Золотой дождь

    Эта весёлая  компания  появилась   на  улицах  Палермо  в  конце  ноября  и  сразу  привлекла  к  себе  внимание   прохожих  и  уличных  зевак     своим  необычным  составом.  Среди  трёх   молодых  мужчин,  одетых   в    свободные,  модные  спортивные  курточки, рубашки,  футболки,    джинсы  и  кроссовки,      были  две  женщины.

Из них  одна,    совсем  молодая,   белокурая,  очень  живая,  постоянно  задирала  двусмысленными  колкостями проходящих  мимо  неё  мужчин.   Другая,  жгучая  брюнетка,  была  чуть  постарше  и  вела  себя  более  степенно.  Красивые,   молодые  плечи  её    прикрывала  роскошная  испанская  шаль  с  красными  розами.

Черные,  как смоль,  волосы  были   гладко  зачёсаны  и  стянуты  сзади  в  тугой  пучок  перламутровой  лентой.     На  руках  она  держала  маленькую,  очень  подвижную,  обезьянку  с  большими  печальными  глазами,  покрытую  длинной  серебристой  шерстью.  С  ней  женщина то  и  дело  негромко  переговаривалась  на каком-то  странном, непонятном никому,    языке.   

Весьма  колоритно  дополнял  это  пестрое,  шумное  сборище  балагуров  и  весельчаков     странное,  необычное существо.  Внешне  оно напоминало  огромного,  плотно  сбитого,  волка  с  длинным,  вырастающим  прямо  из  мускулистого  тела,  хвостом,   тонкий  конец  которого  волочился  по  асфальту.

Смотрящие  исподлобья  глаза его сверлили  прохожих  недобрым  взглядом.  И  некоторые  старались  пройти  стороной  или   завернуть  поскорее  в какой-нибудь  закоулок,  боясь,  что  этот доисторический  экспонат    может,  чего  доброго,  наброситься    на  них  и,  раскрыв  свою     бульдожью,  низко  опущенную,   пасть  с  торчащими    по  бокам мощными  клыками,   отхватить   приличный  кусок  их  драгоценного  тела. 

  Однако  наибольшей  достопримечательностью  этого  необычного,   появившегося  неизвестно  откуда,    бродячего  семейства, был   огромного,  в    три  метра    ростом,    мужчина   в  синей   бейсболке.      Этот  гигант  отличался  могучей   мускулатурой.    Рельефные  бицепсы  и  трицепсы  его,  словно  горные  валуны,   перекатывались,  играя,   под    сиреневой    шелковой рубашкой  при  каждом  движении  исполина.   

Смуглая  кожа  его когда-то  носила,  видимо,  следы  густой  растительности.   Но  в  данное  время  гигант  был  гладко  выбрит,   и о  былой  густоте  волос  напоминала   лишь   синева  отполированной   до  блеска  кожи  лица  и  видневшейся  из-под  отворотов   рубашки   верхней   части  груди.

Бросались  в глаза  так  же мощные   запястья     рук и  ладони   с  длинными,  мощными  пальцами,    венчающимися  необычно  узкими,  конусообразными,  аккуратно  подстриженными,    ногтями.     Модные  джинсы  и   кроссовки,  видимо,    готовились  диковинному   примату  на  заказ  -  настолько  они  были  велики   по  своим  размерам.

Один  малолетний    озорник,  незаметно  пристроившись  за экзотическим   чудовищем,  измерил      длину  его  ступни   и  со  смехом  стал  показывать  её    зевакам,  широко  разводя  руки  в  стороны,  пританцовывая и  припевая  на  мотив  озорной    итальянской   песенки  "Macheroni": 

                Ci che una persona strana?               

                Si pu notare mangiarlo maccheroni!

                Visto solo l'immagine               

                Vedo queste  io  scarpe!

                /Что  за  странная  персона?               

                Видно,  ест  он  макароны!               

                Видел  только  на  картинке               

                Я  такие  вот  ботинки!/

          

Но  самое  удивительное  было   в  том,  что  этот  здоровенный,  трехметровый   Гулливер  играл…   на  свирели.  Он    ловко,  словно заправский музыкант,    перекрывал  отверстия  своими  длиннющими, узловатыми  пальцами,  извлекая  из   крохотной   камышовой  дудочки  чудесную,  озорную    мелодию  в  ритме  жиги.

   Двое  мужчин   с  увлечением  помогали  ему.  Один - чернявый,  высокий -  лупил,  что  есть  силы,    колотушкой  с  круглым   фетровым  набалдашником  в  большой  барабан,  висевший   у  него  на  животе,  издавая  неимоверный  шум.  Другой - помоложе,    длинноволосый  блондин,   азартно  бил  такой  же  колотушкой  в  барабан  поменьше,  совмещая  эти  удары  со  звонкими   ударами     медными  тарелочками,  одна  из  которых  была  прикреплена  сверху,  на  корпусе    барабана. 

