Эта коммунальная, коммунальная квартира из песни

I.
После окончания института, Зину и ее однокурсника, а к защите диплома уже и мужа, Евгения распределили в одну из Союзных республик. Как молодым специалистам, им сразу дали хорошую квартиру в центре столицы. Родилась дочь. Ребенку тут же выделили место в яслях, потом в садике.
Отработав положенные по закону три года, они решили, что от добра добра не ищут, и остались. Карьеры складывались удачно, с местным населением дружили - даже язык выучили, был достаток и уверенная надежда на спокойную старость.

Но после развала Союза, бывшие друзья вдруг стали врагами. На работе начались конфликты - в раз куда-то подевалось годами выказываемое уважение. Пятнадцатилетнюю дочь чуть не изнасиловали местные парни. Их дверь разрисовали непонятными знаками и исписали угрозами. Жить стало страшно.

И, продав за бесценок большую квартиру вместе со всем скарбом, они бежали домой, в Россию. Где, как оказалось, были никому не нужны. Родина давно вычеркнула их из своих списков.
И даже гражданство гражданам, родившимся и выросшим в России, и ею же посланным помогать "братьям", пришлось доказывать, долго мыкаясь по разным кабинетам и кланяясь разным чиновникам.

Их друзья по несчастью разбрелись, кто куда, осели в городках, поселках и деревнях российских глубинок. Инженеры шли работать механиками в фермерские хозяйства, переводчицы - в доярки, дизайнеры в нянечки дет. садов.
Зина с Евгением решили перебраться в Москву, в которой когда-то учились. Они были классными специалистами, менять профессию не собирались и надеялись, что в столице-то уж точно без работы не останутся. К тому же дочери через пару лет в институт поступать.

На крышу над головой рассчитывать, конечно, не приходилось. Остановившись в гостинице, семья принялась искать комнату в коммуналке. Денег, вырученных за квартиру, на большее не хватало. А сбережений у них никогда и не было. Они жили светло, о плохом не думали, на черный день не откладывали.

Предстоящая покупка не пугала - коммуналка рассматривалась всего лишь как трамплин к новой - хорошей, еще лучшей, чем была, жизни. Привыкшая к труду семья, не собиралась долго жить в таких условиях и с оптимизмом смотрела в будущее.
Им казалось, все было продумано и просчитано.Начитавшись и наслушавшись рассказов бывалых людей, проконсультировавшись в нескольких московских агентствах, они искали комнату в 2-3 комнатной квартире, обязательно бОльшую по площади, чем остальные.
Исходя из теоретической подготовки, рассуждали просто: при размене, жильцы коммуналок обычно высчитывают свои доли до квадратного сантиметра и поэтому частенько у них ничего не получается. Они же благородно уступят какую-то часть своей доли в пользу соседей, лишь бы разъехаться и, максимум через полгода, будут жить в отдельной квартире. Еще желательно найти квартиру поближе к метро, чтобы потом быстро продалась.

И они нашли-таки подходящий вариант. Я сопровождала эту сделку. Шел 2003 год.

Комната была большой и свободной. Она досталась по наследству от алкаша, умершего в окружении собутыльников на лавочке в сквере, его жене и сыну, давно сбежавших от него в другой город.
Ужасное состояние и комнаты, и самой квартиры никого не испугало. Комнату в порядок они приведут, а в квартире больше полугода не задержатся. Главное, что соседи очередники и в любом случае на горизонте видна перспектива.
Зина с мужем и дочерью разогнали тараканов, ободрали шестислойный пласт обоев со стен и наклеили новые, покрасили двери, окна. Продавцы оставили им стол со стенкой. Зина отмыла их от тараканьего помета, натерла полиролью, и неплохая мебель получилась!
- Для коммуналки сойдет, - сказал Евгений уверенно, любуясь результатом ее работы, - А в квартиру хорошую купим!
Они свято верили, что все получится,как задумано.


Кроме их, самой большой комнаты, в квартире было еще две поменьше. Если смотреть на справку о жилищных условиях, что они и делали, когда оформляли покупку, квартира выглядела малонаселенной. Но выглядела она так лишь на бумаге.

В самой маленькой комнате были прописаны Наталья, женщина на пару лет младше Зины, и ее взрослый сын Сергей. На самом деле сын давно жил отдельно, в полученной по завещанию от дальней родственицы квартире. Комнату с Натальей делил ее гражданский супруг, Василий. Впрочем, он был отцом Сергея и, когда-то давно, ее законным мужем. Считавший себя супермачо, шофер не один раз уходил и от Натальи, и от других жен. Как только появлялись дети, ему становилось грустно, и он шел, туда, где внимание уделялось лишь ему. Когда Сережка подрос, а у очередной жены родилась очередная помеха его спокойной жизни, он вернулся к Наталье. На это раз обошлись без штампа в паспорте.
По выходным Василий напивался и шумел у себя в комнате, с садистским удовольствием оскорблял жену, и все грозился уйти к другой.
Наталья, видимо, очень боялась, что и вправду уйдет - угождала любимому, как могла.

Из простого похода Василия в туалет устраивалось целое шоу: жена открывала дверь в комнату и стояла возле нее, пока облегчившийся муж не возвращался назад. Василий, в банном махровом халате до колена, распахнутом на могучей груди и стоптанных тапочках на волосатую босу ногу, важно шествовал по коридору коммуналки туда и обратно. Наталья выключала свет и угодливо закрывала за ним дверь.

Возвращаясь с работы, Василий звонил жене на подъезде к дому, и та, бросив все дела, занимала наблюдательную позицию у окна. Как только его машина въезжала во двор, бежала распахивать двери - в комнату, в квартиру, в тамбур. Сама становилась перед лифтом. Поднявшийся Василий, не сказав жене доброго слова, мрачным транзитом проходил сквозь созданный коридор к любимому креслу.
Наталья закрывала двери: тамбурную, входную, комнатную.
- Вот это, я понимаю, любовь! - смеялся Евгений, - Ты меня так никогда не встречала. - Может, и встречала бы, если бы это было нужно, - грустно отвечала Зина. Соседку ей было искренне жаль.

Средняя по размеру комната значилась за одиноким мужчиной, Никитой.На самом деле сосед давно удачно женился, и жил в квартире жены, воспитывая 10-летнего сына. В его комнате, с мужем и тремя детьми от разных браков, жила его падчерица Людка, молодица наглая и скандальная. Муж ее работал на стройке и брал частные заказы на ремонты квартир, она сидела дома с детьми.
С утра Людка отправлялась по магазинам. Не столько за покупками, сколько на подзарядку - она затевала где-нибудь какой-нибудь скандал на ровном месте и, наоравшись, возвращалась домой удовлетворенная и счастливая
- Мне плохо, если я с утра ни с кем не поругаюсь, - откровенно говорила она.
Зина скандалов не любила и общего языка они не нашли.
Стояла ли Людка у плиты, стирала ли в ванной, или убирала в коридоре, плечом к ее уху всегда была прижата телефонная трубка. Без последних новостей от подруг и рассказов о своих новых скандалах Людка жить не могла.
Вечерами ее проникновенно слушала, сидя на кухне с сигаретой в зубах, вернувшаяся с работы соседка.
Людкины дети, от двух до семи лет от роду, были приучены не выходить из своей комнаты. Если они попадались под руку Наталье, та молча брала ребенка за шиворот, открывала Людкину дверь и зашвыривала детеныша на место.

