Темные глубины Главы 5, 6

                Глава пятая

            В пятницу вечером мы опять оказались в «Пирамиде». На этот раз к нам присоединился Климов, чтобы в расширенном составе обсудить, как наилучшим для нашего расследования образом использовать празднование  его дня рождения. За два дня мы перебрали массу вариантов, прежде чем остановились на одном. Выбранный вариант тоже был не без изъянов, но позволял объединить нас с Милой, что оказалось непросто. Мила намного моложе меня, и мы не похожи на обычных подруг, на сестер похожи и того меньше. Она молода, но не настолько, чтобы я могла выдавать себя за ее опекуншу. На роль коллеги журналистки замахиваться опасно, так как это легко проверить. В результате сошлись на том, что мы с ней познакомились в клубе писателей-любителей.

Такой клуб действительно существует, встречи у них проводятся по четвергам, и мы вчера там побывали, заявив, что хотим встать в их ряды. Нам ответили, что нужно принести свои произведения, их рассмотрят, а потом дадут ответ. Все же выгонять с заседания нас не стали, и мы задержались в клубе почти на два часа. Состав этой компании был весьма разношерстным, как в смысле возраста, так и по социальному статусу – от юнца с обильным пирсингом до весьма почтенной дамы в строгом классическом костюме. Впрочем, в тот вечер главным героем был мужчина лет пятидесяти, зачитывающий отрывок из своего романа о любви престарелого ловеласа и юной девы. Тема была не новой, а ее изложение и вовсе хромало, так что до знаменитой «Лолиты» не дотягивало очень сильно. Мы скромно помалкивали в уголочке, в то время как члены клуба набросились на автора с первобытным азартом. Особенно негодовала дама в строгом костюме. Автор, садясь на место, пробормотал, что когда-то к Набокову предъявляли точно такие же претензии. В общем, духом этой компании мы прониклись, так что вполне могли выдать себя за начинающих писателей-любителей.

Дмитрий собирался представить меня гостям в качестве своей близкой подруги, что-то вроде дамы сердца. По нашей версии, мы с ним познакомились полгода назад, когда он лежал в частном пульмонологическом центре, а я пришла туда, чтобы навестить подругу. Знакомство возобновилось месяц назад,  Дмитрий подошел ко мне в ресторане, где я обедала с той самой подругой. За последние недели наше знакомство якобы перешло на новый уровень. Я по образованию психолог, но временно нигде не работаю. Макс будет изображать друга и покровителя Милы. О своем юридическом образовании он решил не упоминать, чтобы Антипенко не захотелось навести о нем справки. Вообще постарается держаться в тени, а если дело дойдет до разговоров, скажет, что работает в страховой компании, не уточняя подробностей. Разумеется, у Макса был знакомый страховщик, и он пообщался с ним на профессиональные темы, чтобы в случае чего не ударить в грязь лицом.

Итак, Дмитрий через меня познакомился с Милой и Максом и решил пригласить их на свой день рождения – такой была наша легенда. Мы обсуждали всякие нюансы, и самой активной и заинтересованной казалась Мила. Сегодня строгий джемпер на ней сменила кокетливая кофточка copcopine, и юная журналистка с горящими от возбуждения глазами была чудо как хороша и казалась даже моложе своих двадцати пяти лет. Мужчины явно любовались ею и с интересом поддерживали разговор, который она незаметно взяла в свои руки. Макс с Дмитрием были за рулем, Мила сказала, что вообще не пьет, так что, в одиночестве потягивая мартини, на ее фоне я вдруг почувствовала себя старой пьяницей. Однако это не помешало мне закурить, чего в нашей компании больше никто не делал. Дмитрий с помощью гипноза покончил с вредной привычкой год назад. Я надеялась сама со всем справиться, но пока перед собой такой задачи не ставила.

Чувства, которые меня охватили во время ужина, были для меня непривычными и очень неприятными. Прежде как-то само собой получалось, что центром мужского внимания в любой компании была я. Я к этому специально не стремилась и вроде бы большого значения такому раскладу не придавала, но когда оказалась в другой роли, почувствовала себя не просто разочарованной, но и униженной. Макс тем временем вовсю распушил хвост, рассказывая анекдоты, Мила задорно смеялась, Дмитрий усмехался, а я с бокалом мартини в одной руке и с сигаретой в другой не могла выдавить из себя даже слабой улыбки. Мне хотелось лишь одного – поскорее уйти отсюда. Неужели я старею?

Все же к концу вечера мне удалось совладать с собой, и я разродилась вопросом насчет формы одежды на предстоящем банкете. Дмитрий сказал, что никакого дресс-кода нет, так что можно одеваться, как кому нравится, лично он не собирается облачаться в смокинг. Однако это все-таки праздник, так что спортивные костюмы и шорты будут неуместны. Думаю, и без его уточнений никто из нас не вырядился бы подобным образом. Я сосредоточилась на этой теме, решив завтра дать бой подрастающему поколению. После свадьбы мой гардероб значительно пополнился и, вспомнив о кое-каких приобретениях, я окончательно пришла в себя, однако и концовка ужина все-таки осталась за Милой.

Дмитрий предложил подвезти ее к дому, а она взглянула на Макса, будто спрашивая разрешения у него.

- Поезжай-поезжай, - снисходительно напутствовал ее Макс, - Дмитрий наш клиент, ему можно доверять.

На обратном пути я пребывала не в лучшем настроении, чувствуя глубокую неудовлетворенность собой. Макс против обыкновения моего состояния не замечал и с воодушевлением говорил, что Мила может оказаться очень полезной для расследования.

- Да она кому хочешь мозги запудрит!

Похоже, ему уже запудрила. Я ощутила болезненный укол в сердце. Темные глубины Дмитрия отошли на второй план, я ревновала мужа. Даже отметила, что про себя назвала Макса мужем, что делаю очень редко. Макс же начал вдаваться во всевозможные детали завтрашнего мероприятия, не замечая, что я его не слушаю. В общем, я вошла в квартиру в полном раздрае и сразу же отправилась в ванную. Стоя под душем, пыталась успокоиться и как-то договориться с собой, но у меня ничего не получалось. Макс проследовал в ванную сразу после меня, по пути запечатлев на моей щеке мимолетный поцелуй. Он вел себя как обычно, но и это меня не успокоило. Больше всего мне хотелось зарыться в подушку и дать волю слезам. Не знаю, почему мне хотелось плакать, рационального объяснения этому не было, во всяком случае, я его не находила. Все-таки рыдать я не стала, а призвала на помощь интеллект и логику, после чего объяснила свое состояние сильной степенью недовольства собой, а это, как известно, очень разрушительное чувство. Когда Макс лег, я сделала вид, что сплю. Он нежно поцеловал меня в макушку, повернулся ко мне спиной и вскоре уснул. Я же еще долго боролась с собой, прежде чем дать волю слезам – обильным и очищающим.

Наутро я проснулась отдохнувшей и в каком-то странном настроении. Макса рядом не было, но я не спешила вставать, решив подольше поваляться и побездельничать. Дмитрий ждал гостей к семи, так что впереди была уйма свободного времени. Я расслабленно предавалась своим мыслям, когда дверь тихонько отворилась, и на пороге появился Макс – в темно-коричневом халате, подчеркивающем цвет его глаз, и с подносом в руках, на котором красовалась дымящаяся кофейная чашечка из костяного фарфора.

- Мадам, вам кофе в постель или как? – шутливо спросил он.

- Лучше в чашку, - неожиданно хриплым голосом отозвалась я.

