Элейн 2 часть

II часть
Судьба

1 глава
На Лаваде. Дом Чимбелов

Будучи в космопорту города Таоруна планеты Ио Элейн Сириас-Элсин отослала в Астрономический центр Таоруна, его главе Кирллиану Элхарду электронное письмо. В этом письме она просила отправить её с каким-нибудь поручением от АЦ Таоруна планеты Ио в командировку на Лаваду, в Астрономический центр Верлиля. Не прошло и нескольких минут, как она получила ответ: Элхард, без лишних вопросов, согласился отпустить свою лучшую сотрудницу на Лаваду в командировку на полтора месяца. Также по электронной почте Сириас-Элсин получила все необходимые ей и для АЦ Верлиля документы. И ещё девушка отправила письмо своей подруге Лее Эвенкель, в котором говорила о том, что улетает на Лаваду в командировку.


Уже в космосе. По дороге на планету Лавада.
В космическом транспорте «Лутар». В небольшой каюте.
Элейн Сириас-Элсин сидела на кровати и размышляла обо всём произошедшем с ней недавно: «Как быстро мы с Эндари всё потеряли, растеряли все те чувства, которые питали друг к другу! И всё из-за этого дурацкого письма Бера Чимбела, а ещё из-за пьянства Эндари Кайла Эвенкеля... Эндари почему-то считает, что как только я увижу Турна Чимбела, сразу брошусь в его объятья, в объятья сына моего врага! Он не доверяет мне, а это значит, что его любовь не настолько сильна, как он твердил мне каждую минуту... Я так доверяла ему, так верила! А он предал меня. Предал, как и другие. Эндари Кайл Эвенкель – предатель! Поэтому с этого дня для меня его больше не существует... Я должна забыть о нём и забуду... С Леей, конечно, я буду общаться. Но её брат... О нём я и слышать не желаю! Теперь ему нет места в моей жизни... Вот, и перевернула я эту страницу своей жизни. Теперь в который раз попробую начать всё сначала, заново, с чистого листа. Как всегда. Мне уже не привыкать».


На Лаваде шёл последний месяц лета.
Утром.
Город Верлиль.
Элейн Сириас-Элсин, оставив свои вещи в камере хранения космопорта, отправилась в Астрономический центр, прямиком в кабинет к главе – Керку Алису.
Глава читал кое-какие документы, когда Сириас-Элсин вошла. Он был весьма удивлён, увидев девушку. Она же сухо ему пояснила, что прибыла по делам Астрономического центра города Таоруна планеты Ио и передала необходимые документы. Потом сообщила, что график работы у неё будет свободный, поэтому она будет наведываться в АЦ Керка Алиса тогда, когда ей заблагорассудиться. Алис кивнул. Он всё ещё не мог прийти в себя, потрясённый визитом уволенной им ранее Сириас-Элсин. И Элейн ушла, оставив господина Керка Алиса один на один со своими чёрными мыслями – со злостью, раздражением и т.д. и т.п. Он ещё помнил всё, что его бывшая подчинённая ему наговорила, уходя из его АЦ.


До дома Чимбелов Элейн добралась на такси-луате.
Уже на месте.
Сириас-Элсин вошла в дом (Дверь была не заперта) и уже собралась подниматься по шикарной лестнице, устланной красным ковром, ведущей на 2-ой и далее – на 3-ий этаж, когда заметила Турна Чимбела. Он, в чёрных из искусственной кожи брючках, синей цельнокроеной рубашке с короткими рукавами и чёрным воротничком, в чёрных лаковых ботинках, стоял к ней спиной, облокотившись левой рукой о перила.
«Эй, слуга! Господин Чимбел дома?» – Элейн решила поиздеваться над Турном.
Чимбел младший не откликнулся.
«Господин Чимбел дома? – повторила лавадка. – Бер Чимбел дома? Он в кабинете?»
Лавадец промолчал, как и прежде.
«Нет, наверное, он – не слуга, – рассуждала так Элейн Сириас-Элсин. – Слуга бы давно ответил на мой вопрос. Наверное, это робот, очень похожий на человека. Этот негодяй Бер Чимбел, наверняка, так разбогател, продавая изобретение моих родителей, что уже может позволить себя покупать роботов-дворецких... Ну, и нарядил же он своего робота! Как сына родного... А бедный робот-дворецкий, к несчастью для Бера, оказался неисправным. Не повезло же нашему убийце, негодяю, убивающему своим фальшивым эликсиром долголетия!»
И тут Турн Чимбел уже не выдержал. Турн повернулся к девушке лицом и с ненавистью посмотрел ей прямо в глаза. Его ненависть нельзя было не заметить, просто невозможно. А ещё Элейн заметила, что парень стал ещё красивее, чем был прежде.
-     Виноваты твои родители, Элейн! Это же их лекарство! – брезгливо бросил он девушке.
-     Ага. Сам признался. Да, сыворотка, действительно, принадлежала моим родителям. Но твой отец украл её!.. Лекарство не было готово... Мои родители сделали бы всё как надо – они бы приготовили из своей сыворотки хорошее, настоящее лекарство. Твой же отец только её испортил. Он – горе-учёный! Теперь все в этом убедились. Жаль только, что убедились на горьком опыте... Бер Чимбел – бездарный учёный и вор! – парировала Сириас-Элсин. – А теперь он – ещё и убийца! – добавила.
-     Заткнись! – взорвался Чимбел младший. – Ты не имеешь права обвинять моего отца. Ему и без того плохо.
-     Ах, плохо! Значит, плохо! Отлично! Я об этом только и мечтала – чтобы твоему папаше стало плохо. Ты даже не представляешь, как я об этом мечтала, просто грезила наяву! – съехидничала девушка.
-     Представляю, – хмыкнул парень.
Помолчав.
-     Твой отец пригласил меня, как тебе должно быть уже известно, – вернулась к прежней теме лавадка. – Поэтому я хочу знать: Бер Чимбел в своём кабинете или нет? Он вообще дома или куда-то ушёл?
-     Хозяин дома – мой отец, поэтому он волен принимать в своём доме, кого ему заблагорассудится, – фыркнул лавадец.
-     Значит, ты мне не рад? – усмехнулась гостья его отца.
-     Не особо.
-     А мне, скажу честно, наплевать на это... Просто ответь на мой вопрос.
-     Дома, дома! На втором этаже! В кабинете! – вспылил парень. А потом, немного успокоившись, прибавил:
-     Ждёт тебя не дождётся. Он знал, что ты прибудешь сегодня. И я тоже знал.
-     Ладно, – выдохнула Элейн Сириас-Элсин, – Пойду наверх, к твоему отцу. Узнаю, что за предложение у него ко мне, – и она медленно стала подниматься по лестнице.
-     Элейн, ты останешься в доме моего отца? – спросил её Турн Чимбел. Элейн показалось, что в его голосе прозвучал не вопрос, а прозвучала, скорее, просьба: он хотел, чтобы девушка осталась!
-     Не знаю, не знаю, – как-то неопределённо ответила та, не оборачиваясь. – Очень даже может быть.