Поговорить с соседями насчет разъезда, Зине с Евгением удалось не сразу. Наталья вроде бы была согласна, но не от нее одной это зависело, а Сергей и Никита в квартире появлялись очень редко.
Телефоны их соседи почему-то держали в тайне. Людка с отчимом, а Наталья с сыном разговаривали сами. Зине с Евгением оставалось только ждать.
Наконец, Зина позвонила и радостно сообщила:
- Соседи, что называется, созрели для серьезного разговора. Завтра приедут и Никита с женой, и Сергей. Сможешь подъехать?
- Я рада за вас! - сказала я, - Конечно буду.

В назначенный час собрались все на грязной, пропахшей табаком и жиром, облезлой кухне. Зина представила меня своим соседям, и я объяснила, каким образом можно ускорить получение отдельных квартир.

Соседи были очередниками.
Приехавший в семидесятых по лимиту из Рязанской деревни Никита - давно. Как только прожил в Москве 10 лет, так и встал в очередь. Ему уже предлагали квартиры. Но Никите пока ничего не нравилось. В коммуналке он не жил, и мог себе позволить такую разборчивость. Наталья с сыном, коренные москвичи - встали на очередь всего 4 года назад, хотя она жила в своей комнатушке с трех лет. В коммуналке прошла вся ее жизнь: выросла, окончила школу и техникум, вышла замуж и родила сына, похоронила родителей, здесь же развелась и опять сошлась с Василием.
Они давным-давно могли бы получить отдельное жилье, но за все это время Наталья не удосужилась сходить в муниципалитет, чтобы встать на очередь. Ей было лень!
Теперь ее очередь могла подойти лет через двадцать.

Я, разумеется, с согласия своего начальства, нарисовала на бумаге такую схему: соседи, как очередники, оформляют субсидии. Фирма добавляет суммы, необходимые для покупки однокомнатных квартир. Зина с Евгением присоединяют ставшие свободными комнаты. Потом продают всю квартиру, возвращают долг фирме и тоже покупают однушку.
На это уйдет не один месяц, но дело того стоит. Всем выгодно. Всем будет хорошо.

- Нам некогда с бумажками бегать! - загалдел народ на кухне.
- Разумеется. Пишите доверенности, мы все сделаем сами! - сказала я.
- А если не дадут субсидии? - замялись, засомневались очередники.
- Договоримся! Все решаемо! - уверенно ответила я, наивно полагая, что субсидии не могли не дать, раз они положены по закону. Я тогда не была еще риэлтором, я только училась им быть.

Старожилы коммуналки подумали-подумали и согласились. Через несколько дней все жители квартиры заключили договор с Фирмой. Написали на меня доверенности. И я пошла по инстанциям.
Как оказалось, к московским чиновникам ходить с пустыми руками бесполезно. Зина покупала на свои деньги цветы и конфеты, коньяк и кофе. Общими усилиями мы выправили ее соседям субсидии.

Как только дело дошло до подбора квартир, они стали капризничать. То дом не такой, то квартира, и вообще им хочется в соседнем, в крайнем случае, в доме через дорогу. И чтобы не балкон, а лоджия, и желательно застекленная. И чтобы не первый, и не последний этаж.
А главное, ГЛАВНОЕ! им не давал покоя вопрос - что будет дальше?! Сколько я и Зина ни объясняли, сколько ни рисовали схему разъезда, то Наталья, то Людка, то их мужья вылавливали ее или Евгения на кухне и спрашивали с подозрением:
- А не получится так, что мы уедем, а вы тут останетесь?!
- Не получится! У нас нет денег, чтобы купить всю квартиру. У нас их вообще нет! Иначе мы бы не жили в одной коммунальной комнате вместе со взрослой дочерью, - успокаивали их Зина и Евгений.

Но соседи им не верили. Они очень боялись, что понаехавшим станет вдруг хорошо в Москве. И развалили сделку. Субсидии пришлось вернуть, и все вернулось на круги своя.

- Что ж! Значит, будем собирать деньги на доплату, - сказала неунывающая Зина, - Только и дальше жить в свинарнике я не хочу!
- Ну и не живи! - разозлилась Наталья.
- Ну, и не буду! - ответила ей в унисон Зина, - Завтра же начну ремонт. Убирайте все из кухни и ванной.
- Куда?! - ошалели от такой наглости соседи.
- В коридор вынесите ненадолго. Или вам нравятся черные стены, протертые до цемента полы и бахрома краски над головой?!
-Мы деньги на ремонт давать не будем! -настороженно сказали соседи.
- А кто у вас их просит? - удивилась Зина. Она уже поняла, что надеяться можно только на себя.
- Помогать тоже не буду! - отрезала Наталья, - У меня аллергия на краску.
- Хорошо, что на грязь ее нет, - усмехнулась Зина, - Повезло тебе.
- Я тоже не буду ничего делать, - предупредила Людка, - Я тут не прописана!
- Да не надо нам ни денег, ни помощи, - успокоила соседок Зина, - Дайте только квартиру в порядок привести.
- Три дня! - выставили они требование.
- Ладно! Успеем, - решила рискнуть Зина. Очень уж ей хотелось жить в чистоте.

На следующий день она наняла девушку-молдаванку. Вдвоем они работали по 12 часов сутки. По вечерам, после работы и учебы помогали Евгений с дочерью.
За три дня кухня, ванная и туалет засверкали чистотой.
Соседи ходили с недовольными физиономиями - краска не того цвета, линолеум слишком светлый, новые шторы слишком тонкие, почему наняла молдаванку, а не русскаю. И вообще, почему с ними не посоветовались, что и как делать?
- Кто платит, тот и заказывает музыку, - коротко объяснила Зина.Сделать ремонт в коридоре ей не дали.

II.
Зина и Евгений работали и подрабатывали. Их дочь, окончив школу, поступила на вечерний факультет и тоже пошла работать. Они покупали только самое необходимое, не тратили деньги на маршрутки, никуда не ездили отдыхать, а использовали отпуска, чтобы еще где-нибудь заработать лишний рубль. Цены на недвижимость летели вверх, и догнать их было более чем трудно. Чтобы купить отдельную квартиру, надо было добавить больше, чем они заплатили за свою комнату. Да еще и риэлторские услуги подорожали, а сами они, как умные люди, никогда не стали бы рисковать накопленным таким трудом. Только через два года Зина позвонила мне и поинтересовалась, есть ли у них шансы на отдельное жилье.

Мы встретились и вместе просмотрели и прозвонили возможные варианты. Теоретически им стала доступна однушка в хрущобе.
Разумеется, квартира будет на первом или последнем этаже. Ну и что?! На первом кошке через форточку удобно прыгать. А на последнем никто по потолку не топает.
Разумеется - после пожара или алкашей. Ничего! Они из любого дерьма конфетку сделают.
Разумеется - в самом дешевом районе. Везде люди живут!Разумеется - в транспортной доступности от метро. Ерунда! Не они одни на трамваях ездят.
Разумеется - только в том случае, если не будут обращаться в агентство - лишние сто тысяч для них играли большую роль. Я согласилась помочь друзьям, а они взяли на себя часть обычной моей работы.

Покупатель нашелся на первом же показе - не так много в московских коммуналках комнат в приличном состоянии с общественными местами без тараканов.
На внесении аванса люди хотели видеть полный пакет документов. Отказ города от преимущественного права покупки получили за неделю. В то же время подготовили БТИ.
Зина пошла за справками в ЕИРЦ.
Рассматривая справку о жилищных условиях, она увидела, что соседняя комната свободна.
- Это не опечатка? - спросила Зина с удивлением.
- Нет, - ответила паспортистка, - Ваш сосед вчера выписался.
- Как выписался? Почему?
- Так ему квартиру дали, - пожала плечами девушка за стойкой.
На улицу Зина вышла в растерянности.
Вечером мы собрались принять аванс и вплотную заняться поиском отдельной квартиры. Но теперь затеянная мена становилась неактуальной. Если немного подождать, то у них будет еще одна комната. Во-первых, две комнаты можно поменять на приличную квартиру. Во-вторых, если и не поменять, то хоть у дочери своя комната будет - устали они уже втроем в одной ютиться. В-третьих, с одной соседкой, наверное, будет легче договориться и разъехаться, чем с двумя. С учетом того, что денег при разъезде получат существенно больше, чем при продаже комнаты++ мысли Зины метались и путались, пытаясь сделать выбор между синицей и журавлем.

