Истории и сказки

КАРЛИК НОС
алексей СОТСКОВ

Жил-был на свете белом карлик. А звали его Нос. Жил он в соседней деревне, и поэтому я его редко встречал. Всего два или три раза. А недавно он умер. И, наверно, я вряд ли еще когда-нибудь его увижу.

"СЕМЯ"
кирилл ИВАНСКИЙ

Многие сейчас жуют семечки. Сами знаете, как они привязчивы. Иду как-то раз по улице. Поздно уже. Зима была, темно, холодно. Только немного света от комков напротив улицы. Смотрю - бабка стоит. Вроде семечками торгует. Думаю - надо купить. Хоть и холодно. Подхожу. Бабка такая, вроде, нормальная, ничего особенного, замерзла только, видать. Смотрю - в мешке семечки лежат. Только странные какие-то, замороженные что ли? Руку опустил  взять попробовать - рука на лед натолкнулась.
-Ой, - говорит бабка, - ничего, подмерзли немного, незадача какая, щас, -мол,- тебе сколько?
-Стаканчик! -  говорю.
Достает она тут топор здоровенным, запачканный в чем-то черном. Уже, как понимаете, не смешно получается. Она размахивается как следует, я отхожу, полностью в дауне. Отрубает кусок от льда, протягивает  мне.
-Разморозь и отмой, - говорит.
А руки липкие такие протягивает - в одной кусок отрубленный, в другой ничего, за деньгами, мол.
-П-почем? - интересуюсь.
-Есть, - говорит, - с мозгами, с лимфой, с кровью. С мозгами подороже.
С тех пор  не ем семечек...

СОН РОЖДАЕТ МОНСТРОВ

алексей СОТСКОВ

Проснулся я темной ночью от чувства, что кто-то крепко держит меня за горло и старательно пытается придушить. Я уже было собрал всю волю и готов кричать, как мне чем-то мягким (может подушка?) и вонючим (странная подушка) заткнули рот. Через пару секунд - у меня вся рожа в какой-то слизи (ну и вонь!). Мне стало по-настоящему  страшно. Это не было сном! Я не знал что делать. Я даже боялся открыть глаза (а  вдруг эта слизь попадет в глазные раковины и я лишусь зрения?). Резкий удар в ухо - я вернулся к реальности. Что бы это ни было, я буду сопротивлятся (руки-то у меня свободны). Я начал махать руками и ухватился за какой-то маленький отросток (или червь, или член??) в районе  лица. Я вскочил с кровати крепко держа "это" (вся тяжесть предмета перекатилась на противоположный конец), размахнулся и со всей дури ударил "это" об стену. О, радость! Отросток остался у меня в руке (теперь он калека!). Но тут в комнату забежали родители, включили свет, и я увидел, что у меня в руке - детская ручка, а у стены скорченный, окровавленный трупик моей маленькой сестры.    


ИЮЛЬ В ДЕРЕВНЕ

александр ЯКУБОВ

Устав за день, горячие колосья нагнулись под тяжестью зерен. Подобно огромному апельсину, упало за реку солнце, брызнув на прощание оранжем в прохладу речного простора. Даже заведенные птицы устали петь и порхать и потянулись к ночным веткам, оставив небо ночным жителям и цикадам. Последние не особенно расстроились и затянули старинную  мелодию, они – цикады, изучили ее давно и не собирались менять. Теплый, тяжелый воздух тем временем остывал и маленькими круглыми капельками садился на блестящие зеленые листья... Почти все готовилось к новой июльской жаре нового  парного дня.
Но где-то, за пределами видимости зрителя, если бы он был здесь, где-то за ближайшим лесом послышался звук, но не природный; природный бы не напугал слушателя в поле, если бы он тут был, звук был искусственный, ненастоящий, а потому страшный еще более.
Вверх, вверх... И наши глаза, медленно разгибаясь, перекинулись через мрачные пики елей, еще недавно такие, изумрудные и радостные. Мы увидели...
Блеск. Белизну. Строгость. Ужас. Все, чего так боятся люди...
Оркестр имени Фурманова, гремя медными инструментами, шел на фестиваль детской музыки в Тушино.

