О религии и вере

Всегда поражала меня насаждённая религия, а вместе с ней и в Бога единого вера. Не вижу смысла в том я, кроме одного лишь: управление и орган власти государственной. На примере крещения Руси видно всё. Крестили да стали управлять. До этого представители множественных разрозненных конфессий-последователей разных богов довольно часто конфликтовали и подрывали власти опору. Не устраивало то властителей мира, потому заместили множество единичным. Вот только веру насадить так и не смогли, но того и не добивались особо. До сих пор сохранили мы традиции пращуров наших, за то люблю я Россию! Единственно верная своей вере страна, хоть и не знают о том люди ныне.

Что до прочих сторон такого вмешательство в жизнь многих, так вместе с материальной властью, власть над умами и нравственностью взять религия захотела в лице церкви. Бог единый стал образом для Человека, идеалом недостижимым.  Церковь в попытке своей канонизировать всех и каждого в рамки жёсткие поставила Человека и встала надзором над ним и палачом жестоким. Обратилась в своём стремлении к идеальному врагом безумным прекрасного! Заменила Человека она набором качеств образу единому свойственных. Не стало тогда для неё Человека, но стала цель на место его недостижимая, цель яркая, что затмила его. Ведь не Свет она вовсе, но мираж, не содержит Свет тени, освещает он, меж тем цель та затмила Человека собой. Что же вы ждете, что станет он освещением для страждущих на Путь самосовершенствования стать?  Собой он всё поглотил и в слепцов зрячих обратил! В стремлении упростить простое и к целому целое свели до сложного и раздробленного. Сами же толкуете вымышленное способами разными. Смешны в копошении своём, мыслители Пустоты! Честнее быть надо! Создали вы церковь свою для управления Человеком, подсунули вы ему идеал ложный и сказали, что покуда не станет он таким быть ему рабом. Объединили вы власть и мораль в сплав омерзительный, адепты бога единого.

Отринули вы мнимо единичным единственно уникальное – Человека. Стала для вас картина счастья ближе, но не счастье ваше то и не счастье Других. Убийцы идеала вы, идеальное созидающие глупость пропуская через мясорубку вымышленного! Корявый же у вас идеал вышел, коли счастья в жизни быть ни для вас, ни для Других не может!  Говорите вы: «В жизни тлен ты, тлену немного возможностей отведено, но коли жизнь свою тлен тленом проведёт, то в посмертии своём счастье обретёт! И счастлив тлен быть должен, тленом будучи!»  За что же жизнь ненавидите так, коли о посмертии думать заставляете, да счастье навязываете, что до счастья, которого нет вовсе для того, кто есть , а значит жизнь живёт!

Зачем с пеной у рта бросаетесь вы доказывать непреложное? Будет эффект вам противоположный, проповедники очевидного безумные! Ведь нет веры речам неразумным. Зачем усложнили простое вы и возвели до достижения мнимо недостижимого? Стали заповеди ваши законом, а ранее были просто должным и очевидным! Так что же вы удивляетесь теперь, что нарушается закон? Сами своей пытливостью посмели утверждать, что надзор за исполнением жизни требуется, тем убили вы её, сомневаться стали в неё, тем и отринули жизнь вы! Требуется вам ныне инструкция, чтобы жить, но неверна она абсолютно, ведь рассчитана она на одного всего, а вы копировать её взялись да по миру знаменем пёстрым понесли, собирая урожай обильный. Взялись вы утверждать, что правы, когда узрели нарушение инструкции своей. Не получилось у вас действительность в строках передать, жизнь не уместилась в представление ограниченное. Затмило вам это доказательство ошибки вашей глаза ваши, ведь испугались вы, что мир ваш зыбкий развалится. Поняли тогда, что нет одного, но есть великое множество единично уникальных. Непросто вам признать ошибку свою, а потому посчитали вы ложное за действительное, удовлетворившись глаза свои закрыв!

Честнее стократ религия, что не насажена, но принята Человеком естественным образом. Посылы его понятны, в страхе неизвестного своём объяснил природу он богами, полубогами и прочей мифической братией. И стали все они его поддержкой и успокоением, хоть и утвердили страх его в нём. Но честен был Человек сам с Собой. Помнил всегда, что он создал Себе эту поддержку. Потому очевиден был в этом знании страх его. Ясный страх уже очевидное иррациональное, а значит, не может принести вреда рассудку он.

Более того не ограничен Человек в вере такой, ровно как не ограничено воображение его. Сотни и сотни вариантов развития имеет он в жизни свое, а не одну лишь ложную инструкцию. Потому жизнь прожить может без рамок тесных, жизнь отрицающих.

Лишь страх признанный неизвестного обращается опорой прочной. Верить, коли имеете представление чёткое о нём, можете беззаботно. Нет зависимости от веры, но есть принятие Себя полное. Верить эгоист лишь может, ведь не приемлет вера сомнения. А главное рамок вера не терпит, ведь ограничение безграничного не может быть благом, потому как не может благо быть заведомо действием провальным!