Мне она позвонила в полном смятении чувств:
- Что делать? - Решайте сами, - сказала я, - Мое мнение - надо сменить комнату на квартиру, и опять накопить денег на улучшение.
- Ох, ты бы знала, как мы устали копить! - тяжело вздохнула Зина.
- Я понимаю. Но, по крайней мере, тут все ясно. На сколько лет еще в коммуналке зависните неизвестно. Не факт, что вам продадут комнату. Не факт, что Наталья разъезжаться согласится. И не факт, что свой отказ напишет, если комнату приватизирует.
- Ладно.... Мы подумаем, - сказала Зина.
Но мне уже было ясно, что решение она приняла. Евгений, конечно, согласится с женой. Кто же откажется от таких радужных перспектив!
Я позвонила покупателю, отменила встречу и предупредила, что, видимо, снимем объект с продажи.

На следующий же день Зина написала заявление о присоединении комнаты.
- Ваша соседка уже приходила к начальнику, - вскользь сказала ей инспектор, ставя штамп на бумаге и вписывая в него входящий номер.
- Ну и что? - не поняла посетительница.
- А ТО! - недовольно ответила инспектор, - У дверей очередь в три километра, а Вы зря тратите и свое, и мое время. Комнату присоединят Вашим соседям. Как очередникам.
- Но у них же есть отдельная квартира! - Зина была уверена в своей правоте.
- А они представили справку, что у них ничего нет, - усмехнулась инспектор.
- Как это? - не поняла Зина.
- Так! - отрезала инспектор, - Они УСПЕЛИ ПРИЙТИ ПЕРВЫМИ! Что не ясно?! - выразительный взгляд дополнил слова.
- И что нам делать? - растерялась Зина.
- Если на одну комнату больше одного желающего, кому ее отдать, решает суд.
- И никак иначе?
- Нет. Таков закон: "на усмотрение суда".
- Значит, придется идти в суд, - расстроилась Зина.
- Идите! - ответила инспектор неприязненно и тихо проворчала вслед, когда Зина уже закрывала за собой дверь, - Понаехали тут!

- Не связывайся! - сказала я, выслушав рассказ Зины.
- Но закон же на нашей стороне!
- Новый ЖК только принят. Он еще не работает на практике.
- Но принят же! И вступил в силу. Значит, можно на него ссылаться, - упрямо твердила подруга.
- Кроме федеральных законов в Москве действуют московские, - пыталась вразумить я размечтавшуюся женщину.
- Ну, давай попробуем! - продолжала твердить она свое, - Помоги, а?!
- Хорошо. Оформляйте доверенности. Только имейте в виду, шансов мало.
- Надежда умирает последней! - провозгласила повеселевшим голосом Зина.

Когда назначили дату заседания, она радостно сообщила мне, что взяла неделю отпуска.
- Зачем? - не поняла я.
- Как зачем? - удивилась Зина моей непонятливости, - Комната в ужасном состоянии! Ее в порядок надо приводить.
- Ты что, думаешь все так просто?
- Конечно! А что там особо рассматривать? Все же ясно. У соседей есть, где жить, у нас - нет. Главное, решение получить. А регистрацию можно и не ждать, сразу ремонт начать.
- Мне бы твою уверенность!

В коридоре суда мы встретили Наталью с сыном. И подошли к ним с предложением:
- Откажитесь от комнаты. Сергею есть, где жить. Через пару месяцев у Вас еще одна хорошая квартира будет - Зина с Евгением с удовольствием согласятся разъехаться, за приведенную площадь цепляться не будут. Сколько можно в коммуналке мучиться?
- Однокомнатная?! - недовольно спросила Наталья, - Я лучше в двух комнатах в коммуналке жить буду!
- Это еще вопрос, - сказала я, - У Вас есть отдельная квартира. Мы будем вынуждены засветить этот, скрытый вами факт. И тогда выкуп предоставят соседям. Реально-то, у них условия хуже, чем у вас.
- Мы все же попробуем, - сказал Сергей. И его мать согласно закивала головой.

Представителя Департамента на суде не было. Хотя потом в решении суда были написаны даже какие-то слова, которые она якобы там говорила. Наталья с сыном не стали отрицать, что Сергей получил квартиру в наследство, что живет в ней. Но просили присоединить им комнату, как долгожителям коммуналки.
Суд пошел им навстречу. Присоединить, конечно, не присоединили, но дали право выкупа за минимальную цену, назначенную БТИ - 126 тысяч рублей.

Может, это и было по-человечески правильно, но это было незаконно. Зина настояла, чтобы я опротестовала решение районного суда.Заседание городского суда состоялось через 4 месяца после районного. Решение районного суда оставили без изменений.
- Все! - сказала я своим клиентам, давно ставшими друзьями, - Угомонитесь. Думаю, ваша отдельная квартира и так не за горами. Не для того же соседи воевали за комнату, чтобы до конца жизни с коммуналкой не расставаться. Из двух комнат у Натальи легко, без доплат и с большим выбором, получится очень хорошая однокомнатная или даже двушка в хрущевке. Наберитесь терпения и подождите, пока они выкупят комнату Никиты и приватизируют свою.

Прошло полгода.
- Как насчет разъезда? - спросила Зина соседку, переворачивая котлеты на сковородке.
- Вот выкупим комнату, тогда и подумаем, - ответила Наталья, мешая картошку на своей, соседней.
- А Вы еще не выкупили? - удивилась Зина.
- Нет у нас лишних 120 тысяч, - сказала Наталья, - Сергей решил машину купить.
- Слов нет!!! - возмущенно вырвалось у Зины, - Вот уж точно, у каждого свои ценности! А на то, что ты в коммуналке живешь, ему наплевать, да?
- Да успокойся ты! - с усмешкой сказала соседка, - Вот закончится дачный сезон, тогда и займемся выкупом. Не к спеху.

Когда закончился дачный сезон, Зина получила повестку в суд. Соседи подали иск, требуя присоединить комнату бесплатно. Теперь Зину с Евгением вызывали в суд в качестве третьих лиц. Хождение по судам становилось нормой жизни.

III.
Зина позвонила мне:- Мы не хотим идти в суд. Не хотим с соседями там встречаться. Поможешь?
- Схожу, чего уж там! Самой интересно, что они говорить будут. Только доверенности у меня давно кончилась. Пишите новые.
- Без проблем! - ответила обрадованная подруга, - Завтра будут готовы.

