Сестрёнка

Напутствие
«Не читайте книги или газеты, которые дают подробные отчеты о несчастьях жителей арендуемых многоквартирных домов, об ужасах детского труда и тому подобном. Не читайте ничего, что наполняет ваш ум мрачными картинами нужды и страданий. Вы ни в малейшей степени не можете помочь бедным, зная обо всем этом, а широкое распространение этой информации совсем не способствует тому, чтобы покончить с бедностью.»
Уоллес Уотлз

Сестрёнка (2011) повесть Ивана Почепцова.

Пролог

Воскресение

Восходящее солнце поднималось над коттеджным посёлком. С рассветом, многие жители городка занимались своими делами, трудились или пожинали плоды своих трудов, созерцая красочные просторы их газонов, садов, ровно подстриженных кустов.
Местный мальчишка развозил газеты по коттеджам, швыряя их на траву.
А в своём уютном доме просыпалась женщина, молодая, ей дали бы двадцать пять или чуть больше, но не больше тридцати. Она поднялась с кровати, подошла к окну и раскинула руки на встречу лучам восходящего солнца. Она улыбалась.
Потом она забежала в ванную, умылась, приняла душ и спустилась на кухню.
Она любила этот мир.
Позавтракав, она направилась в гардеробную, от куда вытащила полицейскую форму и надела её.
Взглянув в зеркало, она увидела перед собой жизнерадостную красавицу, женщину полицейского.
Подмигнув себе, она выбежала на улицу, к гаражу. В гараже находился чёрный Джип для повседневных поездок в город, а чуть правее от него стоял старенький Форд 1976 года под полицейскую раскраску.
Каждый день, Вика патрулировала посёлок, разъезжая по ровным дорогам среди коттеджей. Она следила за порядком.
Проезжая мимо коттеджа господина Листопадова, она остановила машину и вылезла на свежий воздух.
Борис Листопадов суетился на внешнем дворе. Он выкатил чёрную Тойоту из гаража и, Вика застала его в тот самый момент, когда он складывал два чемодана в багажник.
— День добрый! — сказала Вика.
— Приветствую. — ответил Борис.
— Путешествовать собираетесь? — спросила она.
— Да, знаете, хочу отдохнуть от жены с дочерью, хотя бы пару дней. — ответил он и улыбнулся. — От них никакого покоя нет.
— Везет вам.
— Лучше не куда. — пошутил Борис и осмотрелся. Его белый халат теребился на ветру. — Вы по делу ко мне? — спросил он.
— Нет, то есть, да. — ответила Вика. — У меня в сарае перегорела лампочка. Не могли бы вы одолжить мне.
— я вам её подарю. — ответил Борис. — Пройдёмте в дом.
Вика последовала за ним.
— Проходи, садись, может чаю? — спросил он.
— Не, нет, у меня работа.
— Ну, как знаете. — пожал плечами он.
— Здравствуйте! — сказала девочка подросток Вике, проходя с кухни в детскую.
— Привет, Ника. — ответила Катя. — Как твои дела?
— Всё в порядке. — ответила девочка и подмигнула. Она скрылась в лестничном проёме с бутербродом в руках.
— А где твоя ненаглядная? — спросила Вика Бориса.
— Катька, что ли? Да у неё, как всегда, утренняя пробежка по посёлку. — ответил Борис, роясь в кладовой. — Сейчас, погоди. А вот она, держи.
Он дал Вике галогеновую лампочку.
— Вот, спасибо, господин Личин.
— Не за что. Может всё таки чаю?
— Нет, нет, как нибудь в другой раз, обязательно. — заверила его Вика.
— Ну, как хотите.
Он проводил Вику до Форда.
— Удачи тебе!
— Вам того же. — ответила Вика.
Она свернула с Длинной улицы на Кривокосую и поспешила к своему участку.
Еле-еле, она дотащила лестницу до гаража, залезла и прикрутила новую лампочку. Проходя мимо соседнего забора, она встретила господина Брякинцева.
Он заведовал местным театром и сам играл в нём. Он был отличным актёром и учителем, что как-то раз его приглашали играть в кино, но он отказался, ссылаясь на нехватку времени.
— Здравствуйте, Виктория. — сказал он, когда женщина проходила мимо забора
— Вам тогоже, господин Игорь. — сказала она.
— Чудесная погода. — сказал он, подстригая кусты можжевельника.
— Да, лучше не куда. — ответила Вика.
— Приходите сегодня вечером на представление.
— Ой, знаете, я бы с удовольствием, но...
— я понимаю, ничего страшного. Тогда удачного денька, заходите если вам что нибудь понадобится.
— Вы очень любезны, господин Игорь. — сказала Вика, улыбнувшись через плечо.
Она села в свой старенький Форд и тронулась с места в сторону полицейского участка.
День обещал быть жарким.


