Крылья

Название: Крылья
Автор: Darina Raven
Бэта: Irbiss
От автора: В моем родном городе есть удивительное здание, на одной из стен которого нарисованы крылья. Никто не знает, кто их автор, и когда они появились… Данный рассказ – фантазия автора на эту тему.
Действие разворачивается в конце 90-х годов XX века.



Я ненавидела этот город с его пыльными улицами, гарью, ветром, бесконечными окурками, разбросанными вперемешку с тополиным пухом. Я ненавидела людей, живущих здесь, все их благородные, жалостливые, высокомерные, глупые маски, натянутые на гнилые лица. Лишь в одном месте мне было спокойно. Далеко от чужих глаз. Почти в другой вселенной. В месте абсурда и нелепости. В заброшенном, недостроенном еще со времен Союза здании.
Мория, так окрестили его толкиенисты, была моим убежищем. Иногда я забиралась на крышу этого сооружения  и смотрела на плывущие в вышине облака. Иногда шаталась по коридорам с «волчьими ямами», с лестницами в никуда, с проделанными энтузиастами дырами в замурованные комнаты. Иногда заходила к бывшему инженеру, ныне живущему здесь бомжу, дяде Вите и вела с ним за полторашкой пива задушевные беседы. Но чаще часами просто сидела в облюбованной мною комнате, курила, слушала «Агату Кристи» по старенькому касетнику и думала, думала ни о чем и обо всем.

- Дядь Вить, ты тут? – я не была в Мории с неделю и первым делом решила нанести визит вежливости.
- О, Райка, наконец-то объявилась! Здоров! – из дыры в стене показалась косматая голова. – Пивасик принесла?
- А то как же! Я не хожу в гости с пустыми руками, – смеюсь и выуживаю из рюкзака две полторашки. – Что новенького в нашем королевстве? «Эльфы» не сильно буянят?
- Толканутые-то? Не-е, бегают, песни поют, когда на мечах помашутся, в общем, все как обычно.
Но по хитрым глазам вижу, что, похоже, не «все как обычно». Протягиваю дяде Вите пиво. Тот облизнулся, отпил из горла и все-таки решил ввести в курс дела:
- Но есть новенький.
- Из толканутых? – сия братия меня мало волновала, так что в прозвучавшем вопросе заинтересованности практически не было. Дядя Витя даже приуныл из-за этого.
- Нет, конечно! Стал бы я тебе про них говорить, они ж вон, как тараканы, плодятся. Тут чудик какой-то объявился, на вид совсем пацан, но странный, - последнее слова бомж даже растянул. – Уже пару дней торчит в твоем зальчике и только и делает, что рисует. Все стены измулевал, а на одной такие крылья забабахал, как настоящие прям. А сам-то ни с кем не говорит, даже не оборачивается, когда его зовешь.
Вот это было уже интересней. Кто-то нарушил мои границы без разрешения, и спускать все на тормозах я не собиралась. Каждый «новорожденный эльф» знал, что демонов в Мории лучше не злить, а демоном я была пренеприятным.
- Пойду, гляну, что там за «чудо в перьях» объявилось.
- Давай-давай, девочка, только не сильно там увлекайся, - напутствовал дядя Витя, в очередной раз прикладываясь к бутылке.

Чтобы попасть к себе в логово, пришлось идти по галерее "иллюминаторов" - излюбленному месту толкиенистов. И сейчас некоторые из огромных круглых окон были облеплены их группками. «Эльфы» проводили меня не самыми дружелюбными взглядами – еще бы, сам демон вернулся, только Лешка, самый адекватный из них и по совместительству предводитель толканутых, в знак приветствия помахал рукой. Терять время на бестолковый треп не было желания, и я прошла прямиком к себе.
Еще с порога я заметила весь масштаб  внезапного захвата территории, что аж присвистнула: три стены от пола до уровня, где может достать человек среднего роста, были усыпаны «наскальной росписью», а на четвертой красовались два расправленных крыла. У парня-то был талант, и не малый. Сам же художник творил свой новый шедевр неподалеку от входа, не обращая внимания на изменения во внешнем мире.
Одного взгляда на него хватило, чтобы отбить у меня всякое желание вступать в разборки. Ну, какой нормальный человек станет наезжать на такое малохольное существо? И вообще, если бы дядя Витя не сказал, что это чудо точно мужского пола, я бы сильно сомневалась, что в его организме найдется хоть капля тестостерона . Хрупкая  фигурка, тонкие ручки, точеное бледное лицо с малокровными губами, аккуратные темные волосы, уложенные в модную тогда прическу аля Леонардо Ди Каприо. Одежда же, явно на несколько размеров больше, висела на нем мешком.
- Привет, парниш, - мне совершенно не хотелось задирать его, но поставить все точки над «i» все же стоило. – Каким ветром в мою обитель?
Парень продолжает рисовать дальше, не обращая на меня никакого внимания.
- Я не против, чтобы ты остался, - закурила и, выпустив пару колец, продолжила. – Это даже хорошо, что ты не разговорчивый. Не люблю, когда постоянно на ухо жужжат. У тебя имя-то есть?
Молчит. А меня как прорвало. Я встала за его спиной, наблюдая за тем, как мел оставляет за собой белый след на красной кирпичной стене.
- У тебя красиво получается. Кого рисуешь?.. На тебя похож, только брутальней, что ли. Брат?
Парень еле заметно вздрогнул, но так ничего и не ответил. Больная тема? Может. Только какое мне дело до этого? Я подошла к крыльям, провела рукой по неровной поверхности, слегка смазав мел.
- Действительно, как настоящие, - мое воображение быстро нарисовало новоиспеченного знакомого с развернувшимися за спиной рисованными крыльями. – Как ангел… Angel… Точно, я буду звать тебя Энжи. Ты не против?
- Нет.
Это было его единственное слово за сегодня. Остаток дня мы провели в тишине. Он продолжал разрисовывать стены, а я под аккомпанемент «Агаты» наблюдала за ним.
Я не люблю людей, но Энжи был другим. Он не вызывал злобу или агрессию, наоборот его хотелось приласкать, как котенка. Не люблю подобные сравнения, но этот парень был именно таким.