          

СНЕГ ИДЕТ

александр ЯКУБОВ

- Снег идет, видишь?
- Да, конечно, вижу!
- Странно как-то?
- Да, странно!
- Сейчас все-таки май, да?
- Да, май. И что?
- В мае снега не бывает!
- Да, а как же день твоего рождения три года назад. Снег шел и  тогда, помнишь?
- Ну помню.
- А может пойдем?
- Давай!
Два малыша взялись тонкими ручками пруточками рук, друг за друга и потихоньку побрели в сторону родного леса. Деревья скрыли силуэты блошек-карапузов от посторонних взглядов . Они были счастливы и сыты. Они были дома и у их хозяина снег не шел. У него вообще перхоти не было.




ВОЛШЕБНАЯ КНИГА

александр ЯКУБОВ

В поселке близ Рейкьявика, жил маленький волосатый бобр. Звали его НиКита. А его знакомого Кита никуда не звали, поэтому он плавал в Женевском озере и пускал фонтанчики, а иногда пускал и пузыри, пузыри взлетали вверх и засверкав на солнце весенними каплями разбивались на сотни звезд. Правда, устав от частых дождей жители Женевы вызвали Мэлвила, он то Кита и убил. А бобер и поныне там, и если у вас после кризиса остались деньги, то есть доллары! Можете съездить в Рейкьявик посмотреть на самого заволошенного бобра в истории мироздания. Справка Создателя прилагается.


БАРАДАВКИ

александр ЯКУБОВ

Сел я значит на троллейбус, такой знаете с рожищами и ну, думаю, дай-ка я в хоспиталь съезжу, а то мне от барадавок совсем никакого житья не стало.  Приду домой руки помыть, али еще чего сделать. Не  выходит. Хоть ты  тресни. Мыло в барадавки забивается, там жо застревает и никак потом его не выколупать. А мыло-то сами знаете, щас дорогое. И выходит мне, что от одних, бога-душу-мать, барадавок огромный денежный урон. Ведь  кусок мылный рублев десять, а то и двадцать стоит. Так мне и выходит на одну помылку сразу кусок мыла уходит.   Пол куска в барадавках застрянет, а другую половину прачка замылит. А  тут еще и кризис эконимический.
Потому, задумал я от  этих барадавок избавиться.  А не просто, а чтоб и подешеве, и  с гарантией.
А чего щас выдумали цены-то разные все в основном  высокие. В одной хоспитале аж полтину просют только за погляденье, словестный рецепт  и  за ватку  с зеленкой. Нашел я подешевле. А у родных попросил больше, сказал, мол, семь десятков за все барадавки просят. Оно и понятно, не буду же я после барадавочного избавления  по трезвому делу ходить. Шишь вам,   это же праздник.
Приехал я, значит, в кожно-венерологический диспансер. Страшо! Аж душа замерзла. Там же окромя барадавок всякой заразы полно. Сифилисы, геморрои,  и всякие кулезы. Жуть!
А очереди никакой нет. Стучусь, эдак, в дверь. Тук-тук! А оттуда, ну из-за дверей , мужик: "Входите, не бойтесь!"
Ну, вхожу, сидет в кабинете, весь белый, как ангел, и за плечями,  как крылы, марлевая повязка, кандыбается.
- Садитесь, - говорит, - чай пить будете?
- Да, нет! Мне бы барадовки, того, фи-у-ить!
- Ну,  а может чаю, а? Тут до вас такя девушка приходила! За-агляденье! Вон  из той кружки пила! Не побрезгуйте!
Я говорю:
- А, чаго у нее-то было, вылечили?
- Нет, конечно, это не лечится! Чаю-то вам налить? А?
- Хер с ним, - говорю, - будьте любезны,  налейте!
Выпили, чайку, эх, думаю хорошо жить! И доктор такой  импозантный! Хорошо!
С часок  с ним посидели, за жизнь покалякали, надо и честь знать!
- Ну, - говорю, -  давайте, доктор, режте!
- Эн, нет, мы не режим,  мы тут  азот сжижаем и  хасть ни бородавки ни боли.
- Хорошо! Давайте!
И он того, на палку  ватку наматывает, и ну ее  в термос макать и на мою барадавку -  бжик -  и водит и водит. А лицо довольное! Как из бани!
Закончил, значит, и нежным таким голосом, говорит:
- Если у вас вдруг  барадавки  снова повыскакивают, приходите ко мне я их бесплатно уберу!
- А азота сжиженого хватит?
- Да, конечно,  у нас в хоспитале этого азота залейся!
И жах термос  в рот. Весь азот высосал. Морда довольная. Чувствуется счастлив гражданин.   Сидит на стуле и живот ладошкой поклаживает. Ну и мне потом налил. Потом еще на быб голых в морг сводил посмотреть, прелесть, жаль только мертвые... Одним словом,  хорошие люди эти дохтора. Я тут уже на прием к  педиатру  записался. В детстве  уж больно хорошую касторку там давали!               