Наши взгляды встретились, и Макс, как в замедленной съемке, стал плавно приближаться ко мне. Мы не отводили глаз, будто пытаясь прочитать мысли друг друга. И вот, он оказался совсем рядом. Я потянула за плетеный бежевый шнур, служивший кушаком для халата, и Макс, по-прежнему не отводя от меня взгляда, осторожно поставил поднос на прикроватную тумбочку, сбросил халат и нырнул в постель. Не знаю, какие бесы из меня выходили, но я вела себя совершенно необузданно, издавала какие-то душераздирающие звуки, выгибалась и была очень требовательной. Ошарашенный Макс шептал: «Господи, милая, неужели я все-таки дождался?» Когда это безумие закончилось, я помимо удовлетворения почувствовала неловкость.

- Макс, я не знаю, что со мной было…

- Милая, только не надо ничего анализировать, - он тут же прикрыл мне рот ладонью: - Это было волшебство.

- Больше похоже на изгнание дьявола, - прошептала я.

Он рассмеялся:

- Пусть так, значит мне очень понравилось изгонять дьявола, и я готов заниматься этим без выходных. Кстати, как по-научному называется этот процесс - экзерцизм?

- Вроде бы экзорцизм. Христиане считают, что первым экзорцистом был Иисус Христос.

- О, да я где-то рядом с Богом! – воскликнул польщенный Макс.

Мы поднялись уже в четвертом часу, усталые, обессиленные и очень счастливые. У нас с Максом таких эпизодов прежде не было. Если бы не предстоящий банкет, мы сегодня вряд ли выбрались бы из дома. Макс долго сетовал по этому поводу, но работа есть работа. Я еще прихорашивалась, когда он отправился за Милой, путь предстоял неблизкий – она жила в Сосновой поляне.

Я не отказалась от своего замысла – победить в схватке с подрастающим поколением, так что с большим рвением занялась своим туалетом. У меня имелась дизайнерская блузка, впечатляющая не только ценой, но и элегантностью, и любимые черные брюки. Разумеется, к ним я собиралась надеть туфли на высоких каблуках. Пусть потом я буду мучиться от боли в ноге, но в этот вечер никому спуску не дам! Я размышляла, что сделать с волосами – заколоть их или распустить, потом решила, что сначала их заколю, а в ходе мероприятия распущу. В общем, настрой у меня был самым боевым. Да и макияжу отдала должное, хотя делаю это нечасто. Я наводила последние штрихи, когда раздался телефонный звонок – Дмитрий ждал меня возле подъезда. Взглянув на себя в зеркало, я невольно улыбнулась. Конечно, одежда и макияж играли свою роль, но главное – глаза сияли, и я вся будто светилась изнутри.

- Отлично выглядишь, - коротко бросил Дмитрий, видимо вспомнив, что я просила не делать мне комплиментов.

- Спасибо, - так же коротко отозвалась я. – Поздравляю с днем рождения! Здоровья тебе и исполнения желаний.

Я вручила ему маленькую коробочку с фирменным брелком для ключей. Он смущенно поблагодарил за подарок и сунул его в карман куртки. Мне понравилось, что он не стал отнекиваться. По дороге мы обсуждали предстоящее мероприятие. Дмитрий говорил, что Мила как нельзя лучше подходит на выбранную роль. Она молода, привлекательна и напориста, так что всё должно получиться. А задумали мы непростое дело и, возможно, небезопасное, собираясь расшевелить спокойную респектабельную компанию, вернув их в прошлое. Затем Дмитрий сообщил, что все, за исключением врача, подтвердили свое намерение приехать сегодня к нему.

- Пожалуйста, не называй меня Дмитрием, - неожиданно попросил он, - у нас с тобой близкие отношения, так что я для тебя просто Дима, и не шарахайся, если я тебя обниму. Мои друзья очень наблюдательные и обязательно почувствуют фальшь.

- Разумеется, - пробурчала я, - но ты все-таки веди себя сдержанно, мы ведь не оголтелые юнцы.

- Это всего лишь игра, и я не собираюсь переигрывать.

Я размышляла о людях, с которыми сегодня предстояло познакомиться. По словам Дмитрия, все считают, что именно он убил Арзамасова, тем не менее, остаются его друзьями. Как такое возможно?

- Они думают, что я сделал это в невменяемом состоянии, а какой спрос с сумасшедшего? – горько усмехнулся он. – Я уже устал их разуверять и давно не обсуждал с ними эту тему, так что сегодня их ждет большой сюрприз.

Без двадцати семь мы подъехали к роскошному дому на Неве.

- Ты собираешься дать имя своему поместью? – поинтересовалась я.

- Не думал об этом, - удивленно отозвался Дмитрий, - хотя подходящее название есть: «Приют убийцы».

- Слишком мрачно, - не согласилась я, - к тому же, не соответствует истине.

Входя в дом, мы немного подискутировали на эту тему, но подходящего названия не нашли. Роза и две ее помощницы хлопотали по хозяйству, на них были национальные костюмы из яркого и пестрого шелка, хотя в прошлый раз Роза была в  джинсах и футболке.

- Султана из себя изображаешь? – усмехнулась я. На султана Дмитрий был не похож, но выглядел он очень хорошо – высокий стройный и элегантный – в темных брюках и стильной рубашке кремового оттенка.

Он улыбнулся:

- Роза предложила этот маскарад, и мне идея понравилась, так как сегодня нас ждет именно узбекская кухня.

В гостиной был накрыт большой стол. Я машинально посчитала количество стульев – тринадцать. Почему-то при этом мне стало не по себе, но я не стала акцентировать внимание хозяина на такой мелочи, решив, что он и сам умеет считать. Стол выглядел очень ярко и празднично. Я не сильна в узбекской кухне, так что Дмитрий давал пояснения: салат из гранатовых зерен и лука, салат «Ташкент», лепешки с семенами кунжута… На горячее подадут самаркандский плов, обладающий диетическими свойствами, и манты с тыквой. Напитки, расставленные на столе, были различного географического происхождения и отличались высоким качеством. В это время раздался звонок в дверь.

- Пойдем встречать гостей, - улыбнулся Дмитрий и взял меня за руку.

Он открыл дверь и в прихожую вошел мужчина среднего возраста, среднего роста и средней наружности. Первое, что бросалось в глаза, крупный нос с горбинкой. Он застыл в изумлении, переводя взгляд с Дмитрия на меня:

- Предупреждать надо, - наконец, выдохнул он.

Дмитрий был доволен произведенным эффектом.

- Знакомьтесь, это Олег, мой давний друг, а это, - он сделал театральную паузу, - Нина, моя близкая подруга.

Он обнял меня за плечи и поцеловал в волосы, как это обычно делал Макс. Я приветливо улыбнулась и слегка прислонилась к его плечу. Адвокат уже пришел в себя и возмущенно набросился на Дмитрия, так как по его милости явился без цветов.

- О цветах для Нины я без тебя позаботился, - усмехнулся Дмитрий.

Действительно, в гостиной стояло несколько ваз с роскошными букетами, но я не думала, что цветы предназначались мне, считая их украшением интерьера. Затем гости пошли один за другим. Повторялась примерно одна и та же сцена: сильное изумление, оценивающие взгляды – различные степени восхищения в глазах мужчин и всевозможные оттенки настороженности и даже враждебности в глазах женщин. В общем, я была довольна производимым впечатлением и боевого настроя не теряла. Последними, уже в начале восьмого, появились Макс с Милой. Надо сказать, их реакция на нашу пару тоже была довольно выразительной. Во взгляде Макса наряду с восхищением сквозила ревность – ему не нравилось, что Дмитрий обнимал меня за плечи. Мила выглядела неприятно удивленной, видимо, в предыдущие встречи я большого впечатления на нее не произвела.

