Глава 13. Чё, щегол, смешно?

Глава 12. Сейчас будет рыба. Делай рыбу! http://www.proza.ru/2012/03/12/1361

В один из дней Валерка пришел практически в беспамятстве. Трудно было представить, что он сам добрался до дома, скорее всего, его кто-то проводил до подъезда. Анька с Олегом помогли Валерию снять обувь, сопроводили в комнату до дивана, на который он просто упал с какими-то непонятными бормотаниями и маханием рук, только и разобрали:
– Чё пришли? Мне одному мало. Уходите. Не мешайте, – на несколько мгновений он притих, затем удивленно произнёс: – О! И ты здесь Моаня с этим ишаком отвязанным. А ты, щегол, вали отсюда, кому говорю.
– Спи, никто тебе не мешает, – пыталась его успокоить крайне расстроенная Аня.
– А ты мне не мешаешь. Кому говорю, иди сюда, долг выполнять, – Валерий тянул за руку Аньку к себе, она сопротивлялась. Олег откровенно смеялся. Валерий заметил это и сказал ему:
– Чё, щегол, смешно? Щас я тебя, – Валерий резко поднялся с дивана с целью толкнуть Олега, сделал два шага и упал на пол. Олег выскочил из комнаты, но когда Валерий упал, заглянул и спросил:
– Валерк, больно?
– Я щас отдохну и потом дам тебе, – произнес Валерий и показал сжатый кулак Олегу.
Олег посмеивался, для юноши видеть это было и тяжело, и смешно. Анна вышла из комнаты, оставив там одного Валерия, он сам забрался на диван.
Анька сидела в зале за полированным столом, смотрела телевизор. Зоя Михайловна вошла в спальню, стала расстилать постели. Она не включила свет, ей достаточно было света от фонаря, что был на остановке за окном. В это время Валерка открыл дверь из комнаты, где спал, со стеклянными глазами направился в спальню, где была Зоя Михайловна, при этом удивлённо ворчал:
– Понастроили, хрен поймешь, куда идти и поссать негде, – с этими словами он стал не то рассматривать трельяж, на котором стояли две маленькие и очень большая хрустальные вазы, не то пристраиваться перед ними. Олег появился в спальне одновременно с Валерием, начал хихикать и закрывать лицо руками, у него это всегда интересно получалось. Зоя Михайловна оторопела от увиденного зрелища, потом подошла к Олегу, подтолкнула его рукой: мол, пойдем. Подошли к Аньке и встали перед ней. Александр Александрович сидел на диване в зале, смотрел телевизор.
– Вы что? – спросил их отец и странно посмотрел на них.
У Зои Михайловны на лице было столько удивления, что она не могла произнести первое мгновенье ни слова, а Олег продолжал смеяться, закрывая лицо руками, как котенок, который иной раз, потягиваясь во сне, прижимает лапы к морде.
– Ой, Анечка, Валерка пошел в спальню, а я – за ним. Он решил, что трельяж – это унитаз.
– Что? – произнесла Анька и стремительно поднялась и рванула в спальню родителей.
Анька буквально подлетела к Валерию, стоящему перед трельяжем в майке и трусах, в это время он пытался спустить трусы. Валерий от перепоя был бессилен, а Анька от злобы была достаточно сильна. Она грубо схватила Валерия за руку и стала тянуть его через зал, где были удивленные Анькины родители, к туалету. Валерий пытаясь сопротивляться, брыкаться, громко бормотал:
– Что ты от меня хочешь? Я сам разберусь. Уйди от меня, ишачка отвязанная. Что ко мне привязалась?
– Ага, уже разобрался, умник, – злобно ответила Анька.– Давай, шевели ногами.
Анька вытолкнула Валерия в коридор квартиры. Затем открыла дверь в туалет и стала его туда заталкивать. Что в это время затуманенной алкоголем головой думал Валерий – не понятно, но он стал сильно сопротивляться. Оттолкнув Аньку, он неожиданно для себя оказался в узком коридоре. Валерий стоял и осматривался, не понимая где он. Анька подошла к входной двери, открыла её, толкая в спину Валерия, выставила его на лестничную клетку со словами:
– Иди, козёл, проветрись, – захлопнула дверь и пошла на кухню, её лицо было бледным.
К входной двери подошли Зоя Михайловна с Олегом и стали по очереди смотреть в глазок. Вдруг Олег заходит на кухню со словами:
– Ань! Кажется, Валерка уже мочится в ведро с картошкой.

