Феофан Прокопович

Феофан Прокопович (в миру Елеазар), родился в июне 1681 г. в семье киевского купца. Поскольку он рано лишился родителей, его воспитанием руководил дядя - ректор Киевской коллегии, известный и уважаемый в городе человек, славившийся образованностью и красноречием. Четыре года, проведенных в его обществе, чрезвычайно много дали живому и восприимчивому мальчику. К несчастью, дядя тоже вскоре скончался. Перед смертью он слезно просил киевского митрополита Варлаама не оставить своей заботой племянника. Митрополит пообещал следить за ним и определил мальчика в Киевскую духовную коллегию. В ту пору это было лучшее учебное заведение во всей Восточной Европе. При обучении упор здесь делался на изучение языков, прежде всего латинского. Елеазар, отличавшийся великолепными способностями и необычайным трудолюбием, вскоре стал первым учеником.
 
   Летом 1697 г., окончив философское отделение коллегии, Елеазар испросил у митрополита Варлаама разрешение продолжить учебу за границей. Миновав польскую границу, он перешел в униатство и принял в Битевском базилианском монастыре монашеский постриг, после чего получил имя Самуила. В сентябре 1698 г. юноша прибыл в Рим. Здесь он  поступил в иезуитскую коллегию св. Афанасия, готовившую католических миссионеров для работы в православных странах. Это учебное заведение пользовалось громкой и заслуженной славой. Состав ее преподавателей был очень сильным.  При коллегии имелась богатая библиотека, позволявшая получить много дополнительных знаний. Самуил вполне воспользовался открывшимися перед ним возможностями и приобрел громадную начитанность в сочинениях богословских философов, а также в древней классической литературе. В октябре 1701 г. состоялась защита его диссертации, на которой присутствовал сам папа Климент XI. Самуил проявил такие блестящие познания, что, минуя степень магистра, ученый совет сразу присвоил ему степень доктора богословия. Вскоре после этого он покинул Рим и отправился на родину.

    В Киеве Прокопович вернулся в православие и, вновь приняв пострижение, получил имя Феофана. В 1704 г. он сделался лектором Киевской Духовной Академии (так с 1701 г. стала именоваться прежняя коллегия). В 1706-1707 гг. Феофан преподавал здесь поэтику и риторику, в 1707-1711  - философию и, наконец, в 1711-1715 гг. – богословие. Эта эпоха его жизни была отмечена напряженной научной и образовательной деятельностью. По всем преподаваемым им предметам он составил руководства, замечательные для своего времени легкостью изложения и отсутствием схоластических приемов.  Кроме того Феофан задумал выпустить полное изложение всей системы православного богословия в четырнадцати трактатах, однако успел закончить из них только семь.

    Виной тому стала резкая перемена в судьбе Феофана, открывшая перед ним широкие горизонты политической карьеры. Впервые он привлек к себе внимание Петра I в июне 1706 г., когда ему выпала честь обратиться к царю с приветственной речью по случаю посещения им Киевского Софийского собора. Три года спустя, 10 июля 1709 г., когда царь проезжал через Киев после Полтавской победы, Феофан снова держал перед ним хвалебную речь, и сумел блеснуть не только красотой слога, но и замечательным политическим глубокомыслием. Он прекрасно понял насколько важна была для Петра победа под Полтавой и какое значение она могла иметь для будущего. Царь не забыл понравившегося ему проповедника. В 1711 г. он вызвал Феофана к себе в лагерь в Яссах, где тот выступил с панегириком в очередную годовщину Полтавской виктории. Эта поездка стала первым шагом на пути возвышения Феофана. В 1711 г. Петр назначил его ректором Киевской Академии и игуменом Киево-Братского монастыря. В 1716 г. он вызвал Прокоповича в Петербург. На первых порах тот стал чем-то вроде статс-секретаря и ученого советника при Петре, редактируя проекты законов и государственных актов. По ночам он занимался переводами присланных царем книг. Каждую неделю в главных соборах столицы звучали горячие, умные проповеди Феофана с разъяснениями государственной политики, а во время частых приемов при дворе ему отводилась роль собеседника для важных иностранных персон. Любое поручение царя Феофан выполнял скоро и блестяще. Из всех современных Петру служителей церкви он, без сомнения, являлся самым подходящим сотрудником в деле преобразования России, поскольку безусловно разделял все воззрения государя и был твердо убежден в том, что старомосковская Русь отжила свое.

    Петр очень ценил Феофана. В июне 1718 г. тот был поставлен епископом во Псков. Однако, и после этого он продолжал жить в Петербурге. Вскоре Прокопович сделался правой рукой царя во всех церковных реформах. Именно ему было поручено разработать план реорганизации церковного управления. Суть его заключалось в двух моментах: 1) единоличное правление патриарха должно было смениться коллегиальным; 2) независимая прежде от светских властей церковь должна была войти в состав единого государственного механизма. Идея эта окончательно сформировалась у царя в 1718-1720 гг., когда он произвел кардинальную перестройку центральных органов управления и создал систему подотчетных Сенату коллегий. Церкви суждено было  расстаться со своим автономным существованием и сделаться такой же частью государственной машины, как армия, флот или органы финансов. Надо отметить, что подобного рода утилитарный подход был совершенно чужд духу древнего русского православия, но зато полностью соответствовал протестантскому учению о главенстве светской власти над церковной.

