А чувства можно отреставрировать?

А чувства можно отреставрировать?

Агнесса заплатила наследникам комода наличными за очередной подарок судьбы. В квартире вместе с комодом остались Агнесса и Артем. Они осмотрели приобретенное сокровище, без слов понимая друг друга. Агнесса поймала себя на мысли, что Артем ее волнует больше, чем комод. Дерево, оно и есть дерево, а человек не дерево. Он тоже это почувствовал невидимые биотоки любви. В квартире стоял убогий диванчик, от его родителей еще остался. Агнесса и Артем одновременно сели на диван, и стали смотреть на комод. С первого взгляда было заметно, что он сильно испорчен временем, но отреставрировать его вполне было можно.
- Артем, как ты думаешь, а чувства можно отреставрировать?
- Ты о чем?
- Так, почувствовала себя старым комодом. День такой сегодня, даже эта старая развалина с остатками граната меня не радует, все мне надоело! Мы с тобой родились под знаком Льва! Гранат - наш камень! Я ношу бусы из граната, у тебя брелки гранатовые! Теперь еще комод с каплями древесной смолы.
- Да, ты что? Нам Мартын за этот комод больше отвалит, раз в десять, после реставрации, конечно.
- Эх, этот Мартын! Артем, все так запутанно, что этот комод мне ему продавать не хочется.
- Оставь себе, или просто поставь в антикварный магазин моей мамы на продажу.
- О, ты мне уже и советы даешь! Кто из нас начальник?
- М...м... мало ли кто начальник?! Я мужчина, а ты женщина!
- Мне нравится твой ответ, как бы из него пользу извлечь? Ты не знаешь? А, скажем, что комод с гранатами от сглаза помогает.
- А, чего тут знать? Какой сглаз?! Ты - баба, я - мужик! Ты одна. Я вообще один... Да ты сюда прямо из ванны приехала, волосы рассыпчатые, чистенькие, даже влажные, ты вся такая!
- Красиво говоришь, да здесь удобства относительные. А гранат, как оберег для человека.
- Какие нам нужны удобства? Мы ж на диване сидим! Старый он, так и, что, нас выдержит, а гранат нам посветит, вместо солнца.
- Ты чего это мне предлагаешь?
- Ничего не предлагаю, - обиделся Артем, - рядом с нами нет бугая Мартына, я и обрадовался.
- Есть хороший специалист, пригласи его этот комод отреставрировать, деньги на комоде уже лежат.
- Заметил, а мои услуги оплатишь? За доставку антикварной - гранатовой продукции!
- Наличными? Ты мой молодой человек, и за свою работу зарплату получаешь. Лучше возьми ключи, привезешь сюда реставратора, он сам все знает, что делать.
- А ящики открывать будем? - не дожидаясь ответа, Артем встал, поставил комод под старую люстру, обошел его со всех сторон, открыл ящики, - чудес не было.
Агнесса посмотрела на Артема, потом на открытые ящики комода, встала, подошла к комоду, достала маленькую бутылочку, на ней виднелась полу стертая надпись 'пихтовое масло'. Она взяла бутылочку в руки:
- А говоришь, ничего нет, а здесь такое сокровище! От чужого деда осталось наследство.
- Выброси! Зачем оно нужно?! Я не пойму: откуда тебя знают старики и старушки и присылают тебе старую мебель с солнечными камнями?
- Смотри, какая упаковка! Маслом еще можно пользоваться. А, что касается гранатовой мебели, так это моя бабушка обзвонила своих старых знакомых, после того, как увидела гранатовые часы. А божьи одуванчики почему-то Богу душу отдают вместе со своим сокровищем.
Агнесса резким движением раскрыла диван, успев заметить, что внутри дивана лежит чистая простынь. Вторым движением она постелила ее на диван.
- Прошу, Артем, все готово для испытания наследства, скорее, его приложения.
Агнесса легла на край дивана и стала смотреть на комод, ей показалось, что старый дед вселился в комод и подмигивает ей. Артем одним движением залетел на диван, на нем сверкал металлическими украшениями кожаный, широкий ремень...
Девушка повернулся к нему, и погладила ремень:
- Хорошее у тебя укрепление, снять его можно? Или сложно?
- Да и ты в каркасе, вон какая у тебя талия обтянутая! До тебя не добраться, и потом вокруг тебя столько мужиков, что страшно.