Дмитрий представил Милу и Макса гостям, отрекомендовав их как моих близких друзей, которые стали и его друзьями. При этом выделил, что Мила журналистка и работает на телевидении. Остальные уже давно были знакомы друг с другом. Наконец, все стали садиться за стол. Мы с Дмитрием сели во главе стола, напротив разместился его бывший партнер Алексей Волков со своей девушкой Настей. Алексею было под сорок, но выглядел он моложе, всем видом излучая здоровье и уверенность в себе. Густые светлые волосы и выразительные глаза серовато-зеленого цвета делали его очень привлекательным. Под стать ему была и Настя – молодая, стройная и светловолосая, в короткой юбочке и облегающей кофточке оранжевого цвета.

Адвокат разместился по левую руку от Дмитрия, рядом с ним бизнесмен Александр Якушев  с женой Наташей. Эта пара была ничем не примечательной. Обоим перевалило за сорок, на столько они и выглядели, одеты были хоть и дорого, но без всякого намека на индивидуальность. Рядом с ними примостился Виталий Немчук, директор автомастерской. Он пришел без жены, сославшись на ее недомогание. Я машинально отметила, что чертова дюжина превратилась в дюжину обыкновенную. Немчуку уже подкатывало к  полтиннику, на нем был поношенный темный костюм и рубашка с галстуком, судя по всему, большого значения своему внешнему виду он не придавал.
Макс хотел сесть рядом со мной, но Мила его опередила, он лишь пожал плечами и бросил быстрый взгляд на меня. Я отвела глаза. На их стороне стола также разместился глава службы безопасности какого-то банка Ярослав Круглов со своей девушкой Таней. Ярослав был ровесником Дмитрия, следил за собой и выглядел весьма приятно – шатен с густыми короткими волосами, волевым подбородком и проницательными серыми глазами. Таня казалась пухленькой и уютной, и ей на вид можно было дать как двадцать восемь, так и все тридцать пять.

Первый тост произнес Олег. Как и положено адвокату, он оказался хорошим оратором, так что его длинный монолог не был скучным. Все весело подняли бокалы. Оказывается, желая отдать должное разнообразию напитков, припасенных хозяином к торжеству, большинство гостей приехало на такси. Я решила пить шампанское в гомеопатических дозах, чтобы не терять концентрации. Минут через тридцать, после следующих один за другим тостов, все немного расслабились и расшумелись. Дмитрий не выходил из образа, то и дело касаясь моей руки и нашептывая на ухо ничего не значащие фразы. В такой обстановке Олег, сидевший рядом с невзрачной женой Якушева, почувствовал себя одиноко и поинтересовался у Милы подробностями ее работы.

Она только того и ждала и, сев на любимого конька, помчалась во весь опор, привлекая внимание новых слушателей. Работники телевидения для людей, никак с ним не связанных, кажутся чуть ли не небожителями. Нам пришлось еще раз выслушать ее мнение о передаче «Закон и мы» и о жадных и непрофессиональных владельцах канала. От возбуждения она вскочила с места. Макс покровительственно похлопал ее по руке, усаживая на место. Но желаемый эффект был достигнут – теперь уже все внимали ей. Олег поинтересовался, как ей, молодой и неопытной, поручили вести юридическую передачу.

- У меня журфак, - быстро протараторила она, - а сейчас я получаю второе образование, как раз юридическое. И еще, - она сделала паузу, - я собираюсь написать детективный роман. – Макс опять похлопал ее по руке. – Вообще-то роман мы собираемся написать совместно с Ниной, - немного успокоившись, сказала она. – Я хорошо владею словом и знакома со всякими юридическими тонкостями, а Нина – психолог. У нее чудесные рассказы-зарисовки, она докапывается до таких глубин человеческих, которые и Достоевскому не снились. К тому же, у нее житейского опыта побольше моего, - ввернула она. - В общем, познакомившись в клубе писателей-любителей, мы решили объединить усилия.

- А сюжет откуда возьмете? – продолжил Олег свой допрос. – Могу что-нибудь подкинуть, я как раз специализируюсь на уголовных делах.

- Здорово! – откликнулась Мила. – Обязательно воспользуемся вашим предложением.

Впрочем, мы и сами кое-что придумали, даже начали работу, но тут… Нина познакомилась с Димой и рассказала мне его историю. Я упросила ее познакомить нас. Он семь лет провел в тюрьме за убийство, которого не совершал! Но ведь кто-то убил того писателя! Чем не завязка для детективного романа?
Мила замолчала, и все взоры устремились на Дмитрия. Он привлек меня к себе, будто ища во мне опору, и под десятком пар внимательных глаз я чмокнула его в щеку, демонстрируя, что полностью на его стороне. На Макса старалась не смотреть, зная, что мое поведение ему не понравится.

- Слишком уж давняя история, - задумчиво произнес Олег, - вряд ли стоит ее ворошить и бередить старые раны.

- Я не против, - откликнулся Дмитрий. – Сыщикам не удалось до правды докопаться, пусть начинающие писатели пофантазируют. Я устал серьезно относиться к этой проблеме. Так что, друзья мои, можете внести свой вклад в литературу и рассказать обо мне кучу всяких жутких историй.

Алексей Волков, чтобы снять возникшее напряжение и даже смятение, предложил следующий тост. Все с готовностью его поддержали, будто хватаясь за спасительную соломинку, и некоторое время занимались закусками, переговариваясь между собой. Как я ни напрягалась, ничего вразумительного из разговоров присутствующих услышать не удалось. Похоже, мы неправильно расселись за столом. Лучше бы Мила сидела на другом конце стола, тогда бы я услышала разговоры своих соседей.
Дмитрий предложил перед горячим немного размяться и прошел к компьютеру, к которому были подключены мощные акустические колонки.

- Romantic Collection, мелодии на любой вкус, - объявил он, включая музыку.

Мы первыми начали танцевать, затем Макс пригласил Милу, за ними последовали и остальные. Я исподволь следила за оставшимися за столом. Немчук подсел к Олегу и что-то взволнованно ему говорил, наверняка это касалось виновности Дмитрия в убийстве. Как бы мне хотелось их слышать! Макс предлагал установить записывающую аппаратуру, но Дмитрий не позволил, заявив, что у него очень ушлые друзья, причем, один из них, Ярослав, профессионально занимается безопасностью.

- Смотри на меня, - шепнул Дмитрий. – У нас ведь с тобой роман, а ты пялишься по сторонам.

- Я же впервые вижу этих людей, мне любопытно, так что всё вполне объяснимо.

- Только не для Олега.

- Да ты его боишься!

- Просто не хочу, чтобы наши козни раскрыли раньше времени.

Поскольку мы перешептывались, наши совсем неромантические переговоры выглядели вполне интимно. Впрочем, мы не собирались весь вечер танцевать вместе – я хотела поближе познакомиться и пообщаться с его друзьями.

- Ты очень хорошо танцуешь, - тем временем шепнул Дмитрий. – Наверное, занималась танцами? – Я кивнула. – Я сразу это понял по твоей осанке.

Когда танец закончился, он проводил меня к столу, а сам отправился на кухню выяснить насчет горячего. Олег, воспользовавшись его отсутствием, что-то буркнул Немчуку и, подскочив ко мне, пригласил на следующий танец. Музыка была знакомой и приятной, но я никак не могла вспомнить, как называется эта композиция. Впрочем, я никогда не стремилась запоминать такие вещи. Еще в юности я заметила, что стоило мне выучить слова понравившейся песни, как тут же из нее исчезала часть очарования и какая-то спрятанная в ней тайна. Олег начал наше общение с банального комплимента моей внешности и умению танцевать. Я столь же банально его поблагодарила, после чего он поинтересовался, когда и где мы с Дмитрием познакомились.