Анна побежала к входной двери, на ходу открывая настежь дверь в туалет. Выскочила на лестничную площадку, развернула качавшегося, почти со спущенными трусами Валерия и стала толкать его по направлению к туалету. Он, как и прошлый раз, при виде унитаза пытался выйти из туалета. Анька просто озверела, нагнулась и дернула его за ногу. Валерий упал удачно между стеной и унитазом, там и так места не было, но у него это как-то получилось. Затем, поднимаясь, встал на колени. В это время Анька со злобой схватила его за волосы и стала совать его голову лицом в унитаз, приговаривая:
– Ты у меня научишься унитазом пользоваться.
Наконец, Анна освободила свои руки от головы Валерия, а он резко повернул голову, ударился головой о стену и снова сел на пол в туалете, ноги вытянул в коридорчик, что-то замычал и стал поглаживать ушибленное место.
Зоя Михайловна стояла у дверей в комнату, где, не шевелясь, сидел на диване Александр Александрович, Олег был рядом с ним. Все они Аньку видели в таком состоянии в первый и последний раз, но никто из них даже не пытался её успокоить. Валерий от этих Аниных уроков по использованию унитаза и удара головой о стенку, пришел в себя, буквально вытаращив глаза, он спросил её:
– Что случилось, почему я тут сижу?
– Ты пошел в туалет, качался из стороны в сторону, а потом почему-то упал и стал звать меня на помощь. Вот я и пришла посмотреть, что случилось.
– А-а, – выдержал паузу Валерий, с трудом соображая, подозрительно добавил: – А может ты меня толкала, ишачка отвязанная?
– Тебя толкнешь. Всё, хватит болтать. Ты хоть помнишь, куда и зачем ты шел?
– Сейчас скажу, – Валерий осмотрелся, опираясь рукой на унитаз, поднялся и сказал: – Вали отсюда. Не мешай мне.
Теперь он уже не просто вытолкнул Анну с туалета, он вышвырнул её оттуда за шиворот, как щенка. Освободив свой мочевой пузырь, Валерий зашёл на кухню, выпил воды и отправился спать.

Зоя и Аня сидели на кухне за столом, дверь кухни была прикрыта, она сказала Аньке:
– Ты что делаешь? С ума сошла, что ли? Так с мужчиной, даже пьяным, нельзя обращаться.
– А как? – злобно переспросила её Аня.
– Лучше самой быть битой, но руки на мужа нельзя поднимать. Я бы тоже могла вашему отцу сдачи дать, но мне его всегда жалко было.
– Вот молодец! Тебе его жалко было, а меня с Ольгой не жалко было? Если могла врезать, так надо было его хорошо проучить, когда он в стельку пьяный бывал, чтоб неповадно было руки распускать.
– Я это один раз сделала, он теперь меня года четыре не бьет, – ответила Зоя Михайловна.
– Да?! Я что-то такое не припомню.
– Так вы сюда только на каникулы, да в отпуск приезжаете. Начал он меня как-то бить. Я вырвалась, побежала в спальню и там подставила ему удачно подножку, он упал. А я обратно из спальни, да за ручку двери ухватилась и держу её. Сашка поднялся, стал тянуть дверь на себя, я – на себя. Потом я поняла, что не смогу так долго держать дверь и резко отпустила. Ребро дверного полотна ударило со всей силы ему в лоб, он потерял от неожиданности равновесие и упал, и ударился о кровать. Я подошла к нему и сказала: «Ещё раз поднимешь руки на меня, я их тебе ночью отрублю».
– Так надо было раньше это проделать, что б в детстве у нас не было бессонных ночей. А то после ночных родительских разборок Ольга и я должны были идти в школу, – сказала Аня.
– Я понимаю, о чем ты говоришь. Всё понимаю. Но любой мужик, даже будь он хилый, всегда сильнее любой бабы. И ты это прекрати. Не тронь Валерку. Никогда! Он когда-нибудь на тебе отыграется. Вот посмотришь. А потом пойдет как по маслу, и волчком будешь вертеться под его ударами.
– Как только такое произойдет, так я его сразу же выставлю за дверь.
– А сможешь? – спросила мать.
– Да, без проблем.

Утром Анна у Валерки увидела синее ухо.
– А что это такое? Где ты так?
– Не знаю, ты меня, наверное, валяла, – ответил ей и сам удивленный Валерий.
– Ты что, мешок какой, тебя так валять? Да и силы у нас не равные. Куда мне, цыпленку, с тобой справиться, – отчеканила Анька.
– Да что пристала. Поди, за ухо вчера меня трепала, как кота паршивого.
На те методы Анны, которые она применяла с детства для отстаивания не только своих интересов, её родители реагировали каждый по-своему. И если приходили на Анну жаловаться, то мнение родителей на происшедшее были в корне противоречивые, никогда не совпадали.
Но если отец наказывал Анну, то наказывал так же, как и мать, – мощным ударом по голове. Анна помнила, когда ей было лет пять, мать её воспитывала, то есть привычно била по голове. Анька плакала, слёзы лились крупные, как горошины, по маленьким детским щекам. Аня пыталась спрятаться за вовремя подошедшую бабушку, мать Зои. Бабушка буквально кричала:
– Зойка, что ты делаешь? Мы вас так не били. Не бей её, кому говорю. Не бей рукой по голове. Голова будет всегда у неё болеть. Бей по заднице и не рукой, а ремнём и не сильно – один-два раза.
Так что на то, что сейчас сделала Анна с Валерием, однозначного согласия не было. Отец считал, что Анна поступала в данной ситуации правильно, но слишком резко, поэтому он молчал. А Зоя Михайловна имела прямо противоположную точку зрения, что и было ясно из ее разговора с дочерью.

