Кошачий вопрос

Посвящается светлой памяти Михаила Афанасьевича Булгакова

1.

Боже, какими наивными стали эти двуногие творения, созданные по образу Твоему. Они подсознательно сравнивают себя с нами, скотами, и в оправдание этого едят и пьют, как свиньи, и занимаются сексом подобно тому волку, который у меня пол хвоста откусил. Они не понимают, что наши инстинкты служат нам не только для радости, но и для осуществления нашего участия в Промысле Божьем.  Человеки,  вы не слепцы, вы придуриваетесь. Что плохого я сделал мальчику, который вчера метнул в меня  кирпичом? Может быть ему не нравится, что у меня полморды лишаем изъело? Так пусть вспомнит, что он сам не соблюдает, как следует, норм гигиены, и это я еще мягко выражаюсь!.. Посмотрим еще, каково его собственному здоровью будет в дальнейшей жизни.  Зарекаться ему рано.

Впрочем, я не в обиде. Человек человеку рознь. Взять бабу Любу – милейший человек. Сын алкоголик ее избивает почем зря, а она ему все прощает, еще и акафисты иконе «Неупиваемая Чаша» заказывает… Всю нашу дворовую команду кормит! На прошлой седмице, в масляничную субботу,  даже рыбки нам сварила…

Эх… что-то расчувствовался я…  Надо потянуться и поспать немного… сегодня будет трудная ночь…  …Боль и печаль постепенно уходят… а около лужи расположилась команда голубей…  Клюют тарелку перловки, которую баба Люба им вынесла… Да, голубь – символ мира. Но пусть помнят об этом человеки.  А нам, котам, в живых их оставлять нельзя.  Ибо не мир принесен, но меч…

…Я постепенно засыпал. Снилось мне, как в Африке я возглавляю львиный прайд.  Лежу, чешу гриву, радуюсь солнцу. А львицы меня кормят. И заметьте – не кто-нибудь, а гордые львицы, царицы зверей! Поэтому тигры так недолюбливают львов, хотя сильнее их…  Впрочем, львиц очень даже любят...

- Рыжий, вставай! - разбудил меня Мурзик, председатель нашего собрания и командир бойцов нашего двора, сибирский кот с откушенным ухом.- Васяна волки загрызли!
…Окровавленная туша Васяна с растерзанным животом лежала около канализационного люка. Васян  был уличным котом, лесной породы, но мало кто знал, что он на четверть сиамец. Уже завтра его тушу сожгут… 

Да, ничего не попишешь, многие волки нас не любят. Мы сами не понимаем до конца, почему. Согласно теории, родившейся в семнадцатом столетии в Испании, благолепие зверей семейства кошачьих является неопровержимым доказательством бытия Божия. А волки, хотя большая их часть примирилась с человеками еще в древности, часто интерпретируются в символике воплощения не только силы, но и ненависти.

Да успокоится твоя душа, Васян! Ты был моим другом. И хотя мы оба были влюблены в Аннет, соперниками друг друга не считали, потому что никаких шансов не было у нас обоих.

Более красивой кошечки, чем Аннет, я не видел никогда в жизни. Чистокровный балинез с родословной…  Была веселая история… Однажды пьяный хозяин Аннет - Петр Анатольевич - долго не мог проползти сквозь входную дверь своего офиса, и Аннет выскочила в подъезд. Когда я ее обнюхал, и меня сразу же спустили с лестницы, неожиданно в моей душе воцарилась неизъяснимая радость. Я вдруг понял, зачем нам понадобились люди… Мы должны им напомнить…  Напомнить, понимаете?

Что ж вы, волки, делаете…   однако же, жаль  Васяна, но нельзя забывать, что волк волку рознь. Мы их боимся, бьемся на смерть, но уважаем. А многих даже очень любим. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что хорошие волки в наше время встречаются чаще, чем хорошие человеки. Таково мое наблюдение…

2.

