Правдивая история о Святополке. Эпизод 67

Лесь догадывался, что Библия содержит посылки к разгадке тайны гибели Святополка и знал, что предыдущий владелец книги -автор "Повести временных лет" Нестор летописец, достаточно живо и остросюжетно описал обстоятельства гибели князя Святополка, и стало быть, без сомнения оставил закладки будущему читателю:

«кь вечеру одоле Ярославъ, а Святополкъ побежа; бежащу же ему, и нападе на нь бесъ, и раслабеша кости его, и не можаше седети на кони, и ношахуть и вь носилахъ; и принесоша его кь Берестью, бегающе с нимь, он же глаголаше: побегаете со мною, а се женуть по насъ; отроци же его посылаху противу: егда кто поженеть по немь; и не бе никого же вьследъ женущего с нимь; онъ же в немощи лежа, и вьсхапися глаголаше: о, се женуть, оно женуть, побегнете; и не можаше стерпети на единомъ месте, и пробеже Лядьскую землю, гонимъ гневомъ Божиимъ, и пробеже в пустыню межи чяхы и ляхы, и ту испроверже живот свой зле; его же и по правде, яко неправедна, суду пришедшу, по отшествии сего света прияша муку оканьнаго: показываше яве посланая пагубная рана, вь смерть немилостивно вьгна, и по смерти вечно мучимъ есть и связанъ; есть же могила его в пустыни той и до сих днии [сего дне], исходить же оть неи смрадъ золъ» (Ип., 131-133).- вот приведенное упоминание в летописи.

Впечатляющее описание оставляет ощущение- «эффект присутствия», что эти строки написаны очевидцем, бежавшим вместе с со Святополком. Яркая картина не вызывает и тени сомнения в ее подлинности и достоверности. Отношение летописца к умирающему Святополку- скорее сочувствие к нему-чем злорадство над побежденным проклятым князем- братоубийцей.

Автор "Истории государства Российского" Н.М. Карамзин, описывая бегство и страшную смерть Святополка, пересказал летописное сообщение, дополнив его следующим замечанием: "Имя окаянного осталось в летописях неразлучно с именем сего несчастного князя: ибо злодейство есть несчастье". (Карамзин Н.М. «История государства Российского». СПб., 1842. Кн. 1. Т. 2. Стб. 9-10.). Слово "окдянный" историк понимает не только как "проклятый", но и как "жалкий, несчастный", апеллируя к   значению слова в древнерусском языке - "многострадальный, заслуживающий сожаления". Такие  штрихи к характеристике Святополка, заклейменного преступником, неожиданно человечны.

Современные исследователи акценты, приведенные в летописи «списали» на "досужие измышления монаха", "фантастические подробности", которые привнес летописец в свое точное  и емкое описание: "душевные переживания Святополка, какая-то мифическая пустыня между Чехией и Польшей" (Мавродин В.В. Образование Древнерусского государства. Л., 1945. С. 355.). В XIX в. появилось несколько историко-географических работ, где по косвенным данным и прямым указаниям летописи пытались определить местонахождение пустыни, в которой "есть его могила и до сего дне". Выражение "между Чахы и Ляхы"... - фразеологизм, означающий "Бог весть где"- при том, летописец точно знал, где похоронен Святополк-подробно описав детали указанного места? Оказывается, что это "прямое" указание, как требовалось пытливому исследователю, не столь "прямо", как хотелось бы "здравому смыслу"- и есть «двойное дно» летописного указания. Фраза о могиле, которая "есть и до сего дня", сопровождает в "Повести временных лет" описания смертей всех князей-язычников, даже если место их захоронения явно не было известно автору летописи-почему тогда летописец уделил такое внимание могиле Святополка?

В наиболее ранних летописях бегство Святополка описывалось скупо, лаконично- в "Начальном своде", предшествовавшем "Повести временных лет":
«А Святополк бежа в Ляхы» (Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.- Л., 1950. С. 174.)
В более поздней редакции появляются подробности:
«и бежа Святополкъ вь печенегы, и бысть межи Чахы и Ляхы  (мы уже знаем, что это значит), никим не гоним, пропаде окаянный, и тако зле живот свои сконча, яже дым и до сего дни есть». (Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.- Л., 1950. С. 175.)

