Курляндский плацдарм Глава13

    Русскому человеку умение лес валить заложено генетически. Потому лесоповалом на зоне в совковое время запугать его было нельзя. Конечно занятие трудоемкое, так и народ не хилый - а при правильном питании так и вовсе в гимнастику и удовольствие превращается. Государю Николаю 2-му дровишки поколоть занятие больше наслаждения доставляло, чем даже рюмочку коньяка под лимончик пропустить. А ведь русской то крови у него хорошо, если капля была. Так что за лесосечные работы взялись мы втроем споро и с удовольствием, и к подходу остальных уже на барак небольшой бревен заготовили. А вот плотницкую часть уже подошедшим поручили - пусть для себя же и постараются, а как собственный жилищный вопрос разрешат, о будущих старателях пусть озаботятся - для них бараки ладят. Их дело место обживать, да округу разведать - где еще окрест аналогичные месторождения быть могут. А экипажу моей лодки дальше по Юкону до самого океана путешествовать - прям "Золотое кольцо". Кое-как приблизительная карта в результате этого вояжа получилась. Но лучше плохо, чем никак - кто захочет тот поймет. В устье Юкона (проскочить его было нельзя) ждала нас шняга, и сразу взяли мы курс на полдень - до прихода эскадры, чтоб успеть. И так мы спешили-старались, что еще месяца два успел я опять в отпуске с семьёй "поцарствовать". А как пришли фрегаты, новых переселенцев привезя, то, проведя весь комплекс ритуальных уже празднеств - футбольного первенства, наречения нового судна, и пр., опять пришлось мне подняться на борт, чтобы очередной мой ребенок вновь без меня родился. Подлецом себя, конечно, чувствовал, но слишком много дел еще требовалось в Европе разруливать, и здесь врагом (как и другом) была только природа, а там добавлялись еще и люди, и были они кровожадней волков.

      Даже по грубому прикинуть сложно, сколько Русь-матушка своих детей от себя выгнала, когда даже после жесточайшей чумы, поразившей Остезейский край в Северную войну и выкосившей из десяти девять, а потом еще множества катаклизмов и ассимиляций, в двадцатом веке старообрядческая община Латвии 50 тысяч человек насчитывала. И вся то их вина была в том, что веры предков менять не пожелали. А потом, по этой же схеме еще много аналогичных реформаторов по России прошлось - и бежал от них люд и бежал. Так что когда и "двенадцатого апостола" панамская верфь на воду спустит, то и ему, вкупе с другими фрегатами, работы будет достаточно. Требовалось вывозить терпеливый и трудолюбивый люд от верной гибели если не их самих, то их потомков - наличествовало на земле место, где эти бесценные качества востребованы были. А сколько пальцев они ко лбу прикладывали, мне было безразлично. Тело, в котором я пребывал, крещено было по лютеранскому обряду, душа - по православному, и никакого конфликта между ними не было. А это говорило только о том, что не Богом он надуман, а чиновниками от веры, власть и деньги делящими.

      Примерно та же причина была и уже более десятилетия совсем рядом тянувшейся бойни - гражданской войны в Речи Посполитой, в которую и Московия втянутой оказалась. Восточные поляне - православные, не смогли больше терпеть гнет своих католических соплеменников и гетман УкрАины - Богдан Хмельницкий, осознав, что крымчаки ему союзники не надежные, запросил помощь русских в его борьбе с папизмом. И как боярская дума в 1654 году ввязала страну в войну, так никак Алексей Михайлович её закончить все не мог. Давно уже сын Богдана - Юрий, переметнулся к ляхам, да и не он один – запорожцы, как союзники, были еще менее надежны, чем татары, да и пограбить, коль случай выпадал, не меньшие любители были - хоть единоверцев. Не морочась, есть на полонянине крест или нет.
      Под раздачу попали и православные литвины (белорусы) - чье население войной сокращено было с почти трех миллионов до миллиона трехсот тысяч. Горемыки из опустошенных приграничных с Курляндией сел на все готовы были пойти, чтобы ужас непрекращающейся войны остался в прошлом. И почти полгода пребывания в тесном трюме после пережитого казался не таким уж и тягостным. Ведь пребывая в кубрике, люди верили в лучшее, а если бы они остались на родине, то будущего бы у них не было и бесконечная война все более убеждала в том. Так что многотысячный поток желающих переселиться в Новый Свет славян не иссякал.

         Несколько тревожных вестей "с фронтов" дошло до меня по прибытии в Курляндию. Польская дивизия Стефана Чернецкого дошла с боями до Воронежа, и у меня появился серьезный повод для опасений за стоящую в тех краях лесопилку - её продукция ведь так пожароопасна. Но два следующих сообщения развеяли страх. Во-первых - въедливый мэйстэр, тщательно соблюдая технологию, сразу после распила топил дубовые доски в пруду, дабы набрали они там нужной твердости, и жечь ляхам было нечего. А во вторых - разбили залетных там на голову, так что жечь стало и некому.
     Много и других безрадостных новостей, как с востока, так и с запада свалилось еще на меня. В Московии экономический кризис опять зашкаливал, прокатился по стране медный бунт, восстали башкиры. А войне все нет и нет конца. Хотя и у Речи эта бойня на истощение также все мыслимые ресурсы подъела, и Слава Богу, что хоть Курляндия наравне с Пруссией и находилась от соседа в ленной зависимости, но на прямую не подчинялась и в её войнушки не лезла. Сам Ян-Казимир присылал уже к тестю своего представителя, дабы тот ему в дворянском банке денег занял. Только вот у приехавшего дворянина заложить было нечего, а бумажка с подписью короля без утверждения Сэйма была всего лишь бумажкой. Да и на утвержденный документ мой управляющий вряд ли бы раскошелился - знал, что не отдадут. Кончились и в этой богатой стране денежки - подъела их война. Да и не только в этой! Вся Европа осталась богата только на один ресурс - солдат. Их было у нее в избытке. Уже и у Алексея Тишайшего было три не отступающих "солдатских" полка, предводительствуемых Вильямами, Николасами и Томами. Да и мне герцог Якоб шепнул, что коль в вооруженной силе нужда припрет, то старый его приятель - епископ Мюнстерский Кристофер Бернхард фон Гален, хоть полк, хоть три за разумную цену уступит. Хотя, по молодости и он курляндцами ему помогал.

