Два генерала

Начало ноября урожайно на всякие праздники с тонкой прослойкой идеологического повидла. Старые и новые. Четвёртого числа польских панов попросили забрать кунтуши из кремлёвской раздевалки. Седьмого – повесили на освободившиеся вешалки в Зимнем дворце матросский бушлат и солдатскую шинель с красным бантом. Помню, в детском садике в первых числах одиннадцатого месяца у всех пальчики в клею. Делаем к утреннику бескозырки из бумаги, надпись: "Бесстрашный"! С утра на демонстрацию. Днём по телевизору – непременно "Чапаев": "– Красиво идут... – Интеллигенты!". И – пулемётом… И как жутко стало многим, когда выяснилось, что всё это "клюква".

Не было штурма Зимнего дворца ("Бежит матрос, бежит солдат, Стреляют на ходу…"). Не могли каппелевцы идти в "атаку какую-то... психическую" в чёрном: такие мундиры носили корниловцы, а это – далеко от Сибири... Не было никакой диктатуры пролетариата. И "новая историческая общность людей советский народ" есть не более, чем плод труда министерства правды. "Новые люди" уже спустя четыре года после начала перестройки лихо рубали сапёрными лопатками грузинских мужчин и женщин. Когда кровь улеглась, возникла некая пустота. Вот тут, где было сердце. И тогда советское прошлое начали вспоминать с той же мерой достоверности, с какой вспоминают первую любовь в первом классе. Которая с бантиками и Таня по имени.

Бантики привязывают и к историческим завитушкам. Однако, История дама строгая. Если только милую Клио не заставлять выполнять функции Каллиопы, а то и Полигимнии. Если события и поступки рассматривать не в русле мифологии, красной, белой, какой угодно, а с точки зрения стороннего наблюдателя, сиречь объективно. Многие, правда, утверждают, что сие невозможно. Но мы попробуем. Мы вступим в реку по имени Факт.

А факты таковы. История знает подвиг генерала Карбышева. Узник нацистского концлагеря Маутхаузен, участник лагерного Сопротивления генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Карбышев был в ночь на 18 февраля 1945 года облит водой на морозе и погиб, став впоследствии символом мужества и стойкости. В советские времена историю генерала Карбышева знал каждый школьник. Подвиг Карбышева обходится без кавычек и без скидок на обычное лукавство советской пропаганды. Перед этим подвигом мы склоняем головы.

А вот история, случившаяся с другим советским генералом. Генерал-майор Геннадий Николаевич Куприянов, видный советский государственный и политический деятель, лидер карельских коммунистов (1938 – 1950), кавалер многих орденов, в рамках т. н. "ленинградского дела" был снят со всех постов, арестован, посажен в тюремный замок и в 1952 году осуждён. Он получил 25 лет лагерей, из которых отсидел около четырёх: был освобождён в 1956 году, со снятием судимости.

Эти факты биографии бывшего первого секретаря ЦК Компартии Карелии общеизвестны, как и приведённые выше факты биографии генерала Карбышева. Меньше известно другое. После войны отличавшийся литературными способностями Куприянов написал книгу о зверствах белофиннов на территории Советской Карелии. Не отшиб у экс-"первача" тягу к перу и сталинский лагерь. Освободившись, Геннадий Николаевич описал "прелести" тамошней системы перековки. Например, такой эпизод. Работают "зэки" в лесу. А на работу их водят по дороге, вдоль которой стоят – внимание! – замороженные трупы. Точь-в-точь Маутхаузен. То ли они плохо трудились и не выполняли норму, то ли что-то не то сказали, не в этом суть. Трудно придумать более действенную форму агитации. Вот, посмотрите на нас, как бы говорили эти несчастные тем, кто двигался унылой колонной мимо, на лесную делянку, а потом с делянки, вот что будет с теми, кто…

Можно, конечно, говорить, что партия уже не та, что ошибки прошлого учтены, что дважды в одну реку… Вот о том и речь. Мы и одного раза в реку по имени Факт ещё не ступили. Мы факты не признали, вопиющие факты уничтожения собственного народа под покровом мифологии. Сталинский террор имел имена. Много конкретных имён. Где, кто назвал эти имена, назвал хоть одного начальника лагеря, следователя НКВД, палача, который воплощал в конкретное дело указание главы Советского правительства Вячеслава Молотова: "Бить, бить, бить. На допросах пытать" (резолюция на показаниях арестованного "ленинца")? Нет их, имён. Все виноваты. Никто не виноват. Партия, может, и другая. Не спорю. А вот органы  у этой партии прежние.

