Его история на 9-й день

Комическая драма в одном действии.

Его жена.
Его дочь. 
Его сестра.
Его любовница.


Кладбище. Его жена и дочь идут к могиле. В руках жены объёмная сумка.


ЕГО ДОЧЬ (на ходу) – Мне всё равно, что ты  думаешь. На четвёртом десятке лет я имею право на собственное решение.
ЕГО ЖЕНА – Твои решения касаются меня. Ты оставила родительский дом, ты оставила мать, а самостоятельно жить всё же ещё не можешь.
ЕГО ДОЧЬ (еле поспевая за матерью) – Потому что ты мне не даёшь жить самостоятельно! (Истерично.) И никогда не давала.
ЕГО ЖЕНА (резко остановилась) – Ну, конечно. Это ж я тебя положила под него.  Нет, милая, это ты приняла решение. Вот теперь сама и расхлёбывай. (Продолжила движение.) Подумать только, я не даю самостоятельно жить. Живи. Только не забывай о своём долге перед родителями.
ЕГО ДОЧЬ – Задолбала со своим долгом!  Ровесницы скоро бабками станут. А всё из-за вас. Всех браковали. Вы оба! Но ты более всех старалась. Устраивала мне скандалы по каждому. Этот мошенник, тот пьяница, у этого родители больны, у того национальность не устраивала. 
ЕГО ЖЕНА – Хватит разыгрывать из себя несчастную дочь! Ну, не мошенник ли тот, который предложил обменять свою комнату и нашу квартиру на трёхкомнатную, а затем, разменять её на две двухкомнатные? Причём обе доплаты ложились на наш кошелёк. А этот, с вечно красным носом и выхлопом, пришёл делать предложение с двумя литрами водки и шампанским! Он что, пришёл в дом алкоголиков? Или это ты так нас ему рекомендовала?  Конечно же я его выставила. А больные родители, это больное потомство! Ещё не известно, что намешано в этом, за которого ты выскочила.    Для твоего же блага старались.
ЕГО ДОЧЬ – Благо? Да, Вы хоть знаете, что сегодня является благом?
ЕГО ЖЕНА – Сыта. Одета. Спишь в своей постели. Это не благо? Мы тебя с отцом выкормили, вырастили, дали образование! Второе было платным. И надо сказать, не самым дешёвым в городе. Танцевать, видите ли ей хотелось. Хореограф!  Столько вложить средств, душевных сил и отдать проходимцу?  И что за это взамен? Зять-преподаватель, с нищенской зарплатой?  Где отдача? Сплошная неблагодарность и хамство!
ЕГО  ДОЧЬ – Он не проходимец, а мы тоже не дворяне.
ЕГО ЖЕНА – Да, не дворяне! Но у нас своя честь и своя гордость. Ты внучка коммуниста, отдавшего свою жизнь служению народу, делу партии, своей семье.
ЕГО ДОЧЬ – Читая этот бред про научный коммунизм? Хватит меня за дуру принимать!
ЕГО ЖЕНА – Это твой преподаватель внушил такую мысль?  Время покажет. Хотя у него на лбу написано, что проходимец и бандит. Ты просто слепа на оба глаза.
ЕГО ДОЧЬ – Твоя мать, моя бабушка, благословила нас на этот брак.
ЕГО ЖЕНА – Моего благословения тебе не нужно!
ЕГО ДОЧЬ – Ты бы его мне не дала.
ЕГО ЖЕНА – Сразу, да. Присмотрелась бы к нему. Он бы дважды попросил меня и куда б я делась? Дура ты дура! Что ж я враг своему внуку?  Так плохо думать о собственной матери. Да как у тебя язык повернулся такое сказать!
ЕГО ДОЧЬ – Прости меня, мамочка. Наверное,  беременность всему виной. Я, действительно вас боялась.  Просто вырвалось.
ЕГО ЖЕНА – Дурочка, я и не обижаюсь на тебя.  Ты ж моя кровинушка.            
(Уходят.)


Появляются Его сестра с Его любовницей.


ЕГО ЛЮБОВНИЦА (тяжело дыша после пробежки) – Не торопись. Она баба горячая. Я так боюсь её. (Резко отворачивается, прикрывая подругу.) Ох! Чего это они оглядываются?   Дождёмся, когда они уйдут. Давай, постоим здесь у неизвестной могилки. Пригнись.