- Не обижай, это летние платье, сейчас все ткани тянуться, - и она потянула замок молнию на платье вниз, - а, что касается мужиков, так ты у меня один, а остальные партнеры по бизнесу, которых постоянно прибирает к своим рукам кузина Тамара.
Артем снял ремень. Они механически, каждый сам с себя снимали одежду и складывали со своей стороны дивана. Они еще не верили сами себе, еще все казалось большой шуткой. Агнесса протянула Артему пихтовое масло, пальцами показала, как им надо пользоваться, он послушался. Он умел играть на гитаре, надо было свои способности использовать в жизни, его тонкие пальцы, смазанные маслом, изобразили на мгновение игру на гитаре, больше этого не требовалось. Он взлетел на чистое тело Агнессы, такое живое, такое притягательно, такое нежное, такое готовое к нему, что он потонул в нем с замиранием сердца...
Комод стоял понуро, о нем просто забыли.
Инесса Евгеньевна купила себе новую квартиру, но о ней даже Степану Степановичу ничего не сказала. Последнее время она боялась всего и всех. А он, потеряв ее из вида, посмотрев на себя в большое зеркало в магазине, решил приударить за Агнессой. Он хорошо знал, где она гуляет с коляской, и просто хотел ее дождаться, когда она выйдет гулять с ребенком, а там будь, что будет!
Вместо Агнессы в подъезд вошла Леночка, вскоре она вышла с Артемом и они, спокойно держась за руки, как влюбленные, прошли недалеко от Степана Степановича, который успел прикрыть лицо газетой, а одежда на нем была для них незнакомой.
Степан Степанович решил заглянуть к Инессе Евгеньевне, но в ее квартире оказался Борис. На вопрос о хозяйке новый хозяин ответил, что она переехала, а на вопрос, где Агнесса с ребенком, даже он не знал ответ. В большой соседней квартире дверь никто не открывал, там никого не было.
Степан Степанович вернулся к Борису, ухватил свою большую голову руками, и зычно закричал в пространство:
- Где Агнесса?!
- Степан Степанович, чего кричишь? Она уехала на открытие музея, - вспомнил Борис, - потом к ним приехали мужики и увезли к ней ребенка, мне слышно было сквозь дверь.
- А Инесса Евгеньевна знает?
- Мне неизвестно кто и что из них знает. Я не знаю, где она живет теперь.
Мобильный телефон запищал кнопочками в руках Степана Степановича:
- Инесса Евгеньевна, где ты? Где Агнесса с ребенком? Я сижу у Бориса. Она точно не в музее, а Артем спокойно с Леной ходит.
- Почти поняла. Где я - не скажу. Я не хочу тебе свою квартиру показывать, во избежание наезда твоих детей. Где Агнесса? О, это тайна. Дальше сам соображай, тема сия для меня неприятная, да и тебе ко мне ехать нет необходимости.
Степан Степанович сжал в руке мобильный телефон, он хрустнул, впиваясь осколками пластмассы в руку. Борис побежал за йодом, а Степан Степанович с ревом вылетел из квартиры, бросив на пол окровавленные осколки телефона. Он бежал широкими шагами домой, вытаскивая куски пластмассы из ладони. Дома он промыл раны, выпил таблетки, что под руку попались, и лег спать.
Агнесса согласилась поехать на открытие музея, от домашних хлопот она порядком устала, а тут появился повод выйти из дома. Она купила новую одежду, новые туфли, в которых и в гареме не грех было бы показаться, так подумала о них Инесса Евгеньевна.
В назначенный день за Агнессой заехала машина Мартына. Музей находился за пределами города. И откуда берутся просторы? - думала Агнесса, сидя на заднем сиденье машины. Она смотрела на пейзаж за окном, на бесконечное мелькание зеленой массы деревьев, или полян, даже полей, покрытых зеленой растительностью. Случайно ее взгляд упал на шофера, она вздрогнула, шофер показался ей странным. Она невольно застегнула на груди молнию легкой белой курточки, и отвернулась к окну, с мыслью, что уж очень долго едут они к музею. За окном замелькали дома дачного поселка, заборы один выше другого, на укрепленных стенах стояли камеры наблюдения, металлические ворота катались по рельсам, охраны не было видно, но она явно подразумевалась.