На втором этаже. В кабинете Бера Чимбела (с большим письменным столом с гологра-компьютером на нём, креслами и диванчиком из искусственной кожи).
За столом в удобном кресле восседал Бер Чимбел, в чёрном комбинезоне с фиолетовым воротничком и фиолетово-чёрных ботинках.
Элейн Сириас-Элсин постучала в дверь и получила разрешение войти. Чимбел предложил Сириас-Элсин присесть, и она села в кресло по другую сторону стола от хозяина кабинета.
-     Здравствуй, Элейн! Я очень рад тебя видеть!.. Чувствуй себя как дома, – Чимбел старший даже привстал, приветствуя свою гостью, а потом снова сел. Сириас-Элсин очень удивилась, не заметив в его глазах ненависти. В них были только страх и мольба о помощи. Он, действительно, ждал от неё помощи!
-     Здравствуйте, Бер Чимбел! Как поживаете? Вижу неважнецки, раз вы меня пригласили в свой дом. Вам нужна моя помощь, правда? Я угадала? – выпалила Элейн, злорадно ухмыляясь.
-     Да, Элейн, ты совершенно права: мне и в самом деле нужна твоя помощь... Прошу, прости меня за всё и помоги мне, помоги не ради меня или моего сына, а ради простого человеческого милосердия! – взмолился Бер Чимбел.
-     Я попробую войти в ваше положение. Говорите, что вам от меня нужно, – лицо Сириас-Элсин стало суровым.
-     Мне нужно, чтобы ты во всеуслышание заявила о том, что ИЦе – изобретение твоих родителей. Я подтвержу это. Мы вместе выступим по межпланетному гологравидению, – ответил Чимбел.
-     И что дальше? Уверена, это не всё, что вам от меня нужно, – догадалась девушка.
-     Это верно, дочка, – кивнул головой мужчина.
-     Только не называйте меня, пожалуйста, дочкой, – фыркнула Элейн. – Мои родители пропали. А я вам – никто.
-     Хорошо, – согласился Чимбел старший, тяжело вздохнув. – Я больше не стану тебя так называть, если тебе это не нравится.
-     Мне это совсем не нравится, – подтвердила Сириас-Элсин.
-     Понятно.
Они помолчали недолго.
-     Так, что же дальше? – нарушила затянувшееся молчание лавадка. – Мы сделаем совместное заявление... А дальше-то что?
-     И, кроме того, ты заявишь, что твои родители уверяли меня в полной готовности к употреблению их сыворотки, то есть, что она может стать настоящим лекарством. Но с кое-какими добавками. Я расскажу тебе о них заранее.
-     А-а, ясно. О том, что вы добавляли в ИЦе методом проб и ошибок, – съехидничала Сириас-Элсин.
-     Да, ты права, – как бы ему ни было неприятно, но Чимбел всё же согласился с формулировкой дочери Дэна Сириаса и Этны Элсин. И далее продолжил:
-     Ты скажешь, что твои родители тоже, как и я, были уверены в благоприятном влиянии ИЦе на организм человека, и что они не подозревали о том, что всё окажется совсем не так, а наоборот. Ты скажешь, мол, они ошиблись в своих расчётах и опытах...
-     Они не успели закончить свои опыты... из-за вас, – напомнила Беру Элейн.
-     Ну, и я скажу то же самое. Я подтвержу твои слова, – он словно её не слышал. – Ты сделаешь это, Элейн? Ты скажешь всё то, о чём я тебя попросил? – в его глазах была мольба. Он так надеялся на дочь Сириаса и Элсин!
-     Как будто это вам особо поможет! Тогда во всеуслышание вы ещё признаете себя вором. Вы не думаете, что это ещё больше испортит вашу и без того пошатнувшуюся репутацию? – полюбопытствовал у Чимбела Сириас-Элсин.
-     Это всё же лучше, чем быть убийцей, – хмыкнул мужчина, – ты так не считаешь?
-     Разумеется! – и вдруг Элейн осенило:
-     Я всё поняла! Я раскусила вашу игру! Вы просто хотите свалить часть своей вины за смерть тех людей на моих родителей.
-     Нет и нет! Вовсе нет, – попытался разубедить девушку лавадец.
-     Только не надо мне лгать. Я вижу вас насквозь, – брезгливо фыркнула лавадка.
-     Ладно. Пойдём другим путём, – враг её семьи решил, так сказать, сменить тактику, – Ты можешь мне сказать, где хранят недостающие записи, касающиеся ИЦе, твои пропавшие родители? – и он думал, как бы ему выкрутиться.
-     Какие ещё записи? – уточнила у Чимбела Сириас-Элсин.
-     У них же были какие-то мысли насчёт превращения сыворотки в настоящее лекарство – буду говорить понятными для тебя словами, не вдаваясь в научные термины. Я хочу сказать то, что твои родители собирались добавить что-то в сыворотку. У них должны были быть какие-то записи относительно этого, – попытался ей объяснить хозяин дома.
-     Записи о необходимых добавках? – догадалась его гостья.
-     Вот именно.
-     Мои родители никогда и ничего мне не говорили, что у них есть какие-то записи, новые идеи и тому подобное. Они больше не занимались ИЦе, ну, после того, как вы... – Элейн Сириас-Элсин не договорила, потому что Бер Чимбел перебил её:
-     Ну, может быть, в вашем верлильском доме был какой-нибудь сейф, который ты видела, но который при тебе никогда не открывали и, следовательно, ты не знала о его содержимом? – нетерпеливо промолвил он.
-     Не было такого сейфа... Был один сейф. Но в нём хранилось совсем не то.
-     А-а, ясно. В нём хранились деньги... И никаких бумаг...
-     Никаких, – теперь Сириас-Элсин перебила Чимбела, на дав ему закончить начатую фразу. – Совершенно никаких.
-     Ну, а ключ от банковского сейфа? – продолжал допытываться у гостьи хозяин дома.
-     Не было такого ключа. Иначе я бы о нём знала... Возможно, какие-то записи мои родители взяли с собой, когда покинули Лаваду. А возможно, что никаких тайных записей и не было вовсе.
-     Наверное, ты права, Элейн, – всё же пришлось согласиться Беру Чимбелу.
Они немного помолчали.
-     Может, ты всё-таки подумаешь над моим предложением относительно совместного заявления? – нарушил уже ставшую гнетущей тишину хозяин дома.
-     Вы хотите, чтобы я сделала своих родителей соучастниками вашего преступления, Бер? – прямо спросила мужчину его гостья. – Я не могу так с ними поступить. Я не имею права порочить их доброе имя. Вы заварили эту кашу – вам её и расхлёбывать, – Элейн посмотрела в окно (Снаружи темнело), а потом перевела взгляд на Бера. Это был жёсткий, без тени сочувствия взгляд.
-     Я хорошо тебе заплачу.
-     Нет, – девушка была непреклонна.
-     Прошу тебя, подумай хорошенько, Элейн... Кстати, ты надолго на Лаваде? – спросил Элейн враг её семьи.
-     На полтора месяца. Я в командировке, – ответила она.
-     Значит, у тебя есть много времени для того, чтобы хорошенечко подумать над моим предложением. И всё это время мой дом в твоём полном распоряжении, и мой луат – тоже. Чувствуй у меня как у себя дома, – улыбаясь, предложил Сириас-Элсин Чимбел.
«Ты уже готов встать на колени, да, негодяй? – подумала лавадка Элейн, про себя усмехаясь. Она ликовала. – Вот, и настал этот долгожданный момент».
Элейн решила согласиться подумать над предложением Бера, ведь ей нужно было где-то остановиться на эти полтора месяца.
-     Хорошо. Я подумаю, Бер, – так ответила она мужчине.
А он сообщил девушке:
-     Вот и славно... Твоя комната на третьем этаже. Входишь в дверь справа от лестницы. Потом идёшь по коридору. Сворачиваешь вместе с коридором направо и заходишь в первую дверь сразу после поворота... Это очень хорошая комната. Она тебе понравится... Рядом комната моего сына – Турна.
«Очень хорошая компания!» – хмыкнула про себя Сириас-Элсин. Элейн знала, о чём сейчас думал Чимбел: о её отношениях с его сыном, закончившихся ничем... ничем хорошим.
-     Надеюсь, вы с Турном подружитесь, – продолжил Бер. – Не будете больше дуться друг на друга. Пора бы забыть прошлое.
-     Наверное, – пожала плечами его гостья.
-     Вообще-то, весь второй этаж – мой. Третий – моего сына. Слуги жили в маленьком домике в саду. Но теперь этот домик пуст. Наверное, теперь мне придётся сдать его... – выдохнул Бер Чимбел. Заметив удивление на лице Элейн Сириас-Элсин, он продолжил:
-     Мне пришлось всех их уволить... Я почти разорён, Элейн. Родственники умерших и заболевших от ИЦе людей подали на меня в суд... Но не будем о грустном.
-     Вы могли бы ещё сдать часть своего большого дома, – внесла своё предложение Элейн. – Тоже доход. И неплохой.
-     Я не знаю, сколько людей принимало ИЦе. Оно продавалось во всех аптеках Ио и Лавады. Я не знаю, сколько ещё людей заболеет и умрёт. На меня посыплются один иск за другим. Тут уж никакого даже самого приличного дохода не хватит! – посетовал Бер.
-     Да уж, вы хорошо разрекламировали свой «эликсир долголетия»! – покачала головой девушка.
-     Да... да. Я всё это знаю. Я виноват. Я ошибся. Я поспешил.
-     И эта ошибка стоила жизни двум людям.
-     Не напоминай мне, – мужчина помрачнел. Он помолчал. А затем сказал Элейн Сириас-Элсин:
-     Ладно. Иди. Устраивайся в своей новой комнате. Поужинай... Я очень устал, Элейн, и хочу побыть один. Ступай.
-     Хорошо, – она встала. – Я пойду.
Его гостья ушла, а хозяин дома склонил голову на руки, лежащие на столе. Он был совершенно разбит. Вся его жизнь потеряла смысл, и Бер Чимбел не знал, где ему искать этот смысл.