СТРАШНЫЕ ИСТОРИИ,
рассказанные на ночь

НОЧЬ I-Я

александр ЯКУБОВ

Ехал как-то раз поздней ночью  водитель-дальнобойщик по лесной дороге. И надобно вам сказать в ту ночь была страшная гроза. И вдруг.  Водитель видит. Стоит на обочине дороги девушка. Абсолютно нагая. И лицом к лесу. Он останавливает машину, открывает дверцу и говорит:
- Девушка, а девушка! Хотите я Вас,... подвезу?!
Она оборачивается. Откидывает с лица длинные каштановые волосы... А вместо лица у нее лошадиная рожа. Зубы огромные. С них каплет кровь. И ноги не ноги, а изрезанные бритвой  копыта. Шофер не дурак, захлопнул дверь ЗИЛа и погнал. Гнал все быстрее и быстрее. Ехал он все ночь напролет. Но до самого утра не смолкало топанье лошадиных копыт за водиловской спиной. Только под утро, когда из-за темно-зеленного  леса поднялось холодное солнце,   топот копыт смолк...
   
НОЧЬ II-Я

александр ЯКУБОВ

Пошли как-то мужики в лес бухать. Скоро дошли до стоянки. Кое-кто  расположился прямо на бережку. А самые развеселые поплыли на остров посреди реки, конечно не с пустыми руками.
На острове. Ночь почти прошла, наступили предрассветные часы. Мужики заснули у костра, только один мужик не спал, все  из-за  геморроя. Чу! Слышит будто бы по лесу идет кто-то и кустарник топором рубит. И так быстро этот звук приближался, что мужик взял себя и свой геморрой в руки и начал активно бояться.
- Вставайте, мужики, вставайте, там  есть!!! Там есть кто-то!!!
А пьяные мужики, ноль внимания, только мычат и вставать не собираются. Мужик с геморроем трясется от страха и глядит в то место откуда доносится звук. А там вроде человек стоит в темной плащ-палатке и на голове капюшон. А там где должна быть рука висит в воздухе топор.   И стоит эта палатка на опушке.
Вдруг рядом со спящими мужиками вспыхнула влажная от росы фуфайка и все остальные вещи. Даже стеклянные  пузыри
из-под водки загорелись и начали плавиться. Все моментально повскакивали с мест, скорее от жары, чем от страха. И ай-да ногами одежду тушить.
А мужик и его геморрой кричат все громче и пальцами тыкают в ту сторону где топор висит. Глянули мужики и увидели плащ и топор. М-м-медленно с головы свалился капюшон и все увидели...
Ни головы, ни рук, ни ног - ничего. Бросились они тогда  наутек, переплыли реку и три километра бежали не останавливаясь…


НОЧЬ III-Я

алексей СОТСКОВ

Как-то вечером баба пошла к реке кульки стирать, чтобы муж на следующий день повез в них сметану продавать. Полощет баба кульки, набирает в них воду и выливает, быстро, интенсивно работает руками, аж вся трясется, как будто всеми частями тела помогает себе. Накидала она множество кульков в воду, стирает, полощет и выкидывает на берег. И видит баба: не успевает она кульки стирать, полоскать и выкидывать на берег, подхватило течение кульки и понесло вниз. Охнула баба и побежала вниз  по реке кульки для сметаны догонять.  Бежала она всю ночь, только начинает она догонят, течение,  как чувствует, усиливается, и наутек.
Утром баба начала уставать, замедлила шаг: с галопа перешла на рысцу. А кульки, воспользовавшись превосходством, - с глаз долой. Когда баба возвращалась, что-то заблудилась, через лес ведь пошла. Волк ей повстречался. Она с испугу запрыгнула на верхушку самого высокого дерева и увидела свою деревню. Стала она мужиков кричать, чтобы они мешки с берега забрали и ее спасли. Мужики побежали к реке, мешки захватили и в лес спешат. Волка палками закидали, бабу сняли и .., домой довольные возвратились.               
НОЧЬ IV-Я. ПОСЛЕДНЯЯ

александр ЯКУБОВ

В один лагерь привезли детей, родители которых зэки и прочая шваль. И где-то в середине смены эти дети поссорились, там с вожатым, ну и зверски его убили. Типа, говорят, что он им мешал развлекаться в сон-час, там бегать и т.п. И вот с тех самых пор по коридорам пионерского лагеря "Зеленый Ключ" кто-то ходит, кто, ну это не видно. Но шаги четко слышно. В науке, как там ее э-э-э... не знаю. Так вот  шаги  эти называют  - "шаги Афанасия", потому что вожатого звали Афанасий.