- Почему ты не спросишь об этом у него?

На высоких каблуках я была примерно одного роста с Олегом, и наши глаза оказались на одном уровне. У него были темные, немного насмешливые и очень умные глаза, делавшие его облик если не привлекательным, то запоминающимся.

- Я спрашиваю об этом у тебя.

Свой ответ он смягчил улыбкой, так что пришлось ответить:

- Полгода назад в пульмонологической клинике.

- У тебя тоже проблемы с легкими? – искренне удивился он.

- По счастью, нет. Я навещала подругу, которую положили туда на обследование.

Слава богу, ничего страшного у нее не нашли.

- Значит, вы полгода встречаетесь, и он мне ничего об этом не сказал?!  Ну, дает! Да он тогда еле ноги таскал…

- Наше знакомство возобновилось месяц назад, случайно встретились в ресторане. Когда он подошел ко мне, я его не узнала. – Я усмехнулась: - Он стал выглядеть совсем по-другому.

Я специально заставляла Олега вытягивать из меня информацию чуть ли не насильно, считая, что бодрый заученный рапорт о нашем знакомстве выглядел бы более подозрительно. Тем временем танец подходил к концу, а мне не удалось задать ни одного вопроса.

- Ты куришь? – вдруг спросил Олег.

- Да. Но неужели это так заметно? – искренне огорчилась я.

Он заверил, что на моей внешности пагубная привычка никак не сказалась, он спросил просто наудачу, так как хотелось бы еще пообщаться, а зная ревнивый нрав Дмитрия, вряд ли можно рассчитывать еще на один танец.

- Не делай из него монстра, - сухо сказала я. – Он ревнив ничуть не больше, чем многие другие, и не станет делать из мухи слона.

Олег промолчал, хотя и с трудом. Наверняка по этому вопросу у него было свое мнение, отличное от моего. Именно это мне и хотелось бы обсудить. Пока всё складывалось, как нельзя лучше. Мила танцевала со специалистом по безопасности Ярославом Кругловым, а Макс с девушкой Волкова Настей, молоденькой блондинкой со стройными ножками – точной копией его прежних куколок. У меня неприятно заныло сердце. Да я становлюсь ревнивой маньячкой! А уж Мила даром времени не теряла, о чем-то оживленно беседуя со своим партнером. Я сосредоточилась на разговоре с Олегом.

- Мне кажется, что ты относишься к Диме предвзято, - сказала я.

- Я знаю его с детства, - возразил он.

- Степень близости и понимания не всегда пропорциональна продолжительности знакомства.

Олег взглянул на меня как-то по-новому, но ничего не сказал. Танец тем временем закончился, и все вернулись к столу.

- Как идут дела? – поинтересовалась я у Милы, только сейчас подумав о том, что наше поведение может выглядеть подозрительно: вроде бы подруги, сидим рядом, но не общаемся.

- Нормально, но Ярослав говорит, что не обладает никакими сведениями, позволяющими хоть как-то помочь с нашим романом. Считает, что других версий убийства Арзамасова не существует, а Димке, мол, нечего выкручиваться и пудрить мозги симпатичным девушкам, заявляя о своей невиновности.

Появился Дмитрий и, прежде чем объявить о том, что горячее подадут через пятнадцать минут, поцеловал меня в щеку. Макс сосредоточенно смотрел в тарелку, но я хорошо понимала его чувства. Он уже не раз заявлял, что против моего участия в оперативной работе (а сегодня я как раз этим и занималась), думаю, сегодня он окончательно поставил крест на моей карьере сыщика.

- Макс, а что ты думаешь по этому поводу? – невинно поинтересовалась я.

Он поднял на меня взгляд, и на мгновение в нем вспыхнула искорка утреннего «экзорциста», заставив меня смутиться. Оставалось лишь надеяться, что никто ничего не заметил.

- Я уже говорил, что думаю, - веско произнес он, - вы просто дурью маетесь. Нужно либо проводить профессиональное расследование, либо фантазировать напропалую – буйно и безответственно, а вы выбрали нечто среднее. Вряд ли это что-то даст.

К нашему разговору подключился Олег:

- Здравая мысль, полностью поддерживаю.

- А я так не считаю! – воскликнула Мила. – На самом деле каждый помнит кучу всяких подробностей, которым не придает значения. Да это всем известно! Если посмотреть на проблему под другим углом, можно увидеть то, чего раньше не было видно.

Дмитрий спокойно наблюдал за нашим разговором, как будто это его не касалось.

- Дима, а что ты скажешь? – повернулась я к нему.

- Делай, как считаешь нужным, дорогая, я заранее со всем согласен.

При этом он наградил меня таким проникновенным взглядом, что у меня мурашки по телу пробежали. Похоже, он большой артист. Я кое-как скроила некое подобие улыбки и спросила, где можно покурить.

- На террасе, - ответил Дмитрий. – Сейчас принесу твое пальто. – Олег сразу поднялся с места, заявив, что составит мне компанию.

Терраса была довольно просторной и нарядной. Ограждение представляло собой известняковую балюстраду, состоящую из балясин с перетяжкой кольцом посередине, соединенных сверху перилами. Всё в этом доме было сделано продуманно, красиво и добротно – на века. С террасы открывался великолепный вид на Неву. Прибрежные огни отражались в воде, так что, несмотря на серые сумерки, перед нашими глазами развернулась весьма живописная картина.

- Димка всегда знал толк в красоте, чего бы это ни касалось, - задумчиво произнес Олег.

- Разве это плохо?

- Неплохо, - отозвался он, - но лучше продолжим разговор, начатый во время танца. Хотелось бы уточнить, что ты имела в виду, когда сказала, что степень близости и понимания не всегда пропорциональна продолжительности знакомства. Видишь, я цитирую дословно, хотя ты выдала довольно замысловатую фразу.

Это был ключевой момент в нашем разговоре, поэтому я постаралась сосредоточиться. Понимаешь, сказала я, ты дружишь с Димой с детства и считаешь себя проницательным человеком и, в то же время, ты ему не веришь. На мой взгляд, здесь явное противоречие.

- Никакого противоречия не вижу, - буркнул он. – Я не верю ему в одном отдельно взятом моменте, и у меня для этого есть множество оснований.

- А как же дружба? И что означает «не верю в одном отдельно взятом моменте»? Видишь, я тебя тоже цитирую. Как такое возможно? Либо ты доверяешь человеку, либо нет!

- У него просто случилась кратковременная амнезия…

- И ты веришь в то, что говоришь? Человек, прошедший войну и получивший две медали за отвагу, вдруг, как впечатлительная институтка, в ужасе от содеянного хлопается в обморок и теряет память? Лично я в это не верю. Либо он говорит правду, либо сознательно лжет, третьего не дано, и я хочу выяснить истину, для меня это важно. Хотя чисто интуитивно я ему верю.

- Он очень ревнив и необуздан, таким был всегда, - глухо сказал Олег.

- Но он не сумасшедший! – воскликнула я. – К тому же умен, так что не стал бы так подставляться и врываться с угрозами в дом писателя на глазах у соседа. Ты уверен, что сделал все возможное для друга? Разве нельзя было добиться возвращения дела на доследование? Ведь прямых улик не было!

- Новое расследование было не в его интересах, - пробормотал Олег и сразу перевел разговор на другое: - Как Димка относится к тому, что ты куришь?

- Спокойно, во всяком случае, нравоучительных лекций не читает. Видимо, понимает, что я в курсе пагубных последствий этого процесса.