Уже устроившись в своей новой комнате (Прежде она забрала свои вещи из камеры хранения космопорта) и немного отдохнув, Элейн спустилась на первый этаж.
Сначала она поела в столовой. А затем перешла в гостиную. (Это была огромная комната с двумя большими окнами, гологравизором, диванчиками, креслами, журнальными столиками и т.д.)
Будто по наитию Сириас-Элсин села на диванчик рядом с журнальным столиком, на котором стоял голографон (с голографическим изображением устройство для связи). И тут голографон включился с характерным посвистыванием. На маленьком экранчике возникло голографическое изображение Леи Эвенкель. Элейн сразу же нажала нужную кнопку на голографоне, тем самым, послав своё голографическое изображение подруге (Связь осуществлялась практически мгновенно – это был особый вид связи), и включила звук.
-     Как ты узнала номер моего голографона? – поинтересовалась, прежде поздоровавшись, у Эвенкель её подруга.
Та тоже поздоровалась. А потом сказала:
-     Ты имеешь в виду номер голографона Бера Чимбела?
Элейн кивнула.
-     Очень просто. По голографонному справочнику, разумеется, – ответила Лея. – Чимбел не скрывает свой номер.
-     Да, немудрено было догадаться.
-     Верно... Рассказывай как дела, – попросила лавадку ионка.
И Элейн Сириас-Элсин рассказала своей лучшей подруге о своих делах с Бером Чимбелом – заклятым врагом своей семьи.
-     Всё понятно, – выдохнула та. – Чимбел попросту тебя использует.
-     Я это знаю... Но и я его использую. Мне же нужно где-то жить всё время своей командировки.
-     А после командировки ты вернёшься на Ио, ко мне домой? – этот вопрос был не зря.
-     Нет, Лея. Я не вернусь. И, наверное, тебе уже известно, почему, – печально и решительно ответила Сириас-Элсин.
-     Да, – покачала головой Эвенкель. – Я поняла это по расстроенному лицу моего брата. Вы поссорились из-за того, что ты собралась на Лаваду, в дом Чимбела.
-     Это он тебе сказал?
-     Нет. Энд не сказал мне ни слова. И вообще... мой брат улетел куда-то ещё сегодня утром и до сих пор не вернулся... Он забрал часть своих вещей, – Лея выглядела расстроенной и озабоченной какой-то проблемой, скорее всего, связанной с её братом.
-     Ты думаешь, он полетел за мной? – выдохнула Элейн.
-     Нет. Энд оставил записку. В ней сказано только, что он улетает, пока не знает куда, но не дальше планеты Ио... Когда вернётся, я не знаю, потому что он не упомянул об этом... Работу Энд, скорее всего, забросит, потому что он улетает, наверняка, надолго... Что именно между вами произошло, Элейн? Почему вы так скоро расстались? Ведь у вас была такая большая любовь! – говорила Лея Эвенкель, потрясённая.
В это время Турн Чимбел как раз проходил мимо гостиной и услышал последнюю фразу Леи. Тогда он, любопытный, тихонько прошёл в гостиную и сел в углу, незамеченный ни Элейн, ни Леей.
-     Да, я знаю обо всём, подруга. Я прозорлива... Вы с моим братом были близки... Вы были счастливы вместе... Вы могли бы пожениться, – продолжила Эвенкель.
-     Ох, Лея, Лея! – проговорила Сириас-Элсин. – Я не могу быть абсолютно счастлива, пока не разберусь со всеми проблемами... Хоть я и ненавижу Чимбела, и всё же я хочу помочь ему... в том смысле, чтобы не пострадали другие люди, принявшие ИЦе. Я не хочу других смертей. Кто-то должен всё это остановить... Возможно, мои родители продолжали работать над ИЦе или у них, по крайней мере, были какие-то разработки. Может, я найду какие-нибудь бумаги...
-     Но где ты их найдёшь? Где ты их собираешься искать?
-     Пока не знаю, Лея, не знаю.
-     А как же мой брат? Он бесконечно несчастен без тебя.
-     Он потерял меня навсегда и сам в этом виноват. Если бы ты только знала, что он мне наговорил после того, как я ему объявила о своём решении полететь на Лаваду к Беру Чимбелу!.. Если бы он не хотел, чтобы я полетела, то мог бы и не говорить мне о письме от Чимбела старшего. Эндари мог бы догадаться, о чём Бер Чимбел будет просить меня в своём письме, и мог бы догадаться о том, что я всё равно полечу на Лаваду... И потом, когда я ему обо всём, что написано в том письме, рассказала, твой брат повёл себя, скажем так, неадекватно, – и Элейн поведала своей подруге обо всём, что последовало дальше.
-     Вы оба – дураки! – воскликнула Лея, дослушав до конца рассказ своей лавадской подруги. – Вы же любите друг друга! Зачем же вы мучаете друг друга?
-     Я больше не уверена в нашей с Эндари Кайлом любви, – выдохнула та. – Мы с Эндари расстались, расстались навсегда... Я постараюсь забыть обо всём, что было между мной и им. Теперь я начинаю новую жизнь. И в этой моей новой жизни нет места твоему брату.
-     Понятно, – молвила ионка. И затем спросила подругу:
-     А в этой твоей новой жизни есть место мне?
-     Ты – моя лучшая подруга, и ей останешься навсегда. Надеюсь, ты тоже не перестанешь считать меня своей подругой, – Элейн попыталась улыбнуться.
-     Конечно, подруга... Мне просто очень жаль, что умерла такая большая и прекрасная любовь между двумя людьми, – заметила ей Лея. – Всё в порядке. Ты не волнуйся. Эндари придёт в себя, попутешествует, развеется и придёт в себя. Думаю, рано или поздно у него всё наладится.
-     У него большие проблемы, Лея. Ему нужна помощь. Если он не оставит своё пьянство, ничего хорошего не будет. Позаботься о нём, – попросила ионку Эвенкель лавадка Сириас-Элсин.
-     Ты всё же волнуешь за него, – вымолвила та.
-     Он же твой брат. Если с ним что-то случится, ты будешь переживать. А я этого не хочу. Ты же – моя подруга, и твоя боль – это и моя боль, – просто и ясно объяснила Лее Элейн.
-     Ясно... А ты?
-     А что я?.. Я просто буду жить дальше. Всё-таки жизнь продолжается... У меня новая жизнь, Лея. Когда-нибудь я к ней привыкну, – произнесла Элейн Сириас-Элсин.
-     Значит, ты не вернёшься в мой дом... – грустно вздохнула сестра Эндари Кайла Эвенкеля.
-     Вряд ли я когда-либо вернусь туда... По возвращении я сниму на Ио квартиру... Ты должна понять, что жить в одном доме вместе с твоим братом я не смогу.
-     Но он улетел.
-     Он всё равно вернётся. А я не хочу его видеть. Ты уж прости меня за эти мои слова.
-     Ничего. Я понимаю.
-     Я буду жить одна. Проживу как-нибудь одна.
-     Ладно... Не стану уговаривать тебя... Я желаю тебе удачи, Элейн! И будь счастлива! – пожелала своей лавадской подруге Эвенкель.
-     Счастье, увы, не для меня, – выдохнула дочь Этны Элсин и Дэна Сириаса.
-     Не надо так говорить, Элейн. Ты должна настраивать себя на лучшее... Ну, ладно. Ты только не волнуйся, не спеши, и всё у тебя будет хорошо, подруга, – постаралась вселить в Сириас-Элсин надежду Лея Эвенкель.
-     Хорошо... А ты звони мне каждый день... Нет. Лучше я сама буду тебе звонить. Буду звонить за счёт Бера Чимбела, разумеется... Ну, пока! – улыбнулась Лее Элейн.
-     Пока, Элейн! Ещё поговорим, – ответила ей улыбкой та.
-     Разумеется.
Изображение Леи Эвенкель исчезло – голографон отключился. А Элейн Сириас-Элсин, вздохнув, откинулась на спинку диванчика, закинула руки за голову и закрыла глаза.
-     Выходит, ты прилетела для того, чтобы окончательно разорить моего отца? – прервал «медитацию» девушки Турн Чимбел, присаживаясь на диванчик рядом с гостьей своего отца.
Элейн вздрогнула и открыла глаза, бросила злой взгляд на парня.
-     Ты подслушивал?!! – её негодованию не было предела.
-     Слышал я не весь твой разговор. Но зато о твоих отношениях с братом твоей подруги я узнал всё. Ты отдалась ему. А он тебя бросил. Ну, так тебе и надо! – он явно издевался над девушкой.
-     Никто никого не бросал. Мы просто поссорились и расстались. И, вообще, это не твоего ума дело, Турн, – бросила ему в лицо лавадка.
-     Не моего, – согласился лавадец. – Ладно. Забудем, – он улыбнулся.
-     Забудем, – успокоилась Сириас-Элсин. – И больше ни слова о моих прошлых отношениях с Эндари, – попросила Чимбела младшего.
-     Договорились, – парень придвинулся к девушке поближе. – А о наших с тобой прошлых отношениях говорить можно? – спросил её.
-     Вот именно, что прошлых. И к тому же фальшивых, – Элейн встала.
-     С твоей стороны.
-     С моей, – она направилась к выходу из гостиной.
-     Ты куда? – спросил её Турн, поднимаясь.
-     В свою комнату, – ответила девушка и ушла.
-     Пока! – промолвил парень.