ЕГО СЕСТРА – Почему не известной?  Егор Кузьмич. Надо же. Мой ровесник, а уже в могиле. Алкаш был, наверное. Давай, помянем! (Протягивает фляжку.) Чего ты боишься? Что она может нам сделать? Надо держать их в поле зрения. Иначе, как мы потом найдём? У её стариков, между прочим, другая фамилия. Даже места своего  на кладбище не нашлось у мужика. Ни кола, ни двора.  И эта дурочка, дочка его,  зятя такого же нашла.  Красавица, хореограф! Да все ж банкиры её!
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Все банкиры уже женаты.
ЕГО СЕСТРА – И  чо? Мой брат тоже был женат не на тебе. Однако мы здесь. Помянем.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Но парень, он говорил, хороший. Честный. Вот только не выдержит, говорил. Сбежит. Ты видела его?
ЕГО СЕСТРА – Даже разговаривала. Держи конфетку. Ещё до свадьбы у него на даче.  Вежливый такой, обходительный.  Ей, сопернице твоей и разлучнице нашей,  это не понравилось.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Что именно?
ЕГО СЕСТРА –  То, что он говорил со мной. 
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Почему? Ты сестра будущего тестя, тётка жены.
ЕГО СЕСТРА – Боится, что зять правду узнает.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Ты ему сказала?
ЕГО СЕСТРА – Как же!  Ни минуты наедине.  Всё время тёрлась около нас. Я даже телефона своего ему дать не смогла.  Племянницу в гости несколько раз приглашала. Эта зараза находила десятки причин, чтобы их не отпустить.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Так он не знает о моём существовании?
ЕГО СЕСТРА – Думаю, что нет. На свадьбу от нашей стороны никто не был приглашён. Брата. Покойничка, Царства ему небесного,  тоже не было. Помянем, раба Божьего, Митю.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Странно, да? На свадьбе единственной дочери!
ЕГО СЕСТРА –  Ничего странного.  Люди чувствуют свой финал. Он свой отпуск должен был потратить на свадьбу? Они могли бы отложить. Тем более, за десять дней до свадьбы, умерла его тёща.  Ты не могла скромнее одеться? Всё же на кладбище пришли.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА –  Что не так? Я всегда так одеваюсь.  Надела всё, что он мне привёз и подарил. (Демонстрирует.) Кто знает, может, он видит меня сейчас? Пятнадцать лет, всё же,  скрываясь, мы были верны друг другу.  А ты всегда была рядом. Прикрывала нас. Квартиру помогла мне обменять. Какая-то сволочь выдала его, когда он утром от меня уходил. Помнишь, как ты прикрыла его, заявив, что он спал у тебя. Телефон у них был старый, без определителя.
ЕГО СЕСТРА – Ещё бы не помнить. Прикидывалась больной и беспомощной, а он внимательным братом. На кой чёрт ты надела? Я подарила ему для жены до вашего знакомства.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Но ему очень нравилось, когда я это надевала.
ЕГО СЕСТРА – Ты жену его плохо знаешь. Она мстительна, злопамятна.  Она презирает всех прилично одетых баб, считает их шлюхами. Будем надеяться, что она забыла.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Мне страшно.  Может, отойдём подальше. А когда они уйдут…
ЕГО СЕСТРА – Мы будем искать до второго пришествия. Идём, подруга. Столько лет не боялась.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – С чего ты решила, что не боялась?  Очень даже боялась. Один мой знакомый хорошо знал их семью. Так вот, он говорил мне, что я столкнулась с очень страшными, фальшивыми и лицемерными людьми. 
ЕГО СЕСТРА – И он отчасти прав.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Прав? Мне страшно.
ЕГО СЕСТРА – Хлебни для храбрости.  Их уже не видно? Потеряем, сложно будет схорониться, остаться незамеченными.  Подойдём ближе. (Уходят.)


Его жена и дочь подходят к могиле.

ЕГО ЖЕНА – Вот и пришли. (После паузы.) Здравствуй, мама. Здравствуй, папа. Донесла свой крест. Передаю вам. (Ставит сумку  возле  могилы. Дочери.)  Чего молчишь?
ЕГО ДОЧЬ – Стараюсь тебе не мешать. Здравствуйте, мои дорогие, дедушка и бабушка.
ЕГО ЖЕНА – Ну?
ЕГО ДОЧЬ – Что?
ЕГО ЖЕНА – Больше ничего не хочешь сказать?
ЕГО ДОЧЬ – Что сказать? Это обязательно?  Я пришла к вам не одна. Скоро появится правнук.
