Вариант сознания... ч. 101

   
                Чеховский сад. Май.
За сутки  движения с севера на  юг поезд  ушел в весну на целый месяц.  В Подмосковье зеленеют ели, на березах – бледно-салатовая  вуаль. Мчимся - от набухших, туго свернутых почек сливы  в Серпухове – до белого кипения черемухи  в Курске  - и половодья сирени в   Симферополе.  Подъезжая к Ялте, ловлю знакомое чувство полноты бытия: бесконечное синее море,  теплые мохнатые складки  на загривке Аю-Дага,  розовые кораллы тамариска  вдоль трассы. Бархатный полог Могаби  заткан плотно, как риза; зеленый храм природы  венчают туманные  шпили  Ай-Петри.
    Прошли теплые дожди.  В чеховском саду – буйство жизни.  Кудрявая,  перистая листва лезет  из-под слоновой кожи гледичии. Сливы, вишни, абрикосы, персики отцвели, и  под плотными пеленами  листьев  наливаются ягоды  и плоды.  Наступила пора обновиться и бамбуку:  зеленая, сизоватая листва опадает в ручей.
    Фантастически красива белая стена  чеховской дачи. Сиреневые каскады глицинии  и золотое сиянье розы Бэнкса. Нашей розе чуть поменьше ста лет, ее посадил Чехов, а  американском штате Аризона есть куст  возрастом больше столетия. Называют  розу «Леди Бэнкс». Записана в книгу Гиннеса как самый большой розовый куст в мире. В низине,  у южной стены сада,  фиолетовый сумрак сирени.  То там, то здесь, словно рукой  щедрого художника,  разбросаны  свежие мазки краски – белила, ультрамарин,  кобальт германских ирисов,  любимых  цветов Антона Павловича.
    Как беден мой язык,  как нище воображение!  Открываю сборник Вячеслава Иванова «Свет вечерний»,  изданный   в Оксфорде. «Римский дневник», запись от 15 апреля:

Ясмины дышат, белые левкои.
Луг белых коней – тешится лазурь
Заоблачной  гульбой  апрельских бурь.
Гудят, звенят воздушных сосен хвои… 

         Вот так пишут настоящие Поэты: небо – луг,  где пасутся белые кони облаков.

                * * *
                Чеховский сад. Июль.
     Июль в Ялте – не лучшее время. Чеховский сад как оазис в раскаленной пустыне. В этом году сильно растет бамбук. Роща густа, кудрява,  живописно склоняется над ручьем. Зато маслины во дворе выглядят сиротливо, крона разрежена. Деревья сбрасывают листву, чтобы не испарять влагу. Деталь, которую стоит запомнить, потому что  и при Чехове маслины страдали от безводицы. Антон Павлович, человек севера, от жары не находил себе места. А вот для многих растений жара в радость.  В узком «колодце» между  стеной и теплицей растет мыльное дерево. Оно мужественно пробивается наверх, к свету, закручено замысловатой спиралью. Украшено желтыми ажурными венчиками.  Началось второе цветение роз. У сирийской розы раскрылись  белые, фиолетовые розетки  с сахарными головками  в центре цветков.
    На чеховской груше возле  бамбука масса плодов. Ветки прогнулись до самой земли и закрыли скамейку, на которой любила отдыхать Ольга Леонардовна. По преданию, грушу  называли «Машенька». В северо-восточной части сада у Чеховых располагался «французский огород». Так его величали из-за артишоков. Они сейчас во всей красе. Великолепна их сиреневая опушка в обрамлении  короны острых  шипов. На индийской сирени завязались кисточки цветов. Жимолость татарская вся  усыпана розовыми ягодами. На лимоннике – масса  ядовито-зеленых  шариков, которые к осени  обретут лимонный цвет. Говорят, они хорошо помогают при пониженном давлении.
     Геннадий Печников, московский актер, председатель Общества дружбы с Индией,   привел в музей Шаши Капура, брата знаменитого Раджа Капура. Шаши снимает в Крыму приключенческий фильм. У клана Капуров, оказывается, есть семейная традиция -  играть в чеховских спектаклях. Шаши сам не играл, но зато поставил «Дядю Ваню». После чаепития во флигеле  я веду гостей в сад.
-  Вот эту шелковицу Антон Павлович придерживал рукой, когда  сажал. Если хотите поздороваться с Чеховым, можете потрогать дерево…
     Шаши Капур  слушает, чуть откинув  капризное детское лицо с умными карими глазами, и ласково трогает старческую  кожу шелковицы. Это  запомнится…   
                * * *
                А.П.Чехов: садовые радости.
О  Чехове  можно сказать словами Бориса  Зайцева: «…ходил по  этой  земле,  как по самому себе». В  работе на  земле,  в хлопотах о растениях писатель открыл  для  себя  радость неизъяснимую.   Вл.И.Немировичу-Данченко он писал  24 ноября 1899: «Моя ялтинская дача вышла очень удобной. Уютно, тепло и вид хороший. Сад будет  необыкновенный.  Сажаю я сам, собственноручно.  Одних роз посадил сто -  и все самые благородные,  самые культурные сорта, 50 пирамидальных акаций, много камелий, лилий,  тубероз и проч. и проч.»