Надежда никогда не умрёт 9

9. Стена Хлада.

        Лейтенант торопился отбыть на Хлад как можно скорее.  Муха не без оснований опасался, что Надежда, очнувшись от  задумчивости, в которую погрузился из-за обнаруженной у него Нити чувств – эмоциональной нити, связывающей его с иной, снова начнёт «качать права». Зная об упрямстве друга не понаслышке, лейтенант спешил воспользоваться его растерянностью и уйти прежде, чем начнётся новый спор. Рыжий же, действительно, испытывал что-то сродни шока. Иную он почти не знал, поэтому не понимал, откуда взялись у него такие сильные к ней чувства, что даже "нить" успела образоваться. Правда,  нитка была серебристой, но всё же она была! Это Надежду сбивало с толка. И никакая любовь, чтобы там не говорил Электроник, здесь ни при чём. Но что же тогда? Почему он, Надежда, точно знает, что девчонке теперь плохо и нужна немедленная помощь?  Откровение пришло внезапно, как всегда случается с открытиями. Иная была «потерянным ребёнком», точно таким же, как и он. Она тоже не знала родных, ей тоже желали смерти сородичи, как и ему когда-то.

     - Я люблю её! – выдал Надежда, определившись, наконец, со своими чувствами к иной.
- А я что говорил! – тут же захохотал Юрка.
- Я люблю её, как сестру! – возмущённо поправился Сержант, показав хохмачу кулак. – И просто обязан спасти.
- Спасёшь, - заверил его лейтенант. – Точнее,  мы с Павликом спасём.
- А может… - снова попытался пристроиться к команде спасателей рыжий.
- Ничего не может! – строго и решительно оборвал его Муха. – Поверь мне, у нас намного больше шансов вытащить твою новоявленную сестру, и в целости вернуться назад.
- Лёшь, я никогда не прощу себе, если с вами что-то случится на этой чёртовой планете покойников, - со вздохом был вынужден отступить Надежда. – Ведь это моё личное дело. Я вас сюда притащил, заварил кашу и должен её сам расхлебать, а не друзей подставлять.
- Я сам принял это решение, - твёрдо поглядел другу в глаза Муха. – А дело это семейное. Мы ведь семья, или ты забыл?
- Семья, - грустно улыбнулся Сержант и крепко пожал руку лейтенанту на прощание.

              « Яйцо» уже готово было стартовать, когда случилась очередная задержка. Как всегда, по закону подлости, объявился командир. Звонок вызова прогудел громом с ясного неба. Михей, словно что-то недоброе почувствовал. Как только Юрка от деда не отбрыкивался, как только не «заливал»  о неисправности видеофона, избежать серьёзного разговора  так и не получилось. Михей так и сказал, пронзительно вглядываясь в смущённые лица подчинённых из-под лохматых бровей:
- Чую, что-то затеваете, черти! А ну,  докладывайте быстро, да в подробностях!
Лейтенант со вздохом пожал плечами и, конечно, доложил о намечающейся авантюре. Михей, на удивление,  орать не стал. Лишь спросил с пониманием:
- А меня вы, я так понимаю,  уведомить о высадке на планету потенциального противника решили уже после этого безумия.
Ребята дружно промолчали, скромно опустив глаза. Командир некоторое время размышлял, а потом, вдруг, всех удивил, дав добро на их своевольную операцию по спасению Надеждиной «сестры».
- Семья… - грустно проворчал он. – Или я не понимаю. Нить ведь на пустом месте не случается. Тут, бывает,  к кровной родне ниточки не дождёшься. А это так просто чудо какое-то. Эх, если бы эта нить могла нас с внуком через время провести! Уж я бы с вами здесь теперь не разговаривал, а сына с невесткой во времени вылавливал.
- Ну, дед! Ты даёшь! – с восторгом замахал руками Юрка.
- То, что надо даю! – отмахнулся от внука Михей. – Если бы  Надежда попытался на Хлад сунуться, ни  за что бы на эту авантюру не согласился бы. А лейтенант Мухин – серьёзный и со всех сторон положительный. По нитке пройдёт и назад скоренько с девушкой вернётся. В бой не вступать! Это приказ!
- А если… - начал было высказывать предположение Муха.
- Ну, разве что если, - без слов понял его командир. – Только, когда совсем уж другого выхода не будет. Спасите девочку, ребята.  А мы тут поторопимся. Может, ещё вовремя подоспеем. Всё будет хорошо. С нами же Надежда.
Последние слова командира ясно указывали на его волнение и беспокойство.