Хотя… "органы", "репрессии", "тоталитаризм" – это понятия. А вот – одна капля из реки по имени Факт. Мой сосед, канадский финн, приехал в Союз строить светлое будущее, как многие такие же... И, как они, сгинул в лагере. Видимо, оказался не столяр высокой квалификации, а шпион. Какой страны? Германии, думаю. Цифра: если не ошибаюсь, то в 1938 году в Карелии поймали 1 000 (тысячу) немецких шпионов. После каждого слова в этой фразе просится восклицательный знак: "В Карелии! Тысячу! Немецких! Шпионов!".

А вот и наш старый знакомый, генерал Куприянов. 38-й – это же его первый год "во власти". Первый год секретарства. И сразу – тысяча. Сейчас понятно: абсурд. Но ведь и тогда было понятно. Не был немецким шпионом мой сосед, финн Эйно. Но... не дашь план по шпионам – сам за колючую проволоку угодишь. И ведь угодил – Бог всё видит! – и как раз с этой самой формулировкой: "За невыполнение планов...". Правда, "в промышленности и сельском хозяйстве". Понятно, что это не уголовщина. Может, погодные условия не потрафили. Может, просто способностей у человека нет. Нельзя сажать первого секретаря за невыполнение плана, да ещё на 25 лет. А сажать надо. Обязательно: тоже план, спросят – "где посадки?". И стали Куприянова прессовать. И "наседку" в камеру к нему подсаживали – вдруг скажет что-нибудь антисоветское? И возили в холодном товарняке по городам – может, окочурится в пути? Избивали регулярно: не выдержит, бросится на палачей, тут ему и пулю в лоб... в порядке революционной самообороны. Но карельский "первач" выдержал всё. Тогда плюнули на букву закона и всё равно сунули ему намеченный заранее "четвертак". И спасла нашего Геннадия Николаевича только смерть "вождя и учителя".

А ведь это первый секретарь. Элита. Сам казнил и миловал (см. тысяча немецких шпионов). Что же говорить о простых смертных? С ними так не церемонились... Кстати, дети Куприянова после "посадки" отца оказались в детском доме. Две дочери бывшего "хозяина" республики воспитывались в Сенной Губе, это в Заонежье, где Кижи. А когда папу выпустили, то за куприяновскими дочками прислали самолёт, что наделало много шума в послевоенной карельской деревушке.

Куприянов вернулся. А сколько не вернулись? Хочу спросить защитников советского строя: а сами-то как смотрите на возможность оказаться в общей яме, с дыркой в черепе? Сандармох, Красный Бор... Причём, без суда, по приговору "тройки". А? Что скажете, камрады?

Идеология... Помнится, был такой Макар Нагульнов в романе Шолохова "Поднятая целина". Коммунист до мозга костей. Так он говорил примерно следующее: "Тысячи станови зараз дедов, детишков, баб. Да скажи мне,что надо их в распыл. Для революции надо. Я их из пулемёта... всех порежу!". Вот и вся идеология. Будучи изложена в менее экстремальной форме, звучит приблизительно так: жертвы необходимы, потому что ценой этих жертв, лишений, страданий будет построено светлое будущее для всех.

Мне всегда хочется спросить таких вот "нагульновых": "Послушайте, уважаемый! Ну, себя вы, понятно, тоже не пожалеете для того, чтобы поставить буржуазию на колени "в мировом масштабе". Это ваше личное дело. Но представьте на минуту, что перед вами, в этих расстрельных рядах, стоят ваши близкие – мать, отец, жена, ребёнок с кошкой на руках. Что, неужели не дрогнет рука?". Знаю: бессмысленно задавать подобные вопросы "макарам". На словах коммунист Нагульнов пулемётом косил классового врага, а на деле – жил с любовницей кулака Лушкой. Жизнь, она ведь хитрая дама. Похитрей любой идеологии, и даже "самой передовой в мире теории" – похитрей.

Поэтому, обойдёмся мы лучше без мировых пожаров. Проживём без огонька.


2009.