  Третий  же  мужчина,    совсем  молодой,  невысокого  роста,  белявый,  дополнял  этот  шумный  музыкальный ансамбль  ритмичным    бренчанием  тамбурина.  Он   артистично  перебрасывал  его   из  одной  руки  в  другую,  встряхивал,  тремолировал  им,   красиво  расцвечивая  зажигательную      мелодию,  от  которой  так  и  хотелось  пуститься  в  пляс. 

Женщины   тоже  поддерживали    своих  спутников  короткими,  энергичными  выкриками,  темпераментными  взмахами  рук,    звонкими  хлопками.  И  даже   обезьянка  умудрялиась   издавать,  подстроившись  под  ритм  задорной  мелодии,   какой-либо  резкий,  неожиданный  звук,   что  вызывало  каждый  раз   большое   оживление  у  бредущих  за    весёлой  компанией  людей. 

А   шествовала компания    по   одной  из  самых   ярких  улиц  Палермо  -  Via  Porto  Carini,  где  сохра- нились   ещё  до  наших  дней  знаменитые  ворота  древней крепостной  стены,   окружавшей  когда-то  город.

  Но  наиболее  характерным  признаком  улицы,  отличавшей её  от  других  улиц  города,  являлось   всё  же  то,  что  по  обеим  её  сторонам    располагался   один  из  самых  красочных,  шумных  рынков  Сицилии -  Mercato  di  Capo.

Поэтому  с  каждым  новым  шагом  и  очередным  громким  выкриком весёлого  ансамбля  пришельцев  желающих  рассмотреть его колоритных  участников  поближе  становилось  всё  больше  и  больше. 

Люди,  забыв  про  покупки,  отбегали  от торговых  прилавков  и   присоединялись  к   шествию,   постоянно  увеличивая  и  без  того  немалую  толпу   поклонников.   Вскоре  их  стало  так  много,  что  толпе   пришлось  разделиться,   обойти   ансамбль  весельчаков  со  всех  сторон  и   взять  их  в     тесный  круг.

  Причём  каждый  норовил  протиснуться  к  необычным    незнакомцам  поближе,  рассмотреть  повнимательней  их  яркую,  красочную  одежду  и,  если  повезёт,  отпустить  в  их  адрес  пару двусмысленных,  задиристых  слов  или,    проявив находчивость,    достойно  ответить  на   внезапную  эскападу  весёлой  блондинки. 

В  результате  и  без  того  узкая  дорога вскоре  оказалась  полностью  перекрытой,  бойкий  ритм  утренней  торговли  был  окончательно  нарушен.   Лавочники,   растерявшие  своих  клиентов,   отчаянно  загудели,  зашумели,  замахали  руками   и  закричали   на  пришельцев,  требуя,  чтобы  они  немедленно    убирались  с  их  законной,  взятой  в  долгосрочную  аренду,  территории.

  Но  хохочущая,  азартно  обсуждающая  небывалое  для  Палермо  событие,   толпа быстро  оттеснила  их  и,    не  обращая   никакого  внимания  на   визгливые,  истеричные    женские    крики   и   грубую,  подмётную     брань  мужиков-торгашей,  продолжала  своё  весёлое,  шумное  движение  по  одной  из  самой  оригинальных  улиц  Палермо.

А  оригинальность  её  заключалась,  кроме  нахождения  на  ней   упомянутых  уже  древних   ворот,  в том,  что  расположенный  по  обе  её  стороны  рынок,   начинаясь  здесь,    плавно  перетекал  затем  на  соседние  улицы Via Volturno  и Via   Beati Paoli.  Торговали   на  рынке,     в  основном,   крестьяне  из  соседних  деревень  и  прибрежные  рыбаки.

Продукты  были  в  большом   выборе,  причём  всё  продавалось  в  наисвежайшем  виде  и  мгновенно  раскупалось  именно  утром,  к  9-ти часам,  когда  и  соизволила  появиться  здесь  эта  необычная,  странная  кавалькада, нарушившая   многолетний,  установленный  раз  и  навсегда,  распорядок   и  ритм  торговли.      

На  рынке,  правда,    и  раньше  постоянно  царила  невероятная  теснота,  среди  которой  то  и  дело раздавались  надрывные,  разноголосые    вокализы  лавочников, со  всех  сторон  зазывающих  покупателей.   В  той же  части улицы,  где  продавалась  одежда - красивая,  модная,  но  довольно  низкого  качества -  посетителей  было  обычно  мало.

Зато  в  основной,    значительно  большей,   части  рынка    уже  с  раннего  утра  собиралось  невероятное  количество  туристов  и  местных  жителей,  любителей  приобрести   свежие,  только  что  собранные  с  грядок  и   сорванные  с  деревьев  овощи  и  фрукты.   Ассортимент   продаваемых  продуктов   был  обширный,  на  любой  вкус  и  цвет.

Повсюду  на  прилавках  виднелись   горки   из огурцы,  помидоров,   лечо,  авокадо, кабачков,  грибов.  Стояли  повсюду  эмалированные   кастрюли  с  квашеной капустой,    корзины  с  клубникой,   малиной,   смородиной,  виноградом.  Отдельно,  чуть  в  стороне,  располагались  широкие,  круглые     бамбуковые  ограждения,  доверху  заполненные  арбузами  и    ароматными  дынями.

