Смотрим. Обсуждаем. Норман Фостер

В очередном выпуске ток-шоу «Смотрим. Обсуждаем» демонстрировался и обсуждался документальный фильм, снятый испанскими кинематографистами «Сколько весит ваше здание, мистер Фостер?» (режиссёры Карлос Каркас и Норберто Лопес Амадо. Производство Великобритания-Испания, 2010г., продолжительность 78 минут).

Участники обсуждения:
-----------------------------------
Президент Гильдии кинооператоров России Игорь Клебанов; профессор Московского архитектурного института Юрий Волчек; координатор общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматуллин; архитекторы Сергей Скуратов и Михаил Белов; оператор Вадим Юсов; директор московского центра «Видеоэкология» Алексей Филин, а также студенты ВГИКа и Архитектурного института, , активисты архитектурного общества «Стрелка».

Ведущий программы: режиссер художественного кино – Владимир Хотиненко.

Что смотрели и что обсуждали:
-------------------------------------------------
Как сказано в аннотации: «Фильм следит за карьерой одного из самых именитых мировых архитекторов Нормана Фостера в его бесконечных попытках улучшить качество жизни через дизайн».

Любопытен, на мой взгляд, тот факт, что никто, из приглашаемых авторами архитекторов, не откликнулся быть консультантами к данному фильму (а, скорее, творчеству маэстро). Кроме того, испанцы до этого не снимали подобных фильмов, и это при том, что архитектуру саму по себе снимать довольно сложно, а тут ещё и авторские проекты такого размера и (с географической точки зрения) размаха.
В тоже время, несмотря на многочисленные съемки такого плана, с точки зрения документального жанра – фильм очень напоминает (а, возможно, таковым и является по сути) заказной рекламный «ролик», снятый в жанре – «портрет». Денег, очевидно, было потрачено не мало, но посмотреть и послушать, есть что: всё-таки, речь об одном из самых известных в мире (и в смысле, дороговизны, но не только) архитекторов современности, личность которого мало кого оставляет равнодушным.   В частности, ведущий шоу Владимир Хотиненко (по первому образованию архитектор) признался, что всегда мечтал строить так, как строит Норман Фостер.


Говорящие камни
========================================
Архитектуру называют «летописью в камне». И это не случайно. В отличие от большинства рукописных и прочих артефактов, даже по весьма скудным, казалось бы, археологическим раскопкам, ученым удается восстановить не только облик, практически сравненных с поверхностью земли (или находящихся под несколькими слоями культурного слоя) зданий, различных построек, но и целых городов, воссоздавая образ жизни и уровень исчезнувших много веков назад цивилизаций. Как, например, остроумно заметил писатель,поэт, путешественник Г. Шульпяков, об их развитии многое могут рассказать, например, даже не остатки разрушенных стен, если таковые вообще сохранились, а… подземные коммуникации, в частности, такая прозаическая вещь, как городская канализация.

А, возвращаясь к вышесказанному, данные исследования всегда указывают не только на тот факт, как именно в архитектуре запечатлевается то, как жили (в бытовом смысле) в древности, но и отражает само мировоззрение (что думали, как воспринимали и видели этот мир), жившие в тех или иных городах. Иными словами, архитектура – это не только про комфорт или утилитарные цели. Но тема эта слишком обширна, поэтому заинтересовавшимся ею, могу лишь посоветовать самостоятельно поискать соответствующие источники, коих на сегодняшних день, достаточное количество.

Зачем архитектору быть философом?
========================================

«Будущее произрастает вовсе не из сегодня, а из далекого вчера».

                (Норман Фостер)



Вообще, история новаторства в архитектуре – тоже своеобразная летопись: летопись борьбы различных взглядов, достижений и конфликтов. Проблема внедрения новых идей и приемов усугубляется здесь дополнительной объективной трудностью, связанной с особым местом зодчества в процессе стилеобразования, с отличием архитектурного объекта от произведений других видов искусства, а также его особой включенности в процессы жизнедеятельности человека. Об этом хорошо знали уже в древности. Живший в первом веке до нашей эры римский военный инженер и архитектор Витрувий (выразивший в своем труде сущностные качества архитектуры знаменитой триадой «польза, прочность, красота») считал, что архитектор должен быть человеком грамотным, умелым рисовальщиком, изучившим геометрию, должен знать историю, а кроме этого… – «внимательно слушать философов», изучающих методы и формы теоретического освоения действительности.

