Крылья для демона гл. 10

Глава 10. Артем.
      Следующих три дня Артем прожил в больнице. На последние деньги накупил бинтов и пилюлек, которые надиктовал врач. Свезло – мудаков от медицины больше не попадалось. Все обходительно здоровались и сочувствовали – благо, молчаливо в спину. Выудить из Дашки хоть слово не удавалось. Она или изучала потолок или жалась котенком к груди. На любой толчок к диалогу жмурила глаза. Когда они гуляли по коридору, вцепившись друг в друга, как собутыльники, Дашка заставляла пробираться в лабиринте коек и шкафов к единственно витражу, откуда открывался вид на лес. Усевшись на подоконник, она «уносилась» в зеленые сопки. Артем пробовал следовать за ней. Не получалось. Дожидался легкого поворота головы и улыбки одними уголками губ.
      - Что? – шептала Дашка. Артем мотал головой.
      - Ничего. Нормально.
      - А-а! - тянула она. Он тогда дышал на стекло, а Дашка, пока не сошел пар, рисовала веселых человечков. Круги и треугольники, улыбки-солныщки. Затем она прислонялась о плечо и млела. Пока через лабиринт мебели не протискивалась Саня, соседка по палате.
      - Гришаева, на перевязку!
      И тогда все делалось, как прежде: грязное стекло, серые улицы, корявые деревья. Воздух опять наполнялся формалином и застарелой пылью. Импровизированная пепельница из банки шпрот подталкивала на выход концентрированным зловонием.
      - Спасибо, Сань! - тем не менее, благодарил Артем.
      - Не за что.
      Жужжание пейджера он игнорировал. Лишь однажды, ожидая под процедурным кабинетом, заглянул. По зеленому окошку пробежала надпись: «Если не перезвонишь, вернешься туда, где я тебя подобрал. Моленко».
      - Грибник херов! - выругался Артем еле слышно. Предыдущие записи смотреть не стал. Достаточно последней. Взгляд наткнулся на телефон-автомат, Артем поиграл в кармане телефонными жетонами и, плюнув на будущее, оставил на потом. Стал ждать Дашку. Пустой голове – бессмыслица. Из ступора вывело цоканье каблуков, с частотой и бесстыжей грацией, присущей только красивым женщинам. Артем инстинктивно повернул голову. Из лифта спешила Фомичева. Неизменный антураж дешевой шлюшки – все хают, но мужчинам нравится: короткая юбка воланчиком, обтянутый бюст; желтые волосы прыгают пружинками на каждый шаг. Лена остановилась у столика, перебросилась с дежурной парой фраз. Острый взгляд поверх очков в сторону протянутой руки. Блестящие губы обозначили: «спасибо». Медсестра сделала вид, что потеряла интерес, но, как только Фомичева обратилась к ней спиной, пронзила завистью покачивающуюся задницу.
      - Фома! – окликнул Артем. Лена от неожиданности споткнулась. Артем поднял руку. – Лен! – Фома заметила его, но почему-то замежевалась. Он встал, сделал навстречу несколько шагов. – Ты к Дашке? – Кивок головки. – Она на перевязке. – Артем добавил помедлив. – Скоро выйдет. – Показал рукой на свободный стул. – Здесь подожди.
      Она подошла, сковано опустилась рядом. Руки машинально одернули юбку.
      - Привет, - поздоровался Артем. Фомичева кивнула. Они одновременно уставились на дверь. Нянечка протащила по коридору дребезжащую каталку с грязной посудой. Они вернулись к двери. Ленка опять одернула юбку, поймала косой взгляд.
      - Чего пялишься?! – она с вызовом сверкнула глазами. Артем наклонил голову, бесцеремонно ткнул пальцем во внутреннюю часть Ленкиного бедра.
      - Синяк.
      - Ты ох…ел! - Фома судорожно сжала колени, для верности бросила на них сумочку.
      - Что? - Гена грубый?
      - Какой, бл, Гена? – она попробовала встать, Артем как можно нежнее потянул ее за рукав.
      - Крокодил, - пошутил Артем. - Чу, Фомичева! В такой униформе надо с людьми помяхше. Я что? – кремень! Мне твоего дешевого богатства не надо. А горцы лохматые бляндинок любят…
      Фома черного юмора не оценила, более того, Артем поймал страх. Сдулась Ленка, как сушеная груша. Даже стало ее жалко.
      - Слышь! - позвал Артем.
