Как меня спасали - Автомобили...

АВТОМОБИЛИ… АВТОМОБИЛИ…

В те годы, начала перестройки, я гонял машины из Европы в глубинку Сибири, где и сам жил – не самые лёгкие деньги. Но – честные.
Был август, и мы двумя машинами ехали из Литвы. В моём маленьком Форде с гордым названием «Орион», вместе со мной, едет мой первенец, сын от первого брака - Денис. Ему сейчас тринадцать, и у нас с ним полное взаимопонимание. Во второй машине мой двоюродный брат – Серёга Мосол. Мы мчимся уже за Курганом по территории Казахстана. Дорога в превосходном состоянии: ровная, прямая – располагает к быстрой езде. Уже вечер, безоблачное небо, Солнце валится за горизонт, едем около 120 км в час – нормальная крейсерская скорость.
На пути, справа от дороги, посёлок из кирпичных двухквартирных домов, а слева безбрежное тёмно-зелёное кукурузное поле. По полю в сторону шоссе едет огромный комбайн, цвета охры. Я его вижу и считаю, что и он видит на высокой насыпи шоссе наши приближающиеся машины. Поэтому и еду в прежнем режиме, не ожидая сюрпризов.
Зря я так думал. Бешенный комбайн, не сбавляя скорости, выскакивает на насыпь шоссе и останавливается, как вкопанный поперёк дороги – съезда на другую сторону дороги, к посёлку, здесь нет. А этот монстр занял собой обе полосы и стоит, раскачиваясь, кивая шнеком и своими громадными подборниками-вилами: вверх-вниз, вверх-вниз. Его устрашающе-торчащие вперёд вилы нависают над кромкой асфальта, за которой ещё метра полтора обочины, а дальше – всё, край высокой дорожной насыпи. Ужас наполняет меня: ведь мы в тридцати метрах и наша скорость – больше ста. Уже нельзя тормозить, и нельзя никуда свернуть – ничего нельзя, но надо как-то спасать сына. И я подаю автомобиль вправо, хотя я и понимаю, что наш «Орион» не помещается между вилами комбайна и кромкой насыпи. Ложусь на руль, надеясь, что голова останется при мне, и пролетаю под вилами проклятого комбайна…
Не знаю, как это удалось… это невероятно и необъяснимо! Я ещё там, в ситуации, и от ярости и адреналина просто закипаю. Торможу и останавливаюсь, с кровожадным намереньем ехать в деревню, куда направился, как ни в чём не бывало, тот безмозглый «труженик полей».
Но подъезжает и выходит ко мне из своей «Джетты» Мосол. Он смотрит на меня странными такими глазами и говорит:
- Его вилы над твоей крышей на пол спички были…
Я порываюсь ехать в посёлок: жажда мести горит во мне – «скотину» надо наказать! А Сергей убеждает:
- Он пьяный в лоскуты. Он тебя и не видел. А сейчас завяжемся с ним – сбежится вся деревня, проблемы будут…
Я маленько подумал, и мы поехали дальше. Едем уже не более ста, а я всё думаю и думаю о том. И, чем больше думаю, тем сильнее мне кажется, что кто-то нам только что сильно помог. Интересно: кто и в чём причина?..
Проехали буквально с час-полтора. Подъезжаем ещё к одному посёлку. Солнце уже почти село. Опять, справа село, слева – поле, традиция что ли здесь такая? Из посёлка, снизу, на насыпь шоссе выскакивает светленький «ушастый запорожец» и тут же глохнет. Останавливается, как будто уткнулся в стену. Он на нашей полосе в пятидесяти метрах впереди, а моя скорость – сто. Запаса дистанции едва хватает, и время для маневра в обрез: сколько могу, гашу скорость и ухожу на встречную полосу – благо там никого нет.