У одной такой современной крепости остановилась машина. Дверь машины бесшумно открылась, открылась и дверь в ограждении современного замка, впуская Агнессу на территорию особняка. Людей не было видно. Ничего себе открытие музея, - подумала Агнесса, - людей нет, здание более чем современное.
Она посмотрела на внушительный дом с башенками, своего рода мини дворец. Идти в дом Агнесса не решилась, она села на скамейку рядом с небольшим фонтаном. Из пасти льва, покрытого позолотой, струилась вода. Как в сказке 'Аленький цветочек', - промелькнула в ее голове, - все есть, людей невидно, неслышно. Она еще раз посмотрела на ворота, они были закрыты. Машина, в которой Агнесса приехала, не въезжала на территорию особняка.
Солнце припекало. Агнесса сняла с себя белую курточку, положила ее на белую сумку, украшенную большой брошкой вместо замка. Сумку Агнесса поставила на скамейку, и, откинувшись на спинку скамейки, прикрыла глаза. Она задремала под легкий шум воды фонтана. Мартын посмотрел сквозь легкие шторы на спящую Агнессу. Грудь кормящей женщины, белая, пышная выглядывала из маленького белого топика. Русые волосы крупными волнами лежали на ее плечах. На ногах бело - золотые туфли заканчивались шнурками почти у колен, где начинались светлые бриджи. У него появилась простая, мужская мысль, взять ее на руки, отнести в спальню, вместо открытия музея. Он надел белые брюки, светлые без пяток босоножки, снял с себя майку, и в таком виде спустился к Агнессе. Агнесса крепко спала. Он взял ее на руки, и понес в спальную комнату, где положил Агнессу не белое, шелковое покрывало.
Кондиционер поддерживал в комнате прохладную атмосферу. Агнесса сквозь сон почувствовала прохладу, ей захотелось укрыться. Мартын посмотрел на божественную, нежную грудь, кормящей матери и прикрыл ее огромным, белым полотенцем. Потом он подошел к кальяну, и слабое средство, затуманивающее мозг, постепенно заполнило комнату. Легкие грезы окутали мозг, уставшей молодой матери. Два бокала легкого вина, виноградная лоза на золотом блюде, стояли на столе с прозрачной столешницей. Агнесса невольно потянулась к бокалу, жажда еще во сне стала ее мучить, от непонятного привкуса на губах. Залпом, выпив бокал, она взяла одну виноградинку, и только тут заметила внимательный взгляд хозяина.
Мартын нажал на пульт, темные шторы на окнах опустились, легкий полумрак окутал комнату. Молния на топике оказалась в руках мужчины в белых брюках. Его красивое лицо, приблизилось к ее лицу, молния медленно расстегнулась на груди молодой женщины. Грудь двумя волнующими окружностями выступала над двумя белыми чашечками. Мартын расстегнул застежку, расположенную спереди, для удобства кормления грудью. Он двумя руками держал в руке грудь Агнессы, пристально смотрел в ее глаза и медленно подносил сосок к своим губам, со стальным блеском в глазах. На соске выступило грудное молоко, он слизнул капли молока языком, потом охватил сосок губами, продолжая смотреть ей в лицо, и стал сосать молоко из ее груди...
Вторая грудь наполнилась молоком.
Агнесса, словно окаменела. Из второй груди непроизвольно стало капать молоко на руку Мартына. Он разминал руками затвердевшую от молока грудь. Молоко капало на его руки, и на белое шелковое покрывало. Агнесса молчала, онемев от изумления, приятная нега окутывала все тело, груди освобождались от молока, они становились мягче. Многодневная боль покидала грудь. Его руки в сладком, грудном молоке, расстегнули последнюю молнию на ее брюках. Липкие пальцы медленно и нежно, сняли с молодой матери обувь, брюки, стянули последнюю, белую одежку... Она лежала на белом, шелковом покрывале, в русом облаке своих волос.
Мартын снял с себя белые брюки. Его мускулистая фигура приятно радовала глаза. Агнесса и не возмущалась, она просто вся подалась навстречу этому необыкновенно приятному человеку. Они обвились друг подле друга, как будто
всегда были вместе. Без слов, без единого звука они изучали друг друга нежными ладошками, пальцами. Его губы раскрылись так широко, что обхватили ее губы, его язык вошел в ее рот, белые зубы от языка не волновались, но кожные покровы рта приветствовали его язык, божественной истомой. Он покорил ее всю без остатка. Равномерные движения тел без скрипа великолепной постели, были апогеем приятного знакомства...
