16 Иран-газ

1 октября.
Перешвартовались на другой причал. Будем бункер  принимать. Бутлегер окончательно пропал. Всухую прошел деь рождения(Не всё коту масленица!). А утром благодарен Богу, что нет похмелья. Но к вечеру тянет выпить. Но не сегодня.  Перешел на пустырник и почечный индийский чай, которые заботливо положила Наташа в дорогу. Грустновато - серовато...


2 октября.
Итак, остался месяц работы. Если не периграю. Настрой средний, но мне бы еще поработать. Боюсь полностью настраиваться на списание в ближнем Дюбае. Трудно потом перестроиться, если не получится. Ночью приняли бункер и вышли на Хормусу.


3 октября.
...Октябрь уж наступил, уж роща отряхает, листы свои... - Неприглядно: слякоть, мрак, а - мило.  - Осень. Любимая пора, очей очарованье... (Поневоле школу вспомнишь!)

Вова Зое позвонил, ответила: нет горячей воды. Вот за что я не люблю последние осени: за отсутствие горячей воды. А у Вас как было на этот счет, Александр Сергеевич?..

Долго сочиняю стишок, но дальше четырех строк не продвигается:
Наслезненные капли стекали
По стеклу тустороней страны,
Из холодной зеркальной стали
Проступали глаза сатаны.

Ровно 5 месяцев прошло моего контракта. По стеклу Залива. Остался месяц.

В машине очередные схватки и борьба. Опять Ханна и Манджит бузотёрят. Один опоздает на вахту, другой того закладывает - второму механику звонит. Манджит катит бочку на Ханну, что тот ругается плохими словами. Я решил: вахтенный механик присутствует при смене мотористов и улаживает конфликты. Распустились совсем! Мы сами и виноваты, механики. А Манжиту ничего не стоит соврать или заложить собрата. Не зря ему змея снится, лезущая в рот!

... Уж небо осенью дышало.

В Москве льётся кровь. Идет откровенная борьба за власть. О народе кто думает? Бог? Церковь не смогла примирить.  Кто прав?


4 октября.
Сегодня пала брестская крепость в центре Москвы - Белый дом. Кэп, думаю, прав: Пусть Ельцин не прав, но Руцкой и Хасбулатов еще не правее. Володя и чиф считают, что дни Ельцина сочтены. Спорил я сегодня с чифом до хрипоты. На мое возражение, что если чиф захочет выгружаться, а я насосы не включу, то как он выгрузится? Отвечает: договорился бы. А мало их Ельцин уговаривал? Правильно сказал некто в интервью, что  опоздал Ельцин, раньше надо было их выкуривать из Белого дома.
   
После 5 по нашему времени начали выводить депутатов и грузить в автобусы. Белый дом стоит в черной траурной ленте от пороховых газовов и пожара не знаю на каком этаже - 6 окон. Снайперы и десантники стреляли по толпе. Около 4-5 сотен трупов ожидается в этих стенах. Если бы спустили все на тормозах - не миновать гражданской войны. Но даст Бог, наладится. Жалко всех: не знающих, что творят, и - знающих.


5 октября.
Ночь, завариваю травы. Завтра с кэпом поговорю о продлении контракта аж до февраля, поскольку иные варианты отпадают, если Оскар в декабре спишется.

Верхняя половина Белого дома - черная от копоти, пожар продолжался и его не тушили, пока стреляли. Ночью тоже гибли люди. Показали Растроповича, конец беседы: Бог не оставит нас. Думаю, евреи были напуганы в воскресенье. Да и я тоже. Репортаж вел журналист из Би-би-си, у него срывался и дрожал голос. Все это отдавало второй русской, м.б. по настоящему октябрьской, революцией. И когда сказали, что сожгли Останкино и толпа двинула на Кремль, то холодом потянуло под сердцем.

Идем в Барабас.


7 октября.
Кэп расспрашивал Кумара - не устал ли тот? Впереди светит ремонт в декабре. А я вчера долго не мог завести разговор на эту тему. Несмотря на подначивания Мануила: давай, говори, вместе спишемся. В последнее время пустырник пью, не помогает. По пустякам срываюсь. Какой там февраль, месяц дотянуть -  и побоку, сваливаю! И здесь боюсь затронуть тему контракта - поругаемся, чувствую. А тут еще приходят такие глупые вопросы что из Бомбея, что из Ирана. Смеюсь и бешусь одновременно. И кэпу приходится делать реверансы в мою сторону: что он не инженер, но ему надо для эрудиции нужно знать, для меня... И от этого тоже бешусь, от его кривлянья. Меня не надо уговаривать. Пишет письмо Тальвару по Камеве и ВРШ с наших слов и с рекламных проспектов. Еще и упирает на мое слабое знание английского языка. Я попросил, чтобы он дал мне окончательнй вариант письма Тальвару на предмет технических ошибок. Попутно показал, что не своим он делом занялся.  Пообещал было сам написать, а он грамматику проверит, но потом перерешил. Где-то и он убедился, что намелет ерунды. Через 15 минут сообщил мне, что не будет писать, а пусть спецалист приезжает и разбирается. Пожаловался, что Тальвар его донимает. Но меня, смотрю, уберегает от письменной работы. Зря. Ладно.
   
Итак, несу ему ежедневный полудневный рапорт о бункере, задает вопрос: устал? - Нет, - говорю, - а ты с Ко говорил о контрактах экипажа? -  Нет, не отвечают. - Так скажи им, что я согласен работать до февраля. - О,кей. Но, боюсь, что мнение свое он не переменил, ранее высказанное Ко. Мануил сказал ему о Вовчике, что тот тоже согласен до февраля работать. Посмотрим. Лучше все же списываться вовремя.
   
А в Москве бьют депутатов. Вроде Бабурину досталось. Тот еще фрукт. Складывается мнение, что это была разборка двух мафий, или двух кланов одной мафии, партийной. На высшем уровне.


8 октября.
Утро пыльное. Сильный ветер несет массы песка. Выхода из гавани не видно.
Ждем лоцмана. Ночью сработал ДГ2 по оверспиду, но не вырубился, так как управляющий воздух на сторону травился, а не на топливную рейку. Поэтому долго не вырубался движок. А сработал оттого, что разболталось крепление выключающего устройства, навешенного на масляный насос.
   
Володя с фиттером залезли на 4-ый танк перед моим иллюминатором. Сальник будут менять грузового насоса.
   
Приснился Рецептор юный и светловолосый. Вроде у него в квартире, утро. Таня на работу уехала. Маша хлопочет. Вставай, пить кофе будем. - И кое-что еще, - добавляю я про себя.
   
Потом Наташа, Витя, Эрика.  Кто-то нам смешивает напитки, пьем. Закусываем бутербрдами, которые Витя выбрасывает. Пьем за углом. Куча народу.

Вышли из порта, видимость ни к черту. Идем-гудем. Сильный ветер несет пыльную бурю.