      Приятно, конечно, было сознавать, что в союзниках имеешь и авторитета европейского масштаба - Якоба, и еще большего авторитета, масштаба уже вселенского - золото. Но в моей стратегической доктрине сухопутные силы играли пока третьестепенную роль - даже с аборигенами старался я на континенте не воевать - бисер был дешевле пороха и тем более крови. А вот тем, кто по дороге туда или обратно норовил привязаться, брынзулетки уже подороже требовались. Алчности их, а также жестокости предела не было. Потому то изначально и взят был курс платить той же монетой. И даже более весомой!
   Только закралась некому сэру мысль отливать на шотландской мануфактуре "Каррона" стволы побольше калибром, а у нас, из прекрасной бронзы уже год делалось гораздо лучшее изделие, поскольку в отличие от карронад, хоть и имело аналогичный 68-фунтовый калибр, но не выплевывало оно ядро. А при угле возвышения в 70 градусов до 14 кабельтовых (2.6 км) добросить могло. Причем даже не ядро, а или картечный заряд из полтысячи пуль состоящий, или бомбу порохом начиненную. Которая в обшивке судна дыру в квадратный метр враз расковыривала. Вот такие две "толстушки" по 220 пудов (3,5 тонн) каждая и 8,6 футового (2,66м) "роста"  украшали мою кормовую "адмиральскую" каюту, и это о них отбивались мои бока, когда океанская зыбь раскачивала гамак.
         Делалась наша артиллерия с любовью и на расходы не оглядываясь. Закупался для лафетов граб, а для блоковых шкивов в Панаме специально бакаутовое дерево (его еще железным зовут) изыскивалось. Да и те же пустотелые восьмидюймовые (210 мм) ядра, в последствии порохом начиняемые, были теперь основным заказом на чугунолитейных герцогских мануфактурах. Но возможностей своих мы не афишировали, и то, что наш фрегат любой линейный корабль враз потопит, знали только выпускники нашего артиллерийского училища.
         Ведь даже то, что станки многотонных орудий размещены были на поворотных платформах, где в роли вечно смазанных подшипников все тот же бакаут служил (ну не забылись мне заводские узкоколейки с их разворотниками) так же было неотразимым ноу-хау. Кормовой залп (как бы убегая!!!) мы могли дать из обоих стволов сразу и это была мгновенная смерть врагам! Если же пальнуть требовалось вбок, то соответствующее орудие разворачивалось - и это была уже смерть чуть отсроченная (иногда требовалось добить). Причем, не видя у нас традиционных орудийных портов (кто ж поверит, что капитан надумает свой комфорт ухудшать и жилплощадь не пожалеет), охотники испытать нас на вшивость находились постоянно, потому выловленная из морских волн рабсила на рудниках не переводилась так же.
         Ну и гиревой спорт, наряду с математикой, в училище приветствовался усиленно. Все ведь используемое - хоть орудие, хоть ядра, пудами исчислялось и слабых не терпело. Потому кормили хорошо, но гоняли еще лучше. Хотя такая же практика была и в морской школе - слабаки не требовались нигде. Но мозги при этом иметь так же не возбранялось. Нынешним моим бзиком стало желание флот хоть какой-то связью облагодетельствовать. Идеально было б радио. Но предки Поповых с Марконни еще даже фамилий таких не носили, и для начала должен был сгодиться хоть элементарный семафор. Только прост он может быть для того, кто хоть букварь одолел. Благо, среди выпускников-юнг таковыми были все и, отобрав дюжину самых грамотных, раздал им флажки. Всего рукамимахательства я, конечно, не помнил, хотя в школе юных моряков МОЕГО детства учить умели. И на рейдовых тральщиках "Рихард Зорге" и "Эйжен Берг" посемафорил я в детстве немало. Потому, что вспомнить не удалось, то сходу допридумывалось. Так же поступил и с азбукой Морзе (хотя какой Морзе - если в этом времени её выдал я?). И семафорить стало возможно и по ночам - светом!

      Жаль только, что для вновь построенных "баронских" фрегатов команды набирались по всем припортовым кабакам Европы - в общих чертах дело они, конечно, знали, но на вводимые мною новшества смотрели как бараны. А таковых в сформированном караване было два судна, да плюс старичка - "Курляндию" герцог в очередной раз на Тобаго гнал - завелась у герцога денежка от моих заказов, вот и ожили в нем нормальные созидательные инстинкты.
          Только мне трех лучших сигнальщиков безвозмездно на эту ходку халявщикам безграмотным выделить пришлось - какой толк от того, что адмиралом зовешься, если твои команды недосягаемы? Да и если что команда то им будет только одна - "Драпайте что есть силы, я вас прикрою!"   Ибо бомбическими орудиями владели только мои личные суда, да и на подготовку расчетов немало сил и средств вбухано было. У "Курляндии" конечно пушченки были тоже, и по счету даже немало, только вот количество в качество не переходило, и убедить в этом на войне только делом можно.
          Доказательство этой истины долго ждать себя не заставило.