Барбос часть1

- Ин, тёть Нина предлагает нам взять кота. С дерева его сняла, - с робкой надеждой в голосе сказала Юля.
Инна молчала.
- Помесь дворняги с сиамским, с собакой не уживаются …..
- Сиам?!
- Не чистый ….
- А ты его голос слышала?
- Нет пока ….
У девчонок уже был некоторый печальный опыт общения с сиамскими кошками. Инне на день рождения друзья, знавшие о желании завести четвероногого друга, подарили очаровательное крошечное создание. Всё бы было хорошо, если бы не резкий, прокуренный голос! Киса вопила часами, не переставая. Терпения хватило ровно на неделю, после чего Мусю вернули хозяевам.
Юля вышла на балкон развешивать бельё и увидела предмет разговора, чинно сидящий на скамейке у подъезда. Пока Нина Павловна зарабатывала на хлеб насущный, коту приходилось вести уличный образ жизни.
- Ин, поди сюда! Кот, во всей красе!
- Царственная особа? – раздалось из кухни.
- Сама посмотри.
Инна, не спеша, присоединилась к подруге и приступила к осмотру.
- Не дурён, - произнесла она внятным, хорошо поставленным голосом.
Кот повернул голову и принялся разглядывать девиц на балконе.
- Ещё и наглец!
- Ну что, берём?
- Твоя идея…..
Кота позвали, он бодро спрыгнул и пошёл к подъезду. Удивительно, но он не ошибся этажом: когда Юля открыла дверь, кот стоял как раз напротив. Так в однокомнатной квартире, заваленной книгами и заставленной цветами, поселился Барс – подросток от силы 5 месяцев от роду. Имени он удостоился благодаря окрасу – снежно белому с едва заметными кремовыми и сероватыми полосами. Глаза сражали наповал: продолговатые, нежно голубые, как весеннее небо.
Кошки, по идее, существа грациозные. Барса при раздаче талантов в этом вопросе явно обделили. Традесканция стала жить в режиме перманентных землетрясений: каждый раз, когда кот запрыгивал на форточку, он задними ногами умудрялся задевать горшок. Тот падал, и растение до прихода хозяек с работы вынуждено было созерцать мир корнями к верху. Если Барс рушился, то обязательно головой вниз! Она и так была не в порядке: кота явно мучили боли, глазные яблоки начинали дрожать, и несчастное создание издавало почти человеческие стоны. В результате полосатое недоразумение стали стеречь как маленького ребёнка.
Пострадало ещё одно растение, монстера. Кот оказался флористом-дизайнером! Сначала он просто дефилировал вокруг горшка, издавая одному небу понятные звуки. Затем принялся вносить поправки: новые целые листы, по его мнению, следовало привести в соответствие с общим стандартом! Монстеру пришлось отдать в хорошие руки.
Барсу, видимо, нравился человеческий образ жизни. Однажды на ужин Инна пожарила кабачки и разложила по тарелкам. Зазвонил телефон, она вышла в коридор, предоставив коту возможность действовать. Он забрался на стул, встал на задние лапы и, опираясь передними о столешницу, начал трескать кабачки прямо из тарелки. Кабачки! А в его миске лежала рыба.
И ещё кот оказался женолюбом, можно сказать, поселился, где надо. Если одна из девушек мылась, коту непременно хотелось попасть в ванную под предлогом справить нужду. Именно там стояла его кюветка. Сидел он в ней, однако, не долго и без особого успеха. Затем запрыгивал на край ванной и впадал в ступор, созерцая «ню» в пене. Когда ему хотелось пошалить, Барс бил лапой по воде так, чтобы в лицо летели брызги. Любимым местом для возлежания стал back side Инны. Когда она укладывалась на диван с книгой, кот незамедлительно забирался ей на мягкое место, располагался с удобством и излучал сугубое довольство.
Барс, как и многие мужчины, был собственником. Не только миска, обстановка, квартира, но и девушки, по его кошачьему мнению, принадлежали ему. Наибольшее удовольствие доставляло: лежать сразу на 4 коленках, привлекать всеобщее внимание, открывать все двери и дверцы, оставлять шерсть на всей одежде, имевшейся в доме. Однажды Инна, на глазах у кота, тщательно вычистила свой чёрный брючный костюм, на котором светлая шерсть смотрелась излишне экзотично. У Барса на этот счёт имелось собственное мнение – на утро костюм, висевший в шкафу, изменил цвет с угольного на белый от воротника до манжет. Как коту удалось это провернуть, не оставив ни одной затяжки? Наверное, помог талант мелкого пакостника. 
Список милых прегрешений питомца удлинялся буквально с каждым днём. Барса просто обожал охотиться за ногами, забирался по спинам как по дереву, после чего укладывался в виде воротника и рьяно сопротивлялся попыткам снять его с загривка. Ближе к ночи ему становилось скучно …. И вот тогда начиналось самое страшное: кот шарил лапой с выпущенными когтями под одеялом, принимался хлопать дверцей шкафа или драть обои, пока кто-нибудь не вставал и не начинал гонять его по квартире. Однажды, после того как чудовище, наконец, угомонили, Инна с укоризной посмотрела на него и изрекла сакраментальную фразу: «Я поняла, ты не потерялся. Тебя выгнали из дома за поведение!».
Вскоре Барс был переименован в Барбоса. Почти каждую ночь соседи слышали душераздирающие вопли: «Барбос, убью!». Жильцы подъезда дружно решили, что в 48 квартире завели невменяемую собаку и на всякий случай помалкивали. Через месяц после начала активных боевых действий соседка сверху робко спросила Юлю: «Вы завели пса?». Кота, - устало ответила одна из измученных, вечно не высыпающихся хозяек голубоглазой бестии. Изумлению Анастасии Ивановны не было предела …..
И всё-таки кота любили. Когда на него нападало хорошее настроение, он так сладко урчал и тёрся об ухо, что ему можно было простить всё на свете. Да и затеи Барбоса отличались невиданной изобретательностью. Скучать с ним точно не приходилось. Как-то раз Инна стирала бельё в ванной. Внизу стоял таз с холодной водой. Юля читала книгу в комнате и вдруг услышала рассерженный голос Инны: «Юль, ты, что совсем с ума сошла?». С удивлением она оторвалась от захватывающего сюжета и увидела енотовый хвост кота, прошмыгнувшего из ванной в коридор. Она встала и пошла к подруге, выяснять, что же случилось. Та уже поняла, что Юля ни при чём.
- Что это было?
- Не знаю, что, но подозреваю кто: Барбос только что отсюда вышел ….
- Стираю, никого не трогаю, а меня мокрыми руками за лодыжку!
- Лапами?
- Да, но очень аккуратно.
Оставаясь один в квартире, Барс скучал. Проделки без зрителей удовольствия не доставляли. Кот спал или катался на шторах. В результате непредвиденных перегрузок багета в один прекрасный день вывалилась вместе с куском потолка. Самым приятным оказывался вечер. Хозяйки приходили с работы, приносили что-нибудь вкусное, гладили. Можно было часами не слезать с рук, плеч, шеи и прочих частей тела, перебираться с одних коленок на другие, участвовать в наборе текста, бороться за право попить чай из чашки. Барс очень чутко ловил настроение, и плохое его совершенно не устраивало. Если Инна была не в духе после тяжёлого дня, ходила хмурая и разговаривала с неохотой, питомец начинал злиться, дёргал хвостом и, в конце концов, кусал её за ногу, не до крови, но весьма чувствительно. Как ни странно обоим становилось значительно лучше.
Как-то Юля уехала, а Инна, задержавшаяся на работе допоздна, добралась до жилища, уставшая и голодная. Положив в миску корм, она налила себе первое и решила поужинать, сидя перед телевизором.  Ей хотелось только поесть и посмотреть интересный фильм. Барс же был настроен на общение, даже подкрепляться не стал. Сначала он потёрся об её ногу, затем заглянул в глаза и красноречиво мурлыкнул, но Инна не взяла его на руки. Тогда кот сделал почётный круг и прыгнул. Попал он отнюдь не на вожделенные колени, а в миску с горячим борщом. В глубокий шок впали обе стороны: Барбос застыл в позе суслика, а Инна с открытым ртом, ложкой и кусочком хлеба.
- Ну, вот и поужинали, -  с тоской в голосе констатировала она, ибо борщ был последний, а холодильник почти пустой. Взяв изваяние кота за холку, Инна выудила его из миски и понесла в ванную отмывать. Барс повис тряпочкой, с которой на ковёр щедро капал жир…
Большие сборища кот переносил с трудом: забирался на самый высокий шкаф и смотрел вниз глазами, полными неизъяснимого ужаса. Другое дело, когда гости приходили по одному или по двое. Тогда с ними можно было познакомиться, дать себя погладить или начать изводить в зависимости от настроения. Барбос либо устраивался в кухне на подоконнике и провожал недобрым взглядом каждую ложку, подносимую гостем ко рту, либо прибегал к психической атаке. Арсенал соответствующих средств, надо сказать, у него был изрядный. Самым действенным оказывался приём «разъярённая кобра»: кот шёл по направлению к жертве на задних лапах и при этом шипел как настоящая змея. Девушки приводили Барса в чувство посредством ведра с водой, куда недовольное, брыкающееся создание опускали филейной частью. После этого обиженный кот принимался вылизываться и забывал о перепуганном до икоты госте.