- Но все равно при нем ты стараешься не курить…

Я поняла, в чем дело. Прокололась на такой мелочи! Спросила, где можно покурить! Но я не собиралась сдаваться и рассмеялась:

- Таким нехитрым способом пытаешься выяснить, не живу ли я здесь? Нет, не живу. Всего второй раз у него в гостях. Мы уже взрослые и оба не раз обжигались, так что никуда не торопимся. Чтобы удовлетворить твое любопытство, могу добавить, что у меня есть собственная квартира, и Дима иногда заходит ко мне на чашечку чая.

Олег усмехнулся:

- Выходит, он и впрямь изменился. Раньше сразу брал быка за рога, а теперь такие кренделя выписывает…

То, как он это произнес, мне не понравилось, и я сухо сказала, что ему стоит пересмотреть свой взгляд на собственную проницательность.

- Но все же, я еще кое на что гожусь, - рассмеялся он, - так как успел кое-что подметить. Максим почти не смотрит на свою очаровательную подружку, зато не сводит глаз с тебя.

Я вспыхнула и немного замешкалась, потом пробормотала:

- Значит, мне не показалось… Но мне это совсем ни к чему! Мила по уши в него влюблена...
- Это я тоже заметил, - радостно подтвердил Олег.

По счастью, в это время на террасе появился Немчук:

- Не помешаю?

- Ни в коем случае, - отозвалась я. – Мы тут обсуждаем события восьмилетней давности. Что вы думаете по этому поводу?

Немчук бросил взгляд на Олега, неторопливо закурил, только потом ответил:

- Не думаю, что Дмитрий способен на такое. Они ведь с Валентином были близкими друзьями. Да и один подозрительный случай не дает мне покоя.

За пару недель до убийства Валентин заходил в мастерскую, ему нужно было сменить тормозную колодку в автомобиле.  Дмитрий всех на уши поставил, чтобы всё было сделано быстро и качественно, а сам увел друга в свой кабинет, и они там долго о чем-то разговаривали, то и дело слышался смех. В это время механик осматривал машину Арзамасова, потом позвал Немчука.

- Дело в том, - Виталий понизил голос и посмотрел на меня: - что, тормоза были специально кем-то испорчены. Хорошо, что от его дома до нашей мастерской ровная дорога, а если бы крутой спуск…, он бы до нас не доехал.

- Нужно было сразу обратиться в милицию, - неприязненно произнес Олег, - а не заниматься самодеятельностью.

Оказывается, обнаружив следы злого умысла, Виталий Немчук сообщил об этом друзьям, весело попивающим кофе в кабинете. Валентин побледнел, Дмитрий вскочил со стула и сразу взялся за телефон. Но Валентин не позволил ему вызвать милицию, что-то невнятно бормотал о недоразумении и нежелании ввязываться в историю. Дмитрий напирал на него, пытаясь выяснить, есть ли у него враги, но тот, казалось, вполне искренне уверял, что такое невозможно. Виталий в разговор не вмешивался, но слушал внимательно. Тогда они к единому мнению так и не пришли. Дмитрий велел пока ничего в автомобиле не трогать, и они вместе уехали на его машине. На следующий день Дмитрий появился в мастерской один и велел отремонтировать автомобиль Арзамасова, при этом он выглядел недовольным, негодуя, что Валентин пренебрегает своей безопасностью.

- И что доказывает твоя история? – с сарказмом поинтересовался Олег. - И без того известно, что они были друзьями, но вскоре всё изменилось. Через неделю после того визита в твою мастерскую Димка от соседки узнал, что его друг нечестен по отношению к нему. Ты же знаешь, как он страшен в ярости.

- Это мне известно, - пробурчал Немчук. – Я бы не удивился, если бы он хорошенько отвалтузил Валентина, но чтобы неделю выжидать, а потом – ножом в спину! Нет, так он не мог поступить. Я тебе это тогда говорил и сейчас могу повторить.

Я перевела взгляд на Олега:

- Как я понимаю, об этом эпизоде на суде не упоминалось?

- Зачем?! Никаких доказательств злого умысла не было, они даже не удосужились сделать фотографию. Нужен опытный эксперт для того, чтобы установить, что произошло с тормозами. Возможно, они пришли в негодность по естественным причинам. Суд счел бы это очередной уловкой.

Немчук криво усмехнулся, но ничего не сказал. Я же не удержалась:

- А разве адвокаты существуют не для того, чтобы использовать всякие уловки к выгоде своего клиента?

От необходимости отвечать на столь неудобный вопрос Олега спасло появление Дмитрия.

- Что-то вы тут надолго застряли, - сказал он, - а горячее уже ждет на столе.

Он смотрел на меня мягким и любящим взглядом, что не укрылось от внимания Олега и Виталия. Они вроде даже почувствовали неловкость. Я же восхищалась блистательной игрой Дмитрия. Он обнял меня за плечи, и мы первыми удалились с террасы.


                Глава шестая

       Плов и манты оказались выше всяких похвал. За ними подали зеленый чай с несколькими видами халвы и еще какими-то ореховыми штучками. Эти азиатские яства мы употребляли по-европейски – накладывали всё в тарелки и пользовались столовыми приборами. Возможно, при этом какая-то часть вкуса терялась, но и того, что оставалось, хватило бы самому привередливому гурману, а если приблизиться к французскому пониманию гастрономии, то самому взыскательному гурмэ.  Все так увлеклись восхитительной едой, что на время за столом наступило затишье. Его неожиданно нарушил Александр Якушев, пожелавший произнести тост. Я внимательно присмотрелась к нему. Правильные черты лица, выразительные карие глаза и темные волосы, еще не тронутые сединой. Оживление, которое сейчас отчетливо читалось в его глазах, сбросило с него разом несколько лет, и он стал выглядеть едва ли не самым привлекательным мужчиной в этой компании.

- Димка, я рад, что ты не сдаешься! Несмотря ни на что и вопреки всему и всем. Ты всегда был таким и таким остаешься. Значит, наш мир еще не совсем спятил, и хотя бы что-то в нем незыблемо. Теперь, когда в твоей жизни появилась такая очаровательная опора, - он перевел взгляд на меня, - у тебя всё должно получиться. Именно этого я тебе и желаю!

- Спасибо, Саня, - ответил растроганный Дмитрий, - за мной ответный тост, но я произнесу его позднее.

Когда было отдано должное плову и мантам, возобновились танцы. Романтик-коллекшн хранила множество душещипательных мелодий, способных вызвать ностальгические воспоминания и неясную тоску по чему-то невозможному и недостижимому. Тем временем Дмитрий отвлекся на разговор с подошедшим к нему Волковым, Милу пригласил Ярослав, и Макс, воспользовавшись моментом, протянул мне руку, приглашая на танец. Я сделала скучающую мину и пошла вслед за ним.

- Что это тебя так корежит? – недовольно спросил он.

- Олег заметил, что ты ко мне неровно дышишь, именно так и сказал, чтобы продемонстрировать свою наблюдательность. Разумеется, я на тебя за это не сержусь, - быстро добавила я, - наоборот, но нужно сделать вид, что твои ухаживания мне не нужны.

- Я еле держусь, чтобы не послать всех к черту, хочется взять тебя в охапку и отправиться домой, - со вздохом произнес он.

- Я тоже этого хочу, но сейчас нам нужно сосредоточиться на деле и не выходить из роли. Уверена, что Олег наблюдает за нами.

Всё это я говорила с недовольной физиономией, Макс тоже нацепил на свое лицо хмурое выражение, так что нам удалось удержаться в образе. Когда мелодия закончилась, он подвел меня к моему стулу, с которого тотчас поднялся Волков, и холодно произнес:

- Мерси, мадам.