История вражды волчьего рода с нашим, кошачьим, в чем-то сродни истории вражды русского народа с еврейским. И те, и другие забыли два важных факта. Первый – то, что и те, и другие - прежде всего человеки, а уже потом русские или евреи (или и то, и другое одновременно).  А второй, не менее важный – то, что Христос у нас один. Когда перед  Вторым Пришествием явится лжемессия - Антихрист, он первоначально будет соответствовать образу Христа не только внешне, но и делами глубокого смирения, милосердия и любви к человекам и животным. Он будет человеком. Но его целью будет отмстить роду человеческому, носящему образ Божий, а также всем остальным земным Божьим тварям, за падение Денницы. Первоначально только духовно зоркие человеки, которых Господь ведет к святости, смогут заметить тонкую подмену, - как враг в последний раз вводит человеков в прелесть и погибель. Но наступит день, и явит зверь свое настоящее лицо. Многие иудеи тогда отшатнутся от исчадия ада и обратятся к истинному Христу – Иешуа, Сыну Божию, воплощенному Логосу. А многие русские человеки, считающие себя православными христианами, увы - пойдут вслед за зверем. Обратных примеров будет тоже немало.

Впрочем, мне не рекомендуют много думать на эти опасные богословские и особенно эсхатологические темы, потому что несколько лет назад мне пытались проломить голову кирпичом, и мысли у меня с тех пор очень путаются. К тому же у нас, у котов, богословского образования конечно же нет, а есть только интуиция, превышающая человеческую и волчью вместе взятые. И далеко не все коты являются волкофобами.  Я, например, - совсем нет. У меня был знакомый волк, который спас на пожаре пятерых котят, а сам сгорел…

И пора на работу, хватит спать. Воробья я после того, что случилось с Васяном, поймать не смогу, а вот голубя вполне могу осилить…

3.

Когда некоторые человеки говорят, что у  животных нет души, я всякий раз внутренне усмехаюсь, и мне хочется ответить:  «С Вашей стороны это очень точная самооценка, папаша!». 
Мы с Мурзиком, Барсиком и Чернышом сидим на земле и наблюдаем, как дворник дядя Ваня - человек с высшим гуманитарным образованием, отвозит в последний путь покойного Васяна на алюминиевой тачке. Дядя Ваня хмурится и еле слышно говорит: «Что за страна у нас, даже у котов вся жизнь переломана»…

Жизнь продолжается, господа! И пора заняться нашим прямым делом – охотой.
Вечер еще не совсем померк, и я слышу, как несколько синиц поют акафист величию Господа. Допоются они у меня. Они еще не знают что пение – дело, сопряженное с высокой смертностью. Сегодня я ни одну из них поймать не смогу – сил мало, последний раз ел три дня назад, когда одна прекрасная девочка угостила меня куском докторской колбасы.

К сожалению, хорошим охотником я себя назвать не могу. Особенно после того, как у меня откусили полхвоста.  Дело в том, что у нас – кошек – хвост очень влияет на координацию движений, которая необходима при охоте на таких ловких тварей, как птицы, к тому же умеющих летать.  Мышь поймать гораздо легче – это элементарно. Умение ловить мышей заложено в нас самой природой после грехопадения человеков. Этим очень любят развлекаться домашние коты, несмотря на то, что им и так обеспечено безбедное существование, к тому же мыши очень вкусны, гораздо вкуснее попугаев.

Стоп! Меня здесь нет. Это не я. Я вижу, как у канализационного люка чинно прогуливаются три голубя и поклевывают кусок белого хлеба, застывший, как камень. Я их знаю. Это – интеллектуалы. Они регулярно краснобайствуют на высокие темы, не смотря на то, что все трое являются тонкими эротами. Но для нас, бессловесных, это не порок, а добродетель, поэтому я их не осуждаю. При этом они крайне ловки, появились в нашем дворе три месяца назад, и все это время мы их не можем поймать. Барсик получил мощный удар клювом в верхнюю часть носа, после чего целые сутки исходил слезами и соплями... Прислушиваюсь к разговору голубей…
- Я хотел бы Вам настоятельно порекомендовать, коллега, впредь воздержаться от иронии в мой адрес. Недолго и клювом в глаз получить.
- Да что Вы говорите, коллега! Лев вас раздери!
- Коллеги, остыньте. Не поминайте львов понапрасну. Помните нашу голубиную поговорку – помянешь льва, тут он тебя и сцапает! …Кстати, по всей видимости, так оно и оказалось! Вот он! – в ужасе закричал третий голубь, указывая клювом на меня…
Чуткие, твари… Тут уже разминать мышцы и прицеливаться некогда, надо прыгать…
Кажется, зацепил за хвост второго. Он пытается улететь, и надо, чтобы у когтя хватило силы удержать, и он не сломался…
- Отпусти меня! Я тебе не мышь! – в смертельном ужасе заорал голубь, и, оставив перо в моей лапе, упорхнул.