Наступил новый день.
Почти весь этот день Элейн Сириас-Элсин провела в Астрономическом центре Верлиля.
А вечером...
В доме Чимбелов. Гостиная.
Элейн, в белом коротком комбинезоне (вместо брюк – шорты, и с коротким рукавами), в серебристых сандалиях, поужинав прежде в столовой, присела на подоконник одного из окон гостиной.
Уже почти стемнело. А девушка даже не думала включать свет – самосветящийся потолок. Она смотрела в окно: на сад, прилегающий к дому, на небо и зажигающиеся на нём звёзды – далёкие огоньки. Одной из этих «звёздочек» была планета Ио.
«Как там Эндари? – думала девушка, залюбовавшись этой «звёздочкой» (планетой). Ей немного взгрустнулось. – Я не должна больше думать об этом предателе. Я должна забыть его... Жизнь не стоит на месте, Элейн. Всё меняется. Поэтому нужно уметь приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам... Надо жить одним днём – не думать ни о прошлом, ни о будущем. Существует только этот день – только сегодня, сейчас... Существуют только этот вечер, эта гостиная... Я в гостиной дома врага моей семьи... И ещё Турн сюда заявился», – мысленно прибавила Сириас-Элсин, заметив вошедшего в комнату парня, в тёмно-фиолетовом с тёмно-синими вставками костюме (брюки и кофта с короткими рукавами) и тёмно-фиолетовых сандалиях.
Парень, заметив девушку, молча приблизился к ней. Он подошёл совсем близко и положил свои руки на подоконник по обе стороны от Элейн Сириас-Элсин.
-     Что ты здесь делаешь, в темноте, Элейн? – спросил её.
-     Просто отдыхаю, смотрю в окно, – Элейн посмотрела на Турна несколько смущённо и растерянно. – Ты думаешь, что я специально тебя здесь дожидаюсь, Турн?
-     Свет включать необязательно? – поинтересовался у неё Чимбел младший.
-     Совсем необязательно, – откликнулась Сириас-Элсин.
-     Значит, побудем в темноте... Тебя не тяготит моя компания?
-     Не тяготит, – улыбнулась парню Элейн. Его руки легли на её талию. – Ту-урн. Я не давала тебе повода... Не надо за старое, ладно? Ты же меня больше не любишь, – она перестала улыбаться.
-     Кто это сказал? Я?.. Я всегда любил тебя. Даже тогда, когда уверял тебя и, в первую очередь себя самого, в том, что тебя ненавижу, – Турн погладил девушку рукой по щеке. А потом склонил к ней своё лицо и дотронулся губами до её губ. Этот поцелуй был не долгим, так как Элейн быстро оттолкнула парня от себя и спустилась с подоконника. Но дальше Турн Чимбел не дал ей продвинуться.
-     Я люблю тебя, Элейн, – произнёс он. – Я схожу по тебе с ума. Неужели ты не знаешь, не чувствуешь это!.. Ты – моя жизнь, моя любовь!.. Не отталкивай меня снова, прошу тебя, Элейн! Не разбивай моё сердце опять!
-     Но, Турн... – пролепетала она.
Турн не дал ей договорить. Он притянул девушку к себе и, обнимая её, продолжил свой поцелуй. Потом Чимбел младший выпустил Сириас-Элсин из своих объятий и отошёл в сторону, пропуская её. Элейн не преминула воспользоваться этой ситуацией: Она сказала:
-     Не надо было этого делать, – и убежала из комнаты.
«Только не Турн Чимбел, – Элейн закрылась в своей комнате. Девушка тяжело дышала. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит у неё из груди. – Он не может меня любить... Турн меня ненавидит. А я ненавижу его отца. И Турна – тоже... Возможно, тоже ненавижу... Я уже не знаю... Ведь Турн не может отвечать за своего папашу. Не может отвечать...»