На следующий день я пошла прямиком в свое логово. Одна стена была полностью очищена от старых рисунков, и на их месте уже начали появляться новые. Энжи дремал, свернувшись клубочком в дальнем углу комнаты. Я не сдержала улыбку умиления, наверно, впервые почувствовав себя девушкой.
- Энжи, - я тронула его за плечо, оказавшееся невероятно костлявым, - Энжи, я поесть принесла.
Парень вздрогнул всем телом и заорал:
- Нет! Прошу, Юр, не надо! Я не хочу больше! Я буду хорошо себя вести! Обещаю!
От неожиданности я не удержала равновесие и приземлилась пятой точкой на груду битого кирпича. Энжи верещал еще с минуту, потом открыл глаза, увидел меня и успокоился. Мой ошарашенный взгляд, кажется, заставил его смутиться. Он подобрал ноги, обвил их руками и уткнулся носом в острые коленки. Да уж, веселый сосед мне попался – то молчит, то кричит…
- Эй, ну ты чего? – я наконец-то очухалась. Достала из рюкзака бутерброды, налила из термоса кофе и протянула ему. – На вот, поешь.
Это «чудо» кивнуло в знак благодарности и принялось жевать, так и оставшись сидеть в обнимку со своими коленками. «Мышка-норушка, блин», - промелькнуло в голове, и я улыбнулась. Неужели на свете еще остались настолько беззащитные существа?
Мне почему-то захотелось заботиться о нем. Кажется, для нас обоих это было в новинку: для меня то, что я испытывала симпатию к человеку, для него то, что кто-то проявляет к нему хоть какую-то заботу.
Я таскала ему еду, соорудила постель из старых одеял, принесенных из дома, дала на смену часть своей одежды, благо мой гардероб мало чем отличался от мужского, даже припрягла дядю Витю поглядывать за «чудом» в мое отсутствие. И Энжи постепенно раскрывался. На его лице все чаще появлялась улыбка, вы и не представляете, какой она была красивой, действительно, как у ангела. Из него постепенно можно было выудить больше одного слова. Он перестал постоянно рисовать того мужчину, теперь на стенах появлялись мои портреты, дяди Вити или кого-нибудь из «эльфов».
Энжи жил в Мории уже около месяца. Почему сбежал из дома, он так и не сказал. Да и зачем? У каждого человека свои проблемы.

Однажды я принесла фотоаппарат – обычную мыльницу с пленкой на тридцать шесть кадров. Мне безумно нравились некоторые рисунки, и было бы обидно, если бы они канули в лету, сотри их Энжи. Получив разрешение мастера, я принялась снимать кадр за кадром. Когда я наконец добралась до «крыльев», осталось около десяти снимков. Но развернувшаяся картина в видоискателе явно меня не устраивала, чего-то не хватало, было как-то пусто…
- Энжи, ты не хочешь примерить свое творение?
Он вопросительно поднял на меня глаза.
- Встань к «крыльям», тогда работа будет законченной, - я заговорщически улыбнулась.
- Не люблю фотографироваться.
- Ну, пожалуйста!
- Сама становись.
- Встану, и ты меня сфоткаешь… после тебя…
«Чудо» перешло в игнорирующую стадию.
- Энжи.
Тишина.
- Энжи!
Ноль реакции.
- Энжи!!!
Опять молчит.
- Ну и хрен с тобой! Иди, щелкни меня.
Он нехотя подошел и взял у меня фотоаппарат. Эта пара снимков открыла тогда неизменную традицию посещающих Морию людей.
После фотосессии я спросила практически без всякой надежды на положительный ответ:
-Может, все-таки согласишься?
И, о, чудо! Энжи встал на боевую позицию, попутно вернув мне технику.
Я побыстрее «прицелилась», чтобы не спугнуть добычу, но замерла. Это было поразительно. Свет падал так, что казалось, будто он исходит от Энжи. Глаза парня приобрели ярко-синий оттенок, контрастируя с бледным лицом. Слегка растрепанные волосы падали прядями на лоб. И эти губы, слегка приоткрытые, такие манящие…
Я даже не поняла, успела нажать на кнопку или нет, меня заботило только одно - то, что мне безумно хочется почувствовать вкус этих губ. Я в мгновение оказалась возле парня и, прижав к стене, поцеловала. Энжи застыл, его сковал какой-то страх. Не передо мной, а перед резким напором, который я не сумела сдержать. Он еле слышно прошептал:
- Не надо, Рай... Прошу, не надо…
Это меня слегка отрезвило. Я провела ладонью по его щеке, взглянула в испуганные глаза. Нет, я бы не смогла повернуть назад и отказаться от этого существа , как не смогла бы сделать ему плохо.
- Не бойся, я не сделаю тебе больно, - фраза на все времена, только в этот раз не прожженный мачо пытался совратить невинную девицу, а девушка парня.
Энжи, вроде, немного расслабился и сдался на милость победителя...

