Легенды Футбола. Великомученики

                ВОРОН   ПАРЯЩИЙ

                Смешно, не правда ли, смешно!

                А он шутил – недошутил,

                Недораспробовал вино

                И даже недопригубил.

                (В. Высоцкий)

 

В составе московского «Торпедо», которое задавало тон в чемпионате СССР на рубеже конца 50-х, начала 60-х годов прошлого века, было много интересных футболистов, но главной звездой был полузащитник Валерий Воронин. Он блистал как на футбольном поле, так и вне его. Красавец-парень, практически эталон спортивной и мужской красоты. При этом щедрый, наделенный каким-то внутренним благородством, он был кумиром не только мужской, но и женской части народонаселения Москвы.

Его называли «Ален Делоном советского футбола». О его любовных похождениях ходили легенды. Элегантный, одетый по последней моде, начитанный, слушающий «Битлз», пластинки которых он привозил из загранпоездок, Воронин был законодателем мод в тогдашней московской тусовке. Он дружил со многими известными артистами, писателями, журналистами, такими как Нилин, Арканов, Высоцкий... Существует байка о том, как футболист познакомился с Василием Аксёновым. Тот отдыхал в ресторане с Аркановым, как вдруг зашел Воронин. Арканов представил их друг другу. Валерий онемел от неожиданности:

– Вы тот самый Аксёнов!? Как я вас уважаю!

– А как я вас уважаю, – с таким же восторгом ответил Вася.

Они засмеялись. Самый продвинутый писатель Москвы обнял самого популярного московского футболиста и они проследовали к столу, где через час уже пили на брудершафт.

Богемная, ресторанная жизнь поначалу не мешала В. Воронину. Его футбольная карьера развивалась стремительно. Буквально за несколько лет он из молодого, подающего надежды игрока превратился в символ советского футбола. В тот «золотой век» нашего футбола играло немало выдающихся исполнителей, которых любили болельщики, которым подражали, но именно Воронин считался идеалом. Будучи номинальным полузащитником, он мог сыграть на любой позиции – от крайнего защитника до центрфорварда. Ему поручали персонально опекать лучших футболистов мира: Эйсебио, Альберта, Пеле... и он блестяще справлялся с этими заданиями.

Обычно работа полузащитника – это беготня и пахота... «Футбольная пехота», как говорил Л. Филатов. Воронин выполнял свою работу легко – без напряжения, надрыва и злости. Она была ему в радость. Его футбол был красив и эстетичен, как и он сам.

И в жизни у Валерия всё шло как по маслу. Он женился на первой московской красавице – танцовщице из «Берёзки», у него росло двое замечательных детей. Он ни в чем не знал отказа. Квартира – пожалуйста, машина – обязательно, зарубежное турне – без проблем. Воронин мог на спор без билета полететь в Сочи, мог завалиться в любой ресторан, в любое время суток, мог с компанией мотануть на «Красной Стреле» в Ленинград в гости к Садырину и Посуэло. Там куролесить целый день и на той же «Стреле» вернуться в Москву, всю ночь выпивая с начальником поезда. Какие там билеты, какие деньги! Это же Воронин! Образом жизни он напоминал Высоцкого. Того тоже вечно искали и находили то в Магадане, то во Владивостоке, то в Париже...

Летом 1965 года Москва замерла в ожидании. Еще бы – в гости должна была пожаловать сборная Бразилии, в ранге чемпионов мира и с великим Пеле. Тогда по столице прошла байка, будто бы «король футбола» сказал в интервью: «Русские забьют нам сколько смогут, а мы им – сколько захотим».

Ждал этого матча и Воронин. Не просто ждал – он его жаждал! Наш футболист почему-то решил, что сможет сыграть лучше, чем Пеле. Он так и заявлял: «Я выключу Пеле из игры». Это была его идея-фикс – померяться силами с великим и доказать всему миру, что он не хуже, а то и лучше гения. Смелая мечта – свергнуть с пьедестала бога. Сколько «икаров» обжигало на ней свои крылья...