ЕГО ЖЕНА – Да, мама. Внучка твоя залетела.  Стану бабушкой. Митеньку подселяю к вам. (Раскапывает место для урны с прахом мужа.) Тридцать пять лет назад, соблазнив меня, (Дочь усмехается.), он попросил у вас моей руки и подселился к нам в квартиру. (Гневно Дочери.) Тебе смешно, а в наше время именно так поступали порядочные мужики.  Помню,  когда он пришёл ко мне первый раз, отец так и не вышел, а мать приняла его на кухне. Устроила ему допрос.  И всё расспрашивала, расспрашивала, расспрашивала. Он жил в общежитии нашего института.  Брат и сестра жили здесь, в отдельных квартирах, а он в общежитии. Нас было четыре сестры. Каждая искала для себя выгодного жениха. Как жить в двухкомнатной квартире  вшестером?  Мы квартиру так и не получили. Дали отцу с матерью. Каким-то чудом.  И только тогда его прописали. Кому-то хоромы, а кому-то и угла в бараке не получить.  Так что, прибереги свои усмешки для другого места!
ЕГО ДОЧЬ – Как это цинично, мама.
ЕГО ЖЕНА – Что ты понимаешь в цинизме? Цинично то, что сделала ты. Я-то сохраню твою тайну. Только парень подрастёт и всё само обнаружится.  Так что прикуси-ка свой язычок. (В сторону могилы.) Примите дорогого зятя в свои объятия. (Ставит урну в расчищенную лунку и замечает его сестру.) Ты чего здесь забыла?
ЕГО СЕСТРА –  Должна  проститься. Брат, всё же. 
ЕГО ЖЕНА – Ваши в крематории простились.
ЕГО СЕСТРА – Я не смогла.
ЕГО ЖЕНА –  Твои проблемы.
ЕГО ДОЧЬ – Мама, оставь. Здравствуйте, тётя.
ЕГО ЖЕНА – Не встревай!
ЕГО СЕСТРА – Здравствуй, племянница. (Обнимаются, целуются.) Так и не выбралась к тётушке. Сколь звала.  Никак, первенца ждёшь? Когда?
ЕГО ДОЧЬ – Шестой месяц уже.
ЕГО СЕСТРА – Жаль, папа не порадовался. (Несколько отходят, Его жена, следует за ними.)
ЕГО ЖЕНА – Следила, что ли? Поэтому спросила меня, когда мы собираемся?
ЕГО СЕСТРА – Боялась, что не захочешь… А потом, как бы я нашла могилу? Я и сейчас-то не ориентируюсь. Эти кладбища так неудобно устроены. Я очень устаю, когда ищу чью-то могилу.
ЕГО ЖЕНА (Неожиданно она набрасывается на его сестру, треплет за волосы.) Ах ты сучка!
ЕГО ДОЧЬ – Мама!
ЕГО СЕСТРА – Не трогай меня!
ЕГО ЖЕНА – Дрянь!  Ты у меня здесь сегодня останешься!
ЕГО ДОЧЬ – Тётя!
ЕГО СЕРСТРА – Да, как ты смеешь!
ЕГО ЖЕНА – Смею!  Вот для чего ты сюда пожаловала?  Зачем её сюда  привела?  Меня спросить не надо?
ЕГО СЕСТРА – Она тоже имеет право на память о нём.
ЕГО ЖЕНА – Это моя память, это мой прах. И не смей сюда приходить.
ЕГО ДОЧЬ (оценив ситуацию)  – Что прячешься? А ну, выходи! Наглая какая! Ты украла у меня отца,  лишила  его любви…
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Что ты такое говоришь? Он всегда любил тебя. Отпустите её! (Хватает мать за волосы, оттаскивает от сестры и получает оплеуху.)
ЕГО ДОЧЬ – Не трогай мою мать! (Отталкивает любовницу.)
ЕГО СЕСТРА – Сама виновата!  (Отошла в сторону) Житья мужику не давала. Чего ты цеплялась-то за него? Гордости никакой! Пошёл налево, так и отстала бы от него. Так нет. Не дам развода, не дам!
ЕГО ЖЕНА –  Ещё судить меня станешь? Это был мой законный муж. Мне что, одной было её поднимать?
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Только что законный. Вот и сиди с его прахом теперь. Пойдём, подруга.
ЕГО ЖЕНА – И не смейте шагу сюда делать!
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Дай, хоть,  проститься с ним!
ЕГО ЖЕНА –  Чего ж, в крематорий не пришла? Там все простились. И поминки организация делала. Что, совесть не позволила? Так на чьей стороне правда?