Волков сразу ретировался, пообещав продолжить разговор позднее, а Дмитрий поинтересовался:

- Что это с ним?

- Похоже, не в духе, - беззаботно ответила я, с удовольствием отметив, что Олег прислушивается к нашему разговору.

А у меня появился повод еще раз «проколоться» перед наблюдательным адвокатом. Все-таки мы далеко не всё продумали. Я прошептала прямо в уху Дмитрию, что не знаю, где у него находится туалет. Он вместо ответа поднялся и, взяв меня за руку, повел за собой, я едва успела прихватить висевшую на спинке стула сумочку. Туалет располагался на первом этаже почти рядом с входом. Дмитрий обещал подождать, пока я освобожусь, а потом показать мне свою обсерваторию. О ней я услышала впервые.

Через несколько минут, припудрив носик в прямом и переносном смысле, я вслед за ним по винтовой лестнице поднялась на третий этаж, где располагались мансарды. В будущем Дмитрий планировал разместить здесь несколько гостевых комнат, но пока была готова только одна, в которой он оборудовал обсерваторию. Комната была небольшой, с невысокими потолками и посередине нее на высоком постаменте стоял довольно внушительных размеров телескоп, окруженный всевозможными приборами.
Вслед за Дмитрием я поднялась на постамент. Он нажал на какую-то кнопку, и крыша над нашими головами стала раздвигаться, открывая хмурое питерское небо. Впрочем, в просвете между тучами несколько звездочек все-таки проглядывало. Затем он нажал другую кнопку, и я невольно ухватилась за него, чувствуя, что теряю опору под ногами. Площадка с телескопом, на которой и мы стояли, стала подниматься вверх. И вот, мне в лицо ударил сильный северный ветер. Я зажмурилась от восторга и каких-то неясных чувств.

- Здорово! – выдохнула я, не зная, куда смотреть: на раскинувшиеся перед глазами земные просторы – поблескивающие воды Невы, огоньки на противоположном берегу, шоссе, по которому сноровисто бежали автомобили, отсюда кажущиеся игрушечными, или – в глубины космоса, открывающие перед нами свои тайны через небольшие просветы между тучами.

Дмитрий прижал меня к себе и попытался взъерошить волосы. Шпильки, итак едва державшиеся, выскользнули из прически и упали куда-то вниз. Мы посмотрели друг другу в глаза, потом резко отодвинулись.

- Влияние момента, - как можно небрежнее бросила я и сделала попытку спуститься.

- Подожди, - остановил меня Дмитрий, - сейчас включу подъемный механизм.

Мне удалось найти только две шпильки, так что вернуть прежнюю прическу было невозможно, отчего у меня началась легкая паника. Я планировала в ходе вечера распустить волосы, но появляться после долгого отсутствия с распущенными волосами в мои планы не входило. Мне неважно, что подумают остальные, но что подумает Макс? И ведь, что бы он ни подумал, это окажется близко к истине. Нужно было что-то срочно придумать. Дмитрий заметил мое смятение и продолжил поиски, в результате чего удалось обнаружить еще одну шпильку. Я соорудила на голове нечто похожее на прежнее великолепие, после чего рассказала, как чуть не прокололась с Олегом.

- Ничего, подкорректируем, - усмехнулся Дмитрий.

Мы стали спускаться по винтовой лестнице, когда внизу раздались неясные звуки, похожие на осторожные шаги. Дмитрий остановился и прислушался, затем, дав знак глазами, обнял меня и прижал к стене.

- Может, сегодня останешься? – приглушенно, но достаточно громко спросил он.

- Нет, мы же договорились, что не будем спешить, - в тон ему ответила я.

- Но какая разница где – у тебя или у меня?

- Если разницы нет, то вообще не о чем говорить, - раздраженно сказала я, пытаясь вырваться из его объятий. Он меня удержал:

- Я знаю, почему ты не хочешь переезжать ко мне. Ты считаешь меня убийцей! Но я его не убивал! Клянусь!

- Я тебе верю, но…

Он не дал мне договорить, страстно прижавшись к моим губам. Сначала я опешила, потом вырвалась:

- Пойдем к гостям. Хозяин не должен так долго отсутствовать.

Мы оба услышали поспешные шаги – кто-то торопливо сбегал по лестнице. Значит, наша сцена была не напрасной, но поведение Дмитрия всё равно казалось мне не оправданным и даже вызывающим.

- Ты не слишком увлекайся и не переигрывай, - проворчала я, когда шаги неизвестного затихли.

- Я ничего не умею делать наполовину, - сказал он, будто это высказывание являлось исчерпывающим объяснением.

Когда мы вошли в гостиную, там было довольно оживленно. Кто-то танцевал, кто-то беседовал за столом, отдавая должное напиткам и угощениям. Макс танцевал с Милой и выглядел мрачнее тучи, хотя Мила довольно откровенно повисла на нем. В нашу сторону он даже не посмотрел, но я представляла, что сейчас творилось в его душе, и ощутила неясную вину перед ним. Нужно было как-то успокоить Макса, а заодно и себя. Но я не решилась послать ему благосклонный взгляд, опасаясь, как бы наши сегодняшние старания не пошли прахом. Потом вдруг подумала: неужели дело было только во влиянии момента? Ведь я что-то почувствовала! Не на лестнице, а там, наверху, под северным ветром. Додумывать свою мысль совсем не хотелось. Я казалась себе бессмысленным и беспринципным существом, которое вечно стремится к чему-то невозможному. Но если бы это невозможное вдруг оказалось возможным, то это существо, скорее всего, сразу утратило бы к нему интерес и вновь погрузилось в пучину уныния. Одним для существования нужен душевный комфорт, а другие питаются собственными страданиями.

После окончания танца Дмитрий приглушил музыку и объявил, что хочет произнести тост. Все заняли свои места за столом и стали в очередной раз наполнять тарелки. В меня уже никакая еда не лезла.

- Что-то вы долго отсутствовали, - игриво произнесла Мила, усаживаясь рядом.

Я пояснила, что Дима показывал мне свою обсерваторию. Макс неожиданно заинтересовался, и радушный хозяин сказал, что увлекся астрономией совсем недавно, но пока в ней полный профан, так что занимается самообразованием, а недавно познакомился с сотрудником Пулковской обсерватории, который помог ему оборудовать домашнюю обсерваторию. После этого тоста он может пригласить на экскурсию всех желающих. Затем рассказал, насколько популярно это занятие. Прямо напротив его дома, на левом берегу Невы есть еще один астроном-любитель, пожилой мужчина, они иногда обмениваются с ним приветственными жестами, хотя так и не познакомились. У того еще и мощный фотоаппарат имеется, который снимает чуть ли ни круглые сутки.

Наконец, дело дошло до обещанного тоста. Все уставились на Дмитрия, а я бросила взгляд на Макса. Он это заметил и едва заметно улыбнулся, отчего мне немного полегчало.
 
Тем временем именинник поднялся с места, напряженный и немного взволнованный, и поблагодарил собравшихся за то, что пришли к нему сегодня. Уже восемь лет мы не собирались вместе по такому поводу, сказал он, и сегодняшняя встреча для меня много значит. Вы настоящие друзья, раз прошли проверку временем и неприятностями. Да, я вас очень ценю, повторил он, но мне обидно, что никто из вас не усомнился в моей виновности.

