Река Нившера

               Давненько это было. Столько лет назад, что не все остались с тех пор, а новые не в курсе. Поэтому Фомам, которым не дано вложить персты свои, мое пожелание: «Верьте печатному слову, как мы»...

               Итак, начинайте слушать и верить.

               В те времена на одной шестой суши привольно раскинулась Империя зла.

               Остальную часть планеты занимали океаны с кроткими мироносцами* и континенты добра с пудовыми (в тротиловом эквиваленте) кулаками.

               Внутри шестой части одни империалисты делали вид, что строят, запускают и не зарекаются от сумы и тюрьмы.

               Вторые делали вид им и остальному прогрессивному человечеству.

               Жили все средненько так, одинаковенько, «без божества, без вдохновенья», без секса и цветной любви.

               Всюду висели плакаты с квадригой ликов отцов-основателей и ездили на членовозах столпы застоя, все серьезные и неулыбчивые типа при делах и партийном строительстве.

               И за всю эпоху развитого социализма в нешуточной империи «засмеялся только один**».

               И еще двое в тайге…и то по политическому поводу...

               В один их прохладных выходных дней сентября Юдин безжалостно загнал автора в реку Нившеру отмучивать синюю глину, буркнув, что для выяснения среднего минералогического состава морены нужна статистика, хотя мог и не снисходить до объяснений практикующему студенту.

               Миникас, один из партийных геологов и добрейшая душа, вдруг вспомнил, что ему позарез нужно задокументировать в тех же местах береговой разрез четвертички.

               И пошли вдвоем.
               Уволок я ведро с мореной, опустив его низ в воду (так оно легчает на архимедову величину, проверено), до середины русла, где поглубже, и голыми руками (какие резиновые перчатки в те времена (!), да еще нитяные под них!, как сегодня) начал разминать плотную и вязкую, как мыло, глину, распустив в результате трудов ниже по течению длиннющий голубой шлейф взвеси, флуоресцирующий за счет своей дисперсности.

               Отмутив некоторую часть пробы и на ощупь определив в ведре остаточную примесь дресвы и гальки, собрался отбросить ее, а сюрприз. Сито с металлическими дырками на берегу оставил. Забыл.
 
               Чтобы не брести по воде за ним туда-сюда, я громко (перекрикивая шелест течения) возопил: «Иосиф, брось сито»!

               И мгновенно согнулся от хохота, чуть не омокнув лицо в проходящей речной струе.

               А в следующую секунду на суше корчился от смеха уже Миникас, и сито я получил только после нескольких минут его безудержного веселья, память о которых осталась у меня на столько вот лет.

*  плавсредства с длинной палубой, которая многое позволяла…

        ** «это был главный бухгалтер, к которому внезапно нагрянула ревизия», цитата неточная, претензии принимаются