Сливы

               
  В хуторе под горой был большой родник, его берегли, ценили, каждый год весной собирались мужчины чистить.
  Из-под камешков голышек буравчиком пробивалась сверкающая на солнышке вода и,сливаясь в поток, пополняла речку, поила близлежащие огороды.
  Каждый хозяин прорывал в свой огород ерик, выкапывал углубление -копань и ведрами поливали грядки.
    Шуня в этом году перенесла поливной огород в другое место, прорыла новый ерик, а старый прикопала в начале, чтоб в него не попадала вода.
 
  В июле созревали сливы. Чтобы шкодные пацаны не оборвали их, она перенесла в старый ерик перину, на нее ложилась, а шубой из овчины укрывалась, потому, как зори утром холодные, с росой.
   Как на грех Данилов теленок забрался к ней в огород, выгоняя его, Данил и увидел шикарную постель в ерике,  Шуня ее на день и не убирала.
  План созрел в момент.  В полночь (не лень было просыпаться), они с Василием открыли вход в старый ерик и вода хлынула быстрым потоком. Сначала она обтекала перину по бокам, просачивалась между перышками, а потом хлынула поверх шубы.
  От холода и шума Шуня спросонья не могла понять, что случилась, вскочила и закричала во все горло: «Караул! Потоп! Люди добрые, помогите».
  Василий с Данилом быстро нырнули в темноте по домам. Шуня все лето сушила перину и шубу и больше не караулила сливы.
 
 В десяти шагах от порога росла яблоня усыпанная райскими яблочками с розовыми боками, она своей красотой привлекала взгляд всех прохожих. Шуня сама любовалась ею и каждое утро, выходя их хаты крестилась и говорила:
 -Слава Богу, не оборвали.

  Вчера ночью она проснулась от донесшихся непонятных звуков. Вышла в коридор, выглянула в окошко, луна светила ярко и было видно, что у яблоньки пацаны, двое на дереве, а один на стреме обрывают яблоки.. Шуня отодвинула засов и с кочережкой выскочила за порог.   Один воришка спрыгнул с яблони и с тем, который стоял внизу , перепрыгнули через забор в один момент, а третий остался на дереве.
 Шуня боялась подойти близко, еще спрыгнет, да ударит, а воришка завис на ветке. Он пытался раскачать ветку и отцепиться, но ветка скрипела, яблочки осыпались вместе с листьями. а рубаха не рвалась, Шуня стала упрашивать его:
 -Не качайся, прошу тебя всеми святыми, не ломай ветку, я не буду тебя бить, отцепляйся и слазь с Богом. Бобик, у которого уже горло охрипло от лая, наконец, сорвался с цепи и забегал кругами у яблони. Шуня не могла его поймать, а вор не мог слезть с яблони в оборванной рубашке. Эта сцена продолжалась бы до утра, еслибы Шуня не догадалась вынести собаке остаток вареной курицы в сарай и там закрыла пса. Воришка в этот монент убежал, на дереве висел клочок его рубахи, а под яблоней валялись оборванные яблоки и сломанные ветки.