Скоморох

Очнулся, разметав постель,
Беспамятный - безгрешный.
Кричу:
       - А где моя сопель
И мой гудок потешный? -
Ору:
     - Куда ушла жена?
Лишь в ней моё спасенье.
Мне отвечают:
              - Сожжена
В святое воскресенье.
Сам знаешь, ведьмою слыла -
Тебя очаровала,
Снимала след,
              овсы плела,
На образа плевала.
- А где же дочери, сыны?
- Отправились по свету,
Все потаскухи да вруны,
Актёрки да поэты.
- Ну, а товарищи мои,
Соратники и братья?
- Всех этих пьяниц погребли
Без слёз и без проклятья.
Ты двадцать лет валялся здесь,
Безмолвный, недвижимый.
Холодный весь и
                белый весь,
Похмельем одержимый.
Молчи и благодарен будь,
Что те, кто ныне в силе
Ещё твою худую грудь
Железом не пронзили.

***
На последнем стою рубеже -
На святых, на оплёванных плитах.
Где-то видел я это уже -
Государство ментов и бандитов.
Здесь хотела воздвигнуть дурдом
Торгашей неуёмная свора,
А построила новый Содом
С муляжом золотого собора...
Шли на подвиг, а враг - по пятам,
Нас лишили судьбы и удачи,
Смерть по внутренним свищет фронтам,
А на внешнем - повальная сдача.
Наши танки увязли в крови,
Наши лодки нырнули в пучину,
Мы не русские, мы - «шурави»,
Мы «братки», а «братки» - не мужчины.
И никто от позора не спас
Опалённое красное знамя.
Наши женщины бросили нас,
Наши дети смеются над нами.
Нас не надо молитвам учить,
Честь и совесть не выбить из генов:
Это стыдно - в сортирах «мочить»
Даже злых и неумных чеченов.
Это стыдно, пропив полстраны,
За подачкой протягивать лапу
И не знать ни вины, ни цены
Оголтелому злу и нахрапу.
Тот - на «зоне», а тот  - в блиндаже,
Все в дерьме, в нищете и обиде.
Где-то видел я это уже...
Да в гробу, разумеется, видел!
Нам осталось
             лишь насмерть стоять
Или просто - без смысла и позы -
Бронированный «мерс» расстрелять,
Как Ильин расстрелял «членовозы».

***
Всё сгорело, что могло гореть,
Жизнь давно на праздник не похожа.
Как бы поудобней помереть,
Ни врачей, ни близких не тревожа?

Я уже смотрю со стороны,
Как душа, покинувшая тело,
На пустые хлопоты жены,
На потуги дочки оголтелой.

Завещал, оставил, подарил
Всё, что было и чего лишали.
Зря, пожалуй, правду говорил ­
Доказать, конечно, помешали.

Игорь Жданов 2002