- И, тем не менее, я Валентина не убивал! – повысил он голос. – Да, всё сложилось против меня – мотив, обстоятельства… Сейчас я на свободе и выздоравливаю, казалось бы, можно забыть о прошлом и жить дальше. Но прошлое не отпускает. – Он взял меня за руку и посмотрел мне в глаза: - Я его не убивал! – Затем опять обратился к друзьям: - Пусть мне никогда не удастся официально доказать свою невиновность, кто-то очень грамотно всё подстроил, но я хочу, чтобы вы мне поверили или хотя бы усомнились в том, что я убийца.

Все напряженно молчали, казалось, что даже дышать перестали. Дмитрий немного успокоился и обратился к ним с просьбой: Прошу не счесть за труд ответить на вопросы милых девушек. Поверьте, общение с ними доставит вам удовольствие. А там – как получится. Если в романе появится новая версия, будет очень хорошо.

Мила вскочила с места:

- Мы не собираемся писать документальную повесть! Там будут не только другие имена, но и другие персонажи! Нам всего лишь нужна правдоподобная зацепка!

Макс со снисходительной улыбкой усадил ее на место, после чего Дмитрий завершил свой тост, еще раз поблагодарив всех присутствующих за поздравления. Все молча чокнулись, но молчание было угнетающим, будто кто-то только что умер. После такого тоста никому не хотелось танцевать, и хозяин пригласил желающих на экскурсию в его обсерваторию. Макс сразу поднялся, за ним еще несколько человек. Роза и ее помощницы быстро и незаметно привели в порядок стол и приготовили его к заключительному чаепитию, отдавая дань российскому обычаю. Мы с Милой делились впечатлениями, когда я заметила, что за нами наблюдает Наталья Якушева.  За весь вечер мы и словом с ней не перемолвились, и я ей приветливо улыбнулась. Воспользовавшись этим, она начала разговор.

- Я очень рада за Диму. Наконец, появилась женщина, которая подходит ему по всем статьям, а он, знаете ли, максималист. Думаю, вы сумеете спасти его от него самого.

Такое высказывание меня заинтересовало. Наталья тем временем продолжала. Она считала Дмитрия очень интересным человеком, даже незаурядным, но слишком несдержанным. По ее мнению, он и не пытался сдерживаться, считая, что и так слишком хорош, и всё ему сойдет с рук. Но теперь он якобы изменился. Она заметила, какими глазами он на меня смотрит, и решила, что ради меня он сумеет себя обуздать.

- Пожалуйста, - взмолилась она, - простите ему все его прегрешения, он за них уже достаточно наказан. Мы с мужем навещали его в больнице, сразу после выхода из тюрьмы. Это был высохший скелет с тусклыми глазами. Теперь он в неплохой форме и, зная его, могу предположить, что вскоре он станет таким же самоуверенным красавцем, каким был прежде.

- Значит, вы не допускаете мысли, что Арзамасова убил кто-то другой? – хмуро поинтересовалась я.

- Разумеется. Вы бы тоже не допускали, если бы знали его в те времена и были в курсе его семейных дел. Ольга была очень хорошенькой, но недалекой и примитивной. Мужчины, ослепленные красотой, обычно долго не замечают столь очевидных вещей, но женщины более проницательны. Я видела, что жена стала его раздражать, но почему-то он не спешил с разводом. И зря. Она наставила ему рога с его ближайшим другом. Это яркое свидетельство ее глупости. Хорошо еще, что сама уцелела.

- Может, измены не было?

Помада с губ Натальи стерлась, и они теперь казались слишком тонкими и вызывали неприязнь. Она их по-старушечьи поджала, потом с усталым вздохом произнесла:

- Конечно, изменяла. Мы нечасто бывали в компании Валентина, но я заметила, что у него с Ольгой были особенные отношения.

- Может, односторонняя влюбленность или дружба? – предположила я.

- Нет, поверьте, я такие вещи за версту чувствую.

Я подумала, что ничего она не чувствует. Вот и сейчас сделала какие-то глубокомысленные выводы на основе взглядов Дмитрия, а это всего лишь игра. Всё же ее высказывания представляли определенную ценность, поэтому я слушала ее с вниманием и благожелательной миной на лице.

- Так что умоляю вас, - продолжала она. – Отговорите его от этой дикой затеи ворошить грязное белье и примите его таким, каков он есть. Думаю, он сумеет сделать вас счастливой.

- Вы считаете, что он устроил перед нами спектакль, когда в последнем тосте заявил о своей невиновности?! – вскинулась Мила, которая до этого сидела тихо, как мышка.

- Можно и так сказать, - нехотя пробормотала Наталья. – Дима всегда добивался своей цели. Как я понимаю, он любыми средствами хочет обелить себя в глазах Нины. Цель, конечно, высокая, но средства… - Нина, - она опять обратилась ко мне, - неужели вы не умеете прощать?

- Смотря что. Я не знаю, как можно оправдать убийство.

- Только не бросайте его! – вскрикнула она. – Это его убьет! – На некоторое время она затихла, потом почти прошептала: - Или же он что-нибудь сделает …  Мне страшно за вас!

Мне и самой стало страшно. Ее кликушество действовало гипнотически, заставляя чувствовать себя кроликом перед распахнутой пастью удава. Мила тоже казалась подавленной. Я вдруг почувствовала страшную усталость. Мы столько сил положили на подготовку этого мероприятия и его проведение, но, похоже, всё зря. В этой компании никто не верит в его невиновность, считают его потенциально опасным человеком. Почему же они явились сюда? Я пристально посмотрела на сидящую в двух метрах от меня женщину. Она выглядела искренне обеспокоенной.

- Если он такой страшный человек, почему вы с ним общаетесь? – отчетливо выговаривая каждое слово, спросила я. – Не боитесь?

Она беспомощно развела руками:

- О, не в моих силах причинить ему такую боль, за которую он захотел бы со мной расправиться. – Эти слова у нее вырвались непроизвольно, и она тут же себя одернула: - Конечно, не боюсь. Он же наш друг. Я его знаю уже двадцать лет, а мой муж дружит с ним с детства. За это время много всякого произошло, и Дима не раз помогал нам, особенно, когда у Саши были проблемы с бизнесом. Да и для нашего сына нашел хорошего врача, когда тот тяжело заболел.

Последнее высказывание мне понравилось гораздо больше предыдущих, а то можно было подумать, что наш клиент просто монстр.

- Вот видите, он совсем неплохой человек, - примирительно сказала я, - а вы ради него не желаете хотя бы немного пофантазировать. Неужели не умеете?

- О, это я умею! – довольно эмоционально воскликнула она. – Версий можно придумать, сколько угодно…

- Например? – тут же вступила в разговор Мила.

Наталья сощурила глаза, пытаясь усилить мозговую деятельность.

- Ну, например, Лешка Волков. Он всегда завидовал Диме – его успеху у женщин, умению вести бизнес, красивой жене, даже его бесшабашному нраву и безбашенному поведению. И ему ни в чем не удавалось одержать над ним верх. Он даже за Ольгой пытался ухаживать, но та на него не отреагировала. А ведь Димка собирался выкупить у него его проценты, вроде даже была предварительная договоренность… – Она сделала выразительную паузу, затем продолжила: - После того, как Дима оказался в тюрьме, прибыльное предприятие полностью перешло к Лешке. Конечно, его старший брат постарался, а то бы он вмиг прогорел. А вот с Ольгой у него так ничего и не получилось.

Я сделала вид, что эта версия меня не очень заинтересовала.

- Мне Алексей кажется весьма симпатичным и успешным. Представить не могу, зачем ему кому-то завидовать.

- А вы на его девицу посмотрите, - быстро сказала Наталья. – За версту несет деревней. Эта еще не из худших его экземпляров. - Мне показалось, что она несправедлива к Насте. -   А рядом с Димкой всегда отменные красавицы, одна краше другой. – Она выразительно посмотрела на меня.