     Феофан всецело разделял взгляды Петра. Он был глубоко убежден, что отношения между церковью и государством могли мыслиться только как подчинение и служение церкви государству. Поэтому он с большой готовностью взялся за порученную ему царем работу - написать «Духовный регламент» - своего рода устав будущей коллегии по делам религии. Работа над этим важным документом, определившим судьбу и положение Русской Православной Церкви в следующие два столетия, была завершена к началу 1720 г. По своему духу «Регламент» был менее всего похож на законодательный акт. Скорее, это публицистическая статья, объясняющая замыслы церковной реформы и подводящая под нее теоретическую базу. В частности, здесь впервые была определена разграничительная линия между государством и церковью. Подразумевалось, что если в теократическом государстве конечной целью является приведение христианского народа в царство Божие, и потому монарх является слугой этого идеала, то целью светского государства служит устроение жизни на земле, и государь, в качестве носителя этой цели, требует для себя всей полноты власти, включая церковную.

     «Регламент» состоял из трех частей. В первой из них Феофан откровенно объяснял причины замены патриаршества Духовной коллегией: «Дабы у простого народа не возникло соблазна видеть в патриархе некое второе лицо в государстве, почти равное первому, ибо нет царства, которое не разорилось бы, будучи в обладании попов». Церковь не может быть государством в государстве, а должна жить по единому с прочим народом закону. Во второй части «Регламента» перечислялись дела, надлежащие ведению Духовной коллегии. Причем упор делался на борьбу с суевериями, ханжами, ложными чудесами. Одной из наиглавнейших задач церкви объявлялась забота о народном просвещении. Третья часть «Духовного регламента» определяла состав и порядок работы Духовной коллегии. Во главе нее должен был стоять президент из митрополитов и два вице-президента из архиепископов. Другими членами коллегии были советник президента из архимандритов и четыре асессора из протопопов. Учреждалась также должность обер-прокурора из светских лиц.

   В феврале 1720 г. «Регламент» был зачитан в Сенате и подписан царем, а в феврале 1721 г. последовало торжественное открытие Духовной коллегии, вскоре переименованной в Святейший Правительствующий Синод. (Новое название предложил сам Феофан). Первый Синод состоял из президента Стефана Яворского, двоих вице-президентов (одним из которых был Феофан), четырех советников и четырех асессоров - представителей монашества и белого духовенства. В 1723 г. Синод был утвержден восточными патриархами, которые признали за ним все патриаршие права и именовали его в грамоте «своим во Христе братом».

      После кончины Стефана должность президента была упразднена, и главным деятелем в Синоде сделался Феофан (в 1720 г. он  был поставлен архиепископом в Новгород), сохранявший это положение вплоть до своей смерти. Благодаря близости к императору он вскоре добился того, чего Яворский не сумел сделать в течение 20 лет – вернул церкви ее вотчины. Управление церковным имуществом вновь перешло от Монастырского приказа в руки Синода. Но вместе с тем, в соответствии с идеями своего «Духовного регламента», Прокопович постарался положить конец духовной и политической автономии церкви. Религия сделалась казенным делом, а исполнение религиозных обязанностей – гражданским долгом. Вера, которая прежде ценилась как путь к спасению, стала рассматриваться как проявление благонадежности. Синодские указы Феофана предписывали населению посещать церковь и регулярно исповедоваться под угрозой штрафов. Исполнение церковных обязанностей стало отныне контролироваться и документироваться. В мае 1722 г. Синод принял указ, обязывающий священников нарушать тайну исповеди, в том случае, если ему открывались злонамеренные замыслы, таящие угрозу государству и обществу. Все это были меры, направленные к тому, чтобы обратить Россию в полицейское государство.
 
     Однако, вместе с тем, Прокопович сделал много полезного для развития народного просвещения. Он заботился об основании новых школ и училищ и сам написал много учебников. Особо следует отметить его букварь («Первое учение отрокам»), увидевший свет в 1720 г.  Книга включала в себя азбуку вместе с простым объяснением десяти заповедей, молитвы «Отче наш», символа веры и девяти блаженств. Книга вышла огромным тиражом и с тех пор многократно переиздавалась. По ней учились грамоте как крестьянские дети, так и будущий император Петр II. Перу Феофана принадлежало также несколько других интересных и нужных книг. (Он, к примеру, был первым историком славных дел Петра, автором «Истории императора Петра Великого от рождения до Полтавской баталии»).

    После кончины в начале 1725 г. Петра I, Феофан продолжал играть видную роль в политике. Он был на стороне Меншикова, который возвел на престол Екатерину I. Только после ее смерти, когда при юном Петре II к власти пришли противники петровских преобразований, положение Феофана пошатнулось. Временами оно делалось прямо угрожающим, но благодаря исключительной ловкости он сумел избежать полной опалы и падения. Выждав удобный момент, Прокопович в конце концов одержал верх над своими могущественными врагами. Во многом благодаря  ему были расстроены замыслы верховников, попытавшихся в 1730 г. (после скоропостижной смерти Петра II) ограничить самодержавие и ввести в России аристократическое правление. Императрица Анна I знала и ценила заслуги Феофана. При ней звезда Прокоповича снова поднялась. На всех приемах он находился рядом с императрицей и как мог старался придать ее двору видимость образованной утонченности. Он даже взял на себя роль придворного поэта и творца хвалебных од, в которых, правда, было больше холодной напыщенности, чем подлинного чувства. Но как бы то ни было, влияние ловкого малоросса на государыню до самой его кончины оставалось столь значительным, что даже Бирон и Остерман вынуждены были иногда прибегать к его помощи.  Умер Прокопович в сентябре 1736 г.

Конспекты по истории России http://proza.ru/2020/07/17/522