Обжегся и Воронин. Обжегся больно и очень жестоко. Дело даже не в том, что Пеле переиграл нашего футболиста и забил два гола, дело в том – как он это сделал. «Король» просто не заметил на поле претендента…, и это было самое обидное. Воронин играл здорово, он все делал правильно. Не играя против Пеле персонально (эту задачу тренеры возложили на Сичинаву и промахнулись), Валерий старался быть рядом, страховал, стелился в подкатах. Казалось, вот-вот и он достанет бразильца. Но в последнюю секунду единоборства Пеле вдруг прибавлял, как будто включал следующую передачу, и уходил... Это была та самая загадка великого мастера, которую никто так и не разгадал.

Надо отдать должное благородству Воронина. При всем своем игровом унижении, он ни разу не нарушил правил, не сыграл в кость, как это бывает в таких случаях, он пытался сыграть чисто. Другие известные опекуны Пеле были менее разборчивы. Осознав свое бессилие перед гением, они просто его «убивали»...

Пеле оценил игру Воронина, после матча бразилец первым предложил обменяться футболками. Поизошедшее стало для Воронина ударом. Он бормотал в растерянности: «...Я не думал, что такая разница есть. Я уверен был, что уж я-то смогу... Он все-таки... Хотя, конечно, руки растопыривает – к нему и не подойдешь...»

Нет, он не сломался, молодой, самоуверенный – Воронин говорил, что возьмет реванш на ЧМ-66. Но я глубоко уверен, что надлом все же произошел – маленькая, совсем незаметная трещинка, которая позже приведет к большому жизненному слому.

В Англии они не встретились. Пеле, покалеченный португальцами, досрочно покинул чемпионат. Судьба развела их навсегда. Воронин был глубоко разочарован. Он понял, что его мечте не суждено сбыться, и он всегда будет только вторым – в лучшем случае, а то и третьим, четвертым и т. д., но не первым. А он всегда хотел быть именно первым. Он всегда сравнивал себя с одноклубниками, с великими игроками того времени – со Стрельцовым, с Валентином Ивановым. Последнего он признавал равным себе, но считал старомодным и менее разнообразным. «Стрельца» считал более одаренным от природы, но не сумевшим в полной мере реализовать свой талант.

Чемпионат мира Воронин отыграл блестяще. Он достойно противостоял португальцу Эйсебио и венгру Альберту. По рассказам очевидцев, наш полузащитник если и не выключил тех из игры, то значительно ограничил их действия на поле. Но ни восторженные отзывы мировой прессы о его игре, ни включение в символическую сборную турнира, ни приз самому обаятельному игроку ЧМ, который ему вручила лично королева Англии, не смогли заглушить разочарование футболиста. Вернувшись домой в ореоле славы, Воронин, которому и так многое позволялось, решил, что ему позволено все. Он потребовал себе персонального водителя, а когда ему предоставили – отказался, сказав (в шутку), что ему нужен «чёрный» водитель, как у Бобби Чарльтона, мол, у англичанина водила негр, а я чем хуже. По Москве стал ходить анекдот: у Воронина чёрная «Волга», чёрный костюм, чёрные очки (он действительно любил их одевать даже зимой), он ест в основном чёрную икру, а теперь еще и чёрный водитель скоро появится. А еще шутили, мол, Валера чемпионом мира по футболу не стал, зато стал чемпионом по загулам.

Воронин стал пропускать тренировки, он постоянно отлучался в Ленинград. Там жила его любовница, его «Кармен» – актриса ленинградского балета. Однажды, никого не спросясь, он улетел с нею в Сочи, где кутил несколько дней. Без него «Торпедо» проиграло важный матч на Кубок СССР. Заводское начальство не выдержало и вызвало «фрезеровщика» (или кем он там числился по ведомости) на ковер. На вопрос «как ты мог так подвести команду», Воронин ответил вопросом: «А вы любили когда нибудь?» Члены парткома (нарушитель был членом партии) впали в прострацию. Они не знали, как отвечать и что делать с этим Ромео. Пока председательствующий А. Вольский, не сказал, махнув рукой: « Иди отсюда, Валера».