      - Что, в рубище ходить! – зло выплеснулась она. Артем пожал плечами.
      - Можно не ходить – воля! Только гинекологу потом похеру в чем пришла. Лишь бы со сменным бельишком и полотенцем…
      Ленка не выдержала.
      - Дуся, вон, не нарядилась… Ой! - показалось, под его пальцами затрещала девчачья кость. - У-у! - Фома закусила губу, чтоб не закричать. Артем разжал ладонь, посмотрел, как на чужую.
      - Не извинюсь, - мрачно заметил он. – Уважать надо чужое горе.
      - Ты сильно уважаешь!
      Он проглотил пилюлю, сказать было нечего.
      - Я мудила тот еще, Леночка. А ты молодая - жуть! – красивая. Не надо на говно равняться. Его под ногами… – Артем осторожно тронул ее за плечо. – А хочешь, мы этого крокодила Гену в золоотвал? – Ленка дернулась, сбрасывая руку. Спрятала за ладонью глаза. Артем обеспокоился. – Слышь, Фома! Ну ладно, прости. Погорячился. Давай Ромку попросим – он тебе в ангелы-хранители сгодится. – Артем приторно хохотнул. – Ты его лысину протирай тряпкой раз в неделю – и все. Удивишься, он наизусть «Дюну» знает. Расскажет тебе в кровати всю родословную ейного королевства. Лен, ну, прости колхозника. – Ленка не отвечала. Артем видел только пружинки локонов обтекающих длинные, ухоженные пальцы. Вдруг дверь открылась. Дашка выходила спиной вперед, прощаясь с сестрой. Артем поднялся. - Даш, к нам гости! - он постарался придать голосу наиболее праздничный оттенок.
      - А? – Дашка обернулась. Артем увидел: что-то произошло. Подруги застыли, как мухи в патоке. Показалось, воздух между ними загустел, по грозовому затрещал. Еще мгновение - осыплется песком. Ой, девочки!
      - Девоньки, а писк где? Объятия? – Артем легко вошел в роль бодрячка. Поймал Дашкин тревожный взгляд, как ни в чем не бывало, расплылся в улыбке. – А Фома… – он откланялся шутовски, - простите, Леночка говорит: мальчики с курса нагрянут не сегодня – завтра. Да, Лен? – он поймал ее глаза.
      - Да, Дуся, конечно! – Засуетилась Фома. – Громыко обещал горловое пение у тебя под палатой.
      - Да ты что! – Артем всплеснул руками, может, чересчур жеманно.
      - Будет петь после водяры из горла, - Фома натянуто засмеялась. Артем покосился на Дашку: лицо мертвенно бледное, глаза широко раскрыты, волосы прилипли ко лбу. Он приобнял ее, спросил на ухо.
      - Больно было? – Дашка мотнула головой, как-то тревожно сжала пальцы.
      - А знаете что? - вдруг предложил Артем. – Давайте ка в палату. Вы там пошепчетесь, а я на воле покурю.
      - Ты не куришь, - ровно обронила Дашка.
      - А я покурю, - улыбнулся Артем. Он не дожидаясь решения, мягко подтолкнул ее к палате. Дашка заглянула в глаза, будто на них что-то должно быть написано.
      - Артем…
      Что ж ты, маленькая? Артем нежно ткнулся в губы, она дернулась за поцелуй – не ухватить. Он погладил ее по щеке.
      - Болтайте.
      - Тёма, - Дашка запахнулась в халат. – Ты… ты не уходи. Ладно?
      Артем удивился.
      - Куда я от тебя? – махнул рукой. – Болтайте. – И уверенным матросским шагом направился к лифту. Он знал, Дашка смотрит вслед. Еще был уверен - Фома тоже не сводит глаз. Он нарочито громко крикнул проходящему мужчине. - Эй, боярин, закурить найдется? – Получив от удивленного «боярина» сигарку, звонко ударил кнопку лифта.
      Он долго стоял на лестнице, давясь горьким дымом. Рядом коптили мужики. Все как положено – на костылях, в трениках, в бинтах и гипсе. Каждый сам по себе, взгляды враздрай, по углам. При появлении смазливых дам носы согласно поворачивались. Хлопала входная дверь, в воздухе оставался аромат парфюма, да продолжал шуметь в ушах цокот каблучков. Единодушие разваливалось.