Ну что ж, не все коту масленица, есть и Великий Пост. Если бы эту сцену видела Аннет, она бы назвала  меня неудачником… Но она почти не видела настоящей жизни, и поэтому я бы не обиделся.

4.

Баба Люба!!! Милая!! Мир тебе! Как я рад тебя видеть этим утром! Что это? О, сосиски! Спаси тя Христос, дорогая! Для человеков этот сорт сосисок – сущая отрава, но нам, уличным бойцам, в самый раз!..  (Улыбаюсь, грациозно потягиваюсь и мурчу)…

«Так, братец. А теперь иди сюда!» - неожиданно сказала баба Люба и повлекла меня к себе…
Э, что ты задумала, баба Люба?! Зеленка?! Нет, только не это! Я буду царапаться!! И пожалуюсь на тебя Творцу нашему!..

…Баба Люба, безусловно, славный человек…  Но зачем она так со мной? Я, конечно, тоже погорячился, руку ей процарапал… Но пусть она меня поймет - как я на сегодняшнем собрании нашей команды покажусь перед котами, с намазанной зеленкой мордой?! Они же на смех меня поднимут! А если меня в таком виде случайно заметит Аннет, у нее вообще будет истерика!

…Аннет, тем временем, лежала на подоконнике в офисе своего хозяина, и мечтала. «Как счастлива я, что пришла в этот мир кошкой! Мы, в отличие от человеков, видим все. Я еще не встретила своего прекрасного принца – белого льва, но непременно встречу. У нас будет много котят. И все они состоятся, ни один не окажется за бортом жизни. А этому рыжему, лишайному, лучше поскорее меня забыть. Он неудачник и непригоден для естественного отбора и эволюции…»
«Стоп! Это не я! Меня здесь нет! На дерево перед окном сели птички!!! Птички!!! Как я люблю птичек, как хочу попробовать их на вкус!» – начала очень эмоционально по-птичьи лепетать Аннет, пытаясь загипнотизировать двух синиц, севших на тополь прямо перед открытой форточкой. Она вскочила на все четыре лапы и выпрямилась…
- Э, мать!  Ты,  чего доброго, из окна вывалишься, - вдруг сказал Петр Анатольевич. – Пятый этаж. - Он снял ее с подоконника и отнес в комнату…

«Фи, до чего примитивны эти мужчины, - разочарованно думала Аннет, точа когти о черный кожаный диван. – Они не понимают, что мы, - самки, - все равно всегда добьемся, чего хотим, и они не в силах будут нам воспрепятствовать!..»

5.

- Ты в каком виде пришел на собрание, Рыжий? – строго спросил у меня Мурзик.
- Это баба Люба! – запальчиво стал оправдываться я. – Она мне всю морду зеленкой раскрасила!
- Бабу Любу не трожь, это святое! – веско парировал Мурзик. – А вот твой внешний вид может привлечь в наш двор команду спецов!
- Но что я мог сделать!?  Я ей и так руку поцарапал!
- Не о том речь, – смягчился Мурзик. Повестка дня – смерть Васяна.
- Нет никакого сомнения, - продолжал Мурзик, - что это дело зубов волчьей стаи под предводительством бродячего волка по кличке Сатурн. Звери этой стаи регулярно по ночам набегают на окрестные дворы и устраивают кошачьи погромы. Согласно переданной мне сегодня нашими союзниками-волками  шифровке, сегодня ожидается еще один набег на наш двор. Поэтому, братья, прошу быть строго бдительными, не отходить далеко от деревьев или от входов в наш подвал.