С трудом объезжаю этого «идиота», и с ненавистью смотрю туда, в его окно. А в «Запорожце» старик за семьдесят, и рядом такая же старуха. Сзади сидят ребятишки, двое, внуки, видно, лет по-десяти. У старика обезумевшее от страха, и совершенно белое лицо. И старуха с широко раскрытым ртом, видимо, кричит…
Утираю холодный пот со лба, а внутри озноб – что-то часто нас Судьба тренирует сегодня. Одно меня утешает: этих впечатлений и тем, в «Запорожце», надолго хватит…
 В тот раз удалось! И мы доехали без дополнительных проблем. А я всю дорогу думал: кого мне благодарить, кто мой Ангел-хранитель? И ещё вопрос: что-то я должен сделать?.. А, может быть это – сын, который рядом, должен?
           * * *
Ну, как не любить машину, если она тебя спасает? Начинаешь думать о ней, родной, как об одушевлённом существе. Вот и мой «Ориончик», и в третий раз вынес меня из под косы… (не забыли поди, с чем «старуха» ходит?)
А было так: ехал я по улице города Абакана, которая в те времена не была такой прямой, как теперь. Был там изгиб дороги в 120 градусов. Коварны эти изгибы, о них иногда забывают. Был неплохой день, солнышко светило, весной попахивало – хорошо! И я был в хорошем настроении, мчусь около восьмидесяти в час – понимаю, что нельзя, что надо по правилам, а всё равно еду быстро, и как позже оказалось – это было то, что надо! Как раз подъезжаю к этому изгибу, и мне надо перекладывать руль чуть влево, чтоб не соскочить с дороги, а навстречу мне также мчится КАМАЗ с длинным кузовом – полуприцепом, загруженным пакетами красных кирпичей. У него, камазиста этого, видать, тоже было хорошее настроение, а может он просто спешил, но летел он – ого, как!
Это надо же было, встретиться нам на том повороте!
Помните, есть такие правила в физике: масса – мера инерции тела, или вот ещё… а, впрочем, я вам всё объясню своими словами. Любое механическое тело находится в движении, либо относительно земли, либо относительно другой системы координат, а, значит, обладает энергией движения – кинетической, как её называют знающие люди. И чтобы это движение прекратить или изменить, нужно приложить усилие – так? Так!
А теперь представьте себе, что вы сидите в ресторане за столом в самом углу, а к вам через весь зал, по проходу, мчится официант! Это, конечно, сложно представить, но вы всё ж таки попытайтесь. Вот он прёт к вам на приличной скорости, а на подносе у него стоят и закуски, и графинчик запотевший, и шампусик в ведёрке и бокалы – представили? Ну, вот ему пришло время поворачивать в ваш ряд, значит, куда вас засадил тот гад, что сегодня заправляет всем здесь, представили? А он, идиот, не тормозит и прёт… и прёт, и входит в поворот на очень приличной скорости – вот. Что будет? Догадались?
Да, всё полетит с его чёртова подноса в момент поворота! И полетит на тех балбесов, кто окажется у него на пути! Это понятно?
Ну, вот и они, те кирпичи, исполнили те самые законы! Хорошо так, исполнили, без отклонений, то есть машина-то уже повернула, согласно рисунка дороги и желания водителя, а они – нет! Они продолжали прямолинейное и равномерное движение, не обращая внимания на то, что все их братики, вместе с машинкой поехали на стройку, куда им всем и дорога!
А я увидел, как три или четыре ряда кирпичей, плавно снялись со своего места в крайней пачке, и направились в мою сторону. И я вижу опять этот замедленный страшный мультик! И я понимаю – всё! Хана! Летят прямо в лоб! Ничего нельзя изменить!
Я прилёг на руль, стремясь защитить голову рулём, а сам продолжал наблюдать это захватывающее кино… последние кадры, как я понимал! Это длилось может секунду, может меньше, но я-то прожил за те мгновения в десять или в сто раз большее время.
И опять – пронесло! Смерть улыбнулась и пощекотала меня. Нежно, так, слегка…
Я оглянулся и увидел, как те кирпичи бьются о дорогу сразу за моим багажником. Разлетаются кусками в разные стороны и превращаются в крошево осколков. А если бы они залетели в салон моего «Ориона» через лобовое стекло? Я стал бы фаршем!
Вот так мне ещё раз показали, как она близка!