         Когда Михей отключился, вдруг заговорил Кабан, чем всех удивил. Обычно Сёма инициативу не проявлял и особым героизмом не отличался.  Кабан был очень сильным, чрезвычайно добрым и  исполнительным.  О его прожорливости ходили анекдоты, а о живучести складывали легенды. Поговаривали, что кожа у Сёмы, как у слона,  – не пробиваемая.  Впрочем, имелся у ефрейтора ещё один талант: интуиция. Проявлялась  она в нём, правда, крайне редко, но ещё ни разу не подводила. Если Сёма начинал утверждать, что  чувствует нечто, впоследствии всегда оказывался прав.
- Я… это… с вами, в общем, должен идти, - растеряно, словно прислушиваясь к внутреннему голосу, заявил ефрейтор.
- С чего вдруг? – возмущённо потребовал объяснений Электроник, которому тоже хотелось Хлад поглядеть и себя показать.
- Чувствую, - коротко ответил Сёма, одним словом, сняв сразу все вопросы и возражения.
- А если замёрзнешь? – всё же попытался его отговорить Муха.
- Не должен, - всё также с сомнением протянул Кабан. – Я же толстый. А ещё защиту одену.
- Он не замёрзнет. Он же Кабан! – захныкал робот. – Это скорее я закоченею.
- Кто бы на холод жаловался, - хохотнул Сержант. – Железу мороз не страшен.
- Я заржаветь от влаги могу, - упрямился Пашка.
- Хватит ныть! – быстро приструнил робота лейтенант. – Марш на место!

          Муха последним  поднимался в шаттл. Прощаясь, Надежда протянул ему стеклянный шар, с заключённым в нём живым огнём из сердца планеты Ра.
- Я тут нитку буду держать, раз ничем больше помочь не могу. А вы с собой этот огонь на всякий случай прихватите. Родичи говорили, что он никогда не гаснет. Так вот, заодно,  на Хладе его и проверим.
Лейтенант шар взял, с интересом  вглядываясь в дрожащие внутри лепестки пламени.   Пренебрежительно хмыкнув и пожав плечами, он сунул подарок  огненных к себе в карман.

          Связь было решено не прерывать ни на мгновение. Электроник немного поколдовал над своей техникой и обеспечил  для них с Сержантом полный видео и аудио контакт с командой спасателей. Впрочем, сначала смотреть особо было не на что. Планета Хлада напоминала собой огромный ледник, кажущийся бесконечным и пустынным. Комментарий был только один:
- Холодно – сдохнуть можно!
Даже привыкший к холоду лейтенант чувствовал себя крайне неуютно на этом космическом айсберге.
- Что местные и сделали, - хмыкнул Юрка. – Такое подозрение, что на этой планете все давно уже в сосульки превратились.
- Целых два солнца, а толка никакого, - с тоской заметил Кабан.
- Так они практически потухли, - показал свою эрудицию Павлик. – Не то, что не греют, а даже и не светят почти.
Роботу было хуже всего. Он постоянно скользил и падал, громко грохоча частями металлического тела.
- Если бы у меня была печёнка, то я давно бы её уже здесь себе отбил, - пожаловался Пашка, в очередной раз, свалившись на спину.
- Поэтому радуйся, что у тебя её нет, - хихикнул  его  бесчувственный малолетний создатель.
- Мёртвая планета… мёртвая планета… - не переставая, как заведённый, ворчал Сёма.
Пустота, холод и темнота Хлада действовали на всех гипнотически. И только нить, мерцая лунным светом, словно живая,  вела спасателей за собой, упрямо уверяя их в том, что жизнь на планете всё же где-то есть.

       На какое-то время наступила тишина, будто связь прервалась. Поэтому особенно неожиданно прозвучали слова ефрейтора:
- Мёртвая планета… О, а теперь ещё и мёртвые люди!
Надежда встрепенулся:
- Ты там, что?! Бредешь, что ли, Сёма?! Или вы на местное кладбище натолкнулись?!
Ответил ему лейтенант каким-то сдавленным голосом:
- Похоже на то, Серёга. Если у них такие кладбища, то не хотел бы я стать местным покойником! Сам посмотри!
Картинка на мониторе мигнула. Сначала экран показал лишь темноту. Потом серый сумрак стал понемногу развеваться, и Юрка с Сержантом увидели Стену.

       На первый взгляд ничего такого страшного, чтобы вызвать заикание, она собой не представляла. Эта стена, казалось, была сложена из огромных ледяных глыб, словно безумный архитектор решил поиграть в кубики изо льда. Стена даже не была особенно высокой  -  всего  где-то три-четыре человеческих роста. Вот только тянулась она, будто, в бесконечность, не имея ни начала, ни конца. Возможно,  эта стена ледяным обручем опоясывала всю планету Хлада. И лишь когда наблюдатели присмотрелись к ней повнимательней, они с ужасом поняли её жуткое предназначение.  Первым охнул Юрка, автоматически повторив за Кабаном:
- Ой, мёртвые люди! Что это, Надежда?!
- Может, и правда  местное кладбище, - ошарашено согласился с предположением лейтенанта Сержант, чувствуя, как зашевелились на голове рыжие кудри, когда он рассмотрел заключённых в этой Стене людей.
- Весьма экзотические тут, видно, похороны, - заметил лейтенант. – И хоронить этих аборигенов начали, явно, забыв дождаться их смерти.
- Мама! Страшно-то как, - жутким дребезжащим шёпотом проныл Павлик, обращаясь почему-то к тому, кого у него никогда по определению не было.
      
