Девочка и медвежонок

Страничкин

Медвежонок родился в тайге. Он ничего другого в жизни и не знал, кроме высоченных кедров и маленьких полянок со вкуснячей дикой малиной. Медведи взрослеют быстро, в 3 месяца они учатся произносить «Р-р-р-р!», а в год уже уходят от мамы и начинают свою взрослую медвежью жизнь.
Но вот беда, наш медвежонок не умел говорить «Р-р-р-р!», он вообще не умел по-медвежьи. То ли звёзды при его рождении так сложились, то ли колдун, мимо шедший, не в ту сторону плюнул, только говорил медвежонок исключительно по-человечьи. За что его все остальные медвежата не любили и даже побаивались. А потом большие медведи собрались на Большой Совет и вообще порешили, что такому необычному медвежонку совсем в тайге не место – пусть он идёт, куда глаза глядят, а иначе его задерут.
Идёт наш медвежонок по лесу и плачет от горя большими медвежьими слезами. Он ещё маленький, а теперь получается, что нет у него больше ни друзей, ни папы, ни мамы. Тут поневоле заплачешь, ведь правда? На его счастье случилась маленькая радость - пошёл тёплый майский дождь. Он очень любил дождь, когда можно основательно вымокнуть, а потом с наслаждением отряхиваться, разбрызгивая крупные капли с шерсти на всё, что ни попадётся. И вдруг он вышел на поляну. Но это была не обычная малиновая полянка, а большое открытое место. А посредине стоял дом, настоящий человечий дом, с сараем, забором, огородом и прочим, что к настоящему дому прилагается. Это была усадьба местного лесника.
А на краю поляны стояла маленькая девочка под зонтом (ведь шёл дождь) и выискивала грибы под пеньком.
- Здравствуй, девочка, - сказал медвежонок. - Что за странная штука у тебя в руках?
- Здравствуй, медвежонок, это зонтик, он защищает меня от дождя, ведь я могу промокнуть, - она совсем не испугалась, медвежонок был ещё маленьким, не больше крупной собаки.
- Но ведь промокнуть, это так здорово! А ещё интереснее потом отряхиваться. Вот так, - и медвежонок с наслаждением показал, как надо отряхиваться. Он давно уже перестал плакать и даже не заметил когда.
- На мне – платье, и если оно промокнет, то так просто его не отряхнёшь. И я могу простудиться. Пойдём лучше в дом, чай пить.
Чай медвежонку не понравился, вода и вода, только горькая. Зато мёду он слизал тарелки три... А потом уютно свернулся в уголке, урча, как огромная кошка (медведи, ведь очень классно урчат, даже наш медвежонок это умел, хотя был не совсем медведем). А вечером пришёл папа девочки, лесник. Он страшно удивился такому необычному медведю, но ещё больше обрадовался ему. Так и остался медвежонок жить у лесника, место есть ведь.
Шло время, медвежонок рос-рос и вырос в огромного медведя (просто медведище), даже в дверь еле пролезал. Жаркий дом, он недолюбливал, душно ему, мохнатому, там было. Зато сарай стал его любимым местом. А по зимам он, вообще заваливался спать на сеновале и наслаждался всю зиму сладкими запахами сена.
Пользы от медведя, как оказалось, было множество. Во-первых, он очень часто приносил зайцев, и у лесника почти всегда была зайчатина на обед. Во-вторых, он так запугал всех волков в округе, что они даже и дорогу к этому дому навсегда забыли. В-третьих, он очень любил прохаживаться с лесником по тропинкам леса (хотя и своей выгоды не упускал, часто наведываясь на малиновые полянки). А однажды, вообще приволок за шкирку двух браконьеров, которые, к своему горю, поохотиться решили незаконно. Были они настолько жалкими и струсившими, что лесник и девочка смеялись очень долго.
Девочка научила медвежонка читать, очень он это дело полюбил, особенно братьев Гримм и про Конана-варвара. А вот писать ну никак не получилось научить, карандаши или ручки ломались сами собой, это ж не лапы, а лапищи.
Время всё шло и шло. Девочка стала красивой девушкой и однажды... Однажды она сказала медведю, что уезжает в город и будет там учиться на такого доктора, который лечить умеет всяких зверей от разных болячек - ветеринара. Медведь был ей, конечно, благодарен за то, что она будет лечить зверей, только очень сильно загрустил и впервые со времён маленького медвежонка заплакал, огромными медвежьими слезами.
- Не грусти, - сказал подошедший лесник и погладил медведя по густющей шерсти. - Дети, всегда возвращаются в отчий дом. Всегда... - и сам чуть не заплакал.
А листок? Ах да, листок!
Медведь сидел посреди двора и плакал под плаксивым сентябрьским дождем, а за его спиной, на верстаке лежал позабытый, уже совсем глупый детский зонтик, а к нему прилип багряный совсем-совсем осенний кленовый лист.