно двадцать пять лет назад Надя начала свое странствие по свету!

- Разве до этого Матвей не был женат? – едва разлепляя губы, спросила Марина.

- Нет. Все думали, что он так и останется холостяком. У таких красавцев слишком большой выбор, иногда это мешает.

Танин ответ никак не укладывался у нее в голове. Каждое слово давалось Марине с большим трудом, но она должна была всё прояснить и почти прошептала:

- Мне казалось, что у него был сын.

- У него два сына – двойняшки, им по двадцать четыре года. Оба в папочку, красавчики, но не одинаковые, хотя и похожи.

- Разве других детей у него нет?

Татьяна с подозрением посмотрела на Марину.

- Нет. С чего ты взяла? Наверное, имеешь в виду племянника.

Оказывается, младшая сестра Матвея рано овдовела, и он опекал ее и ее сынишку. Потом она во второй раз вышла замуж, а племянник остался с ним. Многие считали его сыном Матвея, да и он сам, наверное, тоже. Матвей очень надежным человек, - с чувством произнесла Таня, - и очень справедливый.  И Аню, ее старшую подругу, сначала поддерживал чисто по-дружески. Муж ее бил, дочку стал обижать, Матвей и вмешался. А потом у них всё сладилось. Ей было под сорок, ему уже за сорок, никто не думал, что у них будут дети, а они залпом выдали двух парней. Теперь нарадоваться на них не могут.

Марина устремила на Татьяну невидящий взгляд, не в силах осознать свалившиеся на нее открытия. В ней происходило что-то непонятное и неконтролируемое. Она едва сумела попрощаться с женщиной, которая в несколько минут перевернула ее жизнь.

- Передать Матвею от тебя привет? – спросила Таня.

- Не нужно, - еле выдавила Марина. – Вряд ли он меня помнит.

Но теперь она знала, что ОН ее помнит и всегда помнил. Дверь в прошлое распахнулась настежь.  На нее вдруг обрушилось осознание того, что она прожила не СВОЮ жизнь. Пусть благополучную и вполне счастливую, может, даже достойную, но не СВОЮ!

Она одиноко сидела за столиком в полупустом кафе, когда к ней подошла официантка:

- Еще будете что-нибудь заказывать?

- Бокал мартини, - очнулась Марина.

       И она из питерской зимы опять перенеслась в далекое южное лето. Теперь она понимала, почему стало возможным за столь короткий срок нагромоздить столько недоразумений. Ей было девятнадцать. В таком возрасте многие девушки уже совсем взрослые, но благодаря «оранжерейным» условиям, в которых выросла, Марина оставалась сущим ребенком. Но главная ее беда заключалась не в том, что она была слишком наивной, а в том, что считала себя очень умной и умудренной опытом, пусть и не своим.

Решив покончить с едва начавшимся «неправильным» романом, она не собиралась отступать. Только вот не знала, как лучше это сделать. Нормальный человек просто в открытую высказал бы всё, но ей не хотелось никаких объяснений. Вспоминались беседы с Вадимом, как он выкручивался, обещая развестись и жениться на Вере, и как потом этого не делал, а опять оправдывался. Такие беседы казались Марине унизительными для обеих сторон, и она соглашалась на них только ради подруги. Ради себя она не захотела этого делать, решив обойтись без объяснений, а просто воспользоваться первой же возможностью, чтобы дать ЕМУ понять, что ничего к НЕМУ не испытывает. Такая возможность не заставила себя долго ждать.

Утром они отправились на пляж. Она была погружена в себя, Матвей наверняка видел, что с ней что-то происходит, но ни о чем не спрашивал. Почему?! Ведь он же был взрослым! Тогда ему был тридцать один год. «Как князю Болконскому, когда он встретился с Наташей», - подумала она со свойственным ей в ту пору романтизмом. Видимо, он не понимал, что может происходить в голове молоденькой девчонки, и боялся услышать что-нибудь неприятное. Впрочем, наверняка она этого знать не могла, а тогда и вовсе об этом не задумывалась.

Они загорали, лежа рядом на раскаленном песке, когда она заметила, что вокруг них крутится какой-то юнец, то и дело посылая в ее сторону пламенные взгляды. Когда они пошли купаться, тот парень последовал за ними. Море было неспокойным, и купание большого удовольствия не доставляло. Матвей предложил плыть к берегу. И тут она произнесла фразу, ставшую началом их конца:

- Ты плыви, а я останусь.