Как-то на зимних каникулах Аня, Оля, трое детей из квартиры первого этажа играли во дворе. Снегу было так много, что сделали три снеговика разного размера. Затем ещё скатали большие снежные шары, из которых, выровняв лопатой бока, сделали квадрат-стол, а у трех снежных шаров вырезали часть так, что они стали похожи на кресла. Зоя Михайловна была дома и стала звать детей домой, кричала им:
– Идите домой, хватит возиться. Уже насквозь промокли от снега.
– Вот ещё немного доделаем, – кричали Аня и Оля.
– Да что это за дети? Сидят дома сиднем, палкой на улицу не выгонишь. Раз в месяц выгонишь, то не загонишь потом.
После того, как дома Аня и Оля покушали, пошли к окну смотреть на свою работу, а там Наташа ломала кресла и пинала снеговиков.
Анна быстро надела валенки и шапку, пальто на ходу, побежала на улицу.
– Наташа, что ты делаешь?
– Что хочу, то и делаю, – ответила нагло Наташа.
– Мы тут впятером строили, а ты ломаешь.
– А может мне это не нравится.
– Так ты сама построй на своей стороне двора и ломай, – с этими словами Анна кинулась на Наташу.
Наташа решила от неё убежать, но Аня догнала её и стала бить её кулаком в лицо. С Наташи упали очки. Она ухватилась за шапку Ани, шапка была не завязанная. Аня вывернулась. Наташа осталась стоять с её шапкой в руке, а Аня уже орудовала по Наташе кулаками, как по боксерской груше. Через двор проходила к себе домой врач- терапевт Нина Даниловна, увидев это, стала ругать Аню:
– Что ты делаешь, как тебе не стыдно?
– Мне не стыдно, – ответила обиженно Аня.
– Прекрати, кому говорят, я сегодня же пойду к твоим родителям. Как так девочке можно драться кулаками? Уйди от Наташи. Слышишь, кому говорю?
– Да, ей можно пакостить, а я ещё и молчи.
– Что она такое сдала, чтобы её так бить?
– Нас пять, столько работы сделали, а она сломала всё, что мы делали, – пыталась объяснить причину своего поведения. В это время Наташа побежала к дороге. Перейдя её, отправилась к Рите в маленький частный домик.
– Ещё раз сделаете, – сказала соседка.
– Мы делать будем, а она ломать, да?
– Как ты со мной разговариваешь? Я сегодня же сделаю, что обещала.
Нина Даниловна сделала, что обещала. Но разговаривала не с отцом, который бы предварительно проверил все факты, а с матерью. У Зои Михайловны всегда своя точка зрения на любые жалобы. Ей очень хотелось показать окружающим, что она справедливая мать и Аня получит по заслугам. Так что мать врезала пару раз по голове Ане и кричала:
– Вот же сволочь какая! Когда же это кончится? Вся в отца, гадина. Что ты всё руки распускаешь? От людей уже стыдно. Нина Даниловна говорит, что её сыновья так не дерутся, как ты. Что ты меня позоришь?
Аня ревела, пыталась объяснить всю причину случившегося, на что мать сказала:
– У неё сломали снеговиков, ну и что?
– Я же видела, что она сломала.
– А я видела, как ты за ней побежала.

Однажды летом мальчишка кореец из соседнего дома у пустующих бельевых веревок, которые почему-то любила раскачивать вся детвора, толкнул Олю. Оля упала спиной на камни и заплакала. Ну, а за Аней не заржавеет, она взялась обидчика своей сестры учить теми методами, которые видела дома.
Мать была на работе, а отец читал, как всегда, книгу. На звонок он подошел к раскрытой двери в трусах и майке, за порогом стояла женщина из соседнего дома, поздоровавшись, она стала жаловаться на Анну, Сан Саныч спросил незваную гостью:
– Сколько лет вашему сыну?
Её ответ говорил о том, что Аня на два года младше сына этой жалующейся матери.
– Что мальчик старше такой слабенькой девочки на два года и не может дать ей отпор? Что Вы в детские отношения влезаете? Они сами разберутся. Сегодня подерутся, завтра помирятся, – сказал Анин отец.
– Но мой сын пришел домой и плакал, – пояснила женщина.
– А Вы в курсе того, что он сам это выпросил? Он толкнул Олю, так что она упала на большие камни спиной. А она младше Вашего сына на четыре года!
– Надо было Вам прийти и рассказать о том, что он сделал.
– Да не надо по пустякам бегать. И прежде следует выяснять причину, что произошло. Я за Аню уверен. Она просто так не полезет в драку.
– Так что, я зря пришла? – удивленно спросила мамаша и добавила: – но Ваша Аня моему сыну сильно поддала.
– Если сильно, то у Вас есть несколько вариантов: или Вы своих детей не выпускаете на улицу, или сами находитесь там и наблюдаете, как и с кем Ваши дети играют. Или последний вариант – посадите их в трехлитровую банку, а банку поставьте в шкаф и любуйтесь на свое сокровище, – после этих слов он демонстративно захлопнул дверь.

Глава 14. Не зря в лес сходили. http://www.proza.ru/2012/03/14/1436