На заседание суда я пришла раньше времени. Так получилось - повезло с транспортом.
Стояла у окна в длинном, мрачном коридоре, наблюдала за людьми, снующими из зала в зал и ожидающими своей очереди, высматривала в толпе соседей Зины и Евгения.
Недалеко от меня, на лавочке для посетителей сидели двое - невзрачная худенькая девушка и коренастый, лысоватый мужчина. Он привлек мое внимание своей отталкивающей внешностью. Бывают такие: вроде бы и черты лица приятные, а сам скользкий какой-то, будто салом намазанный. Смотришь на него, и хочется пойти руки вымыть.
Мужичок ерзал на стуле и громко, возбужденно говорил своей спутнице, видимо продолжая давно начатый разговор:
- Вот смотри, сегодня выносят решение. Через 10 дней оно вступает в силу. Месяца полтора уйдет на приватизацию. И продаем. Неделя, другая - покупателя найти. Еще месяц - на подбор альтернативы. Две недели - на регистрацию, и мы с деньгами! - он алчно потер руки.
- Это, если выиграем, - тихо заметила девушка.
- Конечно, выиграем! - уверенно заявил мужичок, - Не выиграем, дальше пойдем.
- Ага! Размечтались! - я мысленно улыбнулась, невольно вспомнив, как Зина отпуск брала, чтобы комнату сразу после суда отремонтировать, - Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь.
- Зачем? - так же тихо спросила девушка.
- Как это - зачем? - удивился мужичок наивности вопроса, - Опять при деньгах будем!
- Видно, адвокат с молодой помощницей или стажером, - решила я.
И не ошиблась. Это был адвокат. Причем адвокат соседей моих клиентов - Андрей Андреевич Горлопанов.
Наталья с Сергеем в суд не явились. Представители Департамента тоже.

Андрей Андреевич Горлопанов не смог толком сформулировать основания требований. Он путался в статьях нового кодекса и что-то бубнил про то, что его доверители не сняты с очереди и поэтому им положено бесплатное присоединение комнаты.
- Я помню Ваших доверителей, - сказала судья, - Кроме муниципальной комнаты, у них есть отдельная квартира.
- Они не зарегистрировали собственность на нее, - важно ответил адвокат.
- То есть, Вы просите бесплатное присоединение на том основании, что люди скрывают факт наличия отдельного жилья от государства?
- осведомилась судья, и нотки ехидства прозвучали в ее голосе.
- Нет... да... я... - смешался было Горлопанов, но быстро пришел в себя, - Вот выписка из ЕГПР о том, что у моих доверителей нет ничего в собственности.
- Я сделаю запрос нотариусу, - сказала судья, не глядя на поданные ей бумаги.
И назначила новое заседание через два месяца.

На следующем заседании в деле появился ответ нотариуса вместе с копией наследственного дела.
Оказалось, что Сергею по наследству досталась не только московская квартира, но и большой загородный дом в Подмосковье, и парочка немаленьких земельных участков.
Несколько лет назад он написал заявление нотариусу о принятии наследства, но на этом и успокоился. По документам у него ничего не было. Но ФАКТИЧЕСКИ он наследство принял. Согласно Российским законам, этого было достаточно.

- Моих доверителей не сняли с очереди, - упрямо твердил Андрей Андреевич Горлопанов, - А очередникам положено присоединять комнаты бесплатно.
- Если Ваши доверители не понимают, что в прошлый раз мы нарушили закон, пойдя им на встречу, то Вы-то должны были им это объяснить, - укоризненно и, как мне показалось, даже обиженно, сказала адвокату пришедшая на это раз юрист окружного Департамента жилья.
- Ну, ни фига себе! - подумала я, пораженная таким заявлением, - На какие же законы мы опирались, подавая иск, если чиновники могут эти законы мять как пластилин, и делать удобными для любой ситуации!
- Что вы там нарушили, это ваши проблемы, - раздраженно ответил ей адвокат, - А раз не сняли очередников с очереди, дайте комнату бесплатно!
- Вот и делай добрые дела, - вздохнула юрист, - Не сняли, так снимем!
Она выразительно посмотрела на судью и та, словно выполняя команду, объявила о том, что следующее заседание состоится через три с половиной месяца.
Начиналось время отпусков и дач. Судьям тоже отдыхать надо.

На третьем заседании суда в деле появилось распоряжение Префекта округа о снятии Натальи и Сергея с очереди на улучшение жилищных условий.
В иске им, наконец-то, было отказано. Но право выкупа опять оставили за ними, как за долгожителями коммуналки.
Мне оставалось лишь напомнить, что в случае отказа соседей от выкупа, за комнату готовы заплатить мои доверители.

Выйдя на улицу, я увидела возле урны Андрея Андреевича. Он с удовольствием курил, щурясь на последнее летнее солнышко.
- Ну, что? - спросила я его, - Конец судебной эпопеи! Теперь осталось одну комнату выкупить, другую приватизировать и благополучно разъехаться.
- Еще чего! - насмешливо посмотрел на меня адвокат Горлопанов, - Теперь осталось в городской суд сходить.
- Неужели Вы надеетесь выиграть дело?! - недоуменно спросила я.
- Конечно, НЕТ! - противная ухмылка исказила его лицо, - Но пока есть на свете такие чудаки, как Наталья с сыночком, я без хлеба не останусь. Это вы, риэлторы, на результат работаете. А нам адвокатам, чем больше судов проиграно, тем выгоднее.
- А репутация? - поинтересовалась я.
- А на хрена мне репутация?! - искренне удивился Андрей Андреевич, - Я в партнеры к Падве и Астахову не рвусь, у меня своя ниша - баранов стричь.
- Выиграл, иди другого клиента искать. Проиграл - с этого же еще раз гонорар и возьмешь?
- Вот именно!
- Хорррошая у Вас работа.
- А то!
На том и расстались.

Заседание городского суда состоялось уже осенью.
На него пришла только я. Даже вблизи не наблюдалось ни истцов, ни ответчика, ни их представителей.
Городской суд оставил решение районного без изменений.

Прямо из суда я пришла к Зине рассказать о результатах последнего заседания, выпить кофе и поговорить о планах на будущее.
Из-за двери соседей раздавался знакомый голос Горлопанова:
- Их риэлторша, конечно, там распиналась, как могла! Да, я ее быстренько заткнул! Я сказал... А они говорят... А она подумала.... Вы не переживайте, все получится... Надо дальше идти... Но это будет стоить... В Верховном суде и взятки выше... Я обещаю... У меня связи... Я.. Она... Они... А Вы...
- Ну, прям как попугай Кеша, - улыбнулась Зина, наливая душистый напиток в мою чашку, - Вы бывали на Гаити в суде?!
- Да уж.., - сделала я глоток горячего напитка, - Пастух за работой, стрижка в разгаре.

За то время, что ушло на судебные разбирательства, изменились московские законы, и комнату уже можно было выкупить только по рыночной цене.
Обеим соседям из Департамента жилья прислали решение комиссии. Зине - с отказом, Наталье - с разрешением на выкуп по рыночной цене в отведенные законом сроки.
Отведенные законом сроки прошли. Комната стояла пустой.
Я заказала справку из ЕГРП, она по-прежнему была в собственности города.

- Вы будете выкупать комнату? - спросила Зина соседку на кухне.
- Будем. Только не за такие деньги, - ответила та.
- А во сколько ее оценили? - не только из праздного любопытства спросила Зина. Если комнату не купит ни Наталья, ни они (вдруг, будет не по карману), то ее заселят посторонними людьми. Что такое рыночная стоимость в понимании города, в тот момент не известно было даже мне.
- Тысяч 75-80 долларов! - ответила соседка.
- То есть? - не поняла Зина. Из моих рассказов она знала, что для оценки надо вызвать оценщика. Оценщик должен сказать точную выкупную цену, а не "вилку", - Вам кто ее оценивал-то?
- Андрей Андреевич, - нехотя ответила Наталья.
- Андрей Андреевич не оценщик. Это все должно делаться официально.
- Все-то ты знаешь! - разозлилась соседка и ушла в свою комнату.

Если соседи не стали покупать комнату за сто двадцать тысяч, то вряд ли они будут покупать ее дороже, решила Зина и послала с очередным заявлением в Департамент Евгения, рассудив, что мужчине все-таки легче общаться со злыми кабинетными тетками. Через три месяца, ушедшие на получение разрешения, оценку и сбор всяческих бумаг, внесение оплаты и оформление договора купли-продажи, они выкупили многострадальную комнату у города.
Выгребли все заначки, влезли в долги, и купили-таки 18 соседних квадратных метров за два миллиона. Шел 2008-й год.