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Тебя пожалела. (Встаёт на колени перед урной.) Прости меня любимый. Память о тебе сохраню, пока жива буду.
ЕГО ЖЕНА (дочери) – Вот, смотри. Такая же участь может и тебя коснуться. Так что, внука роди, а мужика нам в дом не надо.
ЕГО ДОЧЬ – Что ты такое говоришь, мама?
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Мать дурного не посоветует. Она не смогла удержать мужа возле себя и ты, не сможешь.
ЕГО ЖЕНА – Потому что водятся такие дряни, как эта, и чужих мужей уводят. От меня, только вот, увести не удалось. Умирать-то ко мне пришёл. Думал, наверное, выхожу. На ноги поставлю.
ЕГО СЕСТРА – Как же, выходит она!  Ты ж его и уморила. Мужику нужен дом, уют, тепло, ласка. А у тебя что? Не квартира, а хлев. Готовить не умеешь, на ласку толку не хватает. Вы ж обе только и знали, что тянули из него.
ЕГО ЖЕНА – Пошла вон отсюда. Раскудахталась. Ты в моём хлеву не была и не тебе судить!  И забирай  эту воровку! Тянули? Не вы ли  обкрадывали мою семью? (Его любовнице.) Тебя же судить мало.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА –  Чего это я у вас украла? Кормила его домашней пищей, давала ему заботу, стирала его трусы, в конце концов. Шёл он ко мне, а не к тебе. Это ты мне должна, за то, что мужа твоего обслуживала.
ЕГО ЖЕНА – Вот оно кА? Тебя об этом кто-то просил? Сучка!
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Не просил, не пришёл бы. Я его силком к себе не тащила.
ЕГО ЖЕНА – Хочешь знать, почему он  не давал развод?
ЕГО СЕСТРА – Потому что ты не настаивала. Кто хочет развестись, тот разводится.
ЕГО ЖЕНА – Заткнись!  Я не тебя спросила. (Любовнице.) Может, ответишь? Конечно, откуда тебе знать. Так вот. На тебе бы он никогда не женился.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Не правда. Он говорил, что не может  лишь потому, что вы обе пропадёте.
ЕГО ЖЕНА – Ещё лгать здесь будешь?
ЕГО СЕСТРА – Эту причину и я слышала от него.
ЕГО ЖЕНА – А ты не подсевай! Что вы можете знать? Я любила его. Всё думала, перебесится и вернётся.  Я же сразу поняла, что не был он в командировке, тогда, пятнадцать лет назад. Только одного до сих пор не могу взять в толк. Чего ж ты, квартиру ради него обменяла на другой район, а работу оставила прежнюю? Я же вычислила тебя буквально за неделю.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА –  Хороший коллектив. Что ж мне его было менять? Митя так мне и сказал. Работу оставь. Всё-таки директор. Теперь-то, что делить? (Заплакала.) Нам хорошо было. Разве ж это преступление? Два человека нашли друг друга. Столько общего. Литература, музыка, кино. Я ожила, можно сказать, только рядом с ним. Появился человек, о котором можно было заботиться. Благодарил меня за любовь. (Его жене.) О тебе худого слова от него не слышала. Может, помянем сердешного. Раз мы здесь, значит,  любили. Значит, страдаем.  Давайте, помянем?  Я пирожок испекла, водочки прихватила.
ЕГО ЖЕНА – У нас тоже есть, чем помянуть. Что ж.  Отказать, значит оскорбить память о нём.  Дочке нельзя, а я выпью.  (Разливают, выпивают, закусывают.)
ЕГО СЕСТРА – Вот это другое дело. Давно пора. Чего ж теперь делить?  Надо простить и примириться.
ЕГО ЖЕНА – Ещё чего, примириться! Разве можно примириться с обкрадыванием в течение пятнадцати лет.
ЕГО ДОЧЬ – Мама, успокойся.
ЕГО ЖЕНА – И ты мне рот не затыкай. (Заплакала.) Отец хорошо зарабатывал. А что мы видели с его заработков? Он тратил всё на свои шашни, а я всю жизнь в штопаных чулках ходила.  Приедет, деньги в конвертике кинет, чаю холодного хлебнёт и к себе на дачу.  Я кинусь за ним, а его там нет. Стало быть, к этой уезжал.   
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Мне он ничего не покупал. Так. Только цветы.
ЕГО ЖЕНА – Хоть, здесь не ври!  Я же следила за тобой. Не покупал?! Дочери даже на свадьбу ничего не дал. Всё на деньги зятя. Кольца и те привезла свояченица.