      - Да, бля-а! - тянул мечтательно не самый ладный дядька. Надо полагать, в его лысеющей голове, каждой прошедшей бабе досталось по ребенку. Артем поперхнулся. Не дотянув пару-тройку затяжек, выкинул окурок. Мужики посмотрели с осуждением – любитель! Было душно, но все равно знобило. Артем поднял воротник джинсовой куртки и спустился размять ноги. У служебного входа точили лясы экипажи «скорой». Артем обошел их по дуге. Вдоль бордюра собрались аккуратные кучки бычков. Дворник-узбек готовился когда-нибудь навести порядок. Навстречу попалась взмыленная женщина с двумя пакетами в руках. За ней хвостиком волочился мальчишка школьного возраста. Семейка металась меж корпусами, от тропинки до тропинки, с надеждой заглядывая на таблички и лица под докторскими шапочками.
      - Где с отравлениями? – без прелюдии бабахнула женщина. Артем вздрогнул. Захотелось послать, но по-взрослому серьезный взгляд мальчишки остановил. Артем показал на двухэтажный корпус среди тополей.
      - Там. - Женщина приготовилась рвануть в галоп. Ни здрасьте, ни до свидания. Артем добавил. - Только, у них прием до девятнадцати. Там строго.
      Женщина растерялась.
      - А мне как же?
      - Не знаю, - Артем пожал плечами.
      - Я же работаю до семи. Мне что, все бросить?! – ее щеки покраснели. – И что мне делать? – она по-хозяйски впялилась в Артема. Он попробовал отшутиться.
      - Надо было ногу ломать.
      - Чего? – не поняла она.
      - В «травме» с режимом бардак - тревожные одни. Няньки не вывозят.
      - А мне что делать то?
      Артем вдруг разозлился.
      - А я причем?
      - А кто причем? Никому дела нет!
      Артем понял, что не отвязаться и перевел стрелки на группку «экстренных».
      - Вон доктора тусят. Вы у них спросите. Может, помогут – проведут.
      - Они помогут, - проворчала женщина, но потянула мальца к докторам.
      Как-то незаметно начало накрапывать. По высохшим, было, лужам запрыгали фонтанчики. Похоже, в этом городе дождь не закончится никогда. Артем стрельнул еще сигарету и поплелся вниз до автобусной остановки. Народа было мало - автобус отъехал не так давно. Две девчонки-практикантки хихикали под навесом, молодой человек в засаленном камуфляже теребил руками крохотную сумку, куда никогда не всунуть спортивную форму, но запросто ложиться баночка с харчем. Сигарету Артем так и не закурил, втюхал ее опешившему охраннику. Ноги понесли обратно…
      Они заметили друг друга одновременно. Ленка дернулась свернуть в аллею, но не решилась. Артем взял ее под локоть.
      - Поговорим?
      Она попробовала съехидничать.
      - У тебя же девушка есть.
      - Есть, - согласился он.
      - Ох, мужики, все одинаковы. Она моя подруга…
      - Ну-у, - он развел руками. – Поговорим? – Артем показал на пирожковую под аптекой. Ленка надула губы.
      - Ты еще в столовку пригласи.
      - Дождь, - коротко объяснился Артем.
      Ленка засомневалась.
      - Автобус скоро!..
      - Пять минут, - Артем показал пятерню.
      - Ну ладно. Только пять! - согласилась Ленка.
      В пирожковой было пусто. Столики с крошками, засиженные мухами прилавки. Артем поставил перед Ленкой стакан кофе. Она охватила его, согреваясь. На Артема Фомичева старалась не смотреть, делая вид, что все внимание занимает огромная чеканка на медицинскую тему.
      - Ненавижу «совок»! - раздраженно заметила она.
      - А что любишь? – Артем не спеша помешивал сомнительное варево. Ленка скривила губы.
      - Ненавижу - и все! – Она не подняла глаза. – Ну, слушаю.
      Артем отхлебнул с края стакана. Поморщился. Горячо. Стаканы оказались рядом.
      - Лен, - позвал Артем, мягко взял ее за пальцы. Фомичева удивленно подняла брови, но руку не забрала.
      - Дашка моя подруга, - напомнила она. – Ну и козел же ты!
      - Лен, а вы ведь вместе были тогда - да?
      Чужой страх Артем ощущал спиной. Уже потом видишь расширяющиеся зрачки, как кровь отливает от лица - камень падает сквозь ее сердце и пробирается по кишечнику, выдавливая грамульки из мочевого пузыря. Он припечатал к столу Ленкину руку.