  Рыбаки  же  бойко  предлагали   добытых  в  море  на  утреннем  лове   креветок,  молодых  осьминогов,  мидий,  крабов,   морских  гребешков   и  многое  другое.  Среди   покупателей  было    особенно   много   любителей    купить  себе  на  завтрак   аппетитное,  ароматно  пахнущее,     традиционное  блюдо  пурпу /варёные  осьминоги/,    а  так  же     только  что  испеченные,  горячие  ещё,   панедди /гороховые  блины/.  Пользовались  большим  спросом   и  расточающие  умопомрачительный  аромат  артишоки  и, манящие  своим  ярким  видом,      маринованные  фрукты   в  вине.   

 И  вот  вся  эта  масса  людей,  приносящая  лавочникам   ежедневный,  стабильный  доход,   запрудила  сейчас  всю,  и  без  того  тесную,  улицу,  но  совсем  не  для  того,  чтобы  тут  же раскупить,  рассовать  по  своим  сумкам  и  авоськам,  любезно  предложенный  лавочниками  товар.      Забыв  о  своих верных,  преданных  кормильцах,   люди  смотрели  совсем  в  другую  сторону. 

Они  во  все глаза  таращились  на   весёлую,   разухабистую  гоп-компанию.  Заключив    её  в  тесный  круг,  толкая  друг  друга  и   опрокидывая   стоявшие  близ  дороги  корзины  и  лотки  с  продуктами  и  овощами,    они  бежали  за  ними,   шумя  и  толькая  друг  друга,  стараясь  пробиться  к  необычным  артистам  поближе.
   
     Естественно,  подобное  происшествие,    грозившее  вот- вот  перерасти  в  грандиозную  потасовку    и,  возможно,   даже  массовую,  кровавую  бойню,     сразу   привлекло  внимание    дежуривших    неподалеку  от  рынка  карабинеров  и  полисменов.   Но  что  могут  сделать  несколько  стражей  порядка    с огромной  тучей  разгорячённых  необычным  зрелищем,  крайне   возбуждённых,  поющих  и  танцующих  вместе  с  необычным  семейством,    людей?

Поэтому,  тщательно  оценив    обстановку  и  хорошенько  поразмыслив,  служаки  в  погонах  сочли  благоразумным  не   вступать  немедленно  в  опасный  конфликт  с  многочисленными  нарушителями   спокойствия, а  сообщить  вначале   о   необычных  пришельцах  и  возникших  в  связи  с  этим    беспорядках     своему  высшему  начальству. 

Но  такой  ответственный,  крайне  необходимый  звонок,   должен  был  кто- то  сделать!   И   такой  человек,  правда,    не  сразу,  но  всё  же   нашелся.  Это  был  уже  знакомый  нам  командир  полицейского  отряда,  опытный  страж  порядка,    могучий  майор  Драго  Фабретти.

Безусловно,  он  понимал,  что в  его  возрасте  делать  подобные  звонки  крайне  небезопасно.  Что его,  вполне естественная,  рассудительность  и  осторожность  при  совершении  такого  рискованного  шага,  может  быть  расценена   его  грозным   шефом,    как  элементарная  трусость  и   попытка  уйти таким  хитрым  способом  от  личной  ответственности. 

Но…    природная  интуиция  старой  сыскной  ищейки,  двадцать  лет       пробывшей  на  службе  в   невероятно  сложной,  криминально-мафиозной,   среде  Палермо  и  повидавшей  многое,  подсказывала  ему,что   решение  должно  быть  именно  таким,  а  не  каким - либо   другим.

И  для  совершения  такого  ответственного  шага  у  него,  конечно  же,    было уже   несколько,   довольно  веских,   оснований    и   весьма   убедительных    фактов, незамедлительно   подкинутых  его молодым,  угодливым    помощником,  тоже  знакомым  читателю,  по  имени    Чезаре  Аббьяти.   

Этот  живой,  подвижный,  как  ртуть,   лейтенантик   проворно  достал  из висевшей  на  боку   сумки   компьютерную    планшетку,  открыл  её,  быстро  нашёл  нужный  файл  и  доложил  звонким,  серебристым,  как  мерцание  голубых  неоновых  реклам    в    узких  кварталах  ночного  Палермо,  тенорком:


       - Ну,  во-первых, совершенно  не  ясно -  что  это  за  весёлая  такая,  разудалая  компания?  Во-вторых:   откуда  она  здесь,  в  Палермо,  взялась?
Помощник  быстренько  прощёлкал  всю  базу  данных  о  прибывших  на  Сицилию  иностранных   туристах в  последние  дни,   но  никаких  сведений  о  появлении  в  этих  краях  таких   экзотических  личностей,  как  эти,    не  обнаружил.
 Возникает    вопрос:  как  такое  могло  произойти? 

Ведь  мимо наших    зорких  глаз  и  многочисленных  видеокамер,  расставленных   в городе  на  каждом  углу,  а так же и ряда других , секретных,  систем  наблюдения  не  только  человек  -  мышь  не замеченной  не  проскочит!  А  тут  -  целый  ансамбль  вдруг,  словно  с  неба,    на  рынок   свалился! Да  ещё  какой?