Рабочий день Вики снова оказался не приятным и скучным. «За целый день ни одного происшествия.» — думала она, проезжая мимо коттеджей, домой.
— Да кому нужна участковая, если всё в округе спокойно. Магазины, ларьки, больницы, дома. Тишь да гладь.
Она заехала в магазинчик, приобрела продуктов и, закинув сетки в багажник, достала из кармана монетку и подбросила на руке.
— Если ореол, то завтра что-то случится, а если решка, то всё будет спокойно, как всегда.
Она подбросила монетку вверх и словила на лету. Заглянула в ладонь и не удивилась.
— Ореол. — сказала она и усмехнулась. — Ерунда. Быстрее метеорит свалится, нежели здесь что либо произойдёт в этом раю. — ответила она на свой вопрос.
Она завела машину и скрылась за поворотом.
Придя домой, она приняла душ, раслабилася, приготовила чашку горячего шоколада и, насладившись приятным напитком, она поднялась в прохладную спальню.
Разделася и легла на шёлковую простыню, прикрыв себя одеялом.
Ей так хотелось что нибудь испытать интересного, но она понимала, что пусть уж лучше спокойная и размеренная жизнь, нежели происшествия и несчастные случаи. Она — буква закона, она, сама, закон.
С этими мыслями она заснула, а на ковре в прихожей валялась монетка, и на ней был ореол.