Следующий день Элейн Сириас-Элсин тоже провела в Астрономическом центре. Вернулась в дом Чимбелов она только поздно вечером.
Поужинав, Элейн позвонила Лее, поговорила с ней. А потом она, в сиреневых юбке, тунике и сандалиях, навалившись на спинку диванчика, закрыла глаза, расслабилась и даже немного отключилась, задремала.
В комнату вошёл Турн Чимбел, в чёрных брючках из искусственной кожи, серебристо-белой тунике, серебристо-чёрных сандалиях. Он сел на диванчик рядом с девушкой. А та, почувствовав, что кто-то сел рядом с ней, открыла глаза и посмотрела на парня.
-     На этот раз здесь светло, – промолвил парень.
-     Точно, – подтвердила Сириас-Элсин.
-     Не откажешься составить мне компанию? – предложил Элейн Турн. – Отец сегодня улетел по делам на противоположное полушарие. Вернётся только через несколько дней. Так что теперь я совсем один, – а затем пояснил.
-     Разве у тебя нет друзей?! – удивилась девушка.
-     Есть, конечно, – ответил парень.
-     Так позвони кому-нибудь из них.
-     Не хочу я им звонить.
-     Почему?
-     Потому что сейчас мне нужна только ты, – признался гостье Чимбел младший.
-     Только сейчас? – усмехнулась Сириас-Элсин.
-     И не только.
-     Та-ак... Мне это уже известно. И что дальше? – поинтересовалась у Турна Элейн.
-     Отпразднуем одно событие, – он придвинул ближайший журнальный столик. На этом столике стояли графин с каким-то красным напитком и ещё пара бокалов.
-     Что будем отмечать? – полюбопытствовала у него Сириас-Элсин.
-     Твою победу, – получила такой странный ответ.
-     Какую победу?
-     Над моей семьёй, – просто пояснил парень. – Ты же победила. Мой отец разоряется. А меня вот-вот уволят из больницы. Как ты знаешь, я врач. Неплохой врач. Но думаю, что меня всё-таки уволят, если из-за ИЦе погибнет много людей... Скоро нам с отцом придётся продать этот дом. А потом... Не будем говорить об этом потом.
-     Да-а. Это повод для праздника. Но он касается только меня, Турн. Ты же должен горевать, – выдохнула дочь Этны Элсин и Дэна Сириаса.
-     Это верно... Но я всё же отпраздную твою победу и своё с отцом поражение, отпраздную вместе с тобой, за компанию, так сказать. Так нам и надо! – с пафосом заключил Чимбел младший.
-     Кому? – уточнила у него Сириас-Элсин, уже начиная беспокоиться за рассудок парня.
-     Как «кому»? Мне и моему отцу, конечно. Мы же – плохие люди, очень плохие, – ответил ей тот.
-     Не надо так. Ты тут ни причём, – попыталась убедить Турна Чимбела Элейн Сириас-Элсин, но все её усилия были напрасны.
-     Каждый платит за свои ошибки. И, вот, пришло время расплаты. Так, выпьем же за расплату! – Турн налил часть содержимого графина в бокалы, дал Элейн один бокал и поднял другой бокал.
-     Это вино? – спросила парня девушка.
-     Да. Но оно разбавлено на три четверти соком, – парень лгал, но лгал так правдоподобно.
-     Зачем?
-     Так распорядился отец. Он не любит ходить пьяным. Но не может себе отказать выпить хоть пару бокалов вина вечером перед сном, – Турн сочинял на ходу.
-     Мог бы поменьше наливать в бокал... Хм-м. Это действительно странно... Что ж, у каждого свои прихоти, – проговорила Элейн. – Ладно. Выпьем за расплату, – всё-таки согласилась она и подняла свой бокал. Они выпили.
-     Теперь выпьем за твою победу, одержанную над моей семьёй, – предложил уже следующий тост парень. И они опять выпили.
Далее последовали такие тосты: за хорошую работу Элейн, за Лею – подругу Элейн, за всё человечество и так далее и тому подобное, пока графин не был опустошён. Сириас-Элсин даже не успела заметить, что после каждого её бокала Чимбел наливал в её бокал всё больше, а в свой – всё меньше, поэтому вышло так, что девушка сама выпила почти весь графин. Её сознание помутилось. Ей показалось, что весь Мир поплыл у неё перед глазами. И ещё она почувствовала себя невероятно счастливой.
А Турн отодвинул журнальный столик в сторону, наклонился к Элейн и крепко поцеловал её в губы. Элейн ответила на его поцелуй, а потом – и поцелуи.
-     Я люблю тебя, Турн, – призналась парню девушка.
-     Я тебя тоже люблю, Элейн, – прошептал парень, а затем встал, вскинул Элейн на руки.
-     Что ты собираешься делать? – спросила его Сириас-Элсин.
-     А ты не догадываешься? – хитро улыбнулся Чимбел. – Я отнесу тебя в свою комнату.
-     Замечательно! – похоже, Элейн совсем не возражала.
-     Я мечтал об этом!


