Их жизнь. В краю голубых озёр. Книга 3. Часть 8

       Закадычные дружбаны Робка и Витька Широнин...  (Роберт посмотрел на фотографию много лет спустя, вздохнул и сказал: - Жаль, моргнул неудачно... Впечатление такое, что чем-то сильно недоволен... солнце очень ярко светило... ну, да ладно... Автор.)               
    

      И вот Робка опять в батальоне.  Потянулись Армейские будни.  В начале июля комбат вызвал к себе Робку и поручил ему, как начальнику караула, сопровождать на ремонт в Ленинград радиолокационные станции, с ним сопровождают эту самую технику, рядовые Кузьмин и Кадылин, задача: при всех остановках на станциях (железнодорожных) охранять платформы с ценным грузом, с обеих сторон воинского эшелона; при движении состава - находиться в теплушке.
     Оружие: карабины и по одной обойме патронов каждому. Питание: сухой паёк, запас консервов, мясных и овощных (кабачковая икра), сливочное масло, галеты, чай в пакетах, хлеб, денежное довольствие, положенное в таких случаях, документы - в секретной части, сдача техники на ремонт - по указанному в документах адресу. Ответственный - сержант Гринцевич.
   - Всё ясно? - Спросил комбат.
   - Так точно, товарищ майор! - Вытянулся в струнку и отдал честь Робка.
   
     И вот, воинский эшелон неторопливо тащится по рельсам в сторону Ленинграда, а куда торопиться-то? Время - мирное. Подолгу стоит на станциях, Кузьмин и Кадылин, карабины на плечах, вышагивают вдоль состава, по обе его стороны. Гринцевич решает текущие вопросы, греет воду и еду на буржуйке, благо дров в достаточном количестве...
 
     Воинский караул лежит на нарах в теплушке, уже ночь, состав неторопливо постукивает на стыках рельсов, ещё несколько часов - и Ленинград...
   - Слышь, Робка? - Говорит Колька Кузьмин, дружбан, - у меня есть предложение.
   - Какое? - Спрашивает Робка.
   - Сдадим технику, давай, махнём к моим? Соскучился я по ним, сил нет! Позовём Нинульку мою, про неё, я уже вообще молчу. Поедим домашнего, мамулька моя готовит - пальчики оближешь! Выпьем водочки! Сколько той жизни! А?
   - А что! - Аж подпрыгнул на нарах Колька Кадылин. - Не упускать же такой случай! Опоздаем на сутки, делов-то! В крайнем случае - поругают...
   - Мысль хорошая, - помедлив, отвечает Робка. Желание увидеться с родными и любимой девушкой Коли понятное. В отпуске он не был, летний призыв, демобилизуют - в числе первых, отпуск уже, понятное дело - не дадут...
    "Сам- то, уже два раза в отпуске был, надо рискнуть!"
   - Давай, Коля, рискнём! - Отвечает Робка. - За опоздание - не расстреляют!
   - Робка! Ты - молоток! - Кричит Колька Кадылин. (Я не виноват, что их обоих звали Николаями! Автор.)
   
     Так всё и было, как мечтал Коля Кузьмин. Его родные обнимали и целовали всех троих на радостях, поили водочкой, кормили вкуснейшим маминым обедом, примчалась Колькина Любовь - Нина, очень симпатичная девушка, они обнимались-целовались, не стесняясь свидетелей, не до того им было; потом, уже с Ниной, опять сидели за столом, ещё выпили водочки; любо-дорого было на Колю с Ниной посмотреть, какие они счастливые, как у них сияют глаза...
 
    Колина мама суетилась, бегала, то на кухню, то к столу, раскрасневшаяся, счастливая, как же, её сын, её Коленька, пусть на сутки, но заехал домой повидаться с родными, со своей невестой Ниной, счастье-то какое! Потом она предложила:
  - Ребятки, а давайте, мы вам одежонку штатскую соберём, погуляйте по городу, Коля с Ниной будут вам гидами, а? Погода, вон какая! Прелесть просто! А я, пока что, ужином для вас займусь, что-нибудь вкусненькое приготовлю!
   