                * * *
Через год с небольшим, мы с Сергеем Мослом возвращались на купленных авто, в этот раз из Финляндии. Он ехал на серебристом Крауне-европейце, а я на вишнёвом Вольво-245, здоровенный такой универсал. Была третья декада декабря 1993 года. Кто шоферил тогда, тот, думаю, помнит тот чудовищный гололёд на дорогах России. Насмотрелись мы тогда «ужастиков» на дороге – до конца жизни хватит. А нам предстояло это испытание от финского города Торнио, где мы купили в тот раз машины, и до города Абакана – места, где мы родились и где нам, вероятно, суждено прожить жизнь.
Ну, натерпелся я страху тогда, сверх всякой меры. Водительского стажа у меня всего-то – три года, а на всех шести тысячах километров предстоящей нам дороги, повсюду, слева и справа, разбитые и перевёрнутые машины, рассыпанные из них товары, а кое-где и трупы водителей, рядом со своими разбитыми автомобилями.
Помню, как Сергей, у которого было к тому времени 16 лет профессионального водительского стажа, подбодрил меня, прямо перед самым выездом из Торнио, сказав, задумчиво глядя мне в глаза: «Однако… не доедешь ты… по такой дороге…»
Лучше бы он этого не говорил: и напугал, и будто накаркал. Началось всё уже через час после старта из Торнио. Мы ехали четырьмя машинами: две машины в Волгоград и наши две. Одна из волгоградских машин, на глазах у нас, слетела со скользкой дороги, и несколько раз перевернувшись, и оказавшись на крыше, остановилась далеко внизу, под насыпью шоссе. Мы помогли перевернуть автомобиль на колёса, но вытащить на дорогу нам его не удалось. И уверовал я в его слова, и стал ждать своей очереди…
Случилось это в первой половине дня, на узкой, покрытой слоем льда, глины и воды, дороге между Самарой и Уфой. Мы двигались в пологом подъёме на Уральский хребет в нескончаемой колонне большегрузных фур. Все они ехали неспешно 40-60 километров в час, что нас никак не устраивало. И мы принялись их обгонять…
Между нашими машинами всегда был грузовик. Я шёл, конечно, вторым, слегка выдвинувшись к середине дороги из-за обрызгивающего меня до крыши колеса впередиидущей фуры. Так мне было удобнее следить за действиями Серёги. Дворники мотались по ветровому стеклу непрерывно размазывая грязь, а я старался не упустить момент, выжидал, наблюдая, как мой лидер, выскакивая из-за очередной фуры, резво стартовал и заскакивал в следующий «карман» между грузовиками. Тогда и я ускорялся и перемещался на освободившееся впереди место. И однажды я ошибся или меня просто заблокировали, но когда я выехал из строя и приблизился к промежутку между фурами, откуда только что выскочил мой ведущий, места для меня и моей машины там не оказалось. Я с тоской смотрел направо на огромные вращающиеся колёса грузовика, разбрызгивающие фонтаны грязи, и понимал, что приближается моя персональная и неминуемая катастрофа: дорога слишком скользкая и узкая, чтобы меня не зацепили встречные машины.
Облитый дорожной грязью до крыши и почти ничего не видя через, закидываемые колёсами фур, стёкла, я помчался догонять своего лидера. Я надеялся, что там, в следующем «кармане», возможно и для меня найдётся местечко…
Не вышло: через полупрозрачные разводы от мотающихся дворников, я внезапно увидел прямо перед собой, стремительно приближающийся ко мне свет его стоп-сигналов и мигание правого поворотника. Что делать? Я резко затормозил! Нет – я попытался затормозить. Но шипованные колёса не тормозят на льду… Ба-бах!!! Какая-то темнота…
Некоторое время меня, как будто, не было тут. По крайней мере, я не помню, что было сразу после удара. Обнаружил я себя сидящим, в своём заглохшем Вольво, на обочине встречной полосы, а Серёгин Краун, сильно пострадавший от удара, выбросило на обочину нашего направления. И вот, мы сидим в своих авто, почти напротив – через дорогу, и смотрим друг на друга… а между нами проносятся потоком машины.