- Теперь  то,  что касается тебя, Черныш,– вдруг обратился он к черному коту с белым пятном на животе. – Если ты еще раз попытаешься сожрать волнистого попугайчика из четырнадцатой квартиры, мы на три дня отлучим тебя от трапезы. Получена информация сверху, что трогать его нельзя.
-Понял, - после некоторой паузы ответил Черныш… - хотя, если честно, за свою выдержку поручиться не могу…
- Вот мы ее тебе и вправим… - спокойно ответил Мурзик. - Собрание окончено. Будьте осторожны, братья, - тихо добавил он…

6.

Весь последующий вечер я ходил в глубоком смятении, потому что события последних дней серьезно меня деморализовали. Я равнодушно поглядывал на ходящих мимо голубей и воробьев, и они не обращали на меня внимания, чувствуя, что сейчас я не опасен. Я задумался о том, почему в нашей жизни так много боли, и тихая надежда, что когда-нибудь и моя душа обретет покой, не давала мне сойти с ума.

В таком состоянии я чуть не проворонил сигнал тревоги, посланный мне Мурзиком…  Только внутреннее чутье – дар Божий нам, котам, подсказало мне, что ко двору приближается стая Сатурна. Я боюсь волков, но на этот раз вместо отчаянного ужаса испытал какую-то унылую тоску…

…Но то, что произошло в следующий момент, мгновенно переменило все мое умонастроение.

7.

Я увидел, как с пятого этажа, из офиса Петра Анатольевича, тщетно пытаясь зацепиться за ветви тополя, падает Аннет. По счастию, под  этими окнами не было асфальта и лежал густой слой мартовского снега. Аннет приземлилась на все четыре лапы и даже не ушиблась. Но в этот момент прямо перед ней возник волчий, бешеный оскал Сатурна - помеси немецкой овчарки и лайки...

- Здравствуй, прелесть моя… - сказал Сатурн с плохо скрываемым сарказмом.
Но Аннет нисколько не испугалась. Она выгнулась и ощетинилась, как тигрица, и в ее глазах Сатурн увидел черный огонь преисподней.
На мгновение он отшатнулся и поджал хвост, но опомнился, и без лишних слов попытался схватить Аннет за горло. Но она отскочила и побежала по направлению к подъезду.

Размышлять о смертельной опасности было некогда. Неизъяснимая отвага охватила весельем мою душу. Я вдруг понял, что сейчас без особых усилий порву всю эту стаю, и собственная жизнь уже окончательно потеряла ценность. «Аннет, беги, я его задержу!», - закричал я и с отчаянным воплем: "Это тебе за Васяна!" вцепился когтистой лапой прямо в морду Сатурна, вложив в этот удар всю свою ненависть. Я почти попал ему в глаз, и он заскулил… 

На меня набросилась вся стая... ...Как в трансе, я почти не чувствовал боли от причиняемых мне укусов… Я впивался в плоть своих врагов зубами и отмахивался всеми четырьмя когтистыми лапами, уже не разбирая, попаду волкам в глаза или нет, думая лишь о том, что это мой последний бой, и я не сдамся... Все это сопровождалось неожиданной, небывалой ясностью сознания, и на мгновение я даже почувствовал, что вся Вселенная сейчас рухнет, и наступит Апокатастасис... Но силы были не равны... Меня начали рвать на части.

Уже приготовившись отходить в мир иной, я вдруг услышал, как отец Петра Анатольевича – дед  Анатолий, ветеран Великой Отечественной войны, делает предупредительный выстрел в воздух из своего именного ТТ.

«Пошли отсюда», - сказал он, глядя в глаза Сатурна так спокойно, что поджавшие хвост Сатурн и его стая стали медленно отступать. И я потерял сознание…

...

«Доктор, сделайте что-нибудь!  – слышал я в полузабытьи. - Если раны смертельные, хотя бы усыпите безболезненно. Мы за ценой не постоим… Он нашу кошечку спас…»
«Вытащим», - уверенно ответил ветеринар...
…

...Стояла ясная поздняя весна. Я лежал на солнышке и радовался ему. Раны заживали.

- А все-таки, господа, жизнь прекрасна, - думал я, мурча и потягиваясь. - Всему свое время и место…  Нужно только не забывать, кто мы.