Когда меркнут звезды,
                В животе начинает что-то урчать...          

Евстолий Соплезвонов "Трусы да Панама"
               



ШОРЛОК ХОМС: НЕИЗВЕСТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ


Позвольте представится -  я Максим Уотсон. Не удивляйтесь моему русскому имени, мой дед, покойный нэне Фитжеральд Уотсон, был санитаром в Английском корпусе, входившем  в состав войск Антанты.  Высадился дед в ноябре 1918 года  в районе Севастополя и через пару недель боевых действий попал в плен к русским партизанам. Те оказались мирными и добрыми людьми  не расстреляли деда, а приняли как родного, но с условием - работать по специальности. По окончанию гражданской войны дед и его русская жена на восьмом месяце, вернулись в Англию.  Теперь немного обо мне: я 19 летний англичанин с классическим образованием, на лето родители отправляют меня на Гаваи и Корсику, но больше всего я люблю проводить время в деревне моей бабки под Севастополем. Как-то раз я отправился к своему деду  в Уэлс, и вот, что я нашел в старом медицинском саквояже на чердаке викторианского дома. Думаю эта находка будет интересна всем кто любит детектив...



ЧЕРНЫМ ПО СИНЕМУ
(ЭТЮД В БУГРОВЫХ ТОНАХ)
 _________________________________
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДОКТОРА ДЖОНА Г. УОТСОНА, ОТСТАВНОГО
офицера военно-медицинской службы
Глава I

ЗЛОВОННЫЙ АСБЕСТ
ИЛИ
ГЕИ И МОТОЦИКЛИСТЫ

В 1898 году ряд обстоятельств  - я не буду здесь на них останавливаться  - привел мистера Шорлока Хомса и меня в один из наших знаменитых университетских городов в такое долгое путешествие мы взяли и нашу несравненную миссис Хадсон: вместе с ней мы пробыли там несколько недель  и за это время  столкнулись с одним происшествием, о котором я собираюсь рассказать, не слишком запутанным, но весьма поучительном.
- Закуривайте, милый Уотсон, - в голосе моего друга почувствовался металл. Моя рука нехотя потянулась к табакерки из  чистого и местами нечистого золота.
  - Но, Холмс, дорогой Холмс, я ведь только что выкурил три трубки, с вашего позволения...
- РУКИ НА ГО-О-ЛО-О-ВУ-У, ЛИЦОМ К СТЕНЕ!!! - нежно прошептал ветер, влетевший в приоткрытую форту. Холмс воспользовался тем, что меня прервали, и вставил!
- С моего позволения Вы будете курить пока не пожелтеете. И уберите свои руки с моей головы, дорогой Уотсон.
- Что вы, милый Холмс! Ни в коем случае, ведь вы так в этом сейчас нуждаетесь.
Холмс расслабился, откинул головуна спинку кресла и расстегнул... Я отошел к окну и смотрел туда, пока миссис Хадсон за моей спиной выполняла свои обязанности.
- Уотсон, не подглядывайте, даже вы не должны знать всех тайн величайшего сыщика за всю историю литературы.
- Но, дорогой (Хо-о-лмс), как вы  догадались, что я смотрю в зеркало, а не в окно, и все вижу.
- Потому что, мой глупенький Уотсон, глядя в окно не начинают поправлять прическу и подкрашивать губы...


На этом обрывается последняя запись из дневника моего многоуважаемого прадеда доктора Джона Г. Уотсон, отставного офицера военно-медицинской службы Ее Величества.         
   




