искус

движущиеся картинки имеют какую-то особенную и ничем неповторимую
привлекательность для челика, так как не оставляют они ему никакой
возможности остановиться и осмыслить происходящее в воображении,
все глубже и глубже затягивая в мир приключений и хитрых надуманностей

триллеры, войны, пирамиды, трансформеры, нло, инопланетяне, тайные знаки,
вихри событий, мистические ужасы, религиозные скандалы, военные перевороты,
мировое господство – с одной стороны и челик, маленький, несчастный, с другой

пользуясь навороченными программами и комповскими игрушками, создает он новые
фрагменты своего существования. отслеживая движение мысли, выверяет тот путь,
следовать по которому задано в его зазеркальном пространстве-времени

 «скученно, скрученно, даром передарено,
вымученно оченно, напрасно переварено,
пролито, выпито, словами оторочено,
выбито, принято, трудами заморочено»

зная лишь об этой реальности, ему невозможно не думать о ней, не удивляться и не искать
для себя ответов в этой мерзкой, скользкой, предательской, ничтожной виртуальности

одна лишь фраза способна унести его в прожитую жизнь, чтобы там ему бродить, гулять, наслаждаться. «прошлое - оно твое и только твое, ты жил там, ты был счастлив, оно будет с
тобой до скончания века»,- шепчет ему на ухо искусительница-обольстительница наносущность
в  образе демонической женщины

 «вспоминая, уплываешь, заменяешь
и страдаешь, вспоминая, понимаешь,
подменяешь и считаешь, вспоминая,
улетаешь, забываешь и мечтаешь»

как любитель мозаики выкладывает свои узорчики из проштампованных элементиков, так 
и он, рассматривая калейдоскоп неожиданностей непредсказуемых, умозаключает и,
складывая, блаженствует.

«темнело быстро. вместо протоки стояла
стена из камыша. куда плыть было непонятно.
берега не видно. ни одного намека на ночлег»

запечатленные в памяти образы природы, создавали лишь иллюзию правильно прожитой
жизни, в которой не было места несправедливости и фальши, грубости, тупости и лжи.

 «душа поэта - это вам не тельняшка, на ветру после стирки колышущаяся,
и даже не обгоревшие возле костра сапоги, не пригодные уже ни к чему»

вы, наверное, поняли, что мерзкая наносущность уже  в который раз исхитрилась переписать дневниковые записи юзерка несчастного на свой манер, и при этом, состряпала все в лучшем виде, обманула жесткого, вразумительного и неподкупного цензора центрального офиса.
да простит меня читатель за то, что не смог устранить ее всепроникающего и всепожирающего влияния, что воспользовавшись ситуацией, эта мерзость сумела на свой манер переделать некоторые слова и предложения, и, таким образом, сознательно исказила первоначально заложенный в них смысл о временах не столь далеких. и, чтобы уже более не вспоминать
ее, по мере сил буду убирать из текста все нелепицы и несуразицы,
привнесенные этой тварью.