 Чего  стоит  один  этот  верзила  с  головой,  уходящей  в  самое  небо,   и  горой  мышц,  как  у  Шварцнегера!  Или  эта  пара:              говорящая,  вертлявая    макака  в  розовом  сарафанчике  и  мезозойский боров   в  пушистой,  блестящей  жилетке,    с  хищными  клыками  и           толстенным  хвостом,  растущим  прямо из задницы?

Да  и  вся  эта  танцующая,     поющая  и  лупящая  в  барабаны  братия  настолько    вольно  себя  ведёт,  что  поневоле  задумаешься:  а  чего  это  они  так  веселятся?   Что  за  праздник   они  себе  здесь,  в  Палермо,    вдруг  устроили?  -  распалялся  всё  больше  помощник. -   Ведь,  по  календарю,  вроде  бы  ничего  такого  не  наблюдается,    чтобы  вот  так  шуметь,  народ  своими  фокусами   хитрыми  и  приёмчиками   цирковыми   смущать,  с толку  сбивать?

Да  ещё    и  нам,  стражам  порядка  верным,   забот  вот  таких  прибавлять!   
Нет  ли  во  всём  этом…  какой- либо  опасной,  тщательно  замаскированной,  политической  интрижки,  придуманной  нашими  извечными  врагами  из   нагло  рвущейся  с   власти  партии  коммунистов?  И  если  недоглядеть,  пропустить  подобный,  хитроумный  манёвр, то  может  возникнуть небывалый скандал,  который  тут  же  перейдёт  в  социальный  протест  трудящихся!

И  кто  во  всём  этом  будет  потом  виноват?  Кто  будет  уничтожен,  растерзан,  разорван   на  куски на  глазах  у  миллионов  итальянцев  и  всего   благородного,  честного   мира? - риторически  задал  он  себе  безжалостный,  рвущий  душу  на  части,  вопрос.

И,  выдержав  значительную,  трагическую  паузу,   ответил   уже  тихо,  проникновенно. -  Конечно  же...   он -  Драго  Фабретти.   Наш  старый,  боевой  солдат! Безукоризненный  служака,  верный  защитник  своей  любимой отчизны!  - Затем,  подумав  мгновение,   добавил  смиренно:  -  Ну  и,  конечно  же,     мне…  лейтенанту  Чезаре  Аббьяти,   тоже  немало  перепадёт...  за  компанию  со  своим любимым   начальником! 

На  этих  словах  верноподданный   лейтенант    поднял  на  майора  свои    огромные,  чувственные,   полные  слёз,   глаза, сложил  планшетку  и  покорно  склонил,  в  ожидании  выводов   высшего  начальства,  голову.
А  начальство, в  лице  майора  Драго  Фабретти,    взвесив  все  "за"  и  "против", прикрыв  себя,  словно  щитом,    изложенными  выше  лейтенантскими  аргументами,    решительно  набрало  хорошо  знакомый  ему  номер. 

И  состоялся  следующий,  весьма  любопытный,  разговор  двух  мужчин.
         
Д р а г о.   Здравствуй,  Беттино!               
Б е т т и н о.   Приветствую,  Драго!                Д р а г о.   Я   к  тебе  по  делу,  Беттино.                Б ет т и н о.  Конкретнее,  Драго,  я  занят!               

Д р а г о.    У  нас  тут,  на   рынке   Mercato  di  Capo,   шуты  появились   какие-то! Воду  мутят,  народ  баламутят. Хочу  посоветоваться.
Б е т т и н о.   Опоздал,  Драго!               
Др а г о.  Почему, Беттино?   
               
Б е т т и н о.   Мы  уже два часа  ведём  за  ними   наблюдение.                Д р а г о.   Понял,  Беттино.   Что  прикажешь  делать мне  и  моим  орлам?               
Б  е т т и н о.   Переоденьтесь  и  растворитесь  в  толпе.   Следите  за  каждым  движением  этих  клоунов.
               
Д р а г о.   Хорошо,  Беттино.   Исполним  всё  в  точности!   А  можешь  сказать,   Беттино,  кто  они,  эти   ряженые?
               
Б е т т и н о.    Tu sei un pazzo, Drago! Pensare meglio, ci che natyanesh cappello sulla testa di pecora! /Дурак  ты,  Драго!   Подумай,  лучше,  какую  шляпу  натянешь сейчас  на  свою,  глупую,   голову!/   Кто  они  - не  знает  пока  никто!
               
 Д р а г о.  Я  понял, Беттино.  Извини…

 Б е т т и н о.    И   не  вздумай  вступать   с  ними  в  контакт!  Пусть  делают,  что  хотят!  Ваше  дело - наблюдать  и  докладывать. 