      - Правда, Лен?!
      Ленка дернулась.
      - Правда? – Артем натянуто улыбнулся. Ленка попыталась с вызовом откликнуться на волчий оскал, но едва хлопнув ресницами, потупила взор. Ее щеки покрылись нездоровым румянцем. Фома закусила нижнюю губу, с надеждой оглянулась в зал. Артем подался вперед, мимоходом сдвигая кофе. От неловкого движения опрокинулся стакан с салфетками. Серые треугольники типографской бумаги рассыпались по столу, впитывая кофейную лужицу. Артем надавил. – Фома, я не шучу! Вместе? – Вот дергается во впадинке на ключице пульс, гладкий подбородок спрятался за поднятым воротником. Тонкая нитка цепки уплывает меж грудей. Артем сообразил, что пялится на капиллярную сетку, проявившуюся на коже, и тянется за цепью. Он поднял глаза. Насмешки не было, Фома продолжала трястись за очками. Он поспешил ее успокоить. – Не дребезжи, Фома. Пустое. Чего боишься?
      - Дашка… - промямлила Ленка через вздох.
      - Что «Дашка»? – не понял он.
      - Умоляла не говорить, - закончила Фома.
      - И?
      - Отстань.
      - Фома!
      Продавщица скучно выглянула из-за прилавка. Блюдца с подсохшей квашеной капустой, на подносе – россыпи хлебных крошек, в уголке сиротливо чалится горбушка. Мужичонка в дерматиновом «шкурье» с чужого плеча твердой поступью «прорезал» зал и безмолвно рассыпал перед кассиршей грязные купюры. Клюнуло в стакан горлышко флянца, избавляясь от «полусотни» водки.
      - Лен?! – Артем едва подавил желание взять ее за горло. Она чуть заметно всхлипнула, однако тявкнула.
      - Задолбал!
      - Я помню, Лен, - заверил Артем.
      - Молодые люди, мы закрываемся! – крякнула от раздачи дородная тетка в засаленном халате. Неприязненный взгляд скользнул с Ленкиных упругих форм на Артема. Возможно, со стороны они были похожи на очарованных любовников – так неотрывно смотрели друг на друга. Осчастливленный алкаш, напротив, заискрился желанием поговорить.
      - Авансом, Соня? – аж завилял воображаемым хвостом. Кассирша оценила.
      - В последний раз! – но, вдобавок, качнула шиньоном, - Завтра без денег не дам.
      - Ой, солнце!.. – благодарность захлебнулась в коротких «бульках». Алкаш засмаковал подачку, заискивающе пододвинул тетрадь. – Ты запиши!
      - Запомню! - отрезала кассирша. – Проваливай. Мне считаться надо.
      - Иду, Сонечка, иду, - он засеменил к выходу. Кассирша скривила мину.
      - Сонечка…
      Артем напомнил о себе.
      - Ну?
      Ленка отвела глаза.
      - Автобус скоро… Последний…
      - Я на колесах. Довезу.
      - В золоотвал? – съязвила Фома. – Или к дружкам? - Артем проглотил гнев, несчастная салфетка превращалась меж пальцами в лохмотья. Ленку заметно тряхнуло, чертик, что прежде прятался под страхом, вдруг сорвался. Она закричала, брызгая слюной. - Если бы не ты – ничего бы не случилось! – громко, на весь зал, проглатывая окончания предыдущих слов. В ушах зазвенело от истеричного визга. Артем опешил.
      - В смысле?
      - Дуся со своими крыльями… – попробовала Ленка откуда-то издалека. Артем растерялся.
      - Какими крыльями?
      - Черными! – огрызнулась Фома. – Заладила: «Есть ли у демона крылья…». Ответили. Кроме хера ничего – ни мозгов, ни крыльев!
      Его ладонь ударила по столу.
      - Без прелюдии! Кто, Лен?!!
      - Кто? – она странно посмотрела на него, ее вычурные локоны вдруг показались грязными «сосульками». Щеки побагровели, тонкие кулачки сжались, едва заметно затряслись. Неожиданно спокойно Ленка промолвила. – Дуру то не ломай – ты нас под дружков подложил…
      Артем вскочил.
      - Да, ты!..
      Ленка выпалила скороговоркой, будто последние слова жизни.
      - Я Дусе говорила – пустят на кон. А она знай себе – он не такой. Оказалось, еще какой «такой».