    Ребятки, конечно же, согласились, все трое - примерно одного роста и комплекции, так что разобрали почти всё, что было у Коли из одежды, одни брюки и босоножки одолжили у соседа  и вскорости уже вчетвером пошли побродить по Колыбели Революции. Нина с Колей наперебой расхваливали свой любимый город, говорили, что он - лучше Москвы...
   
    Конечно, кто бы спорил!  Ведь здесь началась Революция, здесь брали Зимний Дворец, здесь произвела свой знаменитый выстрел "Аврора"! Прошлись по Невскому проспекту, полюбовались Исаакиевским Собором, знаменитыми питерскими мостами, покормили голубей, которые жадно хватали кусочки батона, специально для этого купленного.
   
    Потом Нина предложила, слегка смущаясь:
  - Роберт, Коля, у нас сейчас идёт в кинотеатрах французская кинокомедия "Фантомас", я уже посмотрела, фильм - прелесть! Посмотрите, честное слово, вы - будете в восторге! - Они, конечно, согласились, оба прекрасно понимали, что Нине с Колей хочется побыть вдвоём...
   
    Посмотрели "Фантомаса", фильм, действительно, им очень понравился, для того времени, для 1967 года, фильм был снят просто великолепно!
    Сколько фантазии вложили авторы сценария в этот фильм! Так превосходно играл Жан Марэ! Робку с Колькой особенно восхитила сцена драки Марэ с двумя бойцами, очень понравилась сцена езды на автомобиле без тормозов...
    Луи де Фюнес, как всегда, был превосходен в роли комиссара полиции...
  - И как вам, понравилось? - Спросила вечером Нина, когда встретились после фильма.
  - Ой, Нина! Просто слов нет! - Начали наперебой расхваливать фильм Робка с Колькой. И тут же стали рассказывать, в основном, для Коли Кузьмина, он-то, фильма не видел... Особенно здОрово это получалось у Кадылина, у него вообще был талант актёра. Осталось неизвестным, как сложилась его судьба после Армии...
    Если бы занялся этим делом, наверняка достиг бы больших успехов. Он ещё очень хорошо играл на гитаре и пел...
   
    А на следующий день пришла пора расставаться с дорогими Кузьмину людьми и садиться на поезд в сторону Мурманска, уже в военной форме и с карабинами на плечах, в брезентовых чехлах, конечно.  Было опасение, что здОрово влетит от комбата за опоздание из командировки, но всё обошлось более-менее мирно...
   
    Семнадцатое июля - день рождения у Робки.Это уже приближался третий день Рождения в Армии.  "Неужели и этот, последний, день рождения, встречу молоком с пряниками?" - Однажды, после отбоя, подумал Робка и решил, что надо это дело отпраздновать, как положено у русских: с водочкой и закуской.
    И он дал денег водовозу Эрику, попросил его привезти две бутылки водки, тот, как всегда, выполнил его просьбу. В магазине Робка купил рыбные консервы, в столовой взял буханку хлеба и банку кабачковой икры, кружки, в теплице раздобыл огурцы, перья лука и укроп, в общем, подготовился к дню рождения.  Друзьям: Витьке Широнину, Колькам (Кузьмину и Кадылину) сообщил о намечающемся мероприятии уже после ужина.
 
    Решили, что после отбоя вылезут в окно  бытовой комнаты и, по одному, по тропочке, проберутся в лес невдалеке от казармы, была там подходящая полянка. Так и сделали.
    И вот, сидят они кружочком, не спеша, выпивают, закусывают, а вокруг - такая красота, светит незаходящее летнее солнышко, время уже к 12 часам ночи (так называемой!), тихо, тепло, правда, комары сильно кайф портят! 
    Только успели выпить последнюю водку и начали закусывать, как сразу в нескольких местах услышали похрустывание под сапогами сухих веток. Их - окружали...
 
