Об ушедшем друге и поэте Владимире Коврижкине...

......................Черт догадал меня родиться в России с душою и талантом...
......................................................(А. С. Пушкин)

      

       История, которую я хочу рассказать, – правдивая. В ее центре человек, судьба которого пересеклась с моей в 1977г. на БАМе.
       В это время я проходил срочную службу в Советской Армии,  точнее – в Железнодорожных войсках, а Владимир – так звали моего друга – работал в так называемом «мостоотряде». Не могу сказать точно, строители-мостовики были осужденными («зэками- химиками») или «комсомольцами» – простыми советскими гражданами, приехавшими сюда – на край света – за «длинным рублем». Может быть, это была сборная команда, состоявшая из тех и других. Одним из таких "химиков-комсомольцев" и был Владимир.  Конечно, возраста он был совсем не комсомольского – лет, наверное, около тридцати пяти или даже больше этого. При этом он был красив. Спрятанное в бороду и шевелюру лицо его выделялось на фоне лиц других строителей очень живыми глазами. Особенная и вместе с тем простая манера поведения этого человека располагала к общению.
       Не помню точно, как мы познакомились, но навсегда врезались в память наши долгие беседы. Володя живо интересовался бытом и службой солдат на БАМе, их непростыми, а порой трагическими судьбами. Я подолгу рассказывал ему об этом. Он всегда слушал с неподдельным интересом, делал короткие замечания, а через время мои рассказы находили в той или иной мере отражение в его стихах...
       Его творчество было детищем народного поэта – барда. Он писал стихи и сам их пел под музыку собственного же сочинения. Мне почему-то казалось, что музыка не была там главной...
       Кроме того, он был своеобразным диссидентом – с одной стороны, простым человеком, владеющим рабочей профессией, а с другой – интеллигентом, жившим исключительно духовными исканиями. Вся его судьба – сплошные преследования властей, в том числе и  за инакомыслие... Оно выражалось в разных формах: от исполнения крамольных песен собственного сочинения в кабаке под гитару  до каких-то актов гражданского неповиновения...

       В советское время говорил правду языком песни не один Высоцкий. Будучи известным московским актером театра и кино, он как раз рисковал меньше других, ему подобных поющих поэтов...

       Песни Владимира Коврижкина какое-то время были популярны на тихоокеанском побережье. Их нередко исполняли в ресторанах, даже не зная их автора, который в это время очередной раз «отдыхал на зоне». Замечательную песню "Уходит сейнер" (музыка Николая Губина) исполняют и сегодня. Писал Володя не только песни. Я читал его стихи. И  сам он прекрасно их декламировал.
       В этой статье приведу стихи, к которым имею некоторое отношение, – они написаны Владимиром под впечатлением от наших бесед. Он и посвятил их мне...

       Вначале, в порядке исключения, одна из его песен.

       Владимир Коврижкин

       Я больше в море не пойду…

- Я больше в море не пойду –
Вы говорили мне, ребята,
- Я без него не пропаду –
Вы все твердили мне когда-то.

Вы знали все, что трус сбежит,
Он не любил его так свято:
Нам дня без моря не прожить,
Так согласитесь же, ребята.

Причал последний далеко,
И швартоваться слишком рано,
Пускай нам будет нелегко,
Но море все залечит раны.

- Я больше в море не пойду, -
Подругам скажем на причале.
- Да я без моря пропаду, -
Пошлём в эфир, когда отчалим.

А за кормой бежит вода,
Хотя моря стоят на месте.
Мы вместе будем не всегда,
Зато мы с морем будем вместе.

       Следующие два стихотворения посвящены мне, и подарена рукопись – АВТОГРАФ АВТОРА, к сожалению, она утрачена; поэтому воспроизвожу по памяти.

Владимир Коврижкин (на листках рукописи - псевдоним: "Владимир Дальнегорский")

       ДЕМБЕЛЬСКОЕ* НОВОГОДНЕЕ...

Отстучали, уже отбили нам
Два солдатских года часы.
Нелюбимый и неродимый БАМ
Наше время швырнул на весы,
Только стрелки не очень склоняются,
Даже если приказ уже дан,
Если кто-то уже умудряется
С тихим вызовом взять чемодан...
Да простит эту хитрость солдатскую
И Всевышний, и чином комбат –
Кто прошёл Магистраль эту адскую,
Тем вовек не забыть желдорбат...
Не забыть и когда эшелонами,
Подпоясав солдатским ремнём,
По России большой перегонами
Нас везли на Восток день за днём...

Сколько судеб еще нерастраченных
Встретил серою вьюгою БАМ,
Я б таких вас, ремнём перехваченных,
Из гранита бы вытесал сам,
А из рельса согнул надпись вечную,
Что в веках никогда не сотрут,
Немудреную мысль человечную:
Помни: БАМ – это воинов труд!

Не увидишь в кино желдорбата,
И не пишут газеты о вас,
Да плевать нам на это, ребята,
Будет время, придет ещё час...
Как наступит тот час, когда «вето»
Снимут все же и с наших имен,
Вот тогда и читайте поэта
У своих легендарных знамён.

       * «Дембель» - увольнение в запас.


       Владимир Коврижкин

       Дембельское напутственное - Гольберту Артуру


Прости мне, милое создание,
На той земле, где мы сошлись,
Где наши общие желанья
В одно желание слились,
Скажу тебе, и не совру я,
Что здесь мы прожили не зря,
Но всё ж безжалостно сорву я
Последний лист календаря.
Уйдёт в небытие когда-то
В бесславьи славный всё же год,
Но не забыть нам желдорбата,
Мне не забыть тебя, начпрод*.


Сии слова не всем понятны,
Да и не всем понять дано...
Для нас они вдвойне приятны,
Как новогоднее вино.
Когда в кругу друзей ты дома
Поднимешь тост, то пей «За БАМ»,
Он был для многих аксиомой,
Но жизнью был он только нам...
И пей не просто, не скорбящим,
А пей спокойно, как солдат,
Запомни – ветром леденящим
Куем мы лучший свой булат...

       * "начпрод", аббр.- начальник продовольственной службы.

       И,  наконец,  четверостишие,  к  которому я не имею отношения, но очень понравившееся мне  «тогдашнему».      
      
Владимир Коврижкин

Смял в охапку  шальную
Не какую-то стерву,
А такую ж – хмельную,
У которой я первый...
      
     Совсем недавно,  "рыская" по Интернету, я наткнулся  на  статью  И. Гусева  из газеты «Утро России»,  посвященную судьбе поэта.  Владимир Васильевич Коврижкин умер осенью 1998 года в  полном одиночестве...

     Что в заключение мне сказать о нём, чтобы не согрешить против истины?!

    Он влюблялся и  жил  опрометчиво...
    Он -- художник,  и  все  этим  сказано --
    Хоть  чело  его  Богом  отмечено,
    Но  судьба  его  черту  заказана...