Кошкам чистая водичка

Сказка


Жил на свете мужичок. Была у него привычка. Два раза в день, утром и вечером, набирал он в плошку воды. Спускался во двор и ставил эту воду под лоджию, в уголок, чтобы не мозолила ничьих глаз. Говорил:
- Кошкам чистая водичка! - и поднимался домой.
И так два раза в день, в течение многих лет. Больше ничего хорошего он за свою жизнь не совершил, и когда пришёл час, умер.
Как полагается, за душой пришёл ангел. Повёл бывшего мужичка в небесный рай, выполняя свои ангельские обязанности. Так оно спокон веку: всяк покойник, по умолчанию, направляется туда, где восседает на своём престоле Ветхий Днями, с присущим ему окружением.
Всяк направляется, это верно, да не всяк попадает. На пути к небесному чертогу стоят заставы – мытарства – на которых специальные, на то предназначенные мытари сперва проверят: достоин ли новопреставленный раб Божий светлого места, где нет ни печали, ни воздыхания? Или, может, служил он в пору земного своего бытия совсем иному господину, и не будет ли правильней к тому господину его и послать?
Наш мужичок и его верный ангел прибыли на первую из многих сих застав. И увидели сразу, что дело их плохо.
На заставе душу уже дожидались бесы, несметные числом и гнусные обликом посланцы адского царства. Старший их, выступив вперёд, достал из кожаной папки некий документ, который оказался списком прегрешений дорогого покойника. Ох, и долог же был этот список! Всё учли проклятые бесы. Ничего не пропустили. Тут и гордыня, и зависть, и ревность. Грехи прелюбодеяния и чревоугодия. Гнев беспричинный на самых близких и дорогих. И ложь. И богохульства многочисленные, и пьянство беспробудное, и… Да, и такие вещи были в том списке, что даже ангел, это привычное ко всему эфирное создание, порой, не выдержав, отворачивался и закрывал свои прекрасные глаза, похожие видом на огромные сапфиры. И, чем дальше читался тот список, тем бледнее становилось его лицо (а прежде весьма румяное), тем ниже опускались белые, как снег, могучие крылья…
- Итак, сами видите! - закончив чтение, возгласил старший среди адских слуг. - Не годится сей к служению вечному своему Создателю. А, сообразно прегрешениям его, годится он к вечным мукам в нашем аду, где опытные в этом деле чиновники уж наверняка сообразят для него что-нибудь интересненькое. Тем более, что выбор грехов большой и разнообразный. Давайте нам, короче, этого парня, подпишем сопроводительные бумаги и консонамент, да и в путь-дорожку! А служивый нам печать поставит.
А служивый, точно, совсем готов уже: пока суд да дело, окрутили мытаря лукавые создания. Подсели к нему за стол… один папироску поджигает наготово, второй подносит мохито, а третий показывает на своём айфоне задорные картинки: голая Джессика Альба и Людмила Путина в бикини…
Совсем пал духом мужичок. А бесы уже подступают к нему, зубы скалят, непотребные делают жесты… да готовят к делу свои орудия многочисленные, среди которых есть и такие, что душу человека рвут на части, тело искусно сохраняя нетронутым… Ангел, тот хотел было подмогу вызвать: за мобильник схватился… да у него "ТетраграммаТон". А здесь свой оператор… могильной связи.
И тут, откуда ни возьмись, с восточной стороны неба, от истоков четырёх рек, где круглосуточно стережёт врата потерянного Рая боевой ангел с огненным мечом, налетели облака. Числом примерно сотня… И на каждом – кошка. Серые, чёрные, рыжие, пятнистые и полосатые, большие и малые. Кто побольше, у того и облако большое, кто поменьше да помоложе – у тех маленькие, компактные.
Оторопели бесы…
Видят, самым последним летит крохотный серенький котёнок с хвостом-завитушкой. Котёнок-то с напёрсток, а облако у него самое большое: выдано в ознаменование исключительной храбрости, проявленной этим кошачьим ребёнком в смертельной схватке с подвальной крысой. Летит котёнок, а шерсть на спине дыбом; зубки крохотные, но ужасно острые, оскалил. И шипит, как тогда: перед тем, как броситься…
А из кошачьих рядов выплыл на облаке с георгиевской ленточкой старый, битый кот. Уха одного нет, задняя лапа отгрызена собакой, глаза – как у Кутузова, то есть в наличии один. И говорит Кутузов такие слова:
- Этот мужичок много лет нам, дворовым и уличным кошкам, выносил воду в плошке. И говорил при этом: "Кошкам чистая водичка!". Разве мы, хвостатое племя, способны такое забыть?! Мы его, благодетеля нашего и поильца, в обиду не дадим и в ад, на муки вечные, не отпустим. Лучше проваливайте, бесы, подобру-поздорову!
- Это что же за произвол! - кричит старший среди адских слуг. -  Вы, кошки, не имеете никакого права голоса на этом судебном процессе! Ваше дело мышей ловить, а не срывать тут, понимаешь, торжество справедливости. Cами воры, вот и покрываете!
И топнул демон правым копытом.
И с треском расселась земля внизу, cловно арбуз. И оттуда, из кроваво-красной расселины, повалили, что саранча, бесы и бесовки, вооружённые до зубов и алкающие свеженькой души. Плохо дело!
Но нет, и к нашим поступает подкрепление. Со всех четырёх сторон света летят на облаках коты и кошки всех времён и народов, да столько, что и небо закрыли, туча-тучей. Всех не перечислишь. Назовём лишь некоторых, самых занимательных. Были здесь огромные мейнкуны. Быстрые, как ртуть, абиссинки. Древние стражи буддийских храмов, тайцы, в совершенстве изучившие восемь движений руками архатов. Мастера высоких прыжков, курилы. Как всегда, презрительно сморщенные перед лицом опасности, сфинксы. Весёлые рэгдоллы и щекастые, исполненные достоинства британцы… Даже персы прибыли, на самом мягком и пушистом, на самом белом облаке. Правда, эти последние тотчас по прибытии уснули, строго-настрого наказав турецким ванам разбудить их за две минуты до начала… Прикатили даже самые старые на земле египетские кошки, высоко воздев над своим облаком флаг с изображением Бастет.
И уже последними, замыкая боевую колонну, показались идущие ровно, в ногу, шесть ударных сибирских дивизий... светлые души тех, что в ноябре сорок первого остановили под Москвой танки Гудериана. Раздувая усы и подмигивая кокеткам русским голубым, с песней "По диким степям Забайкалья" и молодецким посвистом, бравые сибиряки заняли место в самом центре кошачьих позиций.
Высоко в небе, в заоблачной дали, проявились и засияли два яростных зелёных глаза, клинками выставили вертикальные зрачки…
- Бастет! - закричали тут египетские кошки.
- Бастет! - подхватил весь нестройный многоголосый хор. - Уру, уру-ру!
И кошачьи ряды и колонны, под руководством командиров, подняв боевые знамёна, двинулись в наступление. В центре сибиряки, оборвав грустную песнь о забайкальском бродяге, затянули озорные матерные частушки…
- Ах, так?! -  взвыл бесовский начальник. - Ну, не хотел, да, видно, придётся!
И он начал громко и с выражением читать, на старой монастырской латыни, задом наперёд, заклинание, вызывающее ангела Бездны, Абадонну. Кошачьи полки остановились. Передние ряды попятились… Пространство стало сворачиваться, cкручиваясь гигантской воронкой, разбрызгивая во все стороны кровь и мозг человеческих существ. И, обтянутое желтовато-красным пузырём, из этой воронки высунулось…
Но тут – словно гром прокатился по небу! Огромная львица, вся из огня, вспрыгнула на поле боя и зарычала оглушительно, нещадно хлеща себя по бокам длинным хвостом! Это Сохмет, Великая Богиня, тоже дочь кошачьего племени, пришла на помощь своим. Золотой диск на её голове – грозное Око Владыки Всего Сущего Ра – испустил губительные лучи. Как ужасные копья, разметали они воинство демонов. Сухими осенними листьями посыпались бесы в свой ад. И сам Абадонна раздумал подниматься из Бездны – с гулким уханьем, словно камень в глубокий колодец, ушёл обратно в пространство, закрыв за собой Врата.
Победа была полная…
И на всех последующих заставах мытари уже ни о чём не спрашивали мужичка, а сразу ставили необходимые печати и пропускали дальше. Так подошла его горемычная душа к вратам рая. Добродушный старичок, звеня ключами, открыл ему, и он вошёл в райский сад, полный голосов птиц и шума прозрачных и чистых источников. Не тратя времени даром, мужичок наполнил этой водой плошку и поставил на землю под деревом:
- Кошкам чистая водичка!


2009.