ВОЙНА

александр ЯКУБОВ

Я смотрел на карьер. Слышал взрывы. Они отблескивали белым и заливали собой небо, которое только-только начало розоветь. Килограммы  взрывчатки поднимали на воздух тонны камня и песка. Никто не догадывался, что этот шум и взрывы предтеча грядущей войны. Войны, спавшей две сотни  лет. Незнакомая нам - новому поколению, первобытная война так давно не подавала признаков жизни, что мы забыли о ней. Спокойно глядели на звезды, удили рыбу, занимались привычными и  любимыми делами...
...река лениво текла и время от времени из нее выскакивала рыба или пускали пузырьки мальки...
...за лесом зажужжал мотор,  а через несколько минут  на поляне появился одинокий чужак на армейском скутере. Он был один,... совсем один,... нас больше,... нас так много. Мы устали прятаться. Мы устали бояться. Мы вышли из леса, сжимая в грязных когтистых руках камни и дубинки. Опьяненные страхом, мы набросились на  чужого, рыча и пуская слюни. Чужак...., надо было видеть его лицо,... видевший в нас только  покорных овец, ужаснулся. Он понял, что столкнуться  с самым страшным  животным в галактике - ЧЕЛОВЕКОМ!!!
Чужак  стал стрелять из своего бластера, но ЧТО  самоё мощное оружие, против силы обезумевшей толпы. Луч чужака скакал  огненным вихрем, оставляя за собой огненный коридор. Те из нас, кто шел  впереди, начали прозревать, они понимали, что обречены на смерть. Они хотели остановиться, повернуть назад, но задние все сильнее напирали. Скутер чужака перевернулся и придавил  хозяина. Боковые стабилизаторы и двигатель были покрыты нашей кровью как древний алтарь язычников.  В радиусе нескольких метров от сломанного летательного аппарата все было покрыто трупами  с выжженными головами  и спаленными телами. Хотя. Хотя кое-кто из оставшихся на поляне был жив, та, масса дергавшаяся в последних судорогах еще недавно была людьми. Я подошел к останкам чужого. Но скафандр был пуст, а рядом с ним лежал бластер. Какой же он тяжелый. Эти так похожие на медь  рукоятки  с таинственными иероглифами. И абсолютное отсутствие спускового крючка...
...каждое новое сражение приносило нам новое оружие и чужую  технику. Борьба с чужими поднималось во всех концах земли. Тысячи и сотни тысяч людей и чужаков гибло в сражениях каждый день. И в этой битве мог выжить только один вид...
...чужие отступали километр за километр, они возвращались к своим основным базам. Мы уже научились  изготавливать оружие  точно такое же как у НИХ. Наши винтовки и пистолеты стреляли не свинцом, а только материализовавшейся мыслью. Только лучшие
самые умные могли им пользоваться. Только так мы могли убивать. Да, сначала нас было всего десять, но с каждым днем к нам присоединялись все новые и новые люди: инженеры, архитекторы, студенты. В скором времени нас стало более ста тысяч. Это были все кого мы нашли на Урале. Только они смогли сохранить человеческий образ.
Еще в самом начале войны Белоярская Атомная электростанция была уничтожена и по странному  совпадению   выжили только те, у кого интеллект превышал норму...
...вся планета была в огне, реки, моря и озера были отравлены двигателями  космических кораблей чужаков. Так же чужие уничтожили
и леса.
...прошло двадцать два года  с начала войны, новое поколение людей жило на иссохшей жёлтой планетке. Постоянные бури и песчаные штормы   разрушили  остатки  городов, это не мешало нам нападать на последнюю цитадель чужаков и перенимать их технологии...
...никто из них не выжил после этого штурма, но и мы понесли потери, пало более сотни наших товарищей. И всё-таки линкор пришельцев был захвачен...
...победа!.. если это можно назвать победой, то только пирровой...
...земля больше не давала плодов, вода не родила рыбу, планета извивавшаяся тридцать лет в сетях чужаков, пала. Бывшие когда-то зелеными леса, стали сначала степями, а потом пустынями...
...земля пала, но люди, ее дети боролись и били чужаков - мстили за  поверженную мать.
Мы собрали всех кого нашли и погрузили наших братьев на корабли чужаков. Нас избранных богом было три миллиона, одетые в скафандры чужих и вооруженные их бластерами, мы медленно поднимались по трапам, прощаясь  с нашей бывшей планетой. Бывшей когда-то родной, ставшей теперь планетой бурь.
Стая кораблей уходила в синь звездного неба, этой мертвой планеты. 
Внизу под нами оставалась желто-синяя планета. Планета людей. Давно.
Я стоял на капитанском мостике и глядел на уходящую в черную даль родину. Прощай...
- Штурман, ищите планету, подходящую для нашего вида. - Приказал адмирал.
- Есть, сэр! Думаю, нам придётся уничтожить ее население, на одной планете не может жить два  разумных вида.
- Штурман, вы слышали мой приказ?
- Так точно, сэр!
- Выполняйте!