Теперь у их дочери была своя комната.
На нее и оформили покупку.

IV.
Пока Зина с дочерью обдирали старые обои в выкупленной комнате, ремонт начали делать во всем доме. Капитальный.
Пришлось повременить со своим.

Перед началом ремонта жильцов собрал прораб, молодой азиат. Они не запомнили его нерусское имя и поэтому стали звать Ромкой.
Ромка обещал, что через два, максимум три месяца их старый дом приобретет достойный вид.
Новость эта мало кого обрадовала.
Жители отдельных квартир, давно сделавшие качественные ремонты, домом и так были довольны. Но с решением муниципалитета не поспоришь, пришлось пускать к себе строителей.

Большинство жителей коммуналок, привыкших жить в замызганных подобиях жилья, тоже были всем довольны, не хотели лишних хлопот, не хотели никакого ремонта.
Но с решением муниципалитета не поспоришь, пришлось и им пускать к себе строителей.

Зина и Евгений восприняли новость о ремонте, как благую весть.
Во-первых, капитальный ремонт давал возможность привести в порядок места общего пользования, не завися от согласия соседей. Они все еще надеялась перебраться в отдельную квартиру. Но пока долги отдадут, пока опять доплату насобирают, почему бы не пожить это время в человеческих условиях?
Во-вторых, комнаты можно будет продать подороже, если и дом, и всю квартиру в порядок приведут.

Наталья поныла, постонала, и решила сбежать от ремонта на дачу, в надежде что там и удастся его переждать.
Василий уходил рано утром, приходил поздно вечером и разобраться, кто что делает, - рабочие или соседи - просто не мог.
Этим и воспользовалась Зина: Поскольку разговаривать с соседями Василий считал ниже своего московского достоинства, Зина написала на стикере "Завтра будет производиться замена входных дверей. Уберите все из коридора" и прикрепила его над соседской замочной скважиной. Василию пришлось, и свой хлам на время убрать, и с новыми входными дверями смириться, которые соседи, конечно же, купили и установили на свои деньги.

Таким же образом, поменяли давно разбитую сантехнику и газовую плиту. Доплатили строителям и поставили быстрее и качественнее.

А вот с обоями Зину застукали.
Соседи вдруг решили наведаться в квартиру и приехали в тот момент, когда она уже последнее полотнище наклеивала в коридоре.Василий закинул сумки в свою комнату, и выскочил к ней разъяренным быком:
- Опять самовольничаешь?! - зарычал он, - На пару дней отлучишься, возвращаешься, а тут...
- ...А тут опять на любимую грязь наехали! - закончила Нина его фразу в его же тоне.
Василий захлебнулся злобой, поискал в голове нужные слова для достойного ответа, не нашел:
- Сучка! - бросил с ненавистью, резко развернулся, и со всей дури хлопнул своей дверью.
Нина с улыбкой посмотрела на медленно оседающие у соседской двери хлопья старой штукатурки. Благодарности она и не ждала.
- Мой род от Рюриковичей идет! А эти кто такие?!- доносилось из-за двери соседей, - Понаехали, сволочи, указывать нам будут, как жить! Чистоплюйка хренова!
Наталья молчала.
С этого дня Василий всегда хлопал всеми дверями - входными, в ванную, в туалет, в комнату. Такова была его страшная месть за чистоту в доме, хотя на отрезке коридора, примыкающем к комнате соседей, Зина ничего и не трогала.

И все же, когда соседи перед выходными стали собираться на дачу, она сказала Наталье:
- Слушай, убери все свое с кухни. К вашему приезду, мы ее отремонтируем.
- Куда?! - привычно раздражаясь, ответила соседка.
- В коридор. Можете в свободную комнату вынести, пока мы там ничего не делали.
- Не буду я ничего убирать! Окантовывай!
- ЧТООО?! - не поняла Зина.
- Кафель кладите, красьте, только у себя. Мой уголок не трогайте.
- И что это будет?! - поразилась Зина такому предложению.
- Тебе непременно порядок нужен, вот у тебя и будет порядок. А меня оставь в покое!
Зина не успела ответить, раздался звонок в дверь. Наталья открыла. На пороге стоял паренек с банкой краски и кисточкой в руке:
- Вам вчера батареи установили, я пришел их покрасить.
- Иди отсюда! - закричала на него соседка, замахав для убедительности руками, - Не надо нам ничего красить! Нечего тут вонь разводить! - и захлопнула дверь перед растерявшимся строителем.
- Батарея, кстати, на твоей стороне, - не без сарказма напомнила ей Зина, - Ты ее сама красить будешь?
- Не буду я ничего красить! - зло сказала Наталья, - Пусть так стоит. Меня и некрашеная железяка устраивает.
Так и остались новенькая чугунная гармошка и, ведущие к ней трубы, некрашеными на грязной стороне соседей, "окантованной" красивым, стильным кафелем.

Обещанные два-три месяца ремонта растянулись больше чем на год. Но все когда-нибудь кончается, и мучения жителей кончились тоже.
К лету 2009 года дом стоял, гордо выпячивая свежевыкрашенные бока, сверкал новенькой оцинкованной крышей и улыбался белоснежными стеклопакетами.
Опять встал вопрос о разъезде.

Мы знали, что Наталья с сыном занимаются приватизацией комнаты - она консультировалась у меня, расспрашивала, что и как делать.
Выждав все мыслимые и немыслимые сроки, за которые им должны были выдать свидетельства о собственности, Зина опять завела старый разговор:
- Наташ, давай разъедемся?
- Давай! - неожиданно согласилась та.
Зина от такой податливости даже растерялась.Словно она собиралась вышибать дверь плечом, а та оказалась незапертой.
Наталья смотрела на соседку с улыбкой, наслаждаясь произведенным эффектом:
- Давай! Давай разъезжаться, раз уж вам так хочется, - повторила она, - Только денег на доплату у нас нет. И на комиссию риэлторам нет. Хотите - делайте все сами.
- Конечно, конечно! - торопливо ответила обрадованная Зина, - Наталья Михайловна говорит, сейчас хорошее время для разъезда. Так я ей звоню?- спросила все же недоверчиво.
- Звони! - усмехнулась соседка, - Послушаем, что она тут петь будет.