И он поплыл. Тут же рядом с ней оказался нахальный юнец, и они познакомились. На берег выходили чуть ли ни друзьями, хотя у Марины на сердце не переставали скрести кошки. Они остановились у кромки воды, и она бросила беглый взгляд на Матвея. Он сидел и смотрел на нее, а когда заметил  что и она на него смотрит, улыбнулся. Она отвернулась. В это время юнец, его имя она забыла уже на следующий день, предложил ей сыграть в карты с его друзьями. Матвей был всего метрах в десяти от них, но она ничего ему не сказала и больше не взглянула в его сторону, а пошла вслед за юнцом. Тот был хорошо развит физически и боек, но по физиономии было видно, что у него еще молоко на губах не обсохло. Устроившись на одеяле, где компания малолеток играла в карты, Марина исподволь посмотрела на Матвея. Он выглядел ошеломленным, лицо потемнело, брови сошлись к переносице, он быстро собрал вещи и ушел. Это был КОНЕЦ. В этот день она его больше не видела, а на следующий он появился как ни в чем ни бывало в сопровождении симпатичной девицы с соседней базы.

Как же Марину раздражали сериалы, в которых герои, вместо того чтобы просто поговорить и всё выяснить, в течение пятидесяти серий ходили вокруг да около, придумывая сложности, страдали сами и заставляли страдать других. Но именно такая нелепость произошла в ее жизни! А ведь стоило бы задуматься уже тогда. Их роман развивался на глазах у всей заводской компании, и никто ни разу не сказал ей: не связывайся с ним, он женат. Никто, кроме Нади. Бедная влюбленная Надя была готова на всё, чтобы, если уж не заполучить его, то хотя бы не дать это сделать другой. Кто знает, какие еще козни она строила, ограждая его от серьезных отношений.

Воспоминание о разрыве с Матвеем, который она сама организовала, острой болью отдавалось в сердце. Да и тогда она сильно переживала и ревновала. Теперь-то она понимала, почему он столь быстро нашел ей замену. Она нанесла ему удар не только в сердце, но и по самолюбию. Он ведь не скрывал, как к ней относится, их история развивалась у всех на глазах, как на сцене, и столь же демонстративно она предпочла ему какого-то молокососа. Можно сказать, унизила его! Его ответ, как нынче принято выражаться, был симметричным. Видимо, для усиления впечатления Матвей продолжал держаться с ней очень дружелюбно, по-прежнему называл Маришкой, будто ничего не произошло, что еще больше ее задевало. Только гордость и осознание своей правоты позволяли ей достойно держаться.

Володя, молодой, но уже женатый и обремененный детьми, как бы взял ее под свою опеку. Они вместе делали дальние заплывы и беседовали на различные темы. Однажды он поинтересовался, что произошло у них с Матвеем.

- Да ничего и не было, - стараясь казаться равнодушной, ответила Марина.

- Мне он сказал, что было, но ты еще слишком молоденькая и…

- Глупенькая? – обмирая, подсказала она.

- Нет, он сформулировал по-другому: легкомысленная. - Марина не стала опровергать, хотя всё было совсем не так.

Сильные эмоции, которые ее переполняли, толкали ее на необдуманные поступки. Так, она отправилась купаться, когда море вовсю бурлило, и прогнозировали усиление шторма. Таких смельчаков оказалось немного, а из женщин лишь она. Предсказанное усиление началось почти сразу, как она отплыла от берега. Казалось, волны вздымали ее к самому небу, а потом плавно опускали в преисподнюю. Было жутковато, но здорово. На пути к берегу всё изменилось. Огромные волны, обзаведясь гребнями, захлестывали ее, она едва успевала выбраться из-под огромной массы воды и вдохнуть воздуха, как следующая волна накрывала ее с головой. К ней подплыл Женя, парень из их компании. Шум прибоя был очень сильным, и ему приходилось кричать:

- Ныряй под волну!

Но она не воспользовалась его советом, боясь вынырнуть не там, где нужно. Женя все время держался рядом, подбадривал ее, и каждый раз, оказавшись под толщей воды, она изо всех сил судорожно карабкалась вверх. Просто удивительно, что ей все-таки удалось добраться до берега. Но выйти на него было совсем непросто. Казалось бы, она уже стоит на ногах, но мощная волна тут же отбрасывала ее в море. Эта пытка продолжалась довольно долго. Потом Жене как-то удалось подтолкнуть ее, и тут же кто-то протянул ей руку и вытянул на безопасное место. Возможно, это был Матвей, но она не помнила, так как находилась тогда в невменяемом состоянии.