      - Обкурилась, Фома? – Артем оперся на руки, наклоняясь вперед. Ленка сжалась. Затвором лязгнуло. – Кто ее, Фома?!
      Ленка заледенела. Наступишь – останется под каблуком ледяная крошка.
      - Дизайнер твой…
      Артем не понял - попытался не понять.
      - Кто? – переспросил он.
      Ленка, проглотив комок, еле слышно прошептала.
      - Шлюмкин.
      Артем сел, не спуская взгляда с Ленки. Жалко вырвалось:
      - Он же пидор… - получалось, будто в оправдание.
      Ленка криво усмехнулась.
      - Как же! – Они зло уставились друг на друга. Возникшая рядом тетка, бесцеремонно вмешалась.
      - Мы выходим? – не дожидаясь ответа, она начала убирать со стола. Они молча встали. Артем поддержал Ленку под локоть. Довел до двери, услужливо открыл стеклянную створку. Уже под серым небом, наблюдая, как Фома хоронится за воротником, Артем кивнул на стоянку, где прятался автомобиль. Они заспешили по газону, игнорируя тротуар. С неба закапало. Артем открыл машину, дождался, когда Ленка усядется, забрался за руль. Двигатель завелся с пол оборота. Зашуршали колеса. Ленка отвернулась, прислонившись лбом к стеклу: очки в руках, нервно мусолит дужку губами. Артем вдруг понял, что за красной пеленой едва различает дорогу. Он затормозил. Аккуратно дотронулся ее локтя.
      - Лен! - позвал он. Она не отреагировала. Артем с трудом преодолел желание молчать. Вопрос уже не звучал как ультиматум. Просьба. – Лен, рассказывай!..
      Артем слушал не перебивая. Ленкин голос захлебывался издалека: как тратили аванс, как бросались шмотками, как добр и приветлив был Шлёма.  И про сальные глазенки не упустила. Намеки-шуточкие - дежурный букет при полуголых сиськах. Артем вдруг оборвал:
      - Стоп! Какая дача?! - Ленка несколько мгновений посмотрела на него, вернулась к запотевшему стеклу, где указательный палец чертил треугольники. Тонкие черточки едва держались и ползли вниз тяжелыми каплями. - Какая, нахрен, дача, Фома? – переспросил Артем. Тишина. Утробно рокочет двигатель, тонко, на грани слуха, прорывается радио. Он раздраженно двинул вариатор до щелчка. – Вы, че, мля, ****овать пошли! Гонишь, курва!
      - Сам!.. - Ленка заметила в нем нечто новое, зависла с незаконченной фразой на устах. Она нервно отдернулась. Артем сгреб пятерней воротник, чуть ее не придушив.
      - Колись, ****ина! Ты Дашку потянула?
      Ленка с круглыми от жути глазами, защебетала. Слова бились друг о дружку, опасаясь не успеть.
      - Он сказал… по делу…
      - Кто!
      - Вова!
      - Вова… Шлюмкин?
      - Шлюмкин, - жалко кивнула Ленка.
      - Какому, бл, делу?.. Дальше!
      - Обещал Дусе… Даше альбом отдать. Скакал вокруг нее, ласковый такой – я, правда, думала, он пидор. Подружка…
      - Дальше!
      - Говорил, что с ее талантом нечего здесь делать. Обещал с Америкой помочь…
      - Какая, нахрен, Америка! – Артем задрал глаза к потолку.
      - Северная, наверное… – подсказала Ленка. – Дуся… Дашка уперлась.
      Артем догадался.
      - Ты уговорила?
      Фома сглотнула слюну.
      - А хоть и я! – неожиданно скинула с лацкана его руку. – А чего ей бояться, это ж твои кореша? – Артем не нашелся, что ответить. Ленка, почуяв слабину, стреляла предложениями, словно раскаленными углями. – Поехали. Шампанское дорогое. Фруктики. А там еще двое. Мне горбоносый «сунул» разок – так, фасолина! – и выгнал на грядки. А Дашку драли всем гуртом… – Артем, окаменев, уставился на мутное лобовое стекло. Кулак до боли сжал «баранку». Ленку понесло. – Зачем она им? - мышка серая! Ты ведь и сам… Поэтому на ней завис…
      Артем отвесил пощечину. Глядя, как краснеет ее щека, холодно объяснил.
      - ****ь – не трофей!