Глава 1



Понедельник

В своём загородном доме, в тёмном подвале, стоял у стола с приборами учёный в очках Борис Листопадов. Он, безумными глазами, впивался в какие-то странные формулы, на пожелтевших листах, которые захламляли целый стол, среди пробирок и склянок с разноцветными жидкостями. Он смотрел на чертежи, а потом подбегал к стене подвала, где он сконструировал непонятный аппарат, в котором булькали жидкости, и из трубок поднимался пар.
Наконец, Борис схватил раствор синего цвета, смешал его с зелёным, потряс смесь и влил её в боковое отверстие в агрегате.
Он потирал руки и следил, как смесь течёт по стеклянным каналам в сердце машины. Борис видел, как из противоположной части капала бесцветная жидкость, которая ни чем не отличалась от воды.
Когда пробирка наполнилась, он поставил под краник другую, а сам подошёл к огромному и длинному горшку с землей. Он остановился, не решаясь вылить содержимое пробирки в горшок. Но он решился. Он наклонил пробирку и каплями распределил по всей площади широкого горшка.
Жидкость впиталась в землю.
Учёный смотрел в горшок, что у него из глаз потекли слёзы, но с землей в горшке ни чего не происходило. Она была простой и рыхлой, прямо с садового участка Бориса.
Прошло пятнадцать минут, Борис ждал. Он ждал, что хоть какое нибудь чудо произойдёт и жидкость подействует, но земля оставалась чёрной и с высоты казалась: чёрными горками из крупных комьев и венами рек, засохших несколько лет назад.
С землей ничего не происходило.
Тогда Борис влил в горшок ещё пробирку и ещё. Жидкость пропиталась в землю, но никакого эффекта не давала. Борис разрыхлил её лопаткой и рискнул бросить в землю первые попавшиеся семена и бережно закопал, и ждал, что произойдёт.
Он ждал час, другой, и, когда ему надоело, он накрыл горшок с землей тонкой тканью, а сам выбрался из лаборатории, проверил замок и поднялся к семье.
— Гений! — раздался с кухни крик жены. — Иди есть, уже всё остынет, и позови Нику, она ещё спит, но может опоздать в школу.
— я знаю. — ответил Борис. — Почему ты сама не можешь поднять её, тебе то куда спешить?
— Не ворчи. — сказала она. — А лучше расскажи про опыты, как?
— Ерунда, всё в порядке. Моя удивительная особенность — работать по ночам и при этом смешивать бог весь что, и держать организм в норме, беречь от переутомления.
— О, я всегда знала, за кого выхожу замуж.
— За кого? — спросил он.
— За великого миллионера, милый, мы скоро разбогатеем на твоих изобретениях и нам не надо будет больше работать.
— Его надо запатентовать. — сказал Борис и закинул в рот кусок яичницы.
— Ты всё сделаешь правильно, у тебя получится, а не давно мне снился удивительный сон, где мы с тобой лежим в шезлонгах на лазурном пляже, между пальм, а сзади построены бутики с последними веяньями моды.
— Ты только о шмотках и думаешь! — сказал Борис.
— что? — возразила Катя. — я о шмотках? Да ты на себя посмотри пингвин недоделанный. Ты вместо того, чтобы по ночам исполнять супружеские обязанности, сидишь, как хомяк, в своей пещере и вылезаешь из неё только под утро.
— Тебя смущает? — спросил он.
— Идиот! — сказала она.
На кухню вошла Ника, она села и посмотрела на родителей.
— Мама, папа, вы же обещали, что больше не будете ссориться!
— Извини, доченька. — сказала Катя. — Просто у твоего папы крыша поехала и совсем скоро он может потерять. я, в принципе, не против развода, если твой папочка не изменится.
— Мама, хватит! — крикнула девочка.
— Не перечь матери. — сказал отец. — Ешь быстрей, тебе пора в школу.
— А вот и нет! — сказала она. — Мне ко второму.
— Тем более. — заявила мать. — Нечего слушать, когда взрослые общаются.
— Да вы меня не любите. — сказала Ника.
Она стукнула вилкой по столу, испачкав белоснежную скатерть, и выбежала из кухни.
— Ника, стой! Крикнула мать. — Стой, кому говорят?