Наутро.
Элейн Сириас-Элсин проснулась, когда уже рассвело. Она открыла глаза и сразу заметила, что находится не в своей комнате. И только потом девушка заметила, что лежит в постели, под покрывалом, рядом со спящим Турном Чимбелом. Удивлению её не было предела, и возмущению – тоже. Элейн толкнула в бок парня, быстро его разбудив.
-     Что я здесь делаю, Турн? Как я оказалась в этой комнате? – спросила Чимбела Сириас-Элсин, нахмурив брови.
-     Спроси себя, – так ответил ей тот, мило улыбаясь. – Ну, неужели ты ничего не помнишь?! – усмехнулся.
-     Ты – гад! Ты специально напоил меня, чтобы затащить в свою постель... Ты обманул меня своим так называемым слабым вином. Ты воспользовался мной, негодяй! – вспылила девушка. Она вскочила, прежде закрутившись в простынь, лежащую на тумбочке рядом с её вещами и вещами Турна Чимбела.
-     Какие громкие слова, Элейн, и какой грозный тон! – рассмеялся парень. – Да, я немного обманул тебя. И что с того?
-     И что с того!.. Да, ты... – Сириас-Элсин не договорила, смолкнув на полуслове.
-     Ну, наконец-то, ты всё вспомнила! – обрадовался Чимбел младший. – Ты называла меня своим любимым.
Элейн в гневе схватила с кровати подушку и запустила ею в ухмыляющегося Турна. А тот успел поймать подушку ещё до того, как она встретилась с его красивой физиономией.
-     Всё та же страсть! – заключил он. – Иди ко мне, – поманил Элейн.
-     А не пошёл бы ты!.. – девушка двинулась к двери.
-     Между прочим, ты забыла свои вещи, – заметил ей хозяин комнаты.
-     Потом заберу, – она повернула ручку двери.
-     Подожди. Ты, и в самом деле, хочешь вот так от меня уйти, Элейн? – окликнул её Турн.
-     Не знаю, – Элейн остановилась. От её ярости не осталось и следа.
-     Ты же меня любишь.
-     Не знаю, – повторила она.
-     Но я тебе нравлюсь.
-     Да, – выдохнула девушка.
-     Ты точно хочешь уйти? – ещё раз спросил её парень.
-     Нет, – Элейн Сириас-Элсин обернулась и внимательно посмотрела на Турна Чимбела.
-     Так, не уходи. Ты же хочешь остаться.
-     Ты прав, Турн, совершенно прав. Керк Алис меня убьёт, но, думаю, что сегодня я не пойду на работу, – улыбнулась Чимбелу младшему Сириас-Элсин.
-     Он вздохнёт с облегчением, – возразил ей сын Бера Чимбела. – Ведь ты не будешь больше за ним шпионить.
-     Это так, – согласилась с ним гостья.
-     Я тебя жду, – напомнил ей хозяин комнаты.
-     И то верно, – Элейн вернулась на своё прежнее место, подумав: «Главное – мне удастся забыть об Эндари Кайле Эвенкеле».