 Д р а г о.   Понял…   понял,   Беттино!   Глаз  с  них не  спустим!   Бегу!     Там,  кажется,  уже   кое-что началась… 

            А  на    рынке    Mercato  di Capo   в  это  время  происходило  следующее.  Пройдя  с  шумом    до  середины  улицы  Via Volturno,  дружная  семейка  решила  завернуть  в  торговые  ряды  и  полакомиться   деликатесами.

По  старой  традиции,  сложившейся  на  этом  рынке  /как,  впрочем,   и  на  многих  других   рынках  мира/,   любой  человек,   пришедший  сюда,    может  попробовать      продукт,  прежде,  чем  купить  его.  Об  этом,  видимо,  хорошо  были  осведомлены    прибывшие  неизвестно  откуда  весельчаки.   Толпа,  предвкушая  забавное  зрелище,  мгновенно  расступилась  перед  ними.

   Музыка  прекратилась,  барабаны  затихли.  Нагловатая  блондинка  первой  подошла  к  лотку,  где  продавались  овощи  и  фрукты,  и отправила  в  рот  изящным  движением   наманикюренных   пальчиков   несколько  ягод  малины,  клубники,  смородины. Затем   отведала  артишок,    дыню,  миндаль,   орешки  кешью.  Вслед  за  нею  по  торговым  рядам  разбрелись  и  другие  участники  необычного  шоу. 

И  каждый  из  них  норовил  взять  на  пробу  то  маринованный  гриб,  то    кусочек  варёного  осьминога,  то    свежий  помидор,  то  креветку  или   вкусный  фундук.   А  шустрая  обезьянка неожиданно  спрыгнула  с  рук  брюнетки  и  перебралась  на  плечо  тучного   хозяина  прилавка.   Подхватив  из  корзины гроздь  винограда,  стала   тоненьким  голоском   забавно  приговаривать,  смешно  подражая  уличным  зазывалам: 

         -Vieni,   guarda!               

                Non dimenticare di
                comprare!               

                Presto, presto!               

                I loro soldi non ne
                pentirete!               

               
                /Подходите!  Выбирайте!               

                Покупать  не  забывайте!               

                Поскорей,  поскорей!               

                Своих  денег  не  жалей!/
               
                Конечно  же,  подобное  необычное  действо  с  говорящей  мартышкой  привело  темпераментных   итальянцев    в  неописуемый  восторг.     " Guarda, guarda ... si pu parlare!"  /Смотрите,  смотрите…  она   умеет  говорить!/ -  кричали  они,  тыча  пальцами  в  маленькую  проказницу.  -  Она,  эта    макака  в  сарафанчике,    знает  наш,  итальянский!    Вот  чудо!"

            Хозяин,  весьма  довольный  таким  неожиданным  поворотом  дела,  охотно   поддержал   озорную  помощницу.  Он  угостил  её  цукатами,  погладил  рукой  по  головке    и   стал  говорить  с  укором,   обращаясь  к  толпе:

             -   Bene, quello che fate, signori, per cos tanto tempo ti pare?
            
             -   Questa signora ti ha invitato, vero?
               
             -   Piomba! Smontare mela e fragola!  Cetrioli, lamponi, e PURPA!
               
             -   Vivo, pi vivo, non siate timidi! Prenda il piacere di questa
                principessa dolce! 

 /Ну,  что  же  вы,  господа,   так  долго  думаете?  Такая  дама вас приглашает,  а  вы? Налетайте! Разбирайте  яблоки  и  клубничку!   Огурчики,  малину  и    пурпу! Живее,  живее,  не  стесняйтесь!   Доставьте  удовольствие  этой  милой  принцессе!/ 

    И   люди, смеясь и  аплодируя, действительно стали  наперебой  расхватывать   с  прилавков  не  только виноград, но  и  всё,  что там было,  словно  вспомнив  внезапно,  зачем   они   сюда  пришли. 

А  Даринка  -  надеюсь,  читатель  уже  догадался,  что  это  была  именно  она -  повизгивая  от  радости, прыгала  на  упитанном, покатом  плече  молодого  хозяина   лотка   и    пищала,  обращаясь  то  к  одному,  то  к  другому  покупателю:

       - Meraviglioso! Eccellente! Prendere un altro! Ancora! Questo, nocciole mandorle e anacardi - cos carino! /Замечательно!  Превосходно!  Ещё  берите!  Ещё!!   Этот  миндаль,  фундук  и кешью -  такая  прелесть!/

       Однако  значительно  больший   ажиотаж  возник  в  толпе, когда  вдруг  выяснилось,  что  длиннохвостый,  угрюмый     мезозойский  увалень  умеет  не  только  пугать  людей  своим  грозным,  свирепым  видом,  но  тоже,  как  и   его    подружка  в  сарафанчике,   произносит, хотя  и  более  медленно,      слова  человеческой  речи.