— Эти подростки одна головная боль. — сказал Борис.
— А чьё воспитание? — спросила Катя.
— Твоё.
Борис ткнул пальцем в грудь Кате.
— Да ты совсем шизанутый, она с тебя пример берет. Видите, какой у нас папочка и днём, и ночью кот учёный, ты бы за ребёнком смотрел, а не орал на меня.
— я ору? — сказал он. — Да ты спятила, дура. Да ты, наверное, пока я в подвале работаю, ты по мужикам бегаешь. А я то думаю, от чего моя жена такая довольная вертается после утренних пробежек.
— я бегаю. — сказала она.
— По мужикам. — ответил он.
— А тебе какая разница, тебе со склянками, видимо, там хорошо или ты там своих любовниц прячешь, придурок!
— Ты чего говоришь, женщина!
Борис поднялся и влепил пощёчину Кате. Женщина завизжала и бросилась на обидчика.
— Как я тебя ненавижу. — ревела она.
Борис схватил её за руки и прижал к стене.
— Пусти меня, мне больно! — кричала она.
Борис не слышал её. Он прижался к ней и поднял её руки вверх.
— Слушай сюда, женщина. — сказал он. — Ещё раз оскорбишь меня, я тебя убью, здесь же.
— Ты не посмеешь! — крикнула она.
От пощёчины лицо горело, кровь приливала к голове. Появился жар в щеке, и девушка задыхалась в собственных слезах.
— Пусти… урод!
Борис толкнул её на обеденных стол, сорвал с неё джинсы, желтые кружевные стринги и намеревался совершить непристойность.
Женщина кричала, отбивалась, но хватка Бориса оказалась сильнее её. Его руки придавливали её к столу, что у женщины не оставалось ни единого шанса улизнуть.
Она орала на весь дом и посылала ему проклятия, через жгучие приступы боли внизу живота. Она хотела умереть скорее и сейчас.
Крики и стоны долетали до детской, где на кровати, между игрушек сидела Ника. Она слышала, как отец с матерью совершает всякие непристойности, и её горло горело, и она выла в подушку, а на глазах плыла тушь.
Ника дрожала, поджав колени к груди и боялась, боялась отца, боялась мать, но больше отца. Когда-то она ненавидела его за всё, что он делал, но она не знала, что ей делать.
Наконец, крики матери смолкли, и послышались по деревянным ступеням шаги наверх. Кто-то поднимался в детскую.
Девушка вскочила с кровати и заперла дверь.
Звук шагов усиливался, кто-то приближался к двери.
Раздался стук, и страшный голос.
— Ника! Ника, открой.
Ника стояла в испуге и смотрела, как поворачивается ручка двери.
— Открой, пожалуйста, матери.
Ника опомнилась и дрожащими руками потянулась к замку.
— Мама?
— Открой, детка.
Ника повернула ключ, дверь открылась, и в комнату вошла Катя. Лицо её было усталым и испуганным, что Ника испугалась ещё больше.
Катя доползла, со спущенными джинсами, до кровати и села. Она посмотрела на дочь. Девочка смотрела на полуголую мать и только ловила ртом воздух.
— Нам надо уехать. — прошептала Катя.
— А папа, что с папой? — спросила Ника. — Если он сейчас войдёт?
Девушка поспешила закрыть дверь, как Катя сказала:
— Не закрывай. Он не войдёт.
— Почему? — спросила Ника.
— Он больше никогда никого не тронет. Теперь не чего бояться.
Катя сидела на кровати и шаталась из стороны в сторону, черты её лица застыли во времени. Она смотрела в стену и, казалось, говорила сама с собой.
— Пошли!
Она напялила стринги, джинсы, схватила, стоящую у комода спортивную сумку. Вытрясла из неё спортивные вещи Бориса и поплелась к шкафу. Она раскрыла его и, перебирая руками, сваливала все вещи подряд.
Потом она схватила Нику за руку, и они выбежали на улицу.
Пока Ника стояла со спортивной сумкой в руках и ничего не понимала, мать выкатила из гаража хороший автомобиль. Она подъехала к Нике и открыла дверцу.
— Садись! — крикнула она.
Девушка вскочила на сидение и бросила сумку на задние места.
Катя надавила на газ, машину тряхануло. Завернув на проезжую дорогу, Катя прибавила скорости, машина рыкнула и скрылась за поворотом поднимая в воздух клубки пыли.