(Весьма дальновидное мнение. Действительно, философия не только способствует формированию культуры мышления конкретного человека, но и выступает как высшая форма самосознания культуры данной эпохи или данного народа: анализирует, критикует, оценивает её состояние, прогнозируя перспективы развития в будущем).

В искусстве Древней Греции (и в зодчестве, в первую очередь) создание архитектурного сооружения отождествлялось с выявлением закономерностей природы, использованием её законов. Образцом такой гармонии и источником знаний для воплощения считался космос, находящийся  в центре понимания мира. Относительно этого понимания рассматривалась природа самого человека (микрокосмоса) и его взаимоотношения с окружающей средой.

Представления о восприятии в античных учениях часто связываются с объектом как прекрасной гармоничной вещью или человеком, а психологические и эстетические проблемы оказываются неразделимыми: понятие красоты, кроме внешних (эстетических) признаков объекта, воспринимаемого органами чувств, включало, например, целесообразность и справедливость (в современном представлении, попадающие уже в категорию этических понятий).

Таким образом, подразумевалось, что и архитектор занимается не только созданием «совершенных вещей» (с утилитарной, прагматичной точки зрения), но, стараясь воплощать результаты универсального теоретического (философского) осмысления мира и человека в архитектурных формах, участвует в историческом процессе, воздействуя на формирование духовно-нравственного развития человечества. И надо заметить, на протяжении тысячелетий лучшие представители данной профессии стремились именно к этому недостижимому идеалу.

Однако, стремясь к реализации замысла, не обойти и «прозаические» вопросы: стоимость проекта (что требует убеждения, по меньшей мере, заказчика), необходимость привлечения мощных материальных и технических средств, и слаженных усилий большого количества людей. Если сам архитектор или тот (те), кто его представляет, не сумеют правильно организовать процесс, увы, замысел так и останется «на бумаге».


Крайне трудно складывалась творческая и человеческая судьба великого архитектора – романтика и моралиста, пророка и проповедника «органической архитектуры» Фрэнка Ллойда Райта (главные идеи которого, вроде бы, противоречат тому, чем много лет занимался Фостер, и в то же время их отголоски явно прослеживаются в его экологических поисках). Преследуемый кредиторами, взысканиями, судами, скандалами, которые сломили бы менее сильного человека, Райт в 20-е гг. и в начале 30-х почти не имел заказов. Как человек, подвергшийся опале из-за своих моральных взглядов, он был изгнан из коммерческого общества и не мог найти применения своему таланту во всей Америке. Он был «изгнан» не только «из коммерческого общества» –  напряженные отношения десятилетиями складывались у него и с коллегами, хотя одновременно он был окружен обожанием будущих и молодых архитекторов. А с середины 30-х до конца жизни… тот же Райт был завален заказами и строил во всех концах США (вот такие парадоксы профессии!). При этом он считал, что: «Дома людей не должны быть сверкающими на солнце коробками, и мы не должны оскорблять машину, пытаясь сделать жилище придатком машины», высказывался против создания единого архитектурного стиля, лишенного национального своеобразия (чем, к слову сказать, в первую очередь и прославился Норман Фрстер: сверкающими поверхностями и т.д.). Райт много писал и выступал, пропагандируя идеи «органической архитектуры», обращая внимание лишь на зодчих, творящих в этом направлении. Например, на работы архитектора Л. Мис Ван дер Роэ – создателя утопического проекта «Города Широких просторов». Иные направления были ему не интересны. Однако зрелый Мис Ван дер Роэ  уже категоричен в оценках того же Райта: «Работы …Райта очень интересны и важны, я не оспариваю этого…Но… мы идем своим путем – создаем архитектуру с помощью только одной структуры (конструкции)». Не приветствовал он и новаторства современников: «Я против модных течений в архитектуре»…

На самом деле, такое противоборство не является прерогативой людей, считающих себя художниками. Оно предзадано историчностью самой культуры, складывающейся на основе развития и отрицания: вытеснять новым – старое, которое, в своё время, также вытесняло прежнее, сложившееся. И дело здесь не в техническом прогрессе, а скорее в том, о чём говорит К. Юнг: «Вечные истины не могут передаваться механически, но в каждую эпоху должны вновь рождаться из человеческой души».

…Сколько их было, непризнанных (и не только современниками) талантов!.. К великому сожалению, судьба по отношению к творцам не всегда бывает благосклонной.

