БаракА. Paris

               
               

Баха ад-дин Мухаммад бин Бурхан ад-дин Мухаммад аль-Бухари - вот так вот - запросто говорят в Бухаре, а коротко – Бахаутдын, мавзолей которого считается среднеазиатским святым местом.
До сих пор идут люди просить исполнения желаний и отвращения грехов в святом месте, ведь по преданию, Мухаммед, бросая камень в Мекку, закинул небольшой осколок и сюда. Вот его-то, обмазанный бетоном кирпич выше человеческого роста - надо обойти... Всё сбудется, только надо снять обувь, - улыбается себе служитель... Загадай желание и разуйся)
В средние века здесь была школа суфиев. При вступлении на Путь, у части суфийских орденов существовал обряд инициации - адепт должен был произнести байа - клятву верности, после чего вручалась хирка - суфийское облачение. Основная часть церемонии состояла в том, что ученик вкладывал свою руку в руку шейха.
Так происходила передача баракА – благодати.

И вот приезжаю второй раз в Париж, через два года после съёмок в Бухаре. Теперь с подарком, переданным московской мамой своей дочери – Кате. Это книга в жёстком переплёте - довольно толстая - про костюмы... Должны встретить – говорит мама - на своей машине. Катя работала в своё время костюмером  и в театре познакомилась с фотографом. Француз. Вот и вышла замуж - за парижанина.

Встречают они меня в аэропорту на стареньком Рено. Поднимаемся в квартирку-студию (туалет за занавеской) её мужа Бертрана - недалеко от метро Plaizans. Тут же достаю мамин подарок с Малой Бронной и банку уральских, от тёти Тамары, солёных шампиньончиков с Челябы.
Мамину книжку Катя откладывает куда-то, а грибочки мы тут же и приговариваем под русскую водку.
Встал вопрос... - вернее, Катя намекнула о ночёвке. Ну, принимаюсь – конечно - названивать знакомым, но… как обычно, то нету, то…
В конце концов, предъявил Бертрану свою «чековую книжку», из которой стало ясно, что у меня есть счёт и там лежит нетронутый аванс за короткометражку с лета 90-го года. Мол, завтра получу деньги.
Бертран отвёл меня на ночёвку в ближайшее кафе, где на втором этаже, вход с переулка – две, три комнаты с общим душем в коридоре. Заплатил.
 
Прекрасно выспавшись, наутро - спускаюсь вниз, жалуюсь в ожидании кофе пожившему арабу за стойкой, мол - боку проблем пур муа в Париже: pour moi, в смысле)))

- О! не только для тебя… - буркнул он, выставляя на стойку мой маленький кофе.

На улице оглядываюсь, запоминая дорогу, вдруг не найду.
Над входом вижу вывеску, синюю - белые буквы:

                «BARAKA»

- ну, Барака и барака, запомнил вроде - на наш барак, - думаю, - похоже. Я ж тогда про это  не читал...

Нашёл банк, называю цифры, а мне клерк, молоденький такой, школьник по виду, сверившись с компьютером, говорит - У вас, месьё, 63 франка.

- Как!? Должно быть... - больше…

Справившись с волнением, спрашиваю мадам - польское, похоже, имя. – Так она вон там, за дверью - показывает на запертый кабинет в том же углу, что и два года назад.

- О! СашА! я же не знала, что вы приедете… -  достаёт из сейфа чековую книжку, заполняет, передаёт мне.

Я выхожу из стеклянных дверей отделения банка с пачкой денег в кармане, перехожу улицу и вот - уже пью свой кофе напротив, спокойно поглядывая на прохожих через витрину кафе, прикидываю потратить на подарки поменьше, а побольше отдать режиссёру, остальное оператору, за фильм на основе его курсовой работы.

Я благополучно вернулся к себе в комнату, вечерком отдал должок Бертрану и вместе с Катей мы поехали в мексиканское кафе, где я ел огромного краба и первый раз пил  текилу.

- Ты смотри осторожно, крепкая, - советует Катя… - Теперь я тебя буду угощать...

Потом поехали в машине Бертрана, где не работала печка, петляя по Парижу, выбрались к каналу среди деревьев и, наконец, припарковались у кафе с классической музыкой на берегу канала - за круглым столиком на троих, Катя мне и призналась - В книжке, переданной мамой, в корешке был  небольшой такой – совсем маленький бриллиантик от маминого колечка!

Детектив закончился за три дня до Нового года. Потратился немного на подарки, сначала купив дочке зелёного кролика, назвал его зайчиком бельгийским по этикетке на синтетической мягкой шее - мы до сих пор празднуем его день рождения – Насте пяти лет привёз в Подмосковье.


И когда уже был готов мой второй фильм «Мираж», где я еду автостопом в поисках дочери от первого брака (на самом-то деле - оказывается! - о моём неосознанном паломничестве в Нурату и Бахаутдын, читая о суфиях, вспомнил я название парижского кафе! - где пару раз только переночевал.

Я разыскал и внимательно просмотрел слайды, сделанные в предновогоднем Париже и, конечно же - вот он я! - в тёплой джинсовой куртке из сэконд хэнда + светлые (!!) хлопчатобумажные джинсы – стою у входа в кафе под вывеской, позирую - это Катя меня и щёлкнула нашим старым фотоаппаратом «Зенит». А надо мной всё та же вывеска - с тем же непонятным словом Барака...
               
Читаю о Бахаутдыне, и выясняется, что  баракА - это по-нашему просто благодать — в христианском богословии понимается, как нетварная Божественная сила или энергия, в которой Бог являет Себя человеку.

Она даруется для его спасения.

С помощью этой силы человек преодолевает в себе греховное начало. Также благодатью называется незаслуженная милость и благоволение Бога по отношению к людям... И особенно чуешь его, когда называешь цифры, волнуясь. И тут тебе и говорят:

 - На вашем счету, месьё, всего-то 63 франка,Ё!))

- Как шестьдесят три? - должно же быть шесть тысяч! 

Но мы же не знали, говорит польская эмигрантка, открывавшая мне счёт по рекомендации Паскаля, приютившего меня тогда в квартире брата, как я подробно описал позже в своей "Маленькой парижской авантюре" - в районе Монмартра всего два с половиной года назад! А теперь, мадам достаёт из сейфа ту самую книжку, вырванный из которой листок, я гордо предъявлял вчера вечером Бертрану, во время распития московской водки под солёные грибки уральской моей тётки в студии недалеко от Плезанс.

Бертран, пока мы пили, показывал журналы с цветастой фотографией мамы на попсовой обложке и тут Катя вдруг сказала гордо:

- В шестидесятые годы! мама Бертрана! - была моделью. Она погибла в автокатастрофе…

- Прям Камю...
   
И тут я увидел первый раз скандал в русско-французской богемной семье. Бертран кричал - Ты дуррра, Катя! - всё ффукал, а она как-то слегка приниженно суетилась.

Так вот, директор местного отделения банка - просто имела родственников в Бескудниково, куда, помню, передавал флакон, оплетённый соломкой, видать, с духами, да ещё + 30 долларов.
   
Вот такая БаракА случилась cо мной в Париже, недалеко от метро Плэзанс.

Это ещё одна из моих стоянок на Пути - трёхдневная, в декабре 1992-го года, перед самым Рождеством.

Я обменял билет в нашем Аэрофлоте и улетел на два дня раньше.
Новый год встречаю дома.

© Copyright: Саша Валера Кузнецов, 2012
Свидетельство о публикации №212030501278