Проснувшись, Агнесса не увидела в комнате Мартына. На себе она заметила простынь. Рядом с кроватью стоял столик с едой. На краю постели лежал шелковый халат. Агнесса надела халат, поискала глазами дверь в ванную комнату. Все удобства отливали кафелем. Она умылась, привела себя в порядок и вошла в комнату, но в ней по-прежнему никого не было. Агнесса подошла к окну: между воротами и фонтаном стояла детская коляска, в ней спал ее ребенок, но людей во дворе не было. Агнесса быстро выбежала из комнаты и потеряла ориентир. Она не знала, как спуститься вниз. Двери, зеркала располагались кругами, или ей так показалось. Она прошла в одну сторону, дошла до конца здания, не найдя лестницы, повернула назад, прошла до конца коридора: лестницы не было.
По виду из окна Агнесса определила, что находится не ниже второго этажа, мало того, она забыла из какой двери вышла. В отчаянье Агнесса села в кресло в холле, потом подошла к окну, перед окном находилось озеро, оно было совсем маленькое, но по нему плавали два белых лебедя. От злости она толкнула створку высокого окна. Окно раскрылось. Агнесса оказалась на полукруглом балконе. С балкона свисала лестница из веревок и круглых палок. Она уверенно перешла с балкона на веревочную лестницу и стала спускаться вниз. На земле Агнесса попала прямо в руки Мартына, своим голым телом под шелковым халатом. Он нежно прижал меня к себе на одно мгновение, и поставил на землю. Голые подошвы ног коснулись мягкой травы зеленого газона. Агнесса непроизвольно поцеловала губы Мартына, а сама в это время заметила арку. По ее мнению, сквозь эту арку она могла бы попасть к коляске с ребенком, стоящей с другой стороны дома. Мартын поднял Агнессу на руки и понес к арке, от арки она увидела коляску. Агнесса вырвалась из рук Мартына и побежала к своему ребенку. Малыш спал.
Агнесса поцеловала малыша и вопросительно подняла глаза на Мартына.
- Агнесса, ты поживешь у меня с моим сыном. Надеюсь, ты не возражаешь?
- Мартын, меня дома потеряют!
- Нет. Для всех ты на даче. Посмотри, как ты устала! Ты засыпаешь в любом положении, в любой ситуации. Отдыхай здесь, тебе все привезут.
- Я не ориентируюсь в твоем доме: он такой большой! И, где музей, на открытие которого я к тебе приехала?
- Все есть, но не сейчас.
- У тебя есть здесь люди? Мне одной твой дворец не убрать, вот уж действительно устану!
- Агнесса, у тебя будет няня с высшим педагогическим образованием, она уже в дороге. Здесь и сейчас есть: повар, и горничная. Для прогулок с ребенком существует дорога вокруг озера, расположенная в тени деревьев. Для любви есть я. Что еще тебе нужно?
- Свободу!
- Это и есть свобода в твоей ситуации! Поживи здесь немного, а сейчас идем, я покажу комнату для малыша, нашего малыша! Ты не представляешь, какого труда мне стоило смотреть на то, как ты попала в лапы своего Артема! Я уверен, твой Артем побежал к Леночке. Надеюсь, ты ее знаешь? Кстати, что у Инессы Евгеньевны было с этим Артемом Николаевичем? Я позвонил в твою квартиру, дверь открыл Артем Николаевич, и я от неожиданности получил в челюсть.
- В моей квартире тогда жила Инесса Евгеньевна, а Артем Николаевич ее мужчина, - в мозгу Агнессы промелькнуло виденье с нависшим над ней Артемом, а потом дикие звонки по всем телефонам.
- Хорошо, что не наоборот. Стало быть, я второй в твоей судьбе, и первый отец ребенка.
- Откуда у тебя такой дворец?
- Без вопросов на эту тему, музей тебе покажут без меня, а я сейчас уеду. К тебе подойдут, помогут. Пока! - воскликнул Мартын, и поцеловал Агнессу, потом стремительно пошел к воротам, а они услужливо открылись и закрылись.