Глава 2






Ближе к вечеру, когда в округе давным давно стемнело, Катя и Ника отъехали далеко от города. Теперь по дороге с двух строк их окружал могучий лес.
Катя давила на газ и не сбавляла скорости, будто боялась, что за ними начнётся погоня.
Машина ревела, как свирепая тварь, был слышен треск дорожного гравия.
— Мы так не договаривались! — возмутилась Ника. — Зачем ты убила его?
— я? — удивилась Катя. — С чего ты взяла? Он опять попытался сделать это со мной, я защищалась.
— Значит, всё таки, убила.
Ника смотрела в окно. Она была усталой и взволнованной. Они с Катей весь день колесили на машине по городу, а потом по безлюдным шоссе, чтобы как можно дальше отъехать от дома.
— Куда мы теперь, сестрёнка?
Катя удивлённо взглянула на Нику, будто ей показалось, что девочка несёт полную чепуху.
— Никто не должен знать, что мы сёстры, никто. — сказала Катя. — Ты моя дочь и всё тут.
В машине похолодало, девочек продрог холод, и Катя включила печку.
Солнце догорало за горизонтом, малиновый закат виднелся между верхушек деревьев где-то вдалеке, что можно было заметить, как розовое небо растворяется перед Королевой ночью. Дорога с каждым мгновением темнела, как темнело синее, холодное небо, обретающее стенки серости и хмурости.
Ника вздохнула.
— Мы так не договаривались. — сказала она. — Ты убила его и теперь ищут нас обоих, а я не хочу в тюрьму, ты понимаешь, Кать, я хочу жить свободно.
— Тебе ничего не будет, глупенькая. — заверила её Катя. — я всё предусмотрела. Это было сложно, но это не главное, а главное в том, что у нас есть образец эксперимента Бориса, который принесёт нам миллионы.
— Неужели? — нахмурилась девочка и скрестила руки на груди. — Ты украла их, вот и всё, признайся себе.
Ника смотрела на старшую сестрёнку, которой она привыкла доверять с детства, а теперь она сама не знает, что ей делать, но она смотрела на свою сестру, которая облизывала малиновые губы.
— Нет, представляешь, он сам положил их в машину и забыл, а если он мёртв, то мы вправе обладать его собственностью.
— Ну, я всё рано не понимаю. — выпалила Ника. — Для чего ты его убила, если же он ни в чём не виноват.
Катя свернула на просёлочную дорогу и остановила машину в пару метрах от шоссе.
— Как же ты не понимаешь, сестрёнка моя, мы себе теперь можем позволить всё, всё что заходим, всё, о чём мечтали в детстве, и не важно, что наши родители были на столько бедны, что не могли позволить нам одеваться в обновки, а вместо одежды мы получали свой кусок хлеба с колбасой на завтрак и рваньё в школу.
— Не говори так о них. — возмутилась Ника. — Они хорошие.
Катя заглушила двигатель и посмотрела на сестру. Ника вся дрожала, но не от холода, который сменился в машине прохладным ветерком из печки, и даже не смотря на работающую в машине печь.
— Пойдём посмотрим, что Бориска там на изобретал.
Они вышли к багажнику и открыли его.
В самом углу багажника находился черный чемодан с кодовыми заклёпками.
Катя протянула руки и достала его. Она покрутила чемодан в руках, потрясла его.
— Там что-то есть, я чувствую это. — сказала она.
— Но он заперт, а кода мы не знает. — заключила Ника.
— Не важно. — ответила Катя. — Смотри сюда.
Ника наклонилась к бирке чемодана и разглядела с сумерках пять непонятных закорючек. Она покрутила бирку в руках и только потом поняла, что на невзрачной бирке, корявым почерком, выводилась цифра с единицей и шестью нулями.
— Деньги? — удивилась она. — Но как?
— Всё просто. — ответила Катя. — Твой потенциальный отец закинул их ещё два дня назад, как мне помнится, и хотел свалить куда подальше со своими деньгами и пробирками, а нас оставить ни с чем.
Катя положила чемодан и достала дипломат с пробирками, в которых находились разноцветные жидкости, предназначенными для продажи.
— Не ври! — крикнула Ника. — Ты сама их украла и нас посадят из-за тебя.
— Сестрёнка, всё это для нашего же блага. Конечно, я и не предполагала, что все так может получится, но Борис виноват сам.
— В том, что ты его убила, да? — крикнула на весь лес Ника.
«Какая же она глупая и бесстыжая дурочка. — думала Катя. — «Да она не меньше меня желала избавится от Бориса, а теперь всю вину валит на меня.»
— Не ори! — сказала Катя и осмотрелась по сторонам, но вокруг стояли вековые деревья, которые безмолвно хранили в себе сотни тайн и не выдавали их никому. — Нас могут увидеть!
— Мне плевать. — заявила девочка. — Ты самая настоящая убийца...
— Хватит! — отрезала Катя. — По машинам.
Они сели в салон, и Катя вырулила обратно на шоссе. Они поехали дальше.
По радио играла тихая музыка, в салоне работала печка.
Ника теребила на пальце кольцо, которое ей на шестнадцатилетние подарил Борис. Она не снимала его никогда, даже когда мылась или ложилась спать. Кольцо всегда было при ней, где бы она не бывала.
С того дня, когда они с сестрёнкой появились в его доме, он был очень нежен с ней и вёл себя, как настоящий отец, но её любимая сестра так и не узнала, что они с Борисом были любовниками.
Накрапывал дождь. Всё небо затянуло свинцовыми тучами и небесная вода низвергалась с могучих серых небес на грешную землю, моросью.
Катя ехала и посматривала в зеркало заднего вида. Не смотря на внешнее спокойствие, по её телу проходила дрожь, и женщина сжимала губы, чтобы не закричать при Нике. Какой-то панический страх окутал её.
В зеркале заднего вида Катя разглядела две ярких фары страшного автомобиля.
Он приближался.