Вечером того же дня я приехала к ним с распечатками.
Время для разъездов было действительно на редкость благоприятным. На рынке появилось множество однушек. Их переизбыток опустил цены. И 90-метровая трешка без особых усилий делилась на три простеньких однокомнатных квартиры.
Я протянула Наталье четыре листа распечаток с вариантами по их округу:
- Смотри сама! Вместо своей 15-метровой комнаты ты можешь уже к осени жить в отдельной квартире.
- С 5-метровой кухней? - недовольно спросила Наталья, разглядывая таблицы.
- Конечно, с 5-метровой, - ответила я, - А тут у тебя что, больше? Из 9 метров здесь тебе положено только 1,8 метра. С тем, что ты по половине кухни свои тумбочки понаставила, еще и телевизор на подоконник прилепила, новые жильцы могут и не смириться, как Зина.
- А этажи есть разные, - сказала Наталья повеселевшим голосом.
- Да. И метражи есть не совсем мелкие. Такое бывает редко. Грех не воспользоваться ситуацией. - Это что, можно взять? - недоверчиво тряхнула распечатками Наталья.
- Конечно, можно. Для вас и делала. Покажи Василия, Сергею. Посоветуйтесь.
- Да, что тут советоваться?! - пожала она плечами, - И так все ясно. Только не верю я, что получится.
- Почему? - удивилась я.
- Потому что подозрительна мне такая забота! - с вызовом сказала Наталья, - И положенные метры они высчитывать не будут, и риэлтору заплатят, и в другой район поедут! Благодетели, мать их! Ты можешь объяснить, зачем им это надо?
- Могу, - сказала я спокойно, - Людям хочется жить в отдельной квартире. Не переминаться с ноги на ногу, когда Василий газету в туалете читает. Не задевать головой твое белье, вечно висящее на кухне. Не слышать ваших скандалов. И не убирать за вами грязь.
- Я тоже убираю, - проворчала Наталья.
- Конечно. И убираешь за чужими людьми, и с ноги на ногу у туалета переминаешься, и их разговоры тоже слышишь. Согласись, здорово, когда соседей дома нет. И представь, что их нет дома никогда. Только ты и твои близкие! - вдохновенно расписывала я радужную перспективу.
- Ну, и что хорошего? - уныло поинтересовалась Наталья, - Я всю жизнь среди людей жила. Придешь с работы, а на кухне никого? С ума сойдешь от одиночества!
Мы с Зиной смотрели на нее непонимающими глазами.
- Да, ладно! Это я так...мысли вслух, - замяла тему соседка, - Ты не ответила на мой вопрос. Что людям хочется жить в отдельной квартире, я могу понять. А вот зачем им на меня свои деньги тратить, убей, не понимаю! Что-то тут не чисто!
- Я ответила. Это ты не услышала. Люди не хотят жить в коммуналке. И ищут способы от такой жизни избавиться. Если они будут высчитывать приведенную площадь до сантиметра, разъезда не получится. Ваших двадцати процентов на отдельную квартиру не хватит. Если стоимость квартиры просто поделить на три, то можно купить три однокомнатные квартиры.
- Ага! Значит, у меня будет одна, а у них две квартиры! Не хилые у них желания! - лелеяла Наталья свою "жабу".
- Тебе и одной не положено! - не выдержала Зина, - Нет! Вы на нее поглядите! Человеку предлагают квартиру вместо комнатушки, а она еще кочевряжится!
- Не надо мне от тебя ничего! - окрысилась на нее соседка, - Хотите уехать, продавайте комнаты и катитесь к чертовой бабушке!
Назревал классический коммунальный скандал.
- Так, дамы, спокойно! - сказала я, - Вы обе друг от друга зависите и не надо ссориться. Если продавать комнаты, то из двух получится только одна квартира, а из одной, да еще такой маленькой, без существенной доплаты - вообще ничего.
- АААААА!!!!!!! ВОТ ОНО!!!!! - закричала Наталья голосом первооткрывателя, - Значит, если продавать всю квартиру, У СОСЕДЕЙ БОЛЬШЕ ДЕНЕГ БУДЕТ!!! Даже, если они мне отстегнут по доброте душевной.
- Почему ты слышишь только то, что касается соседей? - спросила я устало, - Лучше подумай о том, что вряд ли тот, кто купит комнаты, будет делать вам такие подарки.

Мы еще долго сидели на их необычной кухне, наглядно напоминающей об инь и янь: новое и рухлядь, темное и светлое, чистота и грязь, открытость и недоверие, доброта и зависть.

Наконец, Наталья решилась:
- Уговорили! Давай рекламу, посмотрим, что из этого выйдет.
- Вы документы уже получили? - спросила я.
- Нет еще, - ответила она, - Там такой ажиотаж! Обещали месяц назад, но пока не готовы. Сказали, недели через две.
- Хорошо. Так и буду писать - в процессе приватизации, - ничуть не удивившись, сказала я. Приватизация, как явление, должна была закончиться в начале следующего года и многие бросились догонять уходящий поезд. Что регистраторы перегружены работой и задерживают сроки регистрации, знали все.
Сергей в телефонном разговоре подтвердил слова матери, и я выставила квартиру в рекламу.

Первыми пришли на просмотр пожилая женщина с сыном. Несмотря на холодный осенний день, женщина была в домашних тапочках и байковом халате, выглядывающем из-под накинутого плаща. Стало ясно, что это любопытные соседи, а не покупатели.

Вторыми были молодожены - яркие в своем счастье ребята. Они предложили взамен квартиры две своих однушки: в новом доме расположенном неподалеку, обе больше 40кв.м. и, по их словам, с хорошими ремонтами.
- Я согласна! - воскликнула Наталья с загоревшимися глазами.
Зина посмотрела на нее недоуменно и настороженно:
- На что ты согласна? Мы можем рассчитывать только на хрущевки без ремонта. Или у тебя есть доплата еще на 10 кв.м. плюс к нашему подарку?
- Откуда у меня деньги?! - истерично взвизгнула соседка.
- Тогда о чем речь? - спросила я. Меня тоже слегка покоробила ее выходка.
- Хотят разъехаться - найдут!
Я не стала продолжать этот никчемный разговор и проводила несостоявшихся покупателей, объяснив им, что квартира коммунальная.
- Все ясно! - грустно улыбнулась девушка, - Я в такой выросла. Если бы дом не снесли и сейчас бы там жила.

Покупатель нашелся через две недели.
Молодой бизнесмен, купивший шикарную квартиру в соседнем элитном доме, собирался перевезти к себе поближе родителей откуда-то из Сибири.
- У меня хорошие новости! - сказала я, входя в квартиру ноябрьским вечером, - За квартиру готовы внести аванс.
- Слава Богу! - облегченно вздохнула Зина, открывшая мне дверь.
- А меня куда, на улицу?! - из рук Натальи выпала ложка, которой она что-то мешала в кастрюльке, стоящей на плите. В ее глазах, метался панический ужас.
- Наташ, ты что?! - чуть ли ни хором сказали мы с Зиной, - Какая улица? Я же не один раз объясняла, как все делается. Выберешь себе альтернативу, и одновременно подпишите договор на продажу комнаты и покупку квартиры. Вы документы-то получили или придется ускорять процесс?
- Не знаю! Этим Сергей занимается.
- Вроде бы он тебе доверенность писал, а не наоборот, - напомнила я.
- А потом я ему написала. Нельзя, что ли? - выпустила колючки Наталья.
- Можно, конечно, - я старалась не обращать внимания на ее непонятную взвинченность, - Позвони ему, давай поговорим.
- А... он в командировке, - сказала Наталья, - И мобильник дома забыл. Я кошек кормить ходила, видела, на столе лежит, - опередила она мой вопрос.

После "командировки" Сергей "уехал в отпуск". Потом "заболел".

- Да ну их к черту! - в сердцах сказала Зина, - Надоело! Выставляй на продажу наши комнаты. Хуже, чем в коммуналке не будет, на что бы их не хватило.
- Будет! - вмешалась в разговор ее дочь, - Вы что, хотите, чтобы я опять в одной комнате с Вами спала?!
- Не обязательно, - сказала я, - Можно найти малогабаритную двушку.
- Знаете, мне больше нравится в восемнадцатиметровой комнате жить, чем в девяти, - усмехнулась девушка, - Я не стану продавать свою комнату, чтобы уменьшить площадь личного пространства.
- Ах, ты!!! - вскрикнула пораженная Зина, - С завтрашнего дня будешь сама за соседом унитаз чистить!
- Да щассс! - ответила ей собственница восемнадцатиметровой комнаты.
Участвовать в семейных разборках не входило в мои планы, и я тихонько вышмыгнула из квартиры.

V.
Понимая, что с Натальей говорить уже не о чем, а с Зиной – только душу человеку травить, я оставила их в покое.
Надо будет, сами позвонят.

Звонок раздался через полгода, весной 2010.
- Ты дома? – голос Зины звенел испугом. Таким, наверное, люди по 02 звонят.
- Дома, - ответила я, - Что-то случилось?
- Я буду у тебя через десять минут, - не отвечая на вопрос, сказала Зина и отключила связь.