    И вот, выходят к ним, с разных сторон: дежурный по части капитан, старшина Астрейко, парочка сержантов, которых силком заставил идти в облаву капитан:
  - Приятного аппетита, воины! - Довольно зловеще улыбаясь, сказал офицер. - Нет, нет, сидите, чего уж там, - это на попытку встать. Ну и ладно, посидим, раз разрешают.
  - Так, значит, - с интервалом между словами говорит он, обходит компанию, - сидим, водочку пьём, закусываем, с закусочкой неплохо: три банки консервов, огурчики, лучок, про хлебушек не забыли. Основательно подготовились! Кто зачинщик? - Резко возвысил голос капитан. - В честь чего пьянка, а?
  - Я зачинщик, товарищ капитан! -Не давая возможности друзьям что-то сказать, - вскочил Робка. - У меня сегодня день рождения, 22 года исполнилось, служба заканчивается, это мой последний день рождения, который я могу с друзьями встретить. Вряд ли мы ещё когда сможем это сделать. Они не хотели, товарищ капитан, отговаривали меня, еле уговорил. Так что, с меня весь спрос.
  - Как водку достал? Кто привёз? - Грозно спросил капитан.
  - Извините, товарищ капитан, я не стукач! Такие сведения не даю.
  - Ты понимаешь, Гринцевич, что я обязан о дне твоего рождения доложить начальству?
  - Конечно, товарищ капитан, само собой! Служба - есть служба!
  - Ишь, какой храбрый! - Усмехнулся капитан. - Заяц во хмелю!
  - Я вообще такой! За три года могли бы уже и догадаться! - Улыбнулся Робка.
  - Ладно, - переступая с ноги на ногу и заметно нервничая, сказал капитан, - марш в казарму! И по койкам! Разговор продолжим завтра!
  - Спокойного вам дежурства, товарищ капитан! - Сказал безмятежно Робка, только в глазах чёртики прыгали. 

    Зашли в казарму.
  - Что будет? - Тревожно спросил Кадылин.
  - Витька, Колька, вам ещё долго служить, дембель - через год после нас с Колей, так что не подпрыгивайте!  - Сказал Робка. - Будут разборки завтра, молчите, смотрите в пол, если что, бормочите: - Виноват! - и всё! Договорились? Нам с Колей (Кузьминым), по любому, последние месяцы!
 
    На следующий день, после утренней поверки, всю четвёрку затребовал к себе комбат.  Вошли все вместе. Доложили. В кабинете, кроме командира, ещё замполит.
  - Садитесь, воины. - Указал рукой комбат на ряд стульев у стены. Сели.
  - Значит, так, - начал Иноземцев, - договоримся сразу: чтобы без вранья! Терпеть не могу! Ну, про день рождения, Гринцевич, я уже знаю. Что ещё добавить хочешь?
  - Я виноват, товарищ майор, - сказал Робка. - Это - мой третий день рождения в Армии, последний. Два предыдущих я как отмечал? Шёл в магазин, покупал литр молока и 1 кг пряников. Так и отмечал.  А этот - последний. Вряд ли я ещё встречусь со своими друзьями, разъедемся по домам. И всё! Только письма. Вот и решил отметить, как русским полагается. Так что, с меня и спрос, товарищ майор!
  - И что с тобой делать? - Спросил Иноземцев.
  - Гринцевич, - вмешался замполит, - помнишь, совсем недавно, мы с командиром дали тебе возможность встретиться с женой? Пошли тебе навстречу! И вот, проходит месяц, ты устраиваешь пьянку. После отбоя! В лесу! Это, такая твоя благодарность, да? Не стыдно?
  - Очень стыдно! - Честно ответил Робка. - Нет, правда, честное слово! - И он, действительно, вдруг, почувствовал такой жгучий стыд, что аж лицо, как жаром, обдало.
  - Ну, я не знаю, что ещё сказать, я виноват, правда. Посадите на губу, что ли?
  - И он посмотрел в глаза замполиту, виновато так посмотрел.- Это - последний раз! Верьте мне! - Он перевёл глаза на комбата.
  - Обещаешь? - Чёрные глаза Иноземцева в упор смотрели прямо в зрачки Робке.
  - Обещаю!
  - Ну, что же, - комбат помедлил, - поверим! Вас это тоже касается! - Командир оглядел остальных. - Вы тоже провинились!  Если что, я всё вспомню! Идите!
  - Есть идти! - Хором гаркнули наши герои и выскочили из кабинета.

   (Лучше поздно, чем никогда! Правда? Это я о выпускном... Автор)
    В Тагинской средней школе Выпускной Бал. Очень красивые, с пышными причёсками, в сногсшибательных платьях, выпускницы; в строгих костюмах, белых рубашках, галстуках, выпускники; празднично одетые и счастливые - родители.

