Карма

Бывают дни, когда жизнь обходит тебя стороной. Словно брезгует. Что ты ни делай – всё равно мимо. Река жизни бурлит и клокочет, катит свои воды, унося всё живое куда-то вдаль. А ты стоишь на берегу, даже ног не намочив, и смотришь ей вслед.

В один из таких дней Паша Егоров сидел в офисе скромной рекламной компании и тоскливо смотрел в монитор. Со стороны казалось, что он погрузился в думы – если не о вечном, то хотя бы о куске дурно пахнущего мыла, которым, буквально в четырёх строках, Паша должен был прельстить чистоплотных обывателей. Но мысли его были не о мыле. Мыслей не было. Совсем.

Мигала «аська». Взывала о прочтении почта. Скучали друзья по сообществу в одной из социальных сетей. Но Паша не хотел ничего этого. Он вообще ничего не хотел: ни работать, ни идти домой, ни есть, ни спать, ни жить, ни умереть… Даже курить не хотел!
Из этого состояния его вывел шорох в ящике стола.
– Мышь? – задумчиво спросил Паша. Сам себя спросил.
– Мышь!!! – взвыла Ирочка за соседним столом и выскочила из кабинета.

Паша посмотрел на закрытую дверь, опустевший кабинет, приоткрытый ящик. И рассеянно потянул за блестящую ручку. Мышей он, в отличие от Ирочки, не боялся. Он их презирал: за их тусклый цвет, голый хвост и странный запах. И ему совсем не интересно было доедать чипсы за этими прохвостами.

Мышь была там, в ящике. Но не чипсы возбудили её аппетит, а то самое мыло, которое Паша должен был воспеть четверостишием ёмким и соблазнительным. Мыло таяло на глазах. Точнее, на зубах. И в колких мышиных глазках разгоралось неземное блаженство.

– Мыло «Карма» вы откройте,
Но тела свои не мойте:
Не для рук, не для ушей –
Для кормления мышей! – меланхолично изрёк Павел и потянулся за линейкой.

– Глупая идея! – неожиданно хриплым басом изрекла мышь.
– А ты, никак, и в поэзии разбираешься? – съязвил Паша.
– Я не о поэзии, я о линейке, – изо рта мыши вылетел яркий мыльный пузырь и лопнул у левого пашкиного уха, – тебе что, мыла этого вонючего жалко?
– Вонючее – не ешь!
– Много ты понимаешь! – отозвалась мышь, набивая рот очередной порцией предмета гигиены. – Это же «Карма»!

На куске мыла цвета мороженых свиных ушей ровными рядами пролегли бороздки от тонких острых зубов.
– Ты бы лучше чипсы грызла, – не выдержал Паша, – что ты жрёшь гадость!
– Чипсы твои – гадость, – парировала мышь, – химия одна. А тут – собачий жир, глицерин, аминокислоты… Вкусно, полезно, красиво!
И мышь выдула целое облако мыльных пузырей. Их подхватило сквозняком от сплит-системы и понесло к потолку, где они лопнули с тонким звоном. Паша пустыми глазами проводил их в последний путь. Снова навалилась тоска. Вернулась апатия. Всё стало серым, как незваная гостья в ящике.

– А ты попробуй, – сочувственно просипела мышь.
– Что попробовать? – не понял Паша.
– Мыло. Мыло попробуй.
Пашка неуверенно протянул руку. Повертел жёсткий кусок в ладони, выбирая нетронутое мышью местечко. Поднёс к лицу. В нос ударила удушающая вонь. От неё перехватило дыхание, заслезились глаза. Он зажмурился и…

Ничего подобного Павел Егоров не испытывал за свои неполные тридцать два года. Это был невообразимый, невероятный, божественный вкус! Если бы его спросили: «На что это похоже? Какое оно?» – Пашка не смог бы ответить, потому что слов таких в его скудном лексиконе сочинителя рекламных текстов не было. Тело стало лёгким и податливым. Тёплая волна наслаждения затопила его ошалевший от беспричинного счастья мозг. Он открыл рот, чтобы поделиться с мышью своими ощущениями, но вместо слов в пространство ринулись радужные пузыри.

– Вот видишь, - вкрадчивый басок прошелестел в самое ухо, – а ты не хотел!
– Чего не хотел? – ещё одна стайка пузырей закружилась по кабинету.
– Да ничего не хотел! – мышь перевесилась через край ящика, нерешительно засучила лапками, лениво шлёпнулась на пол и исчезла.
– Где она?! – взвизгнула Ирочка, появившись на пороге с увесистым дыроколом в руке. С минуту она внимательно рассматривала Пашку, пузыри, мыло со следами разнокалиберных зубов…
– Паш, ты чего?
– А ты попробуй!

…В считанные часы мыло «Карма» исчезло из магазинов города. Компания-производитель наращивала мощности, фуры, гружённые зловонным продуктом, сновали по дорогам; мыла всё равно не хватало. Горожане бродили по улицам. Совершено счастливые. Они поднимали лица к небу, заполонённому тучами разноцветных мыльных пузырей. И блаженно улыбались.

Мэр города повесил телефонную трубку и окинул равнодушным взглядом многочисленных замов и помощников:
– А вы говорили, народ не доволен положением в стране! Кстати, у нас крупный заказ из столицы. Инвесторы в очередь выстроились. В третьем квартале запускаем новую линию. Я всегда считал, что политику нужно делать чистыми руками.