Не успел закипеть чайник, как она уже была на пороге моей квартиры:
- Читай! – сунула мне в руки сложенный листок подруга, и только после этого стала снимать плащ, - Ну?! Что скажешь?!
- Погоди, дай сообразить…. Это когда пришло?
- Только что получила. С почты сразу к тебе поехала. Что теперь будет?! – Зина заплакала.

Я в который раз перечитывала текст письма, пытаясь понять его смысл. Это было судебное письмо.
Адвокат Горлопанов Андрей Андреевич от имени своих доверителей подал исковое заявление в суд с требованием … присоединить Наталье и Сергею соседнюю комнату бесплатно.
Районный суд в иске отказал, и теперь его решение обжаловалось в городском суде.
Зина с мужем и дочерью вызывались в суд в качестве третьих лиц.

Тряхнув головой, чтобы отбросить чувство d;j; vu, я перечитала письмо еще раз.
Даты были свежие: районный суд состоялся в январе. А, главное, ГЛАВНОЕ! - основанием и для иска, и для оспаривания последнего решения служило то, что в начале ноября 2009 года районный суд признал снятие с очереди семьи соседей незаконным.

То есть, в то время, когда я показывала квартиру потенциальным покупателям, когда были желающие внести за нее аванс, Наталья с сыном приостановили приватизацию, а Горлопанов продолжал ходить по судам. Они ни словом не обмолвились о решении суда восстановить их в очереди, и придумывали сказки о командировках и занятости Сергея, чтобы протянуть время, не дать соседям продать комнату.
Видимо, Андрей Андреевич считал, что такое поведение будет правильным.
Мне сразу вспомнилась его самодовольная ухмылка и слова: « Пока есть на свете такие чудаки, как Наталья с сыночком, я без хлеба не останусь».

Но создавшаяся ситуация была непонятна в своей абсурдности. Люди требовали у города отдать им то, что городу не принадлежало уже два года. С чего вдруг решение о снятии с очереди было признано незаконным, я тоже не могла понять.

- Почему нас не позвали на эти суды? – всхлипывала Зина, вжавшись в уголок дивана.
- Ну, это я как раз могу тебе объяснить. Держи, - сказал я, протягивая ей чашечку кофе, - Разборки соседей насчет правомерности снятия их с очереди никого, кроме них и властей, не касаются. А на суд по поводу присоединения комнаты вам, наверняка, повестки присылали, просто соседи их перехватили. Надеялись, что судья не вспомнит о наследстве, полученном Сергеем, а напомнить, если отсечь вас от процесса, будет некому. Но номер не прошел. Судья столько возилась с этой комнатой, что все запомнила. А еще больше, я думаю, ей запомнился бестолковый адвокат, не умеющий даже исковые требования толком составить.
- Выиграл же! – выпив залпом кофе, опять уткнулась в мокрый платок Зина.
- Вот это самое непонятное, - честно призналась я, - Знаешь, скажи-ка ты дочери, пусть на прием к префекту округа запишется. И в суд обязательно надо будет сходить, раз уж соседи не успели эти повестки перехватить.
- Дочь никуда не пойдет, но у меня доверенность генеральная от нее есть, - сказала Зина и посмотрела на меня умоляющими, растерянными глазами, - А ты со мной пойдешь?
- Пойду, не волнуйся! - обнадежила я подругу, не вдаваясь в подробности их отношений с дочерью, - Ты с Натальей не разговаривала?
- Нет, - ответила Зина, успокаиваясь, - Мы с ней никогда ни о комнате, ни о судах не говорили. Все это остается за дверью квартиры.
- Молодцы! Не у каждого хватает ума охранять дом от скандалов. Особенно в коммуналках, - сказала я, - Знаешь, вам обеим повезло с соседями.
- Знаю, - улыбнулась Зина опухшими от слез губами, - Сколько живу, столько благодарю судьбу за это, - и вздохнула прерывисто, - Эх, если бы мы с Натальей жили в соседних квартирах, а не комнатах, подругами стали бы.
- Может, еще и станете. Если разъедетесь.
- Издеваешься?! – с укором сказала Зина.
- Нет, - ответила я, - Не издеваюсь. Ведь это реально. Может ваши соседи поумнеют, когда Горлопанова до отвала накормят.
- Ага! Его накормишь! Присосался к людям, как пиявка!
- Есть такое, - с грустью согласилась я.

В тот же день я подняла эту загадочную тему на риэлторских форумах, перерыла судебную практику и позвонила нескольким знакомым юристам. Дальше удивления: « И как они себе это представляют?! Думают, город отдаст деньги покупателям, а комнату - соседям?!» дело не шло. На вопрос: « А, если иск удовлетворят, город отдаст деньги?» все виртуально или в реале пожимали плечами.
Никто никогда не сталкивался с такой ситуацией.

Поток посетителей, рвущихся к префекту, фильтровала его помощница.
Она полистала документы и растерянно посмотрела на нас:
- Такого у нас еще не было. Ладно, разберемся, - и назначила день и час аудиенции.
Перед дверью префекта, бледная Зина нервно ломала тонкие пальцы и тайком глотала «глицин» и «персен», пытаясь успокоиться.
- Потом неделю проспишь! – пыталась шутить я. Но получалось как-то невесело.

Когда подошла наша очередь, помощница коротко обрисовала суть дела префекту.
Я отметила про себя, насколько это правильно. Давать первое слово посетителям, значит терять уйму времени на выплеск эмоций.
- Я не понял… что Вы хотите? – спросил Зину приветливый мужчина, сидящий за большим за столом.
- Понять, что нас ждет, - на удивление спокойно ответила она. Подействовали - таки таблетки.
- А что Вас может ждать? Вы комнату купили?
- Купили.
- Ну, и живите в ней долго и счастливо, - радостно улыбался чиновник.
- Да уж! – подумала я, - Долго и счастливо жить можно именно в коммуналках!
- А если суд удовлетворит иск? Нам хоть деньги вернут? – настороженно спросила Зина.
- Да кто Вам сказал, что иск удовлетворят?
- Но ведь… снятие с учета признали незаконным, - напомнила я, - А очередникам действительно положено бесплатное присоединение комнат.
- Забудьте! Незаконным признано снятие с очереди Префектом, потому что этим должен заниматься Муниципалитет. Просто на бумаге стояла не та печать, какая была нужна. Мы исправим эту ошибку.
- И все? – удивленно спросила Зина, - Дело только в не той печати?
- Ну, конечно! Квартира-то у Ваших соседей есть, и была на момент освобождения комнаты. Им ничего не положено.
- Почему же сразу, после самого первого заседания суда, их с очереди не сняли? – спросила я.
- Потому, что и нам иногда хочется делать добрые дела, - посмотрел на меня, как на надоедливую муху, чиновник, и грустно добавил, - Но раз люди не оценили, что ж мы можем поделать!
Из его кабинета Зина вышла повеселевшая.

В городском суде опять не было ни Андрей Андреича, ни соседей, ни представителей города - только я и Зина.
- А вы зачем пришли? – удивленно спросила высокая красивая женщина в черной мантии.
- Чтобы поставить Уважаемый суд в известность о том, что спорная комната уже два года не принадлежит городу, - ответила я и передала ей пакет правоустанавливающих документов.
Судья перелистала их с недоумением:
- Можете забрать, - положила она бумаги на край стола и объявила о том, что суд удаляется на совещание.
Решение районного суда городской оставил без изменений.

Через пару недель соседям Зины пришло письмо из муниципалитета.
Сквозь тонкую белую бумагу конверта хорошо просматривались выделенные жирным шрифтом буквы: «.. сняты с очереди на улучшение жилищных условий, в связи с утратой оснований, дающих право….».
Через месяц на присланной бухгалтерией жировке, у соседей появилось слово « собственность».