    Уже получены, в торжественной обстановке, Аттестаты об окончании средней школы, уже посидели за праздничным столом  и попировали виновники торжества. Теперь - Прощальный Бал! Объявляется белый танец.
   
    К Людмиле Ильиничне подходит выпускник Владимир Беляев и, очень волнуясь, бледный, только глаза лихорадочно блестят, приглашает её. И они кружатся в вальсе среди других пар.
  - Людмила Ильинична, - говорит Владимир,- мне очень надо с вами поговорить! Пожалуйста!
  - Хорошо, - отвечает она. - После танца выйдем во двор и поговорим.
  - Спасибо! - Говорит Беляев.
   
    И вот, они идут по дороге, удаляясь от школы.
  - Что ты мне хочешь сказать, Володя? - Спрашивает она.
  - Вы знаете, что я вас люблю! - Глаза его опять смотрят умоляюще. - Скажите мне, на что я могу надеяться?
  - Володя, я могу верить тебе? То, что я тебе сейчас скажу, останется между нами? - Спрашивает она.
  - Конечно!
  - Ты, наверно, в курсе, что я уезжала на Новый Год? - Спрашивает она.
  - Да, я знаю, - отвечает он.
  - Я отпрашивалась у директрисы поехать домой. Но, это была неправда. На самом деле, я ездила на Кольский полуостров, к моему любимому.  Ты видел его, ты стоял у пруда, когда мы с ним гуляли по Тагино. Там, на Новый Год, я вышла за него замуж.  Я - чужая жена, Володя. У нас была солдатская свадьба. Директриса не знает об этом, потому что я отпрашивалась по телеграмме о болезни отца.
 
    Так что, я замужем, Володя, я клятву давала быть ему верной женой. И... я люблю его! Понимаешь? - Она смотрит ему прямо в глаза. - И с этим ничего нельзя поделать, Володя. Он служит последние месяцы, в ноябре он вернётся домой. Я понимаю твои чувства. Первая любовь. Это очень серьёзно. Но, постарайся меня понять, Володя. И... пережить это... Вокруг столько замечательных девушек! Вернись в зал, посмотри, сколько их на нашем Бале!  Наверняка  не одна сейчас ждёт, когда ты вернёшься в зал... Если я в чём-то виновата перед тобой... Прости меня! Хорошо? - Лицо Владимира становится совсем бледным... Он смотрит, как она удаляется от него, идёт домой, тонкая, изящная, бесконечно желанная... Чужая жена...
   
    А сейчас Людмилка уже дома, получила отпуск, приехала домой, в Дагду; встречается с подружками, ходит с ними на озеро, загорает, купается, получает Робкины письма, отвечает на них, каждый день зачёркивает в календаре проходящие дни.  Каждый день, канувший в Лету, приближает их встречу.
   
    Однажды днём, когда они обедали с мамой, папа был на работе, Сашка, как всегда, где-то бегал со своими дружбанами, мама продолжительно посмотрела на Людмилку.
  - Мама, ты чего? - Забеспокоилась она.
  - Знаешь, доченька, что я думаю? Дежурила я прошлой ночью, много думала о тебе, точнее, о вас с Робертом. И вот что я надумала: тебе надо поехать к нему... Стать ему настоящей женой... Неправильно это, не по-людски, люди женятся для того, чтобы приносить друг другу радость, стать семьёй, ты хоть понимаешь, как ему сейчас трудно? Ему 22  года, он - сильный мужчина, ты, хоть чуть-чуть, представляешь, как ему сейчас хочется тебя? Мы, женщины, в этом возрасте больше боимся близости, чем хотим её...  А они, мужчины, они же с ума сходят, как им хочется близости! Ты же мучаешь его, пойми!
  - А если я забеременею? - Спросила Людмилка.
  - Девочка моя, для этого есть способы предохранения, - ответила мама. - Да и, если и забеременеешь, что с того? Ты - мужняя жена! Он последние месяцы служит!  Я считаю, тебе надо поехать к нему! - Сказала убеждённо мама.
   
    Как итог этого разговора, Робка, однажды, вместе с письмом получил и телеграмму: "Встречай 14 августа Люблю Целую Людмилка" ...Надо ли говорить, как был счастлив Робка!

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/03/10/2095