  Подойдя  к  прилавку,  где были  выставлены  для  продажи    полные  корзинки  с  авокадо,  помидорами,    лечо    и  другими  сельхозпродуктами,    этот  угрюмый  субъект  произнес   на  сицилийском  наречии   хриплым,  сипловатым   басом:  - Dammi una, signore e signori provare .... il tuo fascino!/Позвольте  и  мне  отведать, господа….   вашей  вкуснятинки!/

После  этого,  поднявшись  на  задние  лапы  и  опираясь  на  длинный  хвост,    он  протянул  лоточнику  свою   мощную,    когтистую  лапу,  перевернув  её  ступней  вверх.    Хозяин,  не  будучи  дураком,  быстро  сообразил,  какая  бесплатная  реклама  сама  прёт  ему  в  руки!    Учтиво  согнувшись,  он  предельно  вежливо  спросил   говорящее  чудовище:

    -  А  какой  именно  продукт  вы  желаете    испробовать,  сэр?               

   -   Если  не  возражаете,  я хотел  бы  заполучить…    вот  это  панедди с  креветками,  сэр!  -  сказал   густым,  скрипучим  басом  Борис.  Слыхивал   я - они  у  вас… очччень  вкусные?               

-   Да,   это  правда,  сэр!  - с радостью  согласился  молодой  хозяин,  в  голове  которого  уже  роились  ненаписанные  пока  ещё  строчки  сообщений  в  вечерних  газетах,  где  он  будет,  конечно  же,  в  центре  внимания.   И   полученные,  как  следствие  этой дикой  популярности,  огромные  кучи    красивых,  хрустящих  в  руках,  евро  уже  рисовались  в  его  воспалённом  воображении!  -  Мои  блины  из  гороха  нут, сэр,   -  лучшие  в  мире!! 

            С  этими  словами     он    приподнял  крышку  большой  эмалированной  кастрюли,  поддел  на  вилку      аппетитно  пахнущий  квадратик,      аккуратно  завернул  его  в    белоснежную  салфетку  и  вложил  в    лапу  Бориса.     Тот  не  спеша  поднёс деликатес ко рту, обнюхал,  хмыкнул  что-то  невразумительное,  затем  широко  разинул  свою  клыкастую  пасть…  и,  одним  махом  отправив  туда  лакомство,  проглотил  его. Затем   скомкал  салфетку, опустил лапу на  прилавок  и  сказал,  обращаясь  к  хозяину:

            -  Да-с…   смею  доложить  вам,  монсеньор,    вкус  у  ваших  панедди  действительно  отменный!   Думаю,  и  другие  продукты   на  этом  старинном  рынке  такого  же  вкуса  и  качества.  А  это  значит:  торговля  здесь  ведётся  честно,  без  обмана,  что,  согласитесь, бывает   в современном  мире   не  так  уж  и  часто.   Подобные  благородные  порывы  души  необходимо  поощрять,   что  я  сейчас  и  попытаюсь  сделать.  Хозяюшка  моя?!

         Примат  опустился  на    мощёную  древними,   гранитными   плитами  дорогу,   бросил    салфетку  в  стоявшую  рядом  с  лотком  урну,  покрытую  чёрным   полиэтиленовым    мешком,    и  подошёл  к    приветливой,  улыбчивой  брюнетке  с  испанской  шалью  на  плечах.

       - Все  мы,  участники     ансамбля,   придя  сюда,   успели  уже  ощутить  гостеприимство     тружеников  сицилийских  полей  и      лазурного  Тирренского моря,  -  сказал  примат,  обращаясь  к  брюнетке.   Думаю,  самое  время сейчас исправить  некоторую  неловкость,  которую  мы  допустили,   отвлекая  своим  появлением  горожан  и  приезжих  гостей   от  покупок.

Нельзя  ли  сделать  так,    моя  госпожа,  чтобы    каждый  из  этих  милых  людей,  стоящих  за  лотками  и  прилавками, смог  продать  как  можно  больше    своих   чудесных   товаров   и    выращенных  в  огородах  овощей.  А    пришедший  сюда    весёлый  народ  Сицилии    приобрёл   бы  всё,  что  ему заблагорассудится,  не  особо  заботясь  о  возможностях    своего  кошелька?

      - Ну    почему  же  нет,  -  лукаво  поведя  чёрной  бровью,  ответила  красивая  брюнетка. -  Благородный  труд,  к  сожалению,  очень  мало  ценится   в  этом  мире.    А  разве  это  справедливо?   Давай же  вместе  с  тобой,  Борис,  вернём  этим  людям  хотя  бы   частичку честно  заработанного  ими,    но   так  и   не  выплаченного бессовестными  правителями,  долга.

      С  этими  словами  Брюнетка  вскинула  руки, повела ими  над сгрудившейся  вокруг  неё  огромной толпой, и  сказала громко  и  призывно,  глядя  в  небо:

        - Сделай   же  так,    могучий  и  всесильный  Создатель,  чтобы  каждый   из  находящихся  здесь   детей  твоих  узнал  твою  доброту  и  ощутил  справедливость!  Чтобы   смог   он  продать  свой  товар  и приобрести взамен   то,  что  желает    его  душа!  Пусть    придет  на  Землю  радость  и  счастье!   Пусть прольётся   щедро  и  обильно  благодатный...    золотой  дождь!"

