Д. Х

-Даниилы Хармсы что-то к нам совсем зачастили. Куда ни плюнь- Хармс.
Вот плюну я где-нибудь на остановке, и прямо на плешь какому-нибудь Хармсу! Не верите? Ну плюньте! Плюньте!
-Нет, нет, что вы, я же приличный человек….
-Ну тогда сядьте! Вот сядьте в метро или в трамвае! Одни Маяковские! Куда ни сядешь- так обязательно на какого-нибудь Маяковского! Ну прямо совсем стыд и совесть потеряли! Садишься, а у тебя, простите, что-то мычит под задом . «Встань, мужик!,- говорит оно,- я новый Маяковский!»…
-Не замечал, право. А вот Бродские- это да! Это под каждой колдодобиной! Каждое утро об них спотыкаюсь! И развалятся себе, главное, на полдороги! Путь преграждают! Я тут на днях не выдержал, спросил у одного: «И куда, позвольте, мне идти?!» И смотрю так пристально на него, с видом умным, глаз прищурил, усы расправил….
-А он?
-А он мне такой путь указал, который я до сих пор почему-то на карте не могу найти….Какой-то населенный пункт что ли…
-Бродские- эта одна беда! Меня больше душит «ахматовщина». Сплошная вульгарная «ахматовщина». Вот познакомлюсь с дамой симпатичной какой, приглашаю ее в гости, на чаек и.т.д, а она мне знаете что? «Прежде вы должны узнать обо мне одну очень важную вещь. Все дело в том, что я- новая Ахматова…».
-Гадко это все. Однако знаете что? Вчера читал штук восемьдесят восемь Пушкиных. Захожу в библиотеку, а там - одни Пушкины! И в профиль, и в анфас, и большие, и маленькие, и мужские, и женские, и черные с белыми! В общем, выбирай- не хочу. А я так перечитал Пушкиных, что уже действительно не хочу…А как вы относитесь например к Гоголю? Гоголи на дороге не валяются!
-От Гоголей уже тошнит! Они- повсюду. На них и плюнуть можно ненароком, и споткнуться можно, и на чай не пригласишь. Наглые больно! Только и знают : «Я- Гоголь. Гоголь- Я. Никто не Гоголь, а я Гоголь!».  Гоголятся, в общем, со страшной силой.
-Вот Набоковы- редкость большая.
-Ха, шутка ли. Вчера в супе выловил. Барахтается, сволочь, ручонками в стороны машет. «Пустите,- кричит,- пустите в большую литературу! Я новый Набоков! Ну а я его блямс- и с хлебом зажевал. Ничего так. Суховат правда.
-Тоже самое могу сказать про Горького!
-В смысле?
-Я с Рудиком гулял, а он  одного из них, из Горьких, съел.
Ну как съел- случайно совсем. Мы по улице идем, а этих Горьких- пруд пруди, сотнями валят, что называется, и кричат все, и жестикулируют , каждый бьет себя в грудь и божится, что он Горький. Ну Рудик и не заметил, как один из них к нему в рот попал да подавился Рудик Горьким. Мы с женой этого Горького  весь вечер из глотки вытягивали, как репку, он ни  в какую. Зато даже  в пасти у морской свиньи этот гад умудрялся орать, что он Горький.
- В общем, Генрих Егорович, конца и края не видать этим гениям.
И куда только Боженька смотрит, когда этих гениев пачками на землю присылает…
-А он сам интересно что читает?
-Загляните-ка под стол….
Генрих Егорович с опаской заглянул под стол. Там аккуратной горой громоздилась стопка запечатанных книг в ярком, пошловатом дизайне. На боку каждой было пузатыми буквами напечатано : Бог. «Welcome to the good life».
Генрих Егорович грустно засмеялся.
Его собеседник пнул ботинком блестящую стопку и закурил.
Так в одном из издательств чеканили трудовые будни….