Агнесса остановилась у фонтана с коляской в руках, к ней подошла улыбчивая женщина в платье с белым воротником. Агнесса изучала новые владения, катала коляску по всему дачному участку, сидела на скамейке у озера с лебедями, кормила ребенка грудным молоком два раза в день. Ей помогали люди Мартына. Странные вещи начинали твориться вечером. То, что первый раз в любви казалось случайностью, становилась закономерностью. Мартын целый день отсутствовал, появлялся вечером, ел у себя в комнате, ему привозили еду из местной столовой, он мылся, и шел к Агнессе в спальню.
Любовь между Агнессой и Мартыном носила молочный характер. Он ее любил, но начинал любовные игры с ее груди, полной молока от пропущенного кормления, которое вместо нее осуществляла няня, вводя искусственное молоко в питание ребенка. Молоко из груди высасывал Мартын до основания, так, что оно с трудом прибывало к утру для ребенка. Агнессе не давали много работать, ее заставляли спать днем для сохранения молока, ей давали витамины, пищу, соки, чай со сливками, - одним словом она должна была вырабатывать молоко для ребенка и... его временного отца. От этого можно было бы сойти с ума, но женщине давали успокоительные средства с пищей, поэтому она была спокойной и воспринимала действия Мартына относительно спокойно. Любила она его настолько страстно, насколько это было возможно под успокоительными средствами. Он был доволен.
Гардероб Агнессы пополнялся без ее участия. Она открывала шкаф и брала то, что нужно по погоде. Она не знала, откуда появились вещи, ей вообще трудно было думать, она просто жила и выполняла обязанности, которые предписывались в этом дачном замке. Грудь Агнессы в предлагаемой одежде всегда слегка выступала из одежды, и светилась на солнце. Если становилось прохладно, ей приносили теплые вещи и тщательно укутывали грудь от дождя, от ветра, от холода. За кормящей женщиной следили, ее берегли для ночи с господином Мартыном. Ее грудь работала, как мини завод по производству молока. Он мял груди в своих руках, он оттягивал соски, он пил ее молоко...
Однажды Агнесса отказалась от предложенной пищи, ее мутило, тошнило. Несколько таких дней и молоко перестало прибывать. Мозг, очищенный от снотворных, задумался над происходящими событиями, Агнесса поняла, что у нее вновь будет ребенок, но теперь уж точно от Мартына. Вечером пришел Мартын, но молока в груди не было, оно перегорело, и ребенок два дня не брал грудь. Любовь без молока не получилось. На следующий день Агнессу вместе с ребенком отвезли к Артему, который довольно спокойно отнесся к возвращению Агнессы домой и просто пошел с ребенком гулять, а ей пришлось на пару дней лечь в больницу
Мартын в гостинице всегда держал за собой один номер, для себя или для тех, кто к нему приезжал по делам, к себе дачный дом он посторонних не приглашал. Алину он приметил давно, у него созрела мысль пригласить ее на работу к нему на дачу. После отъезда Агнессы он ощущал пустоту. Мартын заметил, что Алина много работает, да трудно живет, и предложил ей подзаработать у него, хотя бы в течение месяца. Она, замученная просьбами Инны и унылостью Степана Степановича, согласилась поработать на даче, и оставила дочь с отцом. Лишних людей на даче Мартын не держал, это была его личная держава, он оставил Алину, повара, одного охранника. Для всех внешних связей ушел на дно отпуска.
Гранатовая комната находилась в его загородном доме, комната с антикварной мебелью всегда была закрыта, в ней даже пыль не протирали. Мартын в нее заходил сам, заводил старые часы, сидел на стуле, смотрел на шкаф, часы, конторку, стол и мечтал найти еще несколько предметов старины с гранатами. Иногда предметы, в знак приветствия посылали световые импульсы. Тревожная атмосфера комнаты повышала адреналин в его крови, в ней было немного жутко, иногда он из нее резко выскакивал и быстро закрывал дверь, боясь, неизвестно чего...
Ключи от этой комнаты он никому не давал. Алине хватало работы в его большом доме. Мартын и его дядя Виктор, управляющий гостиницей, почти одновременно заболели гранатовой мебелью. Мартын собирал предметы старины, а его дядя заказал у Агнессы накрученный гранатовый кабинет, увиденный случайно у одного знакомого энергетика.
