Sacrosanctus

"Вот я был в "финке", так у них...".

В Финляндии, в Европе, в Америке... Никогда мы не будем жить так, как живут на Западе. Как в Китае, тоже... навряд ли. Все известные попытки "сделать здесь, как там" натыкались на подводный камень в виде нашего пресловутого менталитета, "загадочной русской души". Менялись течения, менялось процентное содержание белого и красного, и осушали, и поворачивали вспять, но этот камень - там. Он бел-горюч лежит, и вокруг него Остров Буян. И никуда от этого не денемся, покуда мы русские, говорим и думаем по-русски и о русском, о своём, о чём и сказать невозможно, только в песне до крика навзрыд. Нам же скучно триста лет подстригать газон или тачать сапоги силами десяти поколений. Я лучше пойду, Сибирь завоюю. А перед тем "приговорю" полмитрича.

Писатель Виктор Ерофеев, обсуждая недавние "поклонно-болотные" противостояния, заявил, что в основе их лежит конфликт нравственных ценностей. Такая точка зрения представляется мне в корне неверной. Причина конфликта - не в ценностной, и даже не в поведенческой сфере, а в понимании государствообразующего принципа. С одной стороны (Болотная) - это ризома, как идеологическое обоснование квазидемократии. С другой (Поклонная) - это принцип единоначалия в завуалированной и модернизированной форме. Понятно, что "округляю" для простоты, принимая позиции сторон как чётко сформулированные (чего пока нет) и однородные (чего тем более нет).

Я в последнее время убеждаюсь всё больше в том, что иной формы государственного правления, как самодержавие, в России быть не может. Не буду вдаваться в тонкости, скажу о главном: самодержец отвечает присущей русской душе потребности в иррациональном управляющем начале. Должен быть кто-то, кто выше меня не по знатности, богатству, умственным способностям или моральным качествам, а просто - потому, что он "другой", что он помазанник Божий. И только такому человеку я подчинюсь. Пусть - демократия, хоть западная, хоть восточная, с её институтами, законы, чиновники, полиция светская и духовная, - пусть. Но должен быть кто-то, за кого я молюсь, кто есть наместник Бога на земле, следовательно - источник морального права. То есть царь. Sacrosanctus.

В смешном советском фильме "Новые приключения неуловимых" есть сцена, когда в ресторане вдруг начинают петь "Боже, царя храни", вследствие чего там начинается дебош с мордобоем, то есть, по определению М. Е. Салтыкова-Щедрина, "конституция". Эпизод, разумеется, неправдоподобен и фальшив в превосходной степени. Но, вы знаете, и в сегодняшнем кабаке, заиграй бэнд "Боже, царя...", я встану. Тем более, музыка хорошая.

Должен быть принцип нравственной архитектуры общества. Этот принцип известен: "За веру, царя и Отечество". Это же не дураки придумали. Впрочем, почему - придумали? Так и было. Царь, самодержец, он же столп и защитник веры, он же pater patriae, отец отечества. И вся русская история до 1917 года держалась на этих "трёх китах". В 1850 году, при Николае Первом, Г. И. Невельской основал в устье Амура город Николаевск-на-Амуре. Отношения с Китаем тогда были напряжённые, и "самоуправство" будущего адмирала грозило дипломатическим и военным конфликтом. Министр иностранных дел К. В. Нессельроде предложил поселение срыть, от греха подальше, а чересчур инициативного офицера разжаловать в матросы. Но царь сказал: "Там, где русский флаг поднят, он опускаться не должен!". И вопрос был закрыт. Мне кажется, что в этом эпизоде, как в капле амурской воды, отразились все главные черты самодержавной власти (а считать их положительными или отрицательными - это дело каждого), как-то: верховность (авторитетность в высшей степени), единоличность в принятии решений, безусловный примат национальных интересов и... та самая иррациональность, о которой я уже говорил. Ведь, на первый взгляд, такое решение императора противоречило требованиям обстановки, и всё-таки он его принял, противу ratio.

Кто из современных российских правителей имеет моральное право "казнить и миловать"? Чьё слово имеет вес достаточный, чтобы оказаться последним, решающим? Болотная возникла не в последнюю очередь благодаря крайне низкому моральному авторитету власти, как верховной, так и на местах. И было, было это уже в российской истории. Вспомним погрязшую в коррупции и разложении верхушку общества перед 1917. Ведь, не отрекись Николай Второй, кто знает, чем завершилось бы противостояние регулярной русской армии и вооружённых отрядов пролетариата? Но... слабый царь не посмел взять на себя ответственность за междоусобное кровопролитие, не обладая должным моральным статусом. То же наблюдаем и теперь: нравственное по сути движение "снизу" и преследующая совершенно другие цели "подмога со стороны", а к этому - фактическое безвременье и бездействие "наверху".

"Внизу", по правде сказать, тоже не везде запах незабудок.