Виндзорских сплетен ожерелье, 5-5

АКТ ПЯТЫЙ

СЦЕНА ПЯТАЯ

Другая часть парка.

(Входит Фальстаф, одетый Герном.)

ФАЛЬСТАФ:
Набат виндзорский отзвучал двенадцать раз. Настал благословенный час. О, боги страсти, в вашей я сегодня власти. Европы ради ты, Юпитер, не погнушался буйволом рогатым стать, и я — тебе под стать. О, власть любви! Ты в человека обращаешь зверя, а человека в зверя —  иногда. Не ты ли лебедем, Юпитер, обернулся, чтоб Ледою любимой завладеть?  О, магия любви! Она и бога обратила в птицу. Юпитер грех животный породил!  Животный грех — животному присущ, как грех животный — человеку. Юпитер, ты — всему греховному начало! Коль боги от любви не спасены, противиться ей люди не вольны. Виндзорский лес пополнился оленем и жирным самым и рогатым. Не дай, Юпитер, в пламени растаять, и жирное пятно от рыцаря оставить. Кто там идёт? Не лань ли быстрая на зов любви примчалась?

(Входят миссис Форд и миссис Пейдж.)

МИССИС ФОРД:
Сэр Джон! Ты здесь ли мой олень? Ты здесь ли, мой сохатый?

ФАЛЬСТАФ:
Лань чернохвостая моя! Ни дождь, ни гром, ни град, ни ураган меня в шатре желаний не настигнут. Ведь нет стихий, способных одолеть любови чары.

МИССИС ФОРД:
Любимый, с нами миссис Пейдж.

ФАЛЬСТАФ:
Ну, что ж зовите мясника! Одной — мозги, другой — бока. А чтобы полною была для всех картина: мужьям — рога лесного исполина. Я справедливости служу, на Герна разве я не похожу? Сегодня совесть в Купидоне пробудилась: всё, как и должно получилось! Поскольку я действительно из мифа, поклон вам от великого халифа.

(Шум за кулисами.)

МИССИС ПЕЙДЖ:
Что там за шум?

МИССИС ФОРД:
О, небо, отпусти грехи!

ФАЛЬСТАФ:
Что значит это всё?

МИССИС ПЕЙДЖ:
Бежим, скорей бежим!
(Убегают.)
ФАЛЬСТАФ:
Сам дьявол в преисподнюю мне не даёт попасть, боясь, что всё в аду от жира моего сгорит в одно мгновенье. Зачем иначе стал бы он перечить мне?

(Входят переодетый Сэр Хью Эванс, Пистоль в образе домового, миссис Квикли, Анна Пейдж и остальные в виде фей со свечами.)

МИССИС КВИКЛИ:
Вы, чёрные и белые видения
Ночных теней и лунного свечения,
По рангу становитесь в ряд,
Ведите судьбы на парад.
Вас кличет эльф-глашатай!

ПИСТОЛЬ:
Ну, тише, вы, угомонитесь,
Ещё вы вдоволь нарезвитесь.
Пусть мне доложит всяк сверчок,
Где прибран дом, где  чист шесток.
Не терпит королева фей
Ни грязных жён ни их мужей.

ФАЛЬСТАФ:
Кто видит фей, тот их — трофей.
Уж лучше я глаза зажмурю — и эту пережду я бурю.
(Ложится на землю лицом вниз.)


СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
Пусть сыщет наш Святой  девицу,
Пред сном гораздую молиться,
Чтоб подарить ей снов букет,
Которым равных в мире нет.
А кто ложится не молясь,
Пусть проживёт всю жизнь стыдясь.

МИССИС КВИКЛИ:
Весь обыщите замок, феи,
Все комнаты и галереи,
Пусть в каждой, каждой его части
Живёт любовь и правит счастье.
Да будет он всегда таков
До окончания веков!
Пусть время орденов не тронет,
А слава в суете не тонет.
Вы, гости из волшебной сказки,
Плетите ордена Подвязки,
Где многоцветье и трава
Девиза выложат слова:
«Дурная мысль внимания не стоит»
Цветами завершив святое дело:
Зелёным, красным, голубым и белым.
Язык цветов волшебных фей,
Понятен  даже для людей.
Сегодня ночью ровно в час
Пир славный ожидает нас:
Под дубом Герна собираемся на праздник.

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
Возьмитесь за руки, весёлый хоровод из мириад зелёных светлячков  водите. Однако, погодите, здесь пахнет человеком.

ФАЛТЬСТАФ:
О, господи, спаси от приведения меня, оно в оголовку сыра превратит Фальстафа.

ПИСТОЛЬ:
О, червь презренный, проклятый с рожденья!

