Разбитая ваза

-Васятка, иди ко мне,- позвала мама.-Вот познакомься с дядей Кахой, он теперь будет твоим папой.
С отчимом Василий поладил быстро. Тот не лез в его дела и не любил, чтобы совали нос в его бизнес. Денег давал не много, но вполне хватало: в школе на сигареты и жвачку; в ПТУ – чтобы посидеть с друзьями за бутылочкой пива, сделать подарок очередной подружке.
Рушилась старая жизнь, менялись времена и нравы. Подошёл срок призыва в армию. Папа Каха, в силу своего природного дара, времени не терял впустую и солидный капитал, которым он располагал к этому моменту, делал его человеком уважаемым. Он легко помог Василию откосить от армии, позвонив на один из мобильных телефонов  прикормленного военного комиссара, и нравоучений не читал, однако сказал:
-Я служил на границе и знаю, как автомат в руках держать. Пора тебе, Василий, мужчиной становиться, а это значит, что нужно заниматься делом, самому зарабатывать на хлеб насущный, да и на сыр тоже.
Всё было сказано с лёгким грузинским акцентом,  и Васятка понял, что спорить бесполезно. В институт он поступить не сумел, несмотря на все усилия отчима. Сердце защемило, когда Василий вспомнил о своём родном отце.  Потомственный алкоголик, он и его наградил  безудержной тягой перехода в страну грёз. Но мать строго контролировала Васятку, пресекая дружеские попойки домашним арестом. Однажды ей пришла идея, что женитьба обуздает его, а жена будет опорой, советчиком и крепостью-пристанью, как она для своего любимого, надёжного Кахи.
К этому времени Василий уже заработал свои первые деньги. Несколько сотен тысяч, по семейным меркам, не являлись большими деньгами, но позволяли справить свадьбу, купить квартиру на первое время.
Как раз Вася познакомился с красивой девушкой Инной, которая, словно волшебный напиток,  захватила всю его подверженную сладострастным увлечениям натуру. Он ходил сияющий, к спиртному не прикасался, и мама приложила все силы к тому, чтобы брак состоялся.
Через год у Васи с Инной было всё, о чём может мечтать молодая пара в наше время: благоустроенная квартира, у каждого по машине, доходное дело, взаимные чувства и они ждали своего первенца. Проверка показала, что это будет девочка. Назвать её решили в честь бабушки – Анастасией, Настенькой.
Вот с этого-то снова всё и началось. Инну положили в больницу рожать, а Василий уже начал праздновать событие. Упившийся, еле живой, он валялся на полу в прихожей, корчась от судорог и рядом никого не было…
Не было в этот момент никого из родных и рядом с Инной. Роды протекали тяжело. Пуповина несколько раз захлестнула шейку малышки и та родилась почти мёртвой. Акушерка, матерясь по-украински и по-русски, металась одна по родилке, реанимируя ребёнка. Инна тоже была на грани жизни и смерти, но ей было хорошо. Казалось, что она идёт по ровной дороге на мягкий, приятный свет. Кто-то в белом манит её рукой, спокойствие и умиротворяющее тепло разливаются по всему телу, которое уже медленно плывёт в белесом, светящемся тумане  в неизвестную даль, реальность исчезла…
Сильные удары по щекам вывели Инну из забытия. Акушерка кричала:  «Не смей, не смей уходить, не спи! Кто дочку-то растить будет?!».
Последние слова заставили Инну окончательно очнуться, к утру всё наладилось. Акушерка подошла к ней, взяла за руку: «Ты уж прости меня, не говори мужу и врачам, меня с работы уволят». «Да что вы, я всё понимаю, спасибо вам»,- слабым голосом сказала Инна.
Выписали домой. Цветы, улыбки, шампанское, поздравления родителей, друзей, но что-то уже не то было в её отношениях с Василием. Он пил, часто не бывал дома. Через полгода оказалось, что она снова беременна и  делать аборт  уже поздно.
Васька –пьяный, как последний доходяга, явился однажды домой и избил жену зверски, до беспамятства. Грохнул об пол прекрасную вазу, подарок отчима, и завалился в одежде и грязной обуви в кровать, мгновенно уснув. Инна в крови и без памяти лежала на полу, громко плакала в кроватке Настенька…
Через месяц, на бракоразводном процессе она сказала: «Все мои чувства разлетелись на мелкие кусочки, как та разбитая ваза, и ни чем на свете их не склеить…».