Его прощали много раз. Когда сборная СССР поехала в Милан на товарищескую игру, Воронин всю ночь прошатался по кабакам и явился только под утро. Хотели отстранить, но потом передумали и выпустили на поле. И что вы думаете – сыграл, змей, так, что итальянцы визжали от восторга, а итальянки бились в оргазмических конвульсиях.

В 1967 году сборная СССР готовилась на базе в Подмосковье. Приехали туда – ахнули: там еще четыре сборные и все женские. Наш «Ален Делон», конечно же, раскумарился по полной – «до боли, до крика»... Пришлось тренеру Якушину отчислять разгулявшегося самца. До свидания, Вика...

1968-й год. Сборная СССР проиграла в Будапеште венграм первый матч отборочного турнира ЧЕ-68. Воронин на поле был никакой... Перед самым матчем он пошел в гости к владельцу «Адидаса» Х. Дасслеру и там хорошенько отужинал... Поражение 2:0 поставило сборную на грань катастрофы. По приезде в Москву Воронина отчислили из команды, а за одно с ним и Стрельцова – тоже часто нарушающего спортивный режим. Но потом подумали: в ответном, решающем матче, в Москве надо забивать три гола, иначе пролёт. Шансов мало, но надо постараться, а как без Воронина... Решили вернуть, нашли – отмыли, отпарили, привели в порядок, выпустили на поле – сыграл как бог. Наши забили венграм три гола и прошли дальше по сетке турнира.

Воронину прощали, пока он играл. Но в том-то и дело, что Валерий, избалованный славой и деньгами, не только отлынивал на тренировках, он стал терять интерес к игре, а это самое страшное для футболиста, это почти смертельно.

Перед ответственным матчем олимпийского отбора с Чехословакией Воронин снова сорвался. Где Воронин? Нету Воронина. Искали, сбились с ног. Обнаружили на чердаке театра, бухающим с каким-то актером... На этот раз футболиста отчислили из сборной окончательно.

Летом 68-го Воронин, возвращаясь на машине из очередной поездки в Ленинград, попал в страшную аварию. Уставший, он заснул за рулем и на полном ходу врезался в автокран. Пусть меня простит Бог и все, кто любил этого человека, но лучше бы он погиб тогда на дороге. То, что от него осталось, и то, что стало с ним потом, позволяет мне произнести эти страшные слова. Валерию полностью снесло подбородок и половину лица. Он находился в состоянии клинической смерти.

Врачи сотворили чудо. Они вытащили его с того света, сделали несколько пластических операций по восстановлению лица. Через три месяца Воронин вышел из больницы, а через полгода – на поле. Но это был уже не Воронин – ни внутренне, ни внешне. Его не узнавали, он сам себя не узнавал в зеркале. Он потерял лицо, а потеряв лицо, он потерял себя, – потерял все.

Ему помогали, как могли, платили зарплату. Валентин Иванов, еще будучи игроком, приметивший талантливого пацана и давший ему дорогу в большой футбол, а теперь ставший тренером «Торпедо», делал все, чтобы Воронин вернулся. Он выпустил его на полчаса в Ташкенте. Кажется, он даже забил, но чего это стоило... В раздевалке Валерий лежал и тихо плакал. Он все понял...

Последний матч он сыграл на родном «Торпедо» перед своими болельщиками. Когда объявили его имя, стадион взорвался овациями..., вдруг внезапно оборвавшимися. Люди увидели его и замерли:

– Это не он...

– Да он это, Ворона!

– Не он это, совсем не похож!

– Да ты что, не знаешь, – после аварии он...

