Дарите женщинам себя

– Это квартира Сидоровых? Принимайте, хозяюшка. Вам подарочек.

Двое крепких мужиков внесли длинный, тяжелый свёрток, напоминающий ковёр, подготовленный к перевозке, замотанный в белую материю и перевязанный сверху синим бантом.

Валентина Сидорова, находясь в некой прострации, показала, чтобы  подарок положили на диван. Старший из мужиков попросил её подписать квитанцию о приёмке груза, вежливо попрощался, поздравил с наступающим праздником и ушёл.

«Палас, что ли? Или шуба дорогая? – подумала Валентина. – Но от кого? В квитанции не указано. Наверное, от дочки, Юльки, из Германии. Оплатила, небось, с доставкой на дом. Заботливая моя».

Случайная, тёплая слеза повисла под глазом, согревая одинокую женщину.

Вдруг со стороны свёртка раздалось мычание. Сидорова, отяжелевшая в последние годы, в один прыжок выскочила из комнаты и, захлопнув дверь, притаилась в коридоре.

Мычание стало громче.

«Собаку, что ли, купили мне? – подумалось Валентине. – Совсем с ума посходили! Это зятя идея, не иначе! О, Господи, она ж там задыхается!».

Сидорова влетела в комнату, рванула за бант, но упаковка была прочной, материя прошита в два строчки, как когда-то посылки. Мычание не прекращалось. Валентина прислушалась, определив точное место, откуда раздавался звук. Он шёл слева, с краю.

– Где-то же должны быть отверстия для воздуха! – вслух сказала Сидорова и рукой начала ощупывать материю в том месте, откуда шёл звук. Просунув руку под оборотную сторону, она вдруг наткнулась на что-то тёплое. В материи была  дыра! Она отдёрнула пальцы, а потом осмелела и сунула их туда снова. Её лизнули!

– Собачка! – воскликнула Валентина. Сверхъусилием она перевернула свёрток сначала на девяносто, а потом ещё на девяносто градусов.

– Не собачка? – произнесла женщина. Из отверстия виднелся фрагмент мужского лица, часть носа и верхняя губа с трёхдневной щетиной.

«Дня три везли», – опытным глазом определила Валентина.

– С праздником, – вдруг сказали губы.

Голос был знаком хозяйке.

– Николай? – спросила она.

– Коля, – признались губы.

– Что надо? – в голосе у Сидоровой зазвучали стальные нотки.

– Решил вот в гости зайти, – пробурчали губы.

– А чего ж в таком виде? – фыркнула Валентина.

– А в другом бы ты не пустила, – вздохнул Коля.

– Конечно, – кивнула женщина. – Ушёл в баню десять лет назад, и ни слуху, ни духу! Конечно, сам помытый, бельё чистенькое, любой бабе бы сгодился.

– Я ж тебе звонил, Валя, – начал оправдываться Николай, – просился обратно.

– Ага? Пять лет спустя? – возмутилась Сидорова. – Что, и оттуда сбежал?

– Ага, снова после бани, – губы Николая скривились в улыбку. – Может, размотаешь, Валюша? Я ж по съёмным комнатам пять лет. Никого и не было. Прости дурака.

– Чего удумал-то? – смягчилась Валентина. – Замотался, как дитя.

– Знаешь, – хмыкнул Коля, – я так подумал, что сделаю так, как будто бы тебе из родильного дома пацана принесли. В пелёнках, с синим бантиком. Ты и растаешь.

– Ни фига себе, младенчик, – улыбнулась Сидорова. Сосочку не дать? Ладно, пойду за ножницами, может, пора тебе памперсы поменять.

– А что, заметно? – покраснел Коля. – Так долго меня везли, а потом кантовали.

– Да не волнуйся ты так, – улыбнулась Валя. – Белья чистого у тебя целая полка. Сохранила на всякий случай.

– Спинку-то хоть потрёшь? – осторожно поинтересовался Коля.


Дорогие мои , поздравление написал Леонид Блох, а я сделала вам фильм.
Совместное творчество.Конечно техт Лени намного лучше фильма, но я его уговорила...
С 8 Марта