МИССИС КВИКЛИ:
Огнём его мы испытаем
И тут же о грехах  узнаем:
Огонь правдив, огонь не лжёт,
Невинного огонь не жжёт.

ПИСТОЛЬ:
Час испытания настал.

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
Спали-ка деревяшку эту!

(Подпаливают его свечками.)


ФАЛЬСТАФ:
Ой! Ой! Ой!

МИССИС КВИКЛИ:
Виновен и в желаниях нечист!
Пусть грешника с потухшим взором
Прогонят феи прочь с позором.
Пусть от огней он и от песни
От боли и от злости треснет.
Истошным крикам не внимать
Щипать, щипать и не прощать.

Песня:
Когда у похоти во власти,
Предела нет грехам и страсти,
Страшись порока, как чуму,
Он — враг здоровью и уму.
Не открывай любови врата
Напору силы и разврата.
Не пустим, феи, на порог
Любой изъян, любой порок.
Пока луна и звёзды светят
Виновник нам за всё ответит.

(Во время исполнения песни они щиплют Фальстафа. Доктор Кайюс появляется с одной стороны и похищает юношу в зелёной одежде. Слендер появляется с другой стороны и уводит юношу в белой одежде. Появляется Фентон и похищает Анну Пейдж. За сценой характерный шум, сопровождающий охоту. Все феи разбегаются. Фальстаф снимает с себя оленьи рога и встаёт на ноги.)

(Входят Пейдж Форд, миссис Пейдж и миссис Форд.)

ПЕЙДЖ:
Вам хода нет — мы вас разоблачили. Вам кроме Герна не кем больше быть.

МИССИС ПЕЙДЖ:
Нет больше повода для шуток Сэр Джон,что скажете о женщинах виндзорских? Не правда ли, супруг, что головной убор его не в городе уместен, а в лесу.

ФОРД:
И кто же, сэр, сегодня рогоносец? Смотрите, мистер Брук, Фальстаф — всего лишь плут, но плут рогатый, вот они — рога. Он умудрился влезть в корзину, изведать лужу и дубину, и двадцать фунтов взять у Форда, которые вернуть обязан Бруку, иначе не увидит лошадей,  отобранных у плута Бруком под залог.

МИССИС ФОРД:
Сэр Джон, в любви — не повезло, моим любовником вам быть не суждено, но от оленя я не откажусь.

ФАЛЬСТАФ:
Я вижу: превращаюсь я вы осла.

ФОРД:
И одновременно — в вола: все доказательства на месте.

ФАЛЬСТАФ:
Так это были вовсе и не феи? Не раз меня сомнения терзали в правдивости всего, но бремя совести нечистой мою сковало волю, в святое представление поверил всему на свете вопреки. Как может быть обманут ум, когда его бездельем занимают!

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
Сэр Джон Фальстаф, доверьтесь богу, снимите грешные одежды и возродятся благородные надежды.

ФОРД:
Слова, достойные для феи.

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
А вас прошу о ревности забыть.

ФОРД:
Жене я буду верить до тех пор, пока романсы ей не запоёте на английском.

ФАЛЬСТАФ:
Видать мозги я высушил на солнце, что не сумел обмана распознать. Уже ль  козёл уэльский оседлал меня? Зачем колпак дурацкий я напялил? Осталось только сыром подавиться.

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
Нет места сыру там, где много жиру.

ФАЛЬСТАФ:
Я дожил до того, что метят в остряки простые дураки. Что может быть смешнее миру, чем рифма —  «сыру-жиру»? Скудеет королевство всё на шутки и разврат, коль в нём сегодня ценятся такие остряки.

МИССИС ПЕЙДЖ:
Скажите нам по совести, сэр Джон, уже ли вы на самом деле мните, что, мы, замужние две дамы, поправ порядочность свою, ворвались бы во врата ада персоны вашей ради?

ФОРД:
Бесформенный мешок с костями!

МИССИС ПЕЙДЖ:
От жира вздувшийся пузырь!

ПЕЙДЖ:
Бурдюк вонючего вина!

ФОРД:
Последний лгун, как сатана!

ПЕЙДЖ:
Безденежен, как бедный Иов.

ФОРД:
Злонравен, как его жена.

СЭР ХЬЮ ЭВАНС:
И предан всем грехам: трактиров завсегдатай, чинитель зла, разврата, охульник, богохульник, мошенник и обманщик и первой гильдии в Виндзоре сквернослов.

ФАЛЬСТАФ:
Ну что ж, меня вы одолели, я — повержен. И даже не могу о тряпку из Уэльса ноги отряхнуть. Она сама в грязи меня валяет. Я — в полной вашей власти, господа.