Вечером.
В гостиной.
Турн и Элейн, одетые и обутые в лёгкие комбинезоны и сандалии (она – во всё светло-сиреневое, он – белое), сидели на диванчике, когда включился голографон. На его экранчике возникло лицо Леи Эвенкель.
-     Это меня, – сказала Чимбелу Сириас-Элсин. – Ты приготовь ванну, а я пока поговорю с подругой.
-     Ладно, – он удалился.
Только тогда Элейн включила звук и послала подруге своё изображение.
-     Привет, подруга! – поздоровалась с лавадкой ионка. – Выглядишь счастливой. Что случилось? Не поделишься со своей подругой?
-     Привет, Лея! – откликнулась та. – Ничего особенного не произошло. Просто дела у меня идут хорошо.
-     Нет. Ты что-то скрываешь.
-     Не придирайся. Лучше расскажи мне о своих делах.
Лея рассказала подруге о своей работе, о том, что её брат ещё не вернулся и т. д.
-     Теперь твоя очередь, – заявила дочери Этны Элсин и Дэна Сириаса Эвенкель младшая. – Давай. Я жду, – поторопила её.
-     На работе у меня всё в порядке. Всё так, как и должно быть, – ответила та.
-     А дома, точнее, в доме Чимбелов?
Тут Элейн уже не знала, что ей ответить и стоит ли отвечать. Но вдруг вернулся Турн Чимбел и в один миг решил эту «проблему»:
-     Ванна готова, Элейн. Идём... А-а, ты ещё не договорила со своей подругой... – парень замешкался.
Теперь-то Лея всё поняла. До неё дошло, что её подруга снова связалась с сыном Бера Чимбела; и ещё она поняла, что на этот раз у Элейн и Турна всё уже по-настоящему.
-     Ты всё не так поняла, Лея, – вымолвила Элейн, растерявшись.
-     Я всё поняла как надо, – заверила подругу Лея. – Это твоя жизнь, Элейн. Тебе ей и распоряжаться... Надеюсь, теперь у вас с Турном всё серьёзно... Ладно. Мы с тобой потом поговорим. Не буду больше тебя задерживать,  – выдохнула ионка и «отключилась».
-     Ты всё испортил! – «накинулась» на парня Сириас-Элсин. – И надо было тебе так не вовремя вернуться!
-     Я думал, вы уже закончили разговор, – попытался оправдаться тот.
-     Ты слишком рано вернулся! Мог бы немного подождать.
-     Прости, – выдохнул Чимбел младший.
-     Ладно. Всё в порядке. Забудем, – всё-таки успокоилась девушка.
-     Твоя подруга расстроилась? – поинтересовался у гостьи хозяин дома (один из хозяев).
-     Не беспокойся. Она не будет долго дуться на меня, – улыбнулась парню Элейн Сириас-Элсин. – Идём принимать ванну, – она встала.
-     Я приготовил свою ванну, – ответил ей улыбкой Чимбел младший.
-     Замечательно! Пошли к тебе, – Элейн подошла к Турну и взяла его за руку.


Поздним вечером.
Элейн решила сама позвонить своей подруге Лее.
-     Я же просила тебя мне не звонить. Я сказала, что сама буду связываться с тобой, – сказала подруге, сначала поздоровавшись, Сириас-Элсин.
И Эвенкель ей ответила, прежде поздоровавшись, конечно:
-     Я знаю, Элейн. Просто мне очень хотелось поговорить с тобой, а ты всё не звонила. Теперь я понимаю почему – ты же была так занята... с Турном Чимбелом.
-     Ну и что с того? – фыркнула Элейн. – Я – девушка свободная. Могу проводить время с тем, с кем мне заблагорассудиться.
-     Ты права – это не моего ума дело, – хмыкнула Лея.
-     Я счастлива с Турном. Мне хорошо с ним. Что в этом плохого? – прямо спросила подругу Элейн.
-     Но он – сын врага твоей семьи! – воскликнула возмущённая Лея.
-     Мне это известно лучше всех, – выдохнула Сириас-Элсин.
-     Извини. Я не должна была тебе об этом напоминать, – попросила у подруги прощения сестра Эндари Кайла Эвенкеля.
-     Ладно. Проехали, – махнула рукой та.
-     Я просто подумала о моём брате. Ты же была близка с ним. И ты всё забыла! Мне обидно за брата. Ты променяла Эндари на этого... Турна, – Лея, расстроенная, смахнула слезу. – Мне жаль Эндари Кайла.
-     Только, пожалуйста, не плачь, Лея, – попросила её Элейн. – Ты – моя лучшая подруга. Мне больно видеть, как ты плачешь. Я никогда не хотела обидеть тебя... Но и ты пойми... Ты должна постараться понять одну вещь, а именно, что прошлого не вернуть. Мы с Эндари расстались, расстались навсегда. И в этом виноват он сам. Ведь Эндари Кайл предал меня.
-     Поэтому ты и связалась с Турном Чимбелом, как он и предполагал? – это был прямой вопрос, ответа на который трудно было избежать. Поэтому подруге Леи пришлось отвечать:
-     Нет... Нет... Разумеется, нет... Если бы твой брат не сказал мне все те ужасные слова, то я никогда бы не связалась с Турном.
-     Выходит, Эндари сам вынудил тебя это сделать?
-     Конечно же, нет... Как тебе прекрасно известно, мы с Эндари порвали свои отношения. Поэтому я вольна поступать так, как пожелаю. И, между прочим, твой брат тоже волен в своих делах и поступках... Мои отношения с Турном Чимбелом – это моё личное дело. Никого оно не касается... Теперь я люблю Турна. Он мне нужен, – пояснила.
-     Ты всегда его любила?
-     Не отрицаю, Турн мне нравился. Но полюбила его я только сейчас... Турн хорошо ко мне относится. Он любит меня всем сердцем, любит, несмотря ни на что.
-     Как и ты его?
-     Не знаю, так ли именно. Но я тоже люблю его, – промолвила Элейн Сириас-Элсин.
-     Я думаю, ты всегда его любила, просто боялась признаться в этом даже самой себе, ведь его отец – враг твоей семьи, – сделала свой вывод Лея Эвенкель.
-     Я не знаю, Лея. Да и теперь это уже не так важно.
-     Ладно. Не будем больше об этом. Я ни в чём тебя не виню, Элейн. Я очень хочу, чтобы ты была счастлива, – улыбнулась своей давней подруге Лея. – Будь счастлива, подруга! До свидания! И звони мне обязательно. Не забывай.
-     До свидания, Лея! Я обязательно ещё позвоню тебе, – Элейн «отключилась», и Лея – тоже.
В этот момент в гостиную вошёл Турн Чимбел с большим подносом, уставленным вазами с разнообразными «лёгкими» кушаньями (фруктами и т.д.), в руках. Он поставил поднос на маленький (вроде журнального) столик и придвинул этот столик к диванчику Элейн.
-     Кушать подано, моя принцесса, – улыбаясь, объявил парень своей возлюбленной.
-     Спасибо, мой любимый повар, – ответила ему счастливой улыбкой та.


