Тайна

  Интересно, почему я скрываю своё имя? Ведь я не просто не существую, таких, как я - миллионы. Трудно, очень трудно почувствовать то, что ты есть, если в знаменателе - миллиард. Хотя это и есть условие моего выживания, как у одной из огромной, стремительной стаи мелких, блестящих рыбешек в океане.
 
  Так почему же я скрываю свое имя?
 
  Какая разница в том, что я - Петр Иванов из Волгограда, сорок два года, женат, двое детей, сотрудник "Энергосбыта", или Иван Петров, тридцать лет, разведен, программист из Санкт-Петербурга, или Петр Петров, шестьдесят лет, подполковник в отставке, преподаватель авиационного техникума, или Иван Иванов?..

  Никому нет дела.
  Так, почему же я скрываю свое имя?
  Почему я скрываю свое имя от тех, кто меня и так не знает?

  Потому что я скрываю не свое имя, а то, какой я есть  от тех, кто меня знает.
  Поэтому я выплескиваю на бумагу (?), которая, как известно, терпит всё, свои жгучие тайны, которые и не тайны вовсе.
 
  Какие тайны?

  То, что я в детстве встретил девочку, в которую влюбился? Такую тайну может рассказать любой, кто жил, кто не глух, как Бетховен и не туп, как бетон.
 
  То, что я, убежденный атеист, однажды стал горячо молиться, прося у бога встречи с ней? И в этот же вечер, мне принесли от неё записку, хотя я не встречал её с детства! Разве это тайна?

  А может быть тайна то, что у нас был роман, или то, что она меня бросила, а я не в силах терпеть эту боль пытался вначале умереть, перерезав себе вены, а потом, не сумев умереть, долго колесил страну, в поисках покоя?
  Разве это тайна? Тогда тайная жизнь у каждого второго.
 
  А может быть, тайна - это то, что я до сих пор люблю её, хотя мы живем теперь в разных вселенных и, чтобы нам встретиться, мне нужно воспользоваться кротовой норой?

  Разве это тайна?
 
  Я не вожделею маленьких девочек, да, и мальчиков тоже, у меня нет трудно преодолимого желания показывать свои половые органы окружающим, мне не доставляет никакого удовольствия причинять боль другим, у меня нет в особо тайном месте кожаного облегающего костюма эсэсовца...
 
  Но, частенько случается, что я приезжаю к дому, где в юности жила моя возлюбленная, и подолгу сижу в машине до тех пор, пока жжение в груди не станет нестерпимым.
 
  Никто, никто не знает этого. Также, как никто, никто из моих знакомых не знает, что я пишу что-то художественное. С этими никто-никто я тоже готов совершить прогулку в горы, но поделиться с ними своими переживаниями я не в силах. 
  Это тайна.
 
  А любая тайна - это страх, я боюсь насмешек,  боюсь, что открыв самое сокровенное, стану уязвимым для всех, боюсь того, что мне придется изменить свою жизнь, боюсь отчуждения, которое всегда наступает после откровенности.
  К тому же, часть моей тайны - это мечта, а, как метко замечено, трудно пережить дни, не отличимые друг от друга, если нет мечты.