Так что Норман Фостер, сумевший организовать своё первое бюро (а, в последствии, добиться и первого заказа в далекие 60-е) и из этой «проверки на прочность» вышел победителем. Иначе, не было бы списка построенных объектов по всему миру (да и фильм, в любом случае, был бы о чем-то другом). И это ещё одна,
но уже личная – «жизненная» философия архитектора.


Рыцарь без страха и упрёка
====================================

                «Когда-нибудь, когда не станет нас,
                точнее — после нас, на нашем месте
                возникнет тоже что-нибудь такое,
                чему любой, кто знал нас, ужаснется.
                Но знавших нас не будет слишком много».

                (И. Бродский)*


Вкратце, биография знаменитого архитектора  такова: Норман Фостер родился в 1935 году в Манчестере (Англия), в семье, принадлежащей рабочему классу. Покинув школу в 16 лет, он работал в офисе казначея Манчестера, но мечтал стать художником. Проходил службу в Королевских ВВС, и если бы ему удалось остаться в авиации, то, по его же словам, архитектором уже не стал: он всегда любил и до сих пор любит небо, имеет права на управление самолетом. После выпуска в 1961 году посещал Манчестерский университет градоустройства и архитектуры. Два года учился в Йельской школе архитектуры, где получил ученую степень магистра и встретил Ричарда Роджерса, также, впоследствии, ставшего успешным архитектором. Вместе с ним в 1967 году супруги Фостеры организовали в Лондоне собственное архитектурное бюро ,«Бюро четверых», которое (от прежнего бюро, пожалуй, остался только сам Норманн Фостер – с Роджерсем пути у них разошлись, а  супруга умерла от рака) мэтр и возглавляет уже 40 лет. Бюро «Fostter+Partner» выиграло более 50 конкурсов, имеет филиалы в 20 странах и проектирует по всему миру. Фостер считается основоположником стиля хай-тек, но сегодня он больше увлечен не столько инженерией, сколько поиском экологических решений.


В 1999 году бывший летчик стал лауреатом Притцеровской премии (архитектурный «Оскар») В том же году королева Англии присвоила ему титул «Лорд Фостер берега Темзы».

Он обладатель премии Притцкера и Стерлинга (на сегодняшний день, всевозможных премий и наград, разумеется, больше), автор таких громких проектов, вроде самого высокого в Европе здания – башни Коммерцбанка во Франкфурте, купола  берлинского Рейхстага, реконструкции Британского музея, башен Херста в Нью-Йорке, лондонских Сити-холла и «Огурца» (штаб-квартира Swiss Re).

Тем не менее, кроме громких успехов, у Фостера имеются и грандиозные провалы (о которых в фильме упомянуть, даже объективности ради, как-то позабыли). Так, на целых два года сразу после торжественной презентации был закрыт мост «Миллениум» (из-за не учтенных в его конструкции резонансных колебаний, он вполне мог обрушиться). Или скандальный уход и заявление, более 30-лет проработавшего в бюро Кена Шаттлуорта, партнера Нормана Фостера, который на весь мир опротестовал добрую треть архитектурных работ, являвшихся «визитной карточкой» Фостера, заявив, что их авторство принадлежит ему. Скандал, связанный с вводом в эксплуатацию здания «Огурца»: дело в том, что вместо «естественного дыхания» (опять же, из-за серьезных просчетов), внутри пришлось устанавливать полную систему кондиционирования. Очередной крах экологической концепции постиг архитектора при реконструкции и другого грандиозного сооружения, здания Рейхстага: недостаток естественного света, отражаемого специально созданной системой зеркал, вопреки «экологичному замыслу», даже днём замещает электрическое освещение. 

Кстати, о проектах Фостера давно уже нельзя говорить, как об авторских: над их созданием и разработкой  трудятся многочисленные сотрудники «Fostter+Partner», так что «я» Нормана Фостера (да это ни для кого и не секрет) давно подразумевает под собой – «мы».

Тем не менее, думаю, любой отечественный архитектор может только мечтать о том, что удалось сделать Фостеру. Поражает не только грандиозность возведенных сооружений и географический размах зодчего (напомню, здания, сооруженные по его проектам, стоят на различных континентах мира), но и качество исполнения (несмотря на вышеописанные неудачи). Мне кажется, у наших художников (как бы они не относились, к примеру, к хай-теку и, так называемым «экологическим» концепциям данного архитектора), наверняка щемит сердце, когда они видят те возможности, какие есть у Фостера и то, как слаженно работает эта махина: бюро, имеющее филиалы в разных странах мира, но, так или иначе, подчиненное единой идеи зодчего.

