Цветущий афедрон

По поводу романа "Цветочный крест" (2010 г.).

Попёрла исконность.
Чудесный Ромуальдыч сменил пол и творит "Цветочный крест", даже не сменив портянок. Бывые гимназисты, в школьной уборной потевшие коллегиально от "Бани"-апокрифа, дают "Букера" Елене Колядиной. "Весёлая галиматья" (это первое название "ЦК") открывается фразой: "В афедрон не грешила ли?".
Что ж, галиматья ныне в цене. Особливо, повеселей ежели. И то правда - а чо мозги нагружать-та?
Действие романа развёрнуто (так и хочется сказать - на простынях) на долях и весях Русского Севера в годы царствования "тишайшего" Алексея Михайловича Романова. Напомню, это папенька Петра Великого. Дочь солепромышленника Федосья (+1) грешит блудом со скоморохом Истомой (+100). Затем народного артиста сжигают на костре за его прежние грехи, а Федосья выходит замуж и рожает сына. Мальчик вылитый скоморох Истома. Под влиянием исповеди (см. выше про афедрон) и проповеди молодого православного батюшки, отца Простатита (шутка: в "ЦК" все самцы молодые да охочие, бабы дюжие да ражие), Федосья пронзает ножом своё женское естество (Ларс фон Триер машет приветливо) и делается окончательно "того". Тронувшись, героиня намеревается воздвигнуть крест из цветов полевых во славу Господа, да ни много ни мало - в полнеба...
Не стоило бы и писать про это, если бы это не получило "Русский Букер".
Лауреатом уважаемой литературной премии становится экзистенциализм в парчовых портянках. Карнальные радости бытия под соусом русской духовности, ну как бы... Вся эта третьеримская Азия, на манер дамского романа с национальным орнаментом.
Русских букеров хочется разочаровать. Знакомство нашего человека с факерами произошло гораздо раньше, Елена Колядина не первая на сеновале. В советское время секс прижился на страницах так называемых "исторических" романов, где чувствовал себя достаточно свободно. "Степан Разин" и "Емельян Пугачёв", да жменя всяких "атаманов Брянского леса" с "гулящими людьми": вот те книги, где не только рубились саблями и сажали на кол, но и дразнили суровым афедроном (иначе строжайше забороненным).
В России нету до сих пор (спустя 17 лет) художественной книги о расстреле "Белого дома" в городе Москве... Исторический роман о трагедии подводной лодки "Курск" ещё ворочается, вздыхая белым китом, в глубинах подсознания... Современный Лев Толстой всё подступает, растопыря по-борцовски руки, к эпопее о Владимирской Руси... Не скоро узнаем мы правду о себе, простых и хороших людях, изложенную простым и хорошим русским языком.
А пока эти книги зреют где-то и наливаются до восковой спелости, подпирающий спрос удовлетворяют старым проверенным способом. Через афедрон, то бишь. К вящей радости читательниц, в кухонном ночном одиночестве доходящих над книгой Марии Семёновой...
Россия, матушка!
Полно тебе грешить со скоморохами.

Чтобы дать понятие о строе мышления автора романа "Цветочный крест", я процитирую отрывок из интервью Букеровского лауреата Елены Колядиной. Вот, извольте. "В семьях-то не зря было по семеро детей. Прочла одно из исследований, проведённое в XIX веке. Оказывается, мужские половые органы тогда были гораздо крупнее". Конец цитаты.