Глава 3





Катя испугалась не на шутку. Она прибавила скорости и заметила, что фары засветился ярче. Автомобиль приближался с каждым мигом.
Ника заметила волнение на лице своей любимой сестрёнки.
— что такое, Кать?
— Похоже нас преследуют. — сказала та в ответ.
— Кто? — не поняла Ника.
Девочка посмотрела в зеркало, но ничего, кроме тьмы не увидела.
— Никого там нет, тебе показалось.
Катя пересилила свой страх и взглянула в зеркало.
Да, фары исчезли. Растаяли во тьме ночи, дорога позади была пуста.
— Показалось. — согласилась она с Никой.
— Мы уже целый день едем без остановки, ну если не считать остановку у заправочной, что я думаю, ты, скорее, устала. Веди по медленней.
Катя кивнула.
Она хотела спать. Глаза слипались. Она чувствовала, что её руки слабеют, как будто кто-то невидимый выкачивает из них всю силу, и она не сможет справится с управлением и произойдёт авария.
Тогда прощайте денюшки.
— Нет. — решила она. — Мы не остановимся.
Они проехали ещё несколько километров, прежде чем за холмами увидели свет неоновых огней. Впереди находился город.
— Скоро ещё? — стонала Ника. — я уже не выдерживаю.
— Скоро, сестричка. — зевнула Катя. — я обещаю тебе, мы остановимся в первом же отеле.
О, как Катя хотела поскорее добраться до города, разыскать гостиницу, заселиться в номер. Принять тёплую ванну и забыть то, самое кошмарное, утро и завалится спать.
Ноги становились ватными, болели, что Катя сдерживала слёзы, чтобы не расплакаться от боли в мышцах.
— Может я поведу? — предложила Ника.
Она сама зевала и смотрела на мелькающие со всех сторон огни города.
— Нет! — ответила Катя.
— Ты жалеешь? — спросила она.
— О чём? — не поняла Катя.
Ну, конечно же, Ника опять наступает на старую мозоль. Катя и без неё прокручивала у себя в голове сегодняшнее поганое утро и злилась.
— Забудь, ты ничего не видела и не слышала, поняла. Всё в прошлом, нам теперь всё равно.
— я не знаю. — ответила Ника. — Но я сама хочу, чтобы поскорее всё забылось.
— я, тоже, сестрёнка, хочу.
Моросящий дождь перешёл в холодный ливень.
Сёстры остановились в ближайшем отеле. Катя прихватила с собой чемодан с деньгами. Ника плелась за ней попятам и ругалась на погоду.
Придя в номер, девушки успокоились, но на душе проскальзывало волнение, которое не покидало их ни на минуту.
Они обе разделись, покидали вещи на пол и побежали в просторную ванну.
Омывающая тела, горячая вода, вконец, смыла с несчастных женщин остатки усталости и тревоги.
Девочки закрыли глаза и расслабилися. Сегодня у них был мрачный и тяжёлый день, а бурлящая тёплая вода успокаивала. Казалось, что целебная вода забирала с собой всю усталость и дарила бодрость.
«Интересно, о чём думает Катя?» — размышляла Ника. — «Как она сможет жить дальше с кровавыми деньгами Бориса?»
Но навязчивые мысли покидали Нику. Она на столько устала за целый день сидения в машине, что даже не понимала, что она делает.
После ванной, девочки свалились на кровать и уснули.
День у них вымотал все силы.






Глава 4




Катя проснулась от внезапного шороха. Она вылезла из-под тёплого одеяла и осмотрелась. В полумраке комнаты она нащупала ночник и включила его.
В комнате было тихо.
Ника посапывала. Она сборола одеяло и лежала на нём.
Странная тишина царила в округе.
Катя вытянула одеяло из-под сестры и накрыла её. Она погладила Нику по белокурым, пышным волосам и поцеловала в щёку.
Потом подошла к окну, раздвинула шторы.
И страх окутал её.
Прямо напротив их номера стояла такая же машина, что и преследовала их по дороге в город. Катя не могла спутать её с какой нибудь другой машиной, нет, это была та самая.
Фары машины горели и в ней, явно, кто-то сидел.
Катя пыталась вспомнить, где видела такую же машину. Она смотрела на отполированный до блеска красный Фиат и вдруг вспомнила, что при выезде из города этот автомобиль стоял у обочины закусочной, где она с Никой покупали гамбургеры.
Нике сразу автомобиль не понравился.
— Он на столько знакомый. — повторила слова Ники Катя.
Где видела Ника?
Память скрыла от Кати подробности, но не это было важным. Главное, что автомобиль преследовал их попятам и стоял над окнами отеля.
Девушка отшатнулась от окна, когда в машине открылась дверца.
Из автомобиля вышел человек. Он посмотрел на окно, где остановились Катя и Ника. Улыбнулся.
Катя почувствовала, как по спине бьет озноб. Предчувствие у неё было не очень хорошее, но пересилив себя, она подкралась к окну, посмотрела на улицу и завизжала.
У машины стоял он — Борис.
Он, вновь, взглянул в окно. Их взгляды встретились, и он ещё шире улыбнулся.
— Как?
Катя отскочила от окна.
— Он же мёртв!
В ужасе, она подбежала к сестре и разбудила её.
— Ну, чего тебе? — спросонья, сиплым