Неумолимо наступала осень. Дни все чаще были дождливыми, а холодные ветра становились частыми гостями Мории.
- Энжи, скоро здесь жить станет невозможно, - я не знала, что делать - зимой мое «чудо» в заброшенном здании точно не выживет. – Нужно думать, где холода переждать.
- Домой я не вернусь.
- Никто об этом и не говорит. Я хочу поговорить с родителями, думаю, они поймут и согласятся. Только документы тебе, наверно, стоит забрать.
Так и решили.
Наступил вечер, Энжи все не было. Я уже начала беспокоиться. Стемнеть должно было примерно через час, а в окрестностях Мории лучше в такое время не появляться. Я курила сигареты одну за другой, пытаясь хоть как-то унять свои нервы. Вдруг на пороге показался Энжи. На нем живого места не было: весь в синяках, с разбитой губой, кажется, даже порезы были в нескольких местах. Я подбежала к нему, едва успев предотвратить падение.
- Кто это сделал?!
Энжи молчал, лишь иногда вздрагивал всем телом. На этом расспросы и закончились.
Эту ночь мы провели вместе. Я заснула только под утро, а когда проснулась, Энжи уже исчез из моих объятий. Поиски по всему зданию не дали результата. Никто его сегодня не видел.
В этот день он так и не вернулся, на следующий тоже, так же через неделю, через месяц. Однажды я заметила, что крылья начали стираться, нашла забытый мел и заново обвела контур. Теперь я это делала каждый день.
Дядя Витя переживал, пытался меня как-то подбодрить. Но с Энжи из моей жизни ушла последняя надежда, последняя радость. Я продолжала жить так же, как и до него, но теперь это было нестерпимо больно.

Я ненавижу похороны, кладбища и все с этим связанное. Не потому, что боюсь мертвецов. Нет, мертвецы меня кормят – я стала патологоанатомом. Просто мне не понятно, зачем нужно закапывать тело в землю, когда это место все равно не будет навсегда твоим, лет через пятьдесят к тебе подселят нового постояльца, а тебя забудут, может, кладбище вообще сравняют с землей, построив на его месте развлекательный центр, или парковку. Не лучше ли просто кремировать и развеять прах над миром, и пускай себе покойничек летает, пойманный попутным ветром. Лично я предпочла бы именно такой вариант. Но мой отец решил закопать себя по старинке, тем самым обрекая меня на шествие в траурной процессии.
Сегодня мне почему-то приснился Энжи. Пятнадцать лет, кажется, прошло с того времени. Я так и не сумела разыскать его. Да и как это сделаешь, не зная даже настоящего имени?
Я продолжала идти в толпе родственников, сослуживцев отца, просто знакомых и бесцельно разглядывала могилы, встречающиеся по пути. Около одной сидел мужчина лет сорока и разговаривал с памятником, периодически вытирая рукавом куртки бегущие по щекам слезы. Его лицо мне показалось смутно знакомым, и, отделившись от процессии, я подошла к нему.
- Мы знакомы? – мужчина изо всех сил пытался меня вспомнить.
- Не знаю, но я вас точно где-то видела и не раз.
- Юрий Вячеславович Самсонов
Мужчина протянул руку, я приняла рукопожатие и ответила:
- Раиса Павловна Макарова. К сожалению, Ваше имя мне ни о чем не говорит.
- Может, вы когда-то знали моего брата? – Юрий кивнул в сторону памятника. – В школе, может, вместе учились? Правда, он умер пятнадцать лет назад.
Мужчина словно виновато развел руками.
Только теперь мой взгляд упал на фотографию покойника. Эти синие глаза, это тонкое мальчишеское лицо, эти бескровные губы, эту дурацкую прическу аля Ди Каприо я бы узнала из тысячи. Мое сердце на мгновенье остановилось…
Энжи…