Виктор Николаевич жил с женой Эллой, не пытаясь менять судьбу. С годами она стала его правой рукой в делах гостиницы. Господин Виктор несколько обленился, иногда он приезжал в загородный дом Мартына и сидел у озера в кресле. В последний свой приезд на озеро с лебедями, Виктор Николаевич заметил, что его администратор Алина в свой личный отпуск работает на даче его племянника Мартына.
На работе Виктор Николаевич вел себя весьма сдержанно, и на сотрудниц внимания не обращал, ведь рядом с ним всегда была Элла, а сюда она дороги не знала. Виктор невольно стал наблюдать за Алиной, других женщин здесь не было. Поваром работал пожилой мужчина. Охранником был крупный молодой мужчина. Алина часто ходила в коротких брюках и кофточках с воротником. На блузках рукава были разной длины, но белый воротник словно прирос к ее шее. Иногда ее руки были видны до самого воротничка, но он оставался на месте.
Алина постоянно существовала в своей нехитрой работе, требующей затрат физического труда, чтобы содержать большой дом в порядке. Не выдержал Виктор ее голых плеч, выступающих рядом с воротничком. Его руки сами потянулись потрогать эту чистую, шелковистую кожу.
- Виктор Николаевич, что с вами? - возмутилась Алина.
- Слепень сел, я его прогнал.
- Ох, уж эти слепни! Здесь говорят, что комаров у озера потравили во время, поэтому их и нет, а слепни остались, да еще мухи чужие залетают. Вы держите в руках что-нибудь, чтобы их отгонять от себя, - сказала Алина, вымыв пол на веранде, любимом месте отдыха Виктора Николаевича.
Артем в детской коляске обнаружил приличную пачку сто долларовых купюр, сопоставил их количество с числом дней отсутствия Агнессы дома, и в его голове что-то встало на место. Ребенок спал в коляске, Артем сидел на скамейке в парке и совершенно случайно наткнулся на эти деньги, доставая соску младенца, которая умудрилась закатиться под матрас. Он знал о существовании Мартына, но не думал о нем серьезно, оказалось, что он более серьезный соперник. Артем качал на автомате коляску и витал в облаках ревности, потом это занятие ему надоело. Он сделал вывод, что об этих деньгах Агнесса, точно ничего не знает, иначе давно бы их изъяла из детской коляски.
Значит, если после возвращения от Мартына она легла в больницу, тут и так все понятно, что ничего хорошего для мужа нет в ее отсутствии. Артем позвонил Лене, та примчалась на зов достаточно быстро, а он взял да и отдал половину найденной суммы денег Леночке. О, как она обрадовалась! И с ребенком помогла посидеть пару дней в отсутствие матери ребенка, и еду приготовила, и само собой полюбила Артема со всем старанием.
Агнесса, вернувшись из больницы, обнаружила полный порядок в трехкомнатной квартире, полный холодильник продуктов, приготовленную пищу в кастрюлях и на сковородах, улыбающегося Артема и довольного малыша. Она странно улыбнулась, увидев пачку долларов, лежащую на телевизоре рядом с пультом управления.
Так они и жили, каждый со своей любовной историей за пазухой жизни.
Однажды Артем пришел к Леночке, и остановился на пороге. В комнате он увидел Бориса, устанавливающего в углу комнаты тумбу, на верху тумбы, находился мини театр, из очень старых кукол. Вещь антикварная. Артем посмотрел на Леночку, на Бориса и ему показалось, что он здесь лишний на празднике жизни. Ни слова, не говоря, он вышел из квартиры. Его никто не остановил...
Артем решил на Леночке проверить, то сексуальное удовольствие с пихтовым маслом, которое он познал с Агнессой, но повторить с ней он не смог. Он понимал, что та любовь была случайной, импульсной, без продолжения. В кармане у Артема лежал новый флакон с маслом... Артем побрел домой. Ждал он, ждал Агнессу с ребенком, а, не дождавшись, решил, что за ней, вероятно, опять заехал Мартын, и позвал Бориса скоротать вечерок за пивом. Борис антикварный предмет мебели привез продавщице Леночке, а не отдал его директору антикварного магазина, просто потому, что затаил обиду на Агнессу. Он сменил объект обожания. На Артема, он даже не обратил внимания, и вовсе не заметил его приход, или сделал вид, что не заметил.