ФОРД:
Мы Брука некого уважим: ему вас в Виндзоре покажем. Он денег уйму целую потратил, жену желая Форда совратить, за это вам не уставал платить. И это будет, нам поверьте, дорогого стоить.

ПЕЙДЖ:
А впрочем, рыцарь, ты не падай духом! Для праздника ещё возможность есть: на свадьбе дочери в её ты выпьешь честь. И есть причина над  женою посмеяться, как она сейчас смеётся над тобой, когда  ты скажешь ей, что Слендер  стал законном мужем Анны.
МИССИС ПЕЙДЖ (в сторону):
А доктор Кайюс с этим вряд ли согласится. Уж коли Анна дочь моя, то Анна уже доктора жена.

(Входит Слендер.)


СЛЕНДЕР:
Папаша Пейдж, да что ж это такое!

ПЕЙДЖ:
О чём, сынок ты верещишь?

СЛЕНДЕР:
Да пусть меня повесят, но Глостершир об этом будет извещён.

ПЕЙДЖ:
О чём, сынок он будет извещён?

СЛЕНДЕР:
Я с Анной Пейдж стоял у алтаря, готовый с нею обручиться и надо же такому вдруг случиться: под маской — не она, а он — здоровый дылда-почтальон. И если бы не в церкви было  дело, ему бы от меня влетело. А, может быть,  и он меня бы смог побить.

ПЕЙДЖ:
А проще говоря: обманут был у алтаря.

СЛЕНДЕР:
Выходит: простоял я зря с невестою у алтаря — за девушку мальчишку принял. Чуть не женился на мальчишке. Жена — мальчишка,  это — слишком!

ПЕЙДЖ:
«Невеста — в белом»: я предупреждал. Когда ты глуп, спасенья нет. И в том тебе — на всё ответ.

СЛЕНДЕР:
Я к платью белому прильнул и прошептал ей: «тише», она в ответ мне: «мыши». Ах, если б мог узнать я, что там — под белым платьем?

МИССИС ПЕЙДЖ:
Ах, муженёк мой, не сердись. Твои я планы поломала, когда в зелёные одежду Анну одевала. Боюсь, что доктор Кайюс от блаженства тает: женю Анну нашу величает.

(Входит доктор Кайюс.)

ДОКТОР КАЙЮС:
Куда деваль ви миссис Пейдж? Я, шорт ви браль, женить гарсон. На мальшик из деревня. Гарсон — ни Анна есть. Шорт браль, меня ви абмануль.

МИССИС ПЕЙДЖ:
Она ж была во всём зелёном!

ДОКТОР КАЙЮС:
Да, шорт ви браль, биль мальшик там, шорт браль. Я Виндзор весь хотеть стоять!

(Уходит.)

ФОРД:
Кому же Анна настоящая досталась?

ПЕЙДЖ:
Я вижу Фентона и сердце  защемило.
(Входят Фентон и Анна Пейдж.)
Как это, мистер Фентон, понимать!

АННА ПЕЙДЖ:
Отец и матушка, простите!

ПЕЙДЖ:
Чем мистер Слендер вам, сударыня, пришёлся не по сердцу?

МИССИС ПЕЙДЖ:
Чем доктор Кайюс по нутру вам не пришёлся?

ФЕНТОН:
Она взволнована. Скажу вам правду я.
Вы дочь склоняли к браку против воли,
Где для любви не находилось место.
По правде говоря: давно мы вместе.
Теперь же нас не можно развести.
Проступок этот богом освящён
И должен быть поэтому прощён.
Она бежала от проклятий,
Которые готовят браки без любви.

ФОРД:
Мы убедились в этом сами:
Любовь вершится небесами.
Богатство, господа, не в счёт:
Судьба жену задаром отдаёт.

ФАЛЬСТАФ:
Стрела возмездия меня не поразила и цель свою внезапно изменила.

ПЕЙДЖ:
Ну, что же, Фентон, так решило небо: не избежать решённого судьбой!

ФАЛЬСТАФ:
Вперёд, собаки, началась охота.

МИССИС ПЕЙДЖ:
Обидам, мистер Фентон, больше места нет.
Да ниспошлёт вам бог чреду счастливых лет!
Зови же, муженёк,  гостей к столу. Пусть веселятся от души, очаг домашний шуткой согревая. Сер Джон, прошу со всеми вместе.

ФОРД:
Заметьте, господа, и снова —  толстяк Фальстаф на ветер не бросает слово.
Не сплетня это — в самом деле:  и Форд и Брук у миссис Форд в постели. 

(Уходят.)