- Вы ставите меня в один ряд с моими предшественницами? – усмехнулась я.

- Нет, что вы! Я ставлю вас выше, гораздо выше! Вы не только красивы, но и умны. Прежде такого сочетания ему не удавалось добиться. Вы – его шанс на счастье!

- Я пока не уверена, что у нас всё получится, - пробормотала я. – Мне надо во многом разобраться.

Мы с Милой переглянулись, после чего она взяла инициативу на себя. Я чувствовала себя обессиленной и не могла дождаться, когда закончится этот вечер. А время уже приближалось к двенадцати. Свежая и бодрая Мила ловко допрашивала разговорчивую собеседницу. Версию с Волковым они признали неудачной по той простой причине, что во время убийства он находился в ресторане вместе с пятью другими участниками делового ужина, так что никак не мог его совершить. Юная журналистка мимоходом похвалила проницательность Натальи и поинтересовалась, уж не является ли она психологом. Та ответила, что по образованию педагог, так что психологию изучала.

Следующей мишенью психологических умозаключений Натальи оказался убитый. Она назвала Валентина довольно скользким типом. Все его считали таким милым, симпатичным и талантливым, говорила она, а в душе он был с гнильцой, любил исподтишка сделать мелкую гадость или позлорадствовать какому-то промаху своих друзей. Примеры она привела не очень убедительные, но они все-таки были. Например, однажды они на глазах у друзей поспорили с мужем, тот схватил ее за руку, она его оттолкнула, а Валентин злобно рассмеялся.

- Ну, это недостаточное основание для того, чтобы его убивать! – подала я голос.

- Да, это, может, и мелочь, но я слышала, как он заявил, что кое-кому скоро сильно не поздоровится!

- Кому?! – в один голос спросили мы.

- Не помню фамилию, а может, он ее и не называл. Но не удивлюсь, если он был шантажистом!

Тем временем вернулась часть экскурсантов, правда, Макса с Дмитрием среди них не было. Роза подошла ко мне и спросила, не пора ли подавать чай. Я видела, что вернувшийся Олег наблюдает за мной и сказала, что, пожалуй, пора. Женщины быстро и ненавязчиво стали наполнять чашки из различных чайников в зависимости от пожеланий. Я заказала зеленый чай, а Мила китайский красный. Якушев успокаивающе погладил Наталью по руке, и она будто присмирела и, как мне показалось, старалась не смотреть в мою сторону. Странная женщина.

Вскоре к нам присоединились Макс с Дмитрием.

- Хорошо, что ты распорядилась подавать чай, - одобрительно произнес Дмитрий.

Я бросила взгляд на Макса. Он выглядел как-то непонятно, то ли подавленным, то ли злым. От чая отказался и стал поторапливать Милу, мол, пора уходить. В мою сторону он не смотрел, зато Мила перевела удивленный взгляд с него на меня. Пантомима получилась очень выразительной, но Олег, похоже, был занят выбором подходящего угощения к чаю и ничего не заметил.

Когда Мила допила свой китайский чай, мы отправились их  провожать. Я буравила Макса пронзительным взглядом, но он лишь сказал, что увидимся позднее. Мила, как ни в чем ни бывало, расцеловала нас с Дмитрием, выразив надежду на скорую встречу. Когда дверь за ними закрылась, я прислонилась к стене, в полном расстройстве и ничего не понимая.

- Что с ним? – спросила я у Дмитрия.

- Понятия не имею, - ответил он. – Сначала с таким интересом знакомился с обсерваторией, обо всем расспрашивал, а перед самым уходом будто подменили.

Когда мы вернулись в гостиную, гости уже вызывали такси. Я еле держалась, сохраняя на лице любезную улыбку и намекая на будущие встречи, в ходе которых надеялась разжиться сведениями для будущего романа. Это ни у кого не вызывало энтузиазма, но люди были неплохо воспитаны, так что вежливо соглашались.
Наконец, удалился последний гость, и я перевела дух. Дмитрий вызвал такси, так как за праздничным ужином отдал должное напиткам. Мы коротко обменялись впечатлениями. Мне результат казался неутешительным – за исключением Немчука никто не сказал ни одного слова в его защиту. Дмитрий считал, что всё совсем неплохо. По его мнению, в наши близкие отношения все поверили, так что мой интерес к убийству Арзамасова выглядит вполне убедительным.

- Переживаешь? – спросил он. – Я кивнула. – Может, он просто ревнует?

- Похоже, - отозвалась я. – Но ты и впрямь большой артист, такие взгляды на меня бросал… Да и я старалась…

Дмитрий рассмеялся:

- Если делать, то по-большому, - процитировал он слова батьки Лукашенко.

Несмотря на мои протесты, он сопроводил меня не только до дома, но и до двери в квартиру, где мы вполне дружественно распрощались. Подъезжая к дому, я первым делом бросила взгляд на свои окна, но они были темны, впрочем, окно кухни выходило во двор, и я надеялась, что Макс уже вернулся. Однако звонить не стала, а открыла дверь своим ключом. В кухне горел свет, его отсвет падал в коридор, но Макс мне навстречу не вышел. Я сбросила туфли, затем сняла пальто и босиком пошла по коридору.

- Макс! – позвала я.

- Я здесь, - откликнулся он.

Я вошла в кухню и увидела непривычную картину. Макс в вечернем костюме сидел за столом, на котором стояли дежурная бутылка мартини и бокал. Никакой закуски не было. Он поднял на меня хмурый взгляд:

- Я уж думал, что ты не вернешься.

- С ума сошел?! – вскричала я. – Откуда взялся этот бред?!

Он внимательно разглядывал меня, будто пытаясь прочитать мои мысли. А они были такими сумбурными и безрадостными, что мне самой стало тошно.

- Макс, объясни мне, что происходит, - устало сказала я, усаживаясь за стол.

- Нина, я так не могу, - простонал он. – Я был готов разорвать Климова в клочья…

Я невесело рассмеялась:

- Не надо уподобляться нашему клиенту. Неужели паталогическая ревность заразна? Мы ведь просто играли свои роли! И с чего вдруг тебя так переклинило?

Вскоре я узнала, с чего. Когда они знакомились с обсерваторией, Макс был в прекрасном настроении и даже задержался там, когда все гости удалились. Дмитрий демонстрировал ему разнообразные устройства, с помощью которых изображение с телескопа передавалось на компьютер. Они уже собирались уходить, когда Макс на что-то наступил, наклонился и поднял с пола мою шпильку. Буйное воображение вмиг дорисовало всё остальное.

- Господи, да когда мы поднялись на этой площадке, сильный порыв ветра развалил мою прическу, которая и так едва держалась! – воскликнула я, искренне веря в то, что говорю. – Нам потом еле удалось найти три шпильки, чтобы заколоть волосы.

- Правда?

- Кривда, - ответила я и обозлилась. – Если ты такой ревнивый, давай откажемся от этого дела. Пусть он сам разбирается со своими недоверчивыми друзьями.

- Ты действительно готова отказаться от расследования?
- Конечно, - не задумываясь, ответила я. – Наши отношения дороже.

Макс повеселел, достал второй бокал. Я попросила добавить в него соку и льда, что он охотно сделал, с улыбкой поглядывая на меня:

- Нина, я дурак.

- Ты ревнивый дурак, - улыбнулась я. – Чуть всё дело не провалил, пялясь на меня.

- Я стал очень уязвимым, когда тебя полюбил, - серьезно произнес он.

Мир был восстановлен, но день, начавшийся так обнадеживающе, закончился на более унылой ноте.


     Продолжение следует...