Сомнений не возникало-Нестор достоверно знал обстоятельства гибели Святополка- и Лесь с воодушевлением и азартом распахнул книгу. "Дым", о котором идет шла речь в летописи Нестора, явно восходил к "параллельному" тексту Библии. Лесь в "Апокалипсисе", описывающем конец света, нашел упоминание, что люди, поклонявшиеся Антихристу, после Страшного суда будут мучимы в огне и сере:  "и дым мучения их будет восходить во веки веков". (Откр. 14:9-11).

Эта деталь при сопоставлении с Библейским описанием "клеймила" Святополка как «нехристя», но не как братоубийцу. Многие исследователи обращали внимание на язычество Святополка-многие утверждали о крестильном имени Святополка-Петр, что, однако даже в самом факте крещения не отрицало его языческие убеждения. Христианская вера все прежнее- языческое причисляла к Антихристу.

Развернутое описание бегства Святополка появилось при составлении житийного "Сказания и страсти и похвалы святюю мученикоу Бориса и Глеба", непосредственно перед канонизацией первых русских святых в самом конце Х в., за несколько лет до появления на свет "Повести временных лет" (между 1115-1117 гг. Ужанков А.Н. К вопросу о времени написания «Сказания» и «Чтения» о Борисе и Глебе. // ГДРЛ, сб. 5. М., 1992, с. 406. ). Здесь есть уже все описание, что и в "Повести": и "расслабленные кости" Святополка, и путешествие его на носилках, и вопли о гонящихся за ним, и "пустыня межю Чехы и Ляхы", и могила, пребывающая "до сего дне". Только "дым" заменен "смрадом", и  не упоминается, что Святополк принял посмертные муки в пустыне связанным.

Откуда же Нестор летописец черпал все горячие подробности посредственно «с места событий» и бегства Святополка? Из каких источников позаимствовал "свидетельские показания"?  Шахматов А.А.  в работе «Повесть временных лет» и ее источники» (ТОДРЛ, М.-Л., 1940, с. 57-58) указал, что Нестор летописец воспроизвел дословно из  греческой "Хроники Георгия Амартола"  фрагмент текста о смерти Ирода Окаянного:
 

«Окаяньный же Ирод за неколико дний тляем и червьми растачаем зле житье си разори, яко же и нечестивый отець его. Ибо то не Христа начат; сверстьникы его дерзнув усекну сведену, еще  сы в житии нелепо и хулио, житье си испроверже, его же по правде яко неправеднаго суду пришедшю, по отшествии сего света прияша мукы оканьнаго; показавшее яве образ абье прият сего от бога послана рана пагубная в смерть немилостивно въгна». (Истрин В.М. Хроника Георгия Амартола. Пг., 1920. С. 215-216.).

Из других источников Нестор заимствовал образы, а не словесную «оболочку» или «начинку». Так, во 2-й книге Маккавейской в описании бегства Антиоха IV Епифана из Персии приведен и небесный суд, следующий за злодеем, и "повреждение всех членов тела", заставившее его продолжать путешествие на носилках, и "смрад зловония", исходивший от несчастного. Подобно Святополку, Антиох  "кончил жизнь на чужой стороне в горах самою жалкою смертию". (2 Макк. 9: 2-10, 18, 28.).

Нестор рассчитывал, что  читателю все прямо или косвенно -опосредованно цитируемые тексты хорошо известны-он рассчитывал на вдумчивого, подготовленного и глубокого исследователя, а не на эрудированного «всезнайку»-готового обращаться с текстом, как с «чтивом»- для развлечения или просто «убить врем». Поэтому читая описание бегства Святополка, «читатель мечты Нестора» понимал, что князь бежал с поля боя, подобно Антиоху из Персии, и умер как Ирод Окаянный. Эти ассоциации подкреплялись еще несколькими библейскими параллелями.