- Как думаешь, стоит поговорить с Натальей насчет разъезда? – задумчиво спросила у меня Зина.
- Попробуй! – ответила я. А что я еще могла ответить? – Ваша дочь не будет против? Трех квартир уже не получится, не та ситуация на рынке.
- С дочерью теперь все просто, - улыбнулась Зина, - Она замуж выходит. Жить будет у мужа. И он, сразу сказал, чтобы мы с отцом себе квартиру покупали получше и побольше. Даже обещал денег добавить, если что.
- Да?! – удивилась я, - Ты не говорила, что дочь замуж выходит. Поздравляю!
- Ситуация мутная была, потому и не говорила, - сказала подруга, - Ей рожать скоро, а они все отношения выясняли. Слава Богу, разобрались, свадьба через неделю. Зять коммерсант мелкого разлива, но мнит себя будущим олигархом. Поэтому коммуналка его о-о-о-чень смущает. Убедил дочь, что его тесть с тещей должны жить в нормальной квартире, чтобы и им было не стыдно в гости ходить, и внуков было куда подкинуть. К тому же, наследовать квартиру куда интереснее, чем комнаты по соседству с Васей.
- Умный у вас зять! – оценила я деловую хватку будущего олигарха.
- Еще какой умный! – гордо подтвердила Зина.

Улучив момент, когда они обе были на кухне, Зина в который уже раз завела старую пластинку:
- Наташ, давай решим, что дальше делать будем. Разъезжаемся или нет?
- Опять ты за свое! – отмахнулась соседка, - И чего все дергаешься? Комнату купили, дочь уезжает, живи себе на просторе и радуйся.
- Да как-то не радует нас жизнь в коммуналке.
- Проще надо быть! – поучительно сказала Наталья, переворачивая оладьи на сковородке. Отложила лопатку и в упор посмотрела на Зину, - Не будем мы ничего делать! Хотите продавать свои комнаты, мы отказы напишем, только отстать ты от меня с этими разговорами!
- Неужели тебе не хочется в отдельную квартиру? – с искренним удивлением спросила Зина.
- Успокойся ты, наконец! Мы и так будем в отдельной жить. У Василия отец скоро умрет. Вот в его квартиру и переедем.
- Типун тебе на язык! Что ж ты живого человека хоронишь! – Зина вспомнила красивого, этакого породистого старика, приходившего к соседям по праздникам.
- Так он болеет давно! – равнодушно пожала плечами Наталья, снимая оладьи, - Уже недолго осталось. Как только похороним, так и переберемся в его двушку. А комнату сдавать будем.
- Даже не мечтай! – вскинулась Зина, - Никого не пущу в квартиру!
- А я сестру двоюродную сюда поселю, - сказала соседка.
- Только, если пропишешь!
- Ладно, что мы спорим. Надо еще деда похоронить, - Наталья сняла сковороду с огня и бросила в раковину. Затем повернулась и ушла в свою комнату, оставив Зину, в полной прострации глядящую на горку поджаренных соседских оладушек.

- Ну, и что нам делать? – спросила Зина, рассказав о беседе с соседкой, - Может, ты ей объяснишь, что сдавать выгоднее квартиру, а не комнату?
- Бесполезно! – вздохнула я, - Ты же видишь, что Наталья думает не о своей выгоде, а о твоей. Точнее, о том, как бы ей помешать. Бери отказ, пока соглашаются по-хорошему написать, и давай менять комнаты на квартиру.

Но взять отказ от преимущественного права покупки оказалось тоже не просто. Наталья говорила, что согласна его написать, да вот Сергею все было некогда.
Пришлось все-таки посылать нотариальное предложение купить комнаты. Соседи его старательно не получали – извещения выбрасывали, и делали вид, что их не было.
Телеграммы, отправленные нотариусом, тоже проигнорировали. Обычная канитель при продаже комнат или долей.
Дело сдвинулось с мертвой точки, только когда договорились с участковым и почтальоном, и одним прекрасным вечером вручили письма под расписку.
Не дождавшись ответа, через месяц мы с чистой совестью выставили комнаты на продажу и начали их показывать.

Тем временем соседи похоронили отца Василия и тут же перебирались в его квартиру.
Появлялись в коммуналке только вечерами, чтобы увезти очередной узел, коробку или стопку книг.
И вдруг вернулись. С той же методичностью теперь они каждый вечер перевозили весь скарб назад.
Оказалось, что зря они уже считали квартиру своей. Отец не оставил завещания и, по закону, не только Василий претендовал на его имущество. Были еще две его племянницы – дочери сводной сестры, давно умершей в США.
По праву представления они являлись такими же наследницами первой очереди, как их дядя, и почему-то не собирались отказываться от этого права.

Выпив с горя – не от скорби по отцу, а по причине появления претенденток на квартиру – Василий метался по своей комнате и, названивая всем родным и знакомым, кричал в телефонную трубку так, что было слышно на соседних этажах:
- Явились, блин! Моя сестрица к отцу раз в год приезжала, а к себе вообще ни разу его не пригласила! Внучки ему памперсы не меняли, жрать не готовили, только открытки изредка присылали! Вспомнили, стервы, что в Москве дед был! Фиг они у меня квартиру получат! У меня хороший адвокат есть. Завтра я с ним встречаюсь. Андрей Андреевич обещал, что объявит их недостойными наследницами. Ни хрена им не выпадет!

Невольно прослушав тираду соседа, Зина позвонила мне:
- Может подождать суда? Они же его точно проиграют!
- Что суд проиграют – сто процентов! Ненасытного Горлопанова подкормят, на том дело и кончится. Но тебе что от этого? Не надейся, что комнату продадут.
- Ну, почему? Это же будет для них самым разумным решением!
- Зина, давно пора понять, что аборигены коммуналок и разумные решения несовместимы.
- Я понимаю, что шансов мало, но хочу попробовать.
- Твое дело, - сказала я и сняла комнаты с продажи.

Суд «хороший адвокат» Горлопанов, разумеется, проиграл.
- Наташ, самое умное, что Вы можете сделать – это продать комнату и выкупить доли у наследниц, - осторожно сказал Зина расстроенной соседке.
- И дальше что? – наливаясь раздражением, хмуро спросила та.
- Как что?! Будете полноправными хозяевами отдельной двухкомнатной квартиры.
- Ну, конечно! А вы, значит, станете полноправными хозяевами отдельной трехкомнатной квартиры! – со злостью ответила Наталья, - Не лопнете?
- Но вам же это выгодно! – пыталась объяснить не желающей ничего слышать соседке Зина.
- Да пошла ты со своей выгодой! Достала уже! – швырнула Наталья нож на недорезанную картошку и ушла из кухни.
- Андрей Андреич уже подал кассационную жалобу. Сказал, надо будет, до Верховного суда дойдет! – успела услышать Зина, пока соседка входила в свою комнату. Василий делился новостями по телефону.

Я опять выставила комнаты в рекламу. Покупатели нашлись быстро. Торговцы из соседнего магазина купили их для своей большой дружной семьи: В комнате Зины и Евгения поселились пожилой отец, сын с невесткой и четверо их детей; в выкупленной у города комнате - престарелая мать, одинокая дочь, и взрослая уже внучка с мужем и тремя детьми. Комнаты стали казаться не такими уж просторными.

Зине с Евгением я нашла симпатичную малогабаритную трешку недалеко от дома, где живет их дочь с зятем.

Когда-то они покупали комнату в расчете прожить в ней не больше полугода, а от новоселья до новоселья прошло почти восемь лет.
Даже за убийство иногда дают меньше.