Кроме того, несмотря на то, что все знают, что на брэнд Фостера работает целое огромное бюро, опять же, ни для кого не секрет, что Фостер собирает не только награды: всю ответственность за каждый, подписываемый им проект, несёт, в конечном счёте, тоже он.

Я не поклонник архитектурных сооружений «из стекла и бетона» (особенно тех, что нагромождаются у нас), но несколько лет назад в Пушкинском музее проходила выставка, посвященная творчеству архитектора, и я, не будучи ни архитектором, ни художником, ни ярой поклонницей хай-тека, часами бродила среди  макетов уже построенных, но от этого не кажущимися менее фантастичными, зданий. Я читала  выписки из записей Фостера, что-то среднее, между дневниковыми записями и какими-то философскими рассуждениями на профессиональную тему и думала: «Да он – поэт». Что-то неуловимое, какая-то энергетика, исходящая ото всех этих фотографий, видео-роликов и макетов, похоже, заворожила и меня.

Понятно, что архитектура вообще, тем более архитектура ТАКИХ размахов – во многом коммерческий и, чуть ли, не политический заказ. Не хочу касаться этого вопроса. И так всё понятно. Понятно, что строения Фостера вовсе не так «экологичны» как он заявляет. Более того, они и не всегда (если так можно выразиться) этичны, так как Фостер внедряется, порой, в историческую градостроительную среду, составляющую своеобразие того или иного мегаполиса. Так, чем же, несмотря на это, деятельность Фостера заворожила, к примеру,  меня? Тем, что это – ВОЗМОЖНО. Не в теории, не на картинках-утопиях, а в реальности, чтобы: по всему миру искать и находить нужный для данного строительства материал, добиваться слаженности работы и, вообще-то, качества. И это (лично меня) – восхищает. (Но до древнегреческого идеала, кто бы спорил, и строениям Фостера – далеко).

Ещё меня восхищает сам грандиозный полет мысли, размах относительно отдельно взятого человека (не путать с банальной гипертрофированной «страстью к превосходству»!). Норман Фостер в этом списке, конечно, не единственный, но – «один, из» и мне это тоже интересно. «Только в идеальном мире все проекты могут быть воплощены. А наш мир управляется людьми, и они несовершенны», –  вполне резонно замечает знаменитый архитектор в одном интервью. И… воплощает их, друг за другом.

Также, если говорить о Фостере  не только как о «великом архитекторе» (то есть, не «сверх»), а как об обычном человеке вообще, меня всегда восхищали и по-прежнему восхищают и удивляют люди – фантазеры, мечтатели, но при этом любящие жизнь, сильные духом, знающие, ЗАЧЕМ они живут. (Пусть главный герой фильма и не совсем уж «такой», что ж: всё равно, есть, с чем сравнить…).

Намеренно не хочу касаться в тексте темы работы Фостера в России и в Москве, в частности. Во-первых, потому что в фильме действительно, почти ничего о них не говорится, а во-вторых, по верному замечанию одного из приглашенных экспертов: «Фостер и Партнёры» строят там, где им РАЗРЕШИЛИ строить.  Не хотите, чтобы «Бюро Фостера» реализовывало свои проекты, перестраивая на свой лад отечественные «Памятники архитектуры»? ТАК, НЕ ДАВАЙТЕ ЕМУ ТАКОГО РАЗРЕШЕНИЯ!.. Смешно? Мне тоже…

  … Лучше выскажусь метафорически. Когда на экраны ТВ вышло данное ТВ-шоу с фильмом о Нормане Фостере (11.02.12 г.), до юбилея «90 лет башни Шухова»  (14.03.12 г.) оставался месяц. И никто, НИКТО (!) из уважаемой аудитории не упомянул об этом (насколько бы заранее программа не снималась).  А ведь, как было бы к месту (не про застройку Москвы старыми проектами фостеровских хай-теков, о которой и речи не было в фильме), а в связи с Шуховым, кумиром Нормана Фостера вспомнить об этом. Кто из местных жителей (а не тех, кому «по должности положено») вообще-то знает о состоянии своего памятника, «шедевра мировой архитектуры»? (Поспрашивайте, если интересно, своих знакомых, проживающих в Москве). А оно, между прочим, плачевное… И, оказывается, о том, что надо бы позаботиться о его сохранности,  в адрес московского Правительства (как настоящий рыцарь) Лорд Норман Фостер написал письмо:

«Владимир Григорьевич Шухов был одним из величайших инженеров-строителей начала двадцатого века и, несомненно, ведущим инженером своей эры в России. Он был инициатором применения совершенно новых строительных систем, создав гиперболоидные конструкции двойной кривизны, легкость и геометрическая сложность которых поражают воображение даже в век компьютеров.
Радио башня на Шаболовке, построенная в 1919-1922 годах – это его шедевр. Эта конструкция ослепительно великолепна и имеет величайшее историческое значение. ... Однако сегодня башня Шухова  находится в  запустении и разрушается. Если на нее срочно не обратить внимания, она, без всякого сомнения, рухнет. Самыми безотлагательными шагами, которые нужно предпринять, должно стать назначение комиссии для оценки её состояния и разработки плана по её надлежащей реставрации. ... более поздние изменения необходимо ликвидировать и башня должна быть восстановлена в соответствии с её первоначальным состоянием с тем, чтобы можно было вновь по достоинству оценить её уникальную конструкцию. Я решительно поддерживаю данное предложение.

Я очень надеюсь, что Москва осознает свою возможность вернуть этому величественному шедевру принадлежащий ему по праву статус».
Лорд Фостер
Thames Bank OM
Учредитель + Председатель
Foster + Partners Ltd "


Кстати, да. Ведь одну из шуховских башен на Оке (Нижний Новгород), охраняемых государством (!)  в 2005 году уже разобрали… на металлолом, изрядно покорежив и оставшуюся. Такие дела.

Так что, как поётся в одной песенке в кинокомедии Гайдая: «Губит людей не пиво, губит людей – вода». Читайте: не от Лорда Фостера все архитектурные проблемы в государстве нашем, а…. (подставьте, что сочтете нужным).



Остановка в пустыне
===================================

                «К чему близки мы? Что там, впереди?
                Не ждет ли нас теперь другая эра?
                И если  так, то в чем наш общий долг?
                И что должны мы принести ей в жертву?»

                ( И. Бродский)*

Ну, и под конец, несколько слов «о новом экологическом проекте» Нормана Фостера.
Это не проект здания или архитектурный ансамбль, это уже – целый город (!), город, с нулевой застройкой, то есть, созданный с нуля. По мнению Фостера,  таких городов («городов широких просторов»…** ) со временем будет появляться все больше и больше: они будут строиться там, где раньше вообще еще никто не жил. Таков и строящийся город-будущего – Масдар, прообраз марсианских городов будущего.  Созданием данного проекта и занят сейчас Норманн Фостер и его «компания» (понятное дело, одновременно продолжая свою масштабную деятельность «по застройке мира»: но это так, текучка…). Его строят в пустыне,  в пятнадцати километрах от Абу-Даби, где температура редко опускается ниже пятидесяти градусов. «Если все получится, это будет первый экологически чистый город, который существует за счет естественных источников энергии и полностью перерабатывает свои отходы», – говорит Лорд Фостер и улыбается счастливой детской улыбкой.


Вот такой размах. Не удивительно, что именно про него сказал на 16-ом конгрессе Международного  союза архитекторов двадцать с лишним лет назад Вячеслав Леонидович Глазычев (доктор искусствоведения, профессор Московского архитектурного института, член Общественной палаты, а также исследователь проектного творчества и архитектурного наследия):

«Итак, дамы и господа, когда американцы или русские, наконец, приступят к проектированию постоянной станции на поверхности Луны и возникнет надобность в архитектуре, то двух мнений быть не может: этот архитектор Норман Фостер!»


После всего
====================================

На мой взгляд, фильм, отснятый испанскими кинематографистами, вполне бы обошелся демонстрацией архитектурных сооружений и музыкой: впечатляющий видеоряд говорит сам за себя, а музыка (чем-то напоминающая, местами, Вагнеровскую) создает соответствующее настроение. В конце можно было бы  скромно написать: «Все показные в фильме сооружения –
проекты одного, ныне живущего архитектора – Нормана Фостера». И всё. 

Да, и очень жаль, что такого фильма (с такими съемками, такого качества и «с такой любовью к творчеству другого человека», как, на мой взгляд, изумительно отметил Вадим Юсов, сам – выдающаяся творческая личность) нет ни про одного нашего отечественного зодчего. Во всяком случае, я пока что таких фильмов не видела.



*) И. Бродский «Остановка в пустыне»
**) «Города Широких просторов» - утопический проект архитектора Л. Мис Ван дер Роэ.