ЕГО СЕСТРА – Он от вас тоже сбежит.
ЕГО ЖЕНА – Сама его выживу. Дочь спасибо ещё скажет. Она ж в них не разбирается.
ЕГО ДОЧЬ – Что ты такое говоришь? Одумайся.
ЕГО СЕСТРА – Слушай, племянница, слушай! Она ж у тебя не нормальная. Держалась за твоего отца, потеряв всякое уважение к себе. (Золовке.) Это же ты не давала ему развода. Именно ты. Он сам мне говорил. Пока не выпишусь, она мне развода не даст.
ЕГО ЖЕНА – Чтобы он забрал у меня квартиру?  Или чтобы я ему выплачивала треть?
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Он и не думал, что-либо требовать от вас. 
ЕГО ЖЕНА – Мне лучше знать. Не думал. Ты лучше скажи мне, чего ты вырядилась, как новогодняя ёлка? Это что,  он всё тебе подарил?
ЕГО ЛЮБОВНИЦА (смущённо) – Ты же знаешь, что я бездетна. Поэтому, всё, что я зарабатываю, могу тратить на себя.
ЕГО ЖЕНА – Ну чего ты мне заливаешь. Зарабатывает она, сидя в районной библиотеке. Можешь парить мозги молоденькой дурочке.
ЕГО СЕСТРА – Давайте помянем, что ли, раба Божьего, Дмитрия! Весёлый был человек. Всем помогал бескорыстно. Пусть земля ему будет пухом.
ЕГО ЖЕНА – Чего мелешь то? Это когда тело предаётся земле. А если сжигается, то говорят, да упокоится душа его.  Вот,  как она упокоится, если вы две стервы пришли сюда на девятый день?
ЕГО СЕСТРА – Так это же ты устраиваешь здесь скандал. Можно же всё деликатно.
ЕГО ЖЕНА – Деликатно? Вы как две шпионки.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Не будем ссориться. (Рискнула обнять.)  Может, споём для него любимую песню. Тихо, в полголоса. И забудем все обиды. Я так понимаю вас. Думаете, мне легко было отпускать его к вам? А когда он заболел и переселился, я ж все глаза выплакала. Даже руки на себя хотела наложить.
ЕГО ЖЕНА (сбрасывает руку Его любовницы) – Чего ж, не наложила! Глаза она выплакала. Не зли меня, паскуда! Давай, лучше, пой. Какая там у него любимая была?
ЕГО ДОЧЬ – Впервые слышу, чтобы у отца была любимая песня?   
ЕГО ЖЕНА – Была. Постоянно мычал себе под нос.
ЕГО ДОЧЬ – Как интересно! И что именно?
ЕГО СЕСТРА (запевает) – Чёрный ворон! Что кружишься над моею головой.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Как раскрывается смысл этой песни. В ней столько тоски, чувства безысходности.
ЕГО ЖЕНА (после паузы) – Теперь, может, оставите меня? Могу побыть наедине с прахом?
ЕГО ДОЧЬ – Да, тётя, пора уходить.
ЕГО СЕСТРА (Его любовнице) – Пойдём, милая. Теперь ты знаешь, где его останки. В другой раз придём. Могилку поправим.
ЕГО ЖЕНА – Что? Я тебе поправлю! Ишь, чего удумали. Я тебе поправлю! Свою сначала заведи! Поправит она. (Его любовнице.) Поплакала? Спела песнь свою, ворона? Теперь вали!  Узнаю, что была здесь, убью! Воровка!
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Да почему же, воровка! Это был его выбор! Вот, возьми! (Снимает с себя украшения.) Здесь на несколько тысяч. Пусть видит, что мне ничего не жалко, лишь бы приходить до конца дней своих к нему.
ЕГО ЖЕНА – Не советую. Если не хочешь сократить концы своих дней.  А побрякушки твои заберу. Давай-ка, всё снимай.  Они по праву мои.
ЕГО СЕСТРА – Ну, ты стерва! Покойный был прав! Да какой же мужик вытерпел бы.
ЕГО ЖЕНА – Чья бы корова мычала? Сама-то двоих схоронила!
ЕГО СЕСТРА – Сравнила. Мои-то,  алкоголиками были, оба.  Нашла чем упрекнуть. Разве ж я позволила родному брату в общежитии маяться? Только пьяница мне квартиру оставил.   А Митенька не пил. Может, пожил бы, если…
ЕГО ЖЕНА – Если что?
ЕГО СЕСТРА – Сама знаешь.