             И  случилось  чудо!   Небо  вдруг  потемнело,  на  нем  появились  тучи.    Подул  ветер,  раздались  раскаты  грома.   И  когда  день  уже   стал  походить  на  ночь,     среди  туч  появился    едва  заметный  просвет,  сквозь  который  стал  пробиваться   робкий  луч  солнца.   Он  все  больше  ширился,  светлел,   набирал  силы.   

     И  постепенно   этот  светлый  небесный  посланец      превратился…  в  поток    золотого  дождя!    Это  был  самый  настоящий,   тёплый  дождь,какие  часто  бывают  в  небе  Сицилии.  Но  на  этот  раз  капли  дождя     были  не  обычными,  водными  каплями,     а…  золотыми  пылинками!   Они  ласкали  своим  блеском   взоры  изумлённых  людей,  переливались  на  солнце,  медленно  приближаясь к  ним…  уже  в  виде  банкнот! 

  Среди  торговцев    и    в  собравшейся  на   рынке огромной  толпе  послышался всеобщий,  громкий   вздох  удивления.    После  этого   на  какое-то  время  люди затаили  дыхание.  Затем  всё   вдруг  ожило,   пришло  в  движение.  Люди  смеялись,  кричали,  прыгали  от  радости,    удивлялись  увиденному  ими  чуду,  не  понимая  -  как  такое  могло  произойти? 

Правда,  одному  мужчине,   наиболее  зоркому  и  скептически  настроенному,   показалось,   что  где-то  там,  за  тучами,  мелькнул  силуэт  большой  серебристой  птицы,    очень  похожей…   на  вертолёт.    И  что  именно  из  него, из  этого,  притаившегося  за  тучами,    винтокрылого  механизма   и  сыпался    этот  самый,  золотой  дождь,  который,  по  мнению  скептика,  был  не  чем  иным,  как  чистейшим  визуальным  обманом.   

Он,  этот  скептик  попытался  даже,  азартно   тыча  пальцем  в  небо, рассказывать  окружающим  на  ломаном  итальянском  языке /скорее  всего,   это  был  чужестранец: например,   сбежавший  из мятежной   Ливии  араб  или    разочаровавшийся  в  своём  бестолковом   правительстве,  обнищавший   грек/   о  своем  фантастическом    открытии,  проливающем  свет  на  реальное  происхождение  этой  таинственной  золотой  пыли,  которая  вовсе  таковой  и  не  является,  а  есть,  на  самом  деле  чем-то  иным,  например,   примитивной  перловой  крупой,  подкрашенной  под  золото!

Но  на  него  тут  же  зашикали,  замахали  руками,  заставили  замолчать  и    грубо  вытолкнули  на  обочину,  поскольку  пылинки   были  уже  совсем  близко  и  люди,  видя  их,    жадно  тянули  к  ним  свои      руки.   И  уже  в  следующий  момент  произошло  новое  чудо:   пылинки,  касаясь  ладоней  людей,  стали  превращаться…  в  бумажки!   

А бумажки    эти  были  не  чем  иным,  как  самыми  настоящими,  новенькими денежными  знаками.  Теми  самыми,    которыми  пользуются  сейчас  все  итальянцы,  французы,   британцы,   турки,  испанцы  и  многие  другие  народы  стран  и  континентов  Земли.  То  есть    зелененькими,   голубенькими,   синенькими,   очень красивыми,  долларами  и   евро.  Словно  волшебные  бабочки,    они  порхали  над    рынком  Палермо,   над  головами    обалдевших  от  удивления,  не  верящих  в  своё  счастье,  людей,   старавшихся  поймать  как  можно  больше   этих  нежданных,  небесных  посланниц. 

            Весть  о  необычном  явлении      распространяется  в  нашем  земном   мире,   как  правило,    очень  быстро.  Но    весть  о  чуде,  происшедшем   в  небе  Сицилии,  разошлась  с  быстротой  молнии!  И   пока  счастливчики набивали  карманы  пойманными  в  воздухе  и  упавшими на   древнюю  брусчатку  банкнотами,      по  суше  и  по  морю,  со  всех  сторон  Сицилии,   стали  съезжаться   и  слетаться     в Палермо   сотни,  тысячи  других  любителей   отхватить   некую   сумму  дармовых,  падающих  прямо  с  неба,    купюр.

  И  вскоре    не  только   улица  Via  Vjlturno,   но и  прилегающие  к  ней   Via  Beati  Paoli,    Via   Porta  Carini,  а  так  же   другие  живописные  улицы,   парки  и  площади   древней  столицы   превратились   в   клокочущий,   орущий,   гудевший  на  все  голоса   вулкан  человеческих  страстей  и  желаний!    

            Трое   молодых   мужчин  из  начавшей  это  необычное  уличное  шоу   компании   незнакомцев,  сняв  с  себя  барабаны  и  спрятав  тамбурин,   пытались  вначале  поддерживать     на  рынке  хоть  какой-то  порядок,   подходя  к    разгорячённым    людям  и    произнося  то  и  дело:

" Signori, signori ... calma! Si prega di osservare moderazione! Prendere i soldi ed acquistare i prodotti per quanto possibile trasportare! Tutti abbastanza, signori!  Abbastanza soldi, non prenda troppo!  /Господа,  господа…  успокойтесь! Соблюдайте,  пожалуйста,    умеренность!  Берите   денег  и покупайте   продуктов  ровно  столько,  сколько  сможете    унести!   Всем  хватит,  господа!    Денег  достаточно,  не  берите  лишнего!/".