Потом мы вышли из машин, и он подошёл ко мне.
Я – полный кувшин собственной вины! Ожидал, что он примется ругать меня, и был заранее готов согласиться со всеми обвинениями и оскорблениями. Но он меня поразил, сказав, опять также странно глядя на меня тёмными выпуклыми блестящими глазами:
- Повезло тебе… встречная «шестёрка» могла «в лобовом», тебя раздолбать в хлам!
Какая «шестёрка»? Я её и не видел. Оказывается, навстречу летела «шестёрка», с включенным светом, которая и должна была в меня неминуемо попасть после удара, когда мой Вольво отлетел-откатился через встречную полосу на обочину. Эта «шестёрка» должна была обязательно попасть в меня, но… странным образом не попала.
А я почему-то ничего этого и не видел…
Был и ещё один необъяснимый и удивительный эпизод в этой незабываемой экстремальной поездке. В Омске мы с братом потеряли друг друга – так случилось, что в потоке машин его выхватили-остановили гаишники. А я не смог остановиться в том густом потоке, и теперь еду один по равнине.
Вторая половина дня – трудное время для меня. Как раз в это время я всегда начинаю засыпать. Это со мной бывает в любой поездке. Для борьбы со сном я набираю с собой кофейных зёрен и грызу их. Когда это не помогает, я громко пою дуэтом с магнитофоном, хлопаю себя по щекам, тру и дёргаю свои уши – в общем, развлекаюсь, как могу. Так было и в этот раз. Мне даже показалось, что я тогда всё-таки отогнал сон…
Впереди идёт Камаз-фура. Неплохо идёт, не меньше ста. Я, сперва пристроился за ним, но в подъёмах он меня держал, гружёный, тяжёлый. Раз – подъём, два – подъём, и решил я его обогнать. Совсем уже стал пристраиваться на обгон, но тут опять стало ровно, и он разогнался. Я, уставившись взглядом в его заляпанный грязью зад, еду и еду, постепенно цепенея и отключаясь. А скорость наша: 100 или 110 км\час. Магнитофон мой – орёт, но как-то так, будто из ваты. Я тру глаза, тру уши – помогает только на одну минуту. Я силюсь не моргать, а глаза – закрываются и слипаются. И вот, я – моргнул… 
А когда открыл глаза – впереди пустая дорога, Камаза передо мной нет! Исчез! Это, как удар электротока. Я, прямо, подпрыгнул. Завертел головой и увидел тот Камаз метрах в двухстах позади себя. По коже мороз, волосы дыбом, сна как не бывало…
           * * *
Конечно, каждый из этих случаев – просто случай. Случайность, которую можно легко объяснить. Но, все они, выстроенные в ряд, а их более десятка – это что-то другое…
И я задумался – ведь было над чем. В голове стали появляться предположения и мысли, стали выстраиваться схемы: процесс пошёл. Выходило, что кто-то и зачем-то сохраняет мою жизнь. Возможно, я что-то значу в этой, выстраиваемой кем-то схеме. Или, может быть, важен и необходим кто-то из моих детей, рождённых или ещё не рождённых. А, может быть, я должен что-то сделать в этом мире… например: о чём-то сказать, о чём-то важном для всех…
А потом я написал книгу, которую назвал: «САГА. НА ГРАНИ ИСТИНЫ». Писал я её три года, каждый день, с четырёх часов утра – что-то будило меня в это время, и просыпаясь, я уже знал, что сейчас напишу! У меня было времени до семи-восьми часов, когда нужно было мчаться на работу – от обязанностей гражданина и отца меня никто не освобождал.
Очень важные вещи кто-то вложил в мою голову… вот я их и сообщил вам.
Если кому-то это интересно, прочтите сначала: «ПРЕДИСЛОВИЕ К САГЕ», «ЗАЧЕМ И ПОЧЕМУ» ИЛИ «ГЛАВА 6. НАД МИРОМ».

С УВАЖЕНИЕМ, ВИКТОР РУСИН.