ЕГО ЖЕНА – Может, я не о том знаю? А ну, говори?
ЕГО СЕСТРА – Что, говори? То что, ты его пилила каждый день? Ты же, как вампирша пила из него жизнь! Что, не так?  А теперь прикидываешься бедной овцой.
ЕГО ЖЕНА – Овцой, говоришь? Я тебе сейчас покажу овцу. (Хватает нож.)
ЕГО СЕСТРА – Да ты ещё и бандитка, уголовница.
ЕГО ДОЧЬ – Мама, что ты делаешь?
ЕГО ЖЕНА – Сейчас я им кровь буду пускать. Я же,  вампирша! (Наступает на Его сестру и любовницу.) И тут же их закопаю!
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Точно, дурдом по тебе плачет. Не подходи. (Кричит.) Помогите! Убивают! 
ЕГО ДОЧЬ – Мама, успокойся!
ЕГО ЖЕНА – Не лезь! (Его сестре.) Что, в трусы наделала?
ЕГО СЕСТРА – Ну, будь же, разумной. Хочешь остаток дней провести за решёткой?
ЕГО ЖЕНА – Меня оправдают.
ЕГО ЛЮБОВНИЦА – Психическая. (Его сестре.) Пойдём отсюда!
ЕГО СЕСТРА (Его жене) – Успокойся. Мы уходим. Но только скажу тебе на прощанье, что все жалели Диму! Потому что не повезло ему с женой! Так и знай!  (Поспешно удаляются.)
ЕГО ЖЕНА (устало валится на скамеечку возле могилы) – Господи!  Почему я не сделала этого пятнадцать лет назад? Сколько раз я придумывала смерть этой разлучницы! И травила её, и сталкивала в метро, и стреляла. Так и не смогла. Приходила к решению, что Бог покарает. А где ж он, Бог-то? Где?  Выходит, покарал меня.
ЕГО ДОЧЬ – Ты меня пугаешь.
ЕГО ЖЕНА – Помолчи.
ЕГО ДОЧЬ – Надо возвращаться. Нас ждут.
ЕГО ЖЕНА – Подождут. (Зарывает и утаптывает урну.) Может, действительно, надо было развестись?  (Его дочери.) Поезжай. Я следом приеду за тобой.
ЕГО ДОЧЬ – Но, мама?
ЕГО ЖЕНА – Поезжай, я сказала. Могу я, наконец, побыть с ним, наедине?!
ЕГО ДОЧЬ – Хорошо, только не задерживайся. (Быстро ушла.)
ЕГО ЖЕНА –  Сегодня 9-й день. Душа твоя отлетает. И в моей дыра. Впрочем, она была уже при тебе. В тот день, когда ты избил меня за то, что пьяная под утро приехала на дачу. (Усмехается.) Не за то, что гульнула. Нет. Ты наподдавал мне за то, что испугался. Да, да. Ты же испугался, потому что тебе показалось, что я завела любовника.  Я, дура, решила, что ты меня любил. А ты испугался. Струсил! А пугаться было нечего. То не любовник был, а всего лишь подруга. У тебя ведь тоже был друг. Лучше бы ты был с ним, а не с этой крысой. Я же знала о твоей дружбе с ним. Вашу любовь к бане, в которой вы часами парились, ненавидела. Меня это раздражало. Но ты после неё был другим. Спокойным, даже нежным. Я видела его на помине. Он плакал. Говорили много добрых слов о тебе, а я их всех ненавидела. (Собирает со стола остатки снеди в сумку.) Как же мне жить без тебя? Раньше было достаточно знать, где ты. Собственно, теперь, я тоже знаю. Теперь ты здесь.  (Прибрав столик, прошла. Остановилась.)  Нет. (Быстро вернулась.)  Я не оставлю тебя здесь. (Раскапывает урну, пересыпает прах в кулёк.) Сошью подушечку и защью тебя в неё. А когда умру, то завещаю положить тебя под свою голову. Об этом никто не будет знать. Ни одна живая душа. (В урну складывает украшения.) Вот, положу все дары, пусть твоя дура им поклоняется. (От этой мысли она вдруг повеселела.) Вот так, Митенька! (Ставит урну обратно и закапывает.) Пусть все думают, что ты у меня здесь. (Поднимется с колен, отряхивает снег, укладывает кулёк в кошелку.) Как же я хорошо придумала. Это ты мне подсказал? Вот теперь мы до гроба вместе.  (Поспешно уходит.)
 



                КОНЕЦ