Пловчиха

Эти записки я храню уже больше десяти лет. Тетрадные листочки пожелтели от времени, а выведенные старательным детским почерком строчки, слегка начали блекнуть. Всякий раз, когда начинаю читать эти наполненные страданием послания, я невольно улыбаюсь, а перед глазами заплаканная мордашка моей дочери.

В ту пору Лена занималась плаванием уже почти год, и с первых же дней у нее стало все получаться. Тренер называла ее «моя золотая рыбка». В первое же лето их повезли в спортивный лагерь. Правда, туда можно было ехать с десяти лет, а дочери было только девять, но тренеру так нравилась наша дочь, что она взяла Лену в команду под свою ответственность. Мы никогда еще не отпускали своего ребенка так далеко, поэтому, конечно, переживали. Но нас как-то успокаивал тот факт, что с ней будут ее школьные подруги, Виолетта и Лида, и еще девочка Оля с нашей улицы, которая была старше Лены почти на три года.

В понедельник с утра от бассейна отправилось несколько автобусов веселых и озорных пловцов. А мы, родители, впервые отправлявшие своих чадушек в лагерь, остались на площади, потерянно махая руками им вслед.
Прошло три дня. Помню, как я вернулась с работы домой и нашла в дверном проеме записку от мамы одной из наших "пловчих".
"Мы забрали Виту. Ревут навзрыд. Ваша Лена вся трясется. Все хотят домой. Очень просила ее забрать. Условия ужасные, плачут от тренировок".
Вторая записка была записка от дочери:
"Мамочка! Я очень соскучилась по Жульке, тебе и папе! Мне хочИтся домой, приезжай 30 или 1, но не 2. Лена!"
Приехать сразу, конечно, не получилось, все работают. Через три дня пришло еще одно послание: «Мамам! От Лиды и Лены 03.07.97». Его нам привезли родители Оли, на которую мы так надеялись, но и она вернулась досрочно, уверяя нас, что Лена все время плачет.
"Мамочка! Я очень соскучилась по тебе и хочу домой. Приезжай с тетей Любой сегодня или завтра. Пока Лена."

Утром в субботу всей семьей и с мамой Лиды, посадив на колени свою собаку Жулю, мы поехали к бедным страдалицам.
Лагерь находился в сосновом бору в двух часах езды от города, в живописнейших местах на горе. Внизу под горой раскинулось большое красивое село, на въезде в которое, по обе стороны от дороги, росли посаженные когда-то бывшим помещиком, могучие кедры. Мы медленно проехали мимо такой красоты и повернули в сторону лагеря. Еще поднимаясь в гору  мы заметили, что у входа в лагерь на лавочках сидели дети. Это были в основном такие же малявки, как наша дочь, впервые приехавшие в лагерь. Они с надеждой смотрели на каждую подъезжающую машину.
Жуля, увидев Лену, радостно визжа, первой выскочила из машины и, понеслась облизывать свою хозяйку. Обрадованная дочь с собакой на руках подбежала к нам, но через мгновение большие глаза моего ребёнка наполнились слезами.
— Пожалуйста, пожалуйста, заберите меня отсюда, — заплакала дочь.
Когда она успокоилась, мы попытались выяснить причину, но она всхлипывая твердила:
— Заберите.

Потом мы осмотрели всю территорию лагеря. Дочка с большим удовольствием показывала нам самые интересные места. По извилистым тропинкам мы прошли к красивым кедрам, то тут то там встречались земляничные поляны. Дорожки для кроссов были усыпаны сосновыми шишками.
— Мама, посмотри на мои новые кроссовки! Это они от сосновых шишек так истрепались, — радостно произнесла дочь, как о чем-то смешном.
— Вот здесь мы бегаем по утрам, на этой площадке делаем зарядку, а здесь в бассейне плаваем, правда, он не очень глубокий и вода в нем утром холодная.
— А в эту беседку мы приходили с Витой плакать, — сказала она жалобно и снова глаза на мокром месте.
Мы поняли — дело не в плохих условиях. Ведь на даче в деревне тоже все удобства на улице, но дочь никогда не жаловалась на это, а всегда с удовольствием ездила туда. Конечно, подруге Вите редко выезжавшей за пределы города, было тяжело привыкать к таким условиям, поэтому её можно было понять. Видимо, в беседке каждая плакала о своем.
Пришлось писать заявление и забирать ребенка домой.
   
На следующий год, несмотря на все заверения, что больше никогда не поедет в этот лагерь, за год поумневшая и повзрослевшая  дочь сама настояла на поездке, и когда мы приехали навестить ее, с горы навстречу к нам бежала вприпрыжку дочка и кричала:
— Домой ни за что не поеду! У меня здесь такие хорошие подружки!