Сколько уж дней длился консилиум, вспомнить не мог никто. Но каждый мог понять, почему он все еще не кончился.
Крупнейшие ученые со всего мира спорили о чудесах. Надо было узнать наконец, бывают они или нет.
Конечно же, возникло два непримиримых лагеря: один состоял из тех, кто допускал возможное существование чудес, другой - из тех, кто отрицал и это. И каждый, каждый ученый считал, что именно его позиция верна, и ничья другая.
Тысячи людей прилипли к телеэкранам навеки, следя за трансляцией заседаний, за невиданными опытами и экспериментами, за драками и конфликтами. Новости о собрании ученых шли нескончаемым потоком из Интернета и газет. "Реалити-шоу, консилиум чудес в прямом эфире!"
***
Иван Алисов тоже был участником консилиума.
Ни один день не проходил без того, чтобы он не предложил новое доказательство отсутствия чудес, которое будет тут же процитировано по всему миру, не поставил сумасшедший опыт или просто не вытворил чего-нибудь эдакое.
Вот и сегодня он, как обычно, шел с утра в зал заседаний, шел неторопливо, обдумывая свои аргументы, обсуждая сам с собой свои же новые тезисы, ища примеры.
Вдруг у него затренькал мобильник. Конечно же, кто-нибудь из его поклонников или почитателей из ученого мира, залипших в кресле телезрителей или просто любопытствующих.
- Иван Евгеньевич? - спросил очередной незнакомый голос. Он был глухим, еле слышным, словно с другого конца света.
- Да, это я, что вы хотели? Я могу прокомментировать вчерашнее, но очень кратко, у меня мало времени, через пять минут заседание, - ответил профессор Алисов.
- Иван Евгеньевич, это из роддома. Ваша жена, Алисова Наталья Кирилловна, родила мальчика, весом 3100 граммов, здорового... Вашего сына.
Профессор Алисов больше уже не слышал врача. Он говорил что-то... важное, наверное. А может, и не очень. Не разберешь.
Когда он в последний раз видел жену? Когда он слышал ее голос не в телефонной трубке, звучавший не больше пяти минут, в перерывах между учеными, телезрителями и журналистами?
Знал ли он о том, что у него будет ребенок?
Консилиум важнее. Иван Алисов, непримиримый противник чудес. Знаменитость.
***
В тот же день Иван вылетел в Москву, первым рейсом. Он исчез внезапно, не оставив даже записки напоследок.
В газетах подробно рассуждали на тему его исчезновения, и даже, кажется, приходили к каким-то выводам, далеким от правды.
А правда была в том, что Иван теперь знал об одном чуде, бесспорном, хорошем чуде. Ну зачем ему споры?
***
Консилиум шел по плану. И обед по расписанию.
Чудо
© Copyright: Олеся Майевская, 2012
Свидетельство о публикации №212031001839
Свидетельство о публикации №212031001839
Рецензии
Ведь что такое чудо? Если разобраться-то?
Мир как-то устроен. Не всё мы об этом устройстве знаем, но кое-что знаем. А если бы он был устроен иначе? Казалось бы нам это странным? Нет, конечно. Мы бы ничего и не заметили. Были бы привычными к другому, вот и всё. Вот если бы… Вспышка – и всё иначе… Да, тогда удивились бы. Скуку вызывает стабильность, рутина. Не отсюда ли идёт поговорка, что там хорошо, где нас нет? Душа жаждет изменения. Или хотя бы такого нового знания, что поставило бы всё с ног на голову. Ведь именно этим, если разобраться, и заворожили нас с Иваном рассказы его отца о теории относительности и о квантовой физике.
Да, но если что-то изменится радикально, но навсегда, не привыкнем ли мы со временем к этим изменениям, не станет ли и новое мироустройство обыденным, скучным и надоевшим? Рутиной? Есть ли способ узнать об этом?
Есть. То, что красиво, рутиной не станет никогда. Если дважды два станет равно пяти, это никого не очарует и не огорчит. А вот если тёмные демонические силы начнут запросто по городу расхаживать…
В одном я уверена стопроцентно, железобетонно: случиться такое может только у нас. Да, конечно, питерцы говорят, что самый прекрасный и несчастный город – это Питер, одесситы уверены, что краше Одессы-мамы в мире не сыщешь, и ни москвичи не молчат, ни киевляне, и это только ближайшие окрестности, и приморских городов в мире тьма… Но я-то знаю… Ни у одного города нет такой ауры, как у нашего. Это завязанное в узел, свёрнутое рулоном и перекрученное то ли листом Мёбиуса, то ли вообще бутылкой Клейна пространство обнаружило себя в чудесных ранних песнях владивостокского еще тогда Лагутенко. То, что человек, променявший Владивосток на Лондон, а музыку на деньги, не может вызывать у меня симпатий как личность – это отдельный разговор. Я так и не воспользовалась – не захотела! – ни одной из возможностей познакомиться с ним, но кое-что из этой музыки, возможно, и поможет однажды пространству изменить свои обыденные, надоевшие законы на новые, красивые.
http://www.proza.ru/2009/12/20/237
Александра Алёшина 02.12.2014 02:20 • Заявить о нарушении
Мир как-то устроен. Не всё мы об этом устройстве знаем, но кое-что знаем. А если бы он был устроен иначе? Казалось бы нам это странным? Нет, конечно. Мы бы ничего и не заметили. Были бы привычными к другому, вот и всё. Вот если бы… Вспышка – и всё иначе… Да, тогда удивились бы. Скуку вызывает стабильность, рутина. Не отсюда ли идёт поговорка, что там хорошо, где нас нет? Душа жаждет изменения. Или хотя бы такого нового знания, что поставило бы всё с ног на голову. Ведь именно этим, если разобраться, и заворожили нас с Иваном рассказы его отца о теории относительности и о квантовой физике.
Да, но если что-то изменится радикально, но навсегда, не привыкнем ли мы со временем к этим изменениям, не станет ли и новое мироустройство обыденным, скучным и надоевшим? Рутиной? Есть ли способ узнать об этом?
Есть. То, что красиво, рутиной не станет никогда. Если дважды два станет равно пяти, это никого не очарует и не огорчит. А вот если тёмные демонические силы начнут запросто по городу расхаживать…
В одном я уверена стопроцентно, железобетонно: случиться такое может только у нас. Да, конечно, питерцы говорят, что самый прекрасный и несчастный город – это Питер, одесситы уверены, что краше Одессы-мамы в мире не сыщешь, и ни москвичи не молчат, ни киевляне, и это только ближайшие окрестности, и приморских городов в мире тьма… Но я-то знаю… Ни у одного города нет такой ауры, как у нашего. Это завязанное в узел, свёрнутое рулоном и перекрученное то ли листом Мёбиуса, то ли вообще бутылкой Клейна пространство обнаружило себя в чудесных ранних песнях владивостокского еще тогда Лагутенко. То, что человек, променявший Владивосток на Лондон, а музыку на деньги, не может вызывать у меня симпатий как личность – это отдельный разговор. Я так и не воспользовалась – не захотела! – ни одной из возможностей познакомиться с ним, но кое-что из этой музыки, возможно, и поможет однажды пространству изменить свои обыденные, надоевшие законы на новые, красивые.
http://www.proza.ru/2009/12/20/237
Александра Алёшина 02.12.2014 02:20 • Заявить о нарушении
Начало интересное, особенно рассказ про любовь Ивана...
Сил и времени не хватает все дочитать. Напомните мне когда-нибудь - дочитаю.
Спасибо!
Олеся Майевская 02.12.2014 16:55 Заявить о нарушении
Сил и времени не хватает все дочитать. Напомните мне когда-нибудь - дочитаю.
Спасибо!
Олеся Майевская 02.12.2014 16:55 Заявить о нарушении
На это произведение написано 12 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.