Геша

Геннадий – мой старший двоюродный брат. Генка, Геша – так его все звали. Это сын маминой старшей сестры, его отец работал на «Дубителе», так называли тогда в народе завод, где что-то делали с кожей (дубили что ли). Тогда я была ребенком и всего этого не понимала.
Геша мне дарил пластинки, переводные картинки, тогда это было принято. Стоило мне только сказать: «Какая хорошая песня!» и Геша сразу вручал мне эту пластинку с песней. Тогда ещё у всех были радио, радиолы, проигрыватели, на которых в праздник всегда слушали любимые песни.
А переводные картинки можно было наклеить куда угодно, чтобы потом любоваться актёром, актрисой или видом какого-то незнакомого города. Это были западные безделушки, но всё равно нам – детям они нравились.
Младший брат Геши – Саня был совсем другой. Спокойный, серьёзный, но если мой дядя собирался на огород, то и Саня бежал с ним.
У них был велосипед, на котором их отец ездил на огород. На раму он сажал Гешу, а впереди себя Саню. Они и на огороде отцу с матерью  помогали, и сами умели гонять на этом взрослом велосипеде, еще и катали нас девчонок. Ольга не боялась и моя Наташка хоть и младшая, но тоже бесстрашная.
Двоюродная сестра Ольга – моя ровесница. Если я была тихоней и скромницей, она была боевая, бедовая. Ольга не боялась никого и ничего. Наверное, потому, что у неё была пара защитников – Геша и Саня.

Мы часто играли в казаков-разбойников, лазили по каким-нибудь стройкам, полуразрушенным избам или сараям. Слава Богу, все оставались целыми. А если и падали, то разбивали только носы да коленки – не страшно. Настоящие разбойники и должны быть с повязками на один глаз и хромать на одну ногу. Казаками выбирали тех, на ком были надеты шаровары – темно-синие штаны из ситца с резинками на поясе и на щиколотках. В основном, все были босиком, редко кто в сандалиях на босу ногу. Оружием служили палки и разные прутья. Сражались по-настоящему, как-будто на шпагах. Если кого-то «поранят», девчонки перевязывали косынками или носовыми платками. Играли до поздней ночи. А там были белые ночи, поэтому мы не замечали, что вечер уж давно закончился и пора домой спать. О доме напоминал лишь голод, и мы дружно неслись к своим избам, где бабушки и мамы приготовили своим чадунюшкам что-нибудь вкусненькое.