– Эко его покорёжило, даже походка изменилась...

К Воронину подошел Яшин:

«Валера, один я от тебя пропущу. Больше не могу, извини...»

Лева сдержал слово, он пропустил со штрафного. Это был единственный случай в карьере великого вратаря. Он не мог поступить иначе. Долги друзьям нужно возвращать, и Яшин поступил так, как велела ему совесть.

Гол, забитый Яшину, стал последним в карьере Валерия Воронина. Вскоре он ушел из футбола – ушел в никуда. Впереди были еще 16 лет жизни, но они превратились в 16 лет кошмара. Его падение с Олимпа было стремительным и ужасным – более страшным, нежели падение Гарринчи. Не найдя себя ни на заводе, ни в спортклубе, ни в журналистике (говорили, что у него были определенные способности), Воронин запил. Запил по-черному, как может запить только русский человек. Всего за несколько лет он превратился в алкоголика. Шашлычная на Автозаводской стала местом его постоянного обитания, из которого его, бывало, выносили...

Он развелся с женой, спустя некоторое время женился, снова развелся... Со своей ленинградской подругой он прервал отношения давно, сразу после аварии. Последние годы он жил в коммуналке, где дебоширил, требовал у соседей денег на опохмел, угрожая открыть газ и подорвать дом. Несколько раз его забирала милиция.

От Валерия отвернулись даже близкие друзья, так как его поведение стало невыносимым. Он доставал пьяными звонками, мог ворваться в редакцию газеты и потребовать денег за опубликованную фотографию. В день получки его можно было увидеть возле кассы завода им. Лихачева – его родного завода. Он стоял, опустив голову, и ждал, когда работяги соберут ему по червонцу.

По Москве до сих пор ходит одна легенда. В столицу с товарищеским матчем приехала сборная ФРГ. У входа на футбольную арену, где проходил матч, случился скандал. Милиционер в шею выталкивал бомжеватого вида человека, который без билета пытался прорваться на стадион.

«Я Воронин! – кричал ханыга – Пропусти, гад, я Воронин! Ах ты сука! Я Воронин, люди...»

Боже, как стыдно и как страшно! Человека бывшего символом советского футбола, столько сделавшего для страны, эта страна не пускала на футбол! Она выбросила его на помойку и забыла!

По легенде, к Воронину подошел хорошо одетый иностранец, обнял его и провел на стадион. Этим человеком был тренер немецкой сборной Гельмут Шён. Он все понял – этот мудрый немец. В их стране также было достаточно спившихся ветеранов, один Герт Мюллер чего стоил... Но их не выбрасывали, как мусор, а старались помочь, вытягивали из пропасти. За редким исключением спасли всех. Кроме сгинувшего от водки чемпиона мира Гельмута Рана, я не знаю других, которые бы кончили бы так страшно, как Воронин. Может быть, менталитет другой, и немцы даже спиваются как-то иначе, нежели наши..., не знаю.

В мае 1984 г. на окраине Москвы в бессознательном состоянии был обнаружен человек. У него был проломлен череп, он умер в больнице, не приходя в сознание. Этим человеком был Валерий Воронин – великий футболист, потерявший лицо, но все равно оставшийся в памяти миллионов.

Смотрю на две фотографии. На одной: красавец-мужчина, с правильными, практически безупречными чертами лица, с пробором черных как смоль, слегка набриолиненных волос, сияющий, уверенный взгляд умных глаз. На другой – пухлое, обрюзгшее лицо, со следами хирургических шрамов, потухшие глаза с красными прожилками глубоко пьющего человека. Расстояние между двумя фото – всего несколько лет. Смотрю, и мне становится не по себе. Как же зыбка и скоротечна наша жизнь. Как быстро в ней может все поменяться. И как бывает слаб человек перед лицом свалившихся на него обстоятельств.

          ( отрывок из книги "Легенды Футбола. Ветхий Завет" В.Маски http://vlmaski.ru/ )