      Действительно, люди за льдом в Стене на классических покойников казались похожими  мало. Практически у всех  глаза были открыты. Да, и выражение этих странных, ледяных глаз всё ещё оставалось живым. Одни глаза выражали недоумение, другие покорную отрешённость, а некоторые  - даже обиду и печаль. Только страха  ни у кого замечено не было. Видимо, все заранее знали о своей участи, возможно,  даже были готовы принять её.  Человеческие существа, скованные льдом, были похожи между собой и в тоже время различались. Хотя серебристыми волосами  и глазами цвета льда обладали практически все пленники Стены, но вот выражения лиц, позы застывших во льду тел отличали их друг от друга. Многие выглядели безучастными, словно подтверждая своё согласие стать покойниками. Но попадались лица и с яростно оскаленными клыками, и  с презрительными  ухмылками, и с  выражением хмурого неодобрения во взгляде. А одна женщина застыла, явно, рыдая. Такое проявление эмоций для иных было уж совсем странно. Может, именно из-за этой несдержанности чувств и поплатилась эта несчастная. Хотя её понять было можно. Её округлая фигура недвусмысленно намекала  на то, что эта иная ждала ребёнка.

     - Вот сволочи! – озлобленно прорычал Кабан, разглядев, как следует, плачущую в Стене женщину. – Даже дитя не пожалели, не позволив появиться на свет. Всех убили, всех! За что?!
- Спокойно Сёма, - тихо произнёс лейтенант, сам с трудом удерживаясь от крика ужаса и гнева. – Смотри, не все из них были согласны стать экспонатами в этом жутком музее под небом. Одни  застыли с поднятыми руками, словно желая защититься, а другие – явно пытаются бежать.
- Таких, вообще-то, мало, - вздохнул наблюдательный Юрка. – Большинство таращатся покорно, словно оловянные солдатики. Наверное, умерли здесь добровольно, будто по приказу.
- Они не умерли, - тихо пробормотал Надежда, до этого момента молчаливо вглядывающийся в лица иных. –  Они спят.
- Ничего себе ребята дремлют! – присвистнул Юрка.
- Что за бред? – не поверил Муха. – Кто может остаться живым, после того, как его, словно курицу, в морозильнике заморозили?
- Иные могут. Мышь рассказывала об этих кубах вечного сна, - припомнил Сержант. – Обратите внимания на Стену. Она ведь словно из кубиков сложена. Для каждого иного свой куб.
- Глаза бы мои на это зверство не смотрели! – возмущённо отвернулся от Стены ефрейтор.
- Эй, ты давай смотри, Сёма, - велел ему Надежда. – Я понял теперь, что Мышь мою именно в эту стену и законопатили её отмороженные на всю голову братцы. Они это сделать ещё тогда хотели, когда  в доме Алёнки и Славки нас застуками.

   - Ты так и не сказал, кто их убил, - ворчливо заметил лейтенант. – Хотел бы я той морде в глаза поглядеть, а лучше сразу голову свернуть.
- Тех, кто убил наших друзей, уже не существует, - со вздохом пожал плечами рыжий.  - Солдат на войне часто убивают, если они, конечно, не бессмертные, как иные.
- Что, родственнички твои постарались? – подозрительно щурясь, зло переспросил Электрон.
- Со своей роднёй я сам как-нибудь разберусь, - рыкнул в ответ Надежда.
- Харе собачится, - приструнил друзей лейтенант. – Война – такая ненасытная сволочь, никого не щадит. И, вообще, нам торопиться нужно. Защита с местным холодом не справляется. Не ровен час и мы сами присоединимся к местным экспонатам, пристроенным в Стене. Нужно как можно быстрее отыскать «сестрицу» Сержанта.
- Не нужно, - растеряно вклинился в разговор Кабан.
- Что не нужно, Сёма? – не понял его Муха.
- Искать уже не нужно, -  ответил ефрейтор,  указав рукой на один из участков Стены: - Вот она, Арлит.
Только теперь все заметили, что  серебристая нить чувств Надежды оборвалась  именно там, где стоял Кабан, печально вздыхая и качая головой.
Сержант вздрогнул и стал напряжённо всматриваться в изображение на мониторе видеофона. Девушка выглядела точно так же, как и  тогда, когда иные пытались предать её сну в первый раз.  Вот только серебристые волосы были  немного обожжены, вероятно,  в период её пленения огненными. И смотрела она  на этот раз немного растерянно, даже удивлённо. Да в самой глубине ледяных её глаз притаилась искра. Может быть это было ожидание, его, Надежды.