Она и сейчас была немного не в себе от захлестнувших ее сильных чувств, каких уже давно не испытывала. Границы между прошлым и настоящим размывались. Теперь она ощущала себя, нынешнюю, единым целым с той девятнадцатилетней девчонкой. И как же ей было больно! Сказать, что она испытывала сожаление, это ничего не сказать. Она ощущала невыносимую боль от утраты, утраты СВОЕЙ жизни.

Звонок мобильного телефона вернул ее в настоящее. Увидев, что в кафе почти никого не осталось, а перед ней стоит пустой бокал, Марина с видимым усилием отозвалась на звонок. Это Андрей беспокоился, что от нее давно не было известий. Она сказала, что они с Таней немного заболтались, но сейчас уже собираются расходиться. Эта маленькая ложь далась ей без всякого труда, она будто даже не поняла, что солгала.

Расплатившись за мартини, взглянула на нарядный пакет и усмехнулась. Наконец-то обретя личное счастье на старости лет, Надя решила таким образом извиниться за обман. Какая нелепость! Неужели она и впрямь считает, что ТАКОЕ можно простить? Во всяком случае, Марине это не под силу. Она не желает Наде зла, пусть та живет и радуется, но и отпускать ей старые грехи не собирается. Марина надела полушубок и, еще раз взглянув на пакет, направилась к двери.

- Женщина, вы пакет забыли! – раздался возглас официантки.

- Это не мой, - отозвалась Марина и ускорила шаг.

Выйдя на улицу, она вдруг ясно увидела перед собой лицо Матвея. Его глаза были чуть насмешливыми и ироничными:

- Маришка, тебе нравится коллекционировать поклонников?

И услышала свой запальчивый ответ:

- Да, нравится! Это забавно.

На самом деле, коллекционирование поклонников это совсем не про нее. Но в то лето всё выглядело именно так. После ее чудесного спасения Женя, раздобыв где-то огромную раковину, на глазах у всех вручил ей свой подарок со словами: «Самой смелой девушке Побережья». На самом деле надо было сказать: «Самой глупой девушке Побережья», - подумала она. Она не боялась воды и неплохо на ней держалась, но этого явно было недостаточно для того, чтобы лезть в море во время шторма. Женя, в некотором роде оказавшись ее спасителем, стал за ней ухаживать. Женщины с завода в оба уха нашептывали ей о его неисчислимых достоинствах, и она, надеясь досадить Матвею, эти ухаживания приняла. Похоже, досадить все-таки удалось, так как он задал тот вопрос: «Маришка, тебе нравится коллекционировать поклонников?» Нет, ей это совсем не нравилось!  Но она некоторое время встречалась с Женей, они даже пару раз целовались, после чего он сделал ей предложение. Но эта история ничуть ее не затронула.

Не дойдя нескольких метров до метро, она вдруг остановилась.

- ЕМУ ведь уже под семьдесят! – дошло до нее. – ОН старик!

Она попыталась представить постаревшего Матвея, но ей это никак не удавалось. Потом пришла к выводу, что такие лица, как у него (высокие скулы и твердый решительный подбородок), и в старости остаются красивыми, им морщины не помеха. В вагоне она сидела, сжавшись в комок, пытаясь как-то утихомирить пылающие в ней страсти. ВСЁ в прошлом, повторяла она про себя, ВСЁ в прошлом, но то и дело перед ней возникало лицо Матвея.

      Андрей встретил ее у метро, и они пешком направились к дому. Он шел, обнимая ее за плечи, а в лифте поцеловал, будто они юные влюбленные, которые с трудом переносят даже недолгую разлуку. Марина понимала, что ей сказочно повезло с мужем. Еще неизвестно, чем бы закончился их роман с Матвеем, если бы не вмешалась Надя. Скорее всего, ничем. Тогда она была совершенно не готова к серьезным отношениям, наверняка совершила бы какую-нибудь глупость – не одну, так другую. 

Голос Разума постепенно одерживал верх над эмоциями. Марина облегченно перевела дух и, прижавшись к мужу, ясно увидела перед собой загорелую девчонку в ярком сарафане. Печально улыбаясь, она возвращалась туда, откуда так неожиданно появилась – между прошлым и настоящим опять вырастала стена. Но дверь в прошлое все же не захлопнулась, а осталась приоткрытой. Чуть-чуть.