Глава 2. Емелюшка 100

- Капуста  «ЕМЕЛЮШКА» квашенная 100 гр. с морковью. – Прочитал на крышке Юра черт, и задумался.
Что-то забытое, близкое и родное маячило в глубинах бесовского сознания.

- Да нет там у тебя ничего! – Ответствовал Миха, сидевший за столом, и с нетерпением  ожидавший пожрать. – Ты же – черт! ЧЕОРТ! Науке неизвестно, чтобы у таких как мы было «близкое», а тем более «родное»… А уж по поводу сознания… Мы туда не лазаем, ясно - как из губки напиться – ноги только переломаем.

Юра с грустью посмотрел сквозь немытые стекла окон коммунальной кухни.
Там, за окном была ранняя весна.
Это еще хуже, чем поздняя осень.
Осенью итогом всей слякоти, мусора, животных, вперемешку с человечьими, "галет" становится – снег. В конце концов метель прячет все под сугробами.

А весной?..

- А весной – продолжил бесцеремонный Миха. – Весной сугробы тают, всё это дерьмо обратно вылазит, вместе с парой сотен дохлых крыс, ворон, голубей, котов и человечков! И все вокруг ходят, и обсуждают – как некультурно! И что за свиньи! А у самих – изо рта – Хрю, да хрю, ХРЮ-ХРЮ и всё!
Я на прошлой неделе – продолжал распинаться черт – прихожу бабу одну забирать.

Опять на баб съехал… - подумал Юра, шабаша омлет.

 - Прихожу, значит к ней. Говорю – собирайся пора! Она как всегда в голос: «Это за что ж меня, верой и правдой, своё семейство кормлю!
Муж – обалдуй негодный!» - А я ей – нашла перед кем кривить.
Только бабе ведь до одного места – знай свою дуду гнёт: «Денег муж не приносит, врет всё время, а на днях вообще – на кражу пошёл!».
«Дура…»  - говорю. Он даже водки не выпил на эти деньги – в дом принес, а пока нес, всё просил… - Миха тыкнул указательным пальцем в потолок: «…дай Ты мне скромный, но постоянный доход, ремесло, да семья, чтоб здорова была».
Только что об стену то горох... говорю – «Собирайся! И мужа заберут, но позже…»

Юра почесал волосатую ногу через дырку в трико.

- А она наверняка молится сразу начала, что счастье дают, но какое-то не то с «браком».
Что может она полюбила – а то и не любовь вовсе была? – Со вздохом спросил черт, переворачивая на сковороде котлеты.

- Кто?
А! Да.
Давай за ковер цепляться, мама, там, у неё одна и всё такое… А я ей – не наша «Юрисдикция» - обращайтесь по «инстанциям».
С бабами это работает…
Не-то что с молодёжью…

Шкварчащая яичница с луком, сыром и котлетами, была водружена на деревянную разделочную доску, посередине стола.
Юра достал из морозилки запотевший  Литр.
Принес банку маринованных огурцов из  кладовой. Нарезал сала, и вытряхнул «ЕМЕЛЮШКУ» на общее блюдо разносолов.
Вздрогнули узкие рюмки по 50.

- А теперь, быстренько – вот эту штучку. – Тыкал Юра горячую котлету, и, улыбаясь, продолжал цитировать: «Мало-мальски уважающий себя человек оперирует с закусками горячими»*.

Откинувшись, в неземном блаженстве, на спинку стула Миха подыграл:

- Новоблагословенная?  - И расплылся в хищной улыбке.

- Давай ещё по одной! – Глаз у Юры загорелся.

- Друг у меня был в студенчестве – начал Миха. Юра выразил удивление:

- Тебе голову отшибло, что ли? Сознания – нет, значит. "Близкого и родного" и не было. Совести… это точно не про нас… А друг, и студенчество были?!

- Отвяжись – махнул Миха на черта – это тост! Заключенный рассказывал: "Был у меня друг – Егор"…

- Это какой Егор? Из 19ой? – Не отставал Юра

- Нет, блин – Новопреставленный блаженный Егорий.
Не мешай!
Похож он был тогда очень на Джона Леннона…

- Тоже - наш гость! Не смотря ни на что! Никто кроме нас!

- Ты напился уже, что ли? – с раздражением остановился Миха.

– Очень был интеллигентный, скромный, с тихим голосом. И вот, сидим мы как-то празднуем. Как принято - тосты поднимаем. Тут, встает «Леннон» и говорит…

- Ну?!

- А давайте без тостов!..

Трагикомично опустив глаза долу тостующий черт заключил - Короче  – дальше без тостов!

На запах котлет и сала, слетелись жилички.
Через приоткрытую дверь показались три русые, длинноволосые.
Призывно заискрились глазки. Зарумянились щёчки.

- Сгинь... сгинь... Сгиньте! – Рявкнул Миха. И дверь обиженно захлопнулась.


Оставшаяся четверть стала теплой, и после каждой рюмки, Юра засовывал её обратно в морозилку.
Огурцы быстро кончились, и рядом с банкой появились стаканы для рассола.

- Капуста  «ЕМЕЛЮШКА» квашенная 100 гр. с морковью. – Опять рассматривал пластиковую крышку черт.

- А ведь – они её совсем не так делают! – сказал вдруг Юра.

- Чего?.. Кто?.. – не понял Миха.

- Да капусту эту. – Продолжил, с какой-то щемящей тоской, черт.

- Праильно! – раскраснелся собеседник. – Мы ж их то и научили - с уксусом!
Дольше хранится.  Больше пить потом охота:
Идешь – и покупаешь еще и Сок – стал загибать пальцы Миха, - и ещё водки, и опять к ней закуски!
Наутро голова болит?
Болит! Не натуральный же рассол-то капустный. А значит… - Опять в магазин! – Победоносно скрестил на груди руки Михаил, а Юрий только кивал в знак согласия.

- Может Василий и придумал «ШИШ», но уксус по-прибыльнее будет! – С гордостью продолжал довольный черт.
– Это же круговорот: Хоть с водкой хоть без – иссушаем так сказать изнутри. Как губку!!!

- Вспомнил! – хлопнул себя по лбу Юра. Что-то теплое и родное прокралось мимо его собеседника, обвилось шалью от ревматизма.  – Вспомнил! Мне жена тогда говорила: «Мама плохо готовит капусту – с уксусом. Для почек это вредно. А давай я наквашу…»

Миха поперхнулся:

- Ты, это… того… самого. Какая на хрен жена с мамой? Очнись, в зеркало то посмотри – рыло поросячье – два рога. И сзади – у тебя чать не верёвка от белья!

- Да… - с сожалением оглянулся Юра.
За тем, вытащил запотевший Литр из морозильника. Подумалось «И не пьянеем ведь… черти».

- В стаканы давай! – ответил второй черт…

*Цитаты из Булгакова «Собачье сердце».


http://www.proza.ru/2012/03/20/1706