Тандем

     Пользоваться московским автобусом, да ещё в час пик, да в советское время - относилось к одному из вынужденных экстремальных занятий населения. Но деваться некуда и потому ждали этого окаянного автобуса, ждали, а потом приходилось, напрягая всю свою юную сущность, умудриться всё-таки попасть в его салон, хотя, как поговаривали, он и не резиновый был. Одолевали эту несуразную преграду из человеческих тел, а за это, вдобавок ко всему, так сплющивало, что завидовали шпротам в банке. А дело, к тому же, было летом.  На невинном юноше одна рубашка и лёгкие брюки. Да и женщины в условных платьях. И вот прижало к нему молодую девушку плашмя всем телом. Её груди, размера где-то четвёртого, вогнули его грудную клетку, да так, что он внутренне ощутил свой позвоночник. При этом дыхание сперло до такой степени, что у него мгновенно восстало чудо природы и беспардонно упёрлось в её бедро. А отвернуться, чтобы как-то сгладить этакий казус, не было никакой физической возможности. Заметил и он, что девушка от такого наглого касания тоже сильно смутилась. Вот так, слипшиеся, как два обмылка, ехали и только глаза от стыда отводили. На очередной остановке, когда народ немного схлынул, она изловчилась и повернулась к нему спиной, чтобы друг друга хотя бы глазами не касаться. Свежая порция заждавшегося народа набилась в автобус, и их опять придавило друг к другу. И получилось ещё хуже, чем было: её прижало к нему попой, и его естество в ответ на этот коварный посыл так напряглось, что в глазах у него просто потемнело, и если бы не обволакивающая вокруг пролетарская сплочённость, то он точно бы упал. А девичье тело в такт автобуса только покачивалось туда-сюда, туда-сюда. У него от этого «туда-сюда» брюки начали трещать по швам и его чудотворец, недолго думая, пристроился ей промеж ягодиц, а вконец исстрадавшийся молодец стоял спеленатый, точно в  смирительной рубашке, даже руку не мог выпростать, чтобы изменить положение вещей. Вот таким тандемом они продолжили неблизкий путь. Духота в салоне и так была неимоверная, а тут ещё молодое девичье тело своей интимной частью издавало такое особое тепловое излучение, что ему впору было хоть выть. Наконец, на очередной остановке она начала пробираться к выходу, и их тандем в конце концов распался. Выскальзывая из автобуса, она, оглянувшись, одарила его таким взглядом, что, будь кто другой на его месте, дурной пулей вылетел бы за ней. А юноша на тот момент своей жизни ещё не был испорчен чрезмерным женским вниманием, и ему до корней волос было невыносимо стыдно, ведь она косвенно познала его скрытую мужскую силу, которая ни на секунду не ослабела за это время.
       Стоя затёртым в салоне автобуса, до него вдруг дошло, что если сию секунду он не выскочит вслед за ней, то распрощается навсегда с этим обольстительным телом. И он, как наскипидаренный, изо всей силы рванулся к выходу. Но не тут-то было, народ стоял насмерть. Молодец неистово стал изворачиваться, как вьюн, чтобы пробиться к заветной двери. В горячности своих движений он не ощутил, как карман его брюк за что-то намертво зацепился. Ухватившись за поручни, страдалец напрягся всем телом, чтобы, как делают парашютисты, при помощи мощного рывка покинуть салон. На раздавшийся треск он в запальчивости внимания не обратил. Вывалившись из салона автобуса, он успел увидеть удаляющуюся мечту. Стремительно сделав шаг вслед за ней, измаявшийся страстью юноша чуть было не упал. Разодранные брюки, предательски обвисшие ниже колен, затруднили движение.

8 июня 2010 года.