Через три дня. Ночью четвертого дня.
Элейн Сириас-Элсин и Турн Чимбел, укрытые покрывалом, лежали в постели комнаты Элейн. В комнате было темно. Освещением служили только звёзды, так как шторы были подняты вверх.
-     Завтра вернётся твой отец, – проговорила девушка.
-     Ну и что с того? Нашим отношениям ведь это не помешает? – произнёс парень.
-     А если твой отец узнает о нас, что тогда? Думаю, он не одобрит, – заметила Турну Элейн.
-     Его наши отношения не касаются. Это наше личное дело. И он ничего не узнает, – пообещал Сириас-Элсин Чимбел младший.
-     Ты думаешь?
-     Конечно, моя принцесса.
-     Завтра утром я пойду на работу. Давно я не была там. Интересно, что скажет насчёт моего отсутствия Керк Алис? – размышляла вслух Элейн.
-     Скажет тебе спасибо, – пошутил Турн.
Она улыбнулась.
-     Может быть... Ну, спокойной ночи, мой любимый! – пожелала возлюбленному Сириас-Элсин.
-     Мне приятно слышать, когда ты называешь меня своим любимым. Спокойной ночи, красавица моя! – Чимбел младший с нежностью погладил девушку рукой по щеке. – Я тебя очень люблю, Элейн.
-     Я тебя тоже люблю, Турн, – призналась ему она.
Они поцеловались.
Вскоре Элейн и Турн заснули.


На другой день.
Бер Чимбел прибыл днём, поэтому с утра Элейн с ним не встретилась, что очень порадовало девушку.


В Астрономическом центре Керка Алиса.
Элейн Сириас-Элсин после обычной проверки приборов и оборудования и т.д. под неусыпным оком Алиса ближе к вечеру собралась лететь домой, вернее, в дом Чимбелов. Но тут Керк Алис пригласил её на ужин в кафе Астрономического центра. Сириас-Элсин приняла предложение.
Они поужинали, а затем Элейн на луате Бера Чимбела, который тот одолжил ещё в первый день её прилёта, улетела домой, точнее, к Чимбелам.


В доме Чимбелов.
Столовая.
Здесь уже находились отец и сын Чимбелы, когда Элейн вернулась с работы. Они сидели за обеденным столом.
-     Заходи, Элейн. Присаживайся за стол. Угощайся, – пригласил девушку к столу Чимбел старший после того, как все поздоровались.
-     Я ужинала. Завтра поем. Спасибо, Бер. Я просто зашла, чтобы вам пожелать спокойной ночи. Спокойной ночи! А я очень устала и пойду спать, – заявила хозяевам дома гостья.
-     Спокойной ночи! – пожелали девушке мужчины.
И она покинула столовую.
А через пару минут Турн Чимбел вышел следом.


Он остановил девушку на лестничной площадке второго этажа.
-     С кем ты ужинала? – бросил девушке парень, обозлённый непонятно на что. Он схватил её за локоть.
-     С директором АЦ. Он пригласил меня поужинать в кафе при Астрономическом центре. А что? – спокойно ответила Сириас-Элсин. – Почему ты так разволновался? Между мной и Керком Алисом ничего нет. У нас простые служебные отношения.
-     А как же ужин? – Турн всё ещё злился.
-     Деловой ужин. Не надо ревновать меня к Алису. Он мне даже не нравится, – Элейн с нежностью погладила парня по щеке рукой. – Люблю-то я тебя, милый.
Турн перестал злиться. Он отпустил её и просиял.
-     Приходи ко мне сегодня ночью, Элейн, – предложил девушке он.
-     Ты сам ко мне приходи, – внесла встречное предложение Элейн. – И не надо больше сцен на лестничных площадках. Твой отец может нас увидеть, – предупредила сына Бера Чимбела дочь Этны Элсин и Дэна Сириаса.
-     Он ещё в столовой.
-     Надеюсь, ты не выскакивал оттуда как безумный, чтобы догнать меня, – с долей иронии промолвила девушка.
-     Нет. Не выскакивал, – ухмыльнулся парень, поняв намёк. – Я осторожен.
-     Будь и впредь осторожен. Я не хочу, чтобы твой отец что-либо узнал о нас, – заявила возлюбленному лавадка.
-     Я понимаю. Ну-у... до встречи.
-     До встречи.
Они разошлись по своим комнатам.


Шло время. Элейн продолжала свою работу в Астрономическом центре. Отношения Сириас-Элсин и Турна Чимбела также продолжались. Они были счастливы.
Но как долго может длиться это счастье? Счастье не вечно, как всем известно. И для каждого человека счастье имеет способность заканчиваться по-своему.
Казалось, счастье Элейн и Турна могло бы продолжаться вечно. Но близился его конец, близилось время этого конца: с каждым днём, с каждым часом. И этому были предпосылки.