Но  уже  спустя  несколько  минут   ситуация  на  рынке  стала  абсолютно  неуправляемой.  Мужчин  никто  не  слушал,  и  смешавшиеся  в  громадной  толпе  кухарки  и  министры,  чиновники  и  прачки,   лавочники,  проститутки  и  таксисты,  депутаты    и  морфинисты,  словно  доведённые  до  бешенства  пикадорами  испанские  быки,  бросались  по  нескольку  человек  на  очередную,   упавшую  с  неба,    бумажку. 

При  этом все     яростно  отталкивали  друг  друга,  наносили  друг  другу    чувствительные  удары,  царапали  лица,    разрывали  в  клочья    на  теле  одежду  и  кричали, кричали  надрывно  и  хрипло:                -  Su di te ... su! Istruttivo, questo il mio 100 mio ... ha visto un mostro! Nerd!   Si stupido!! Puttana Street! Partenza ... faccia brutto, io ti ammazzo! Idiota! Fool! Bandit! Non mi toccare ... bastardo!  Macellazione bastardo! Io ti ammazzo!  /На  тебе…  на!  Получи!  Это  моя  сотня!  Моя…  понял,  урод!  Кретин!  Сама  ты дура!  Шлюха  уличная! Проститутка!   Отойди…  мерзкая  морда! Убью!  Идиот!  Придурок!  Бандит!  Не  трогай  меня…  подонок!   Зарежу  гада!  Убью!!/-    и многое  другое,  грязное  и  подмётное,  слышалось,  то  и  дело,  со  всех  сторон.

             Именно  в  этот  момент  и  появился  на  рынке  сменивший    форму  полисмена  на  штатский костюм  могучий  майор   Драго  Фабретти,  полный  решимости, вместе  со  своим  отрядом,  в точности  выполнить  все  указания  своего  грозного  шефа. 

Но,  увидев  вавилонское  столпотворение  прыгающих,  визжащих,  валяющихся  в  пыли,  кусающих  и  царапающих   друг  друга людей,     страж  порядка  остановился  в   полной   растерянности.

Он    понял:  во  время  его  отсутствия  произошла  ужасная  провокация!   Наглая  провокация  тех,  кто  хотел  дестабилизировать  спокойную  жизнь   в    Палермо,  добиваясь  своих  тайных,  гнусных  целей.  Кто  это  задумал  и  осуществил,   он,  безусловно,  пока  не    мог  знать.   Но  весь   его  немалый  опыт службы  в  полиции    говорил ему  о  том,  что   то,  что  происходит  сейчас  на  рынке  и  улицах  старинного  сицилийского  города,   является  лишь  первым  звеном  какой-то  тайной,  грандиозной  по  масштабам,   подлой  операции,  которую,  во  избежание  катастрофических  для  него,  Драго  Фабретти,    последствий,  нужно  немедленно  прекратить.

И  первое,  что  нужно  сделать -  это   немедленно  отыскать   среди  взбесившейся,  внезапно  одичавшей,    толпы  тех,  кто  навел  такую ужасную   порчу  на  его благородный,    гостеприимный  сицилийский  народ. 

Нужно  найти   этих    негодяев,  незаметно     подобраться   к  ним  как  можно  ближе,  чтобы,    тайком  наблюдая  за   ними,        понять:    как…  каким   таким   образом  они  смогли   возбудить,  одурачить,  довести  до   массового безумства  столько  людей,  которые,  забыв    об  элементарном людском    приличии,  гоняются   теперь,  под  фотовспышками   и  видеокамерами   вездесущих    папарацци,    за  этими,    наверняка    фальшивыми,  бумажками? 

И,  выбрав  удобный  момент,  схватить  всех,  до  одного,  надев  на  руки  каждого  дебошира  и  провокатора  стальные  наручники! Но  стоило   командиру  отряда    лишь  только  подумать  о  претворении  в  жизнь  своих  коварных  замыслов,  как  пестрые  фигуры  бузотёров   куда-то  внезапно  исчезли.  И  как  ни  пытался  майор  и его  солдаты    найти   их   в  бушующей,    орущей,  колошматящей    друг  друга  массе  людей,  все   усилия  стражей  порядка  были  тщетными.

Весёлая  компания  возмутителей  спокойствия,  вместе  со  своим  трехметровым   громилой,   пиликающим  на   свирели  зажигательные   итальянские  песенки,  словно  сквозь  землю  провалилась. 

Глава  романа-фэнтези   "Путь к Центурии" /Забыть  себя.../
 
 Информация  для  читателей!

Роман  издан.  Для получения  ссылки на заказ книги обращаться по адресу: sale@booksnonstop.ru, либо позвонить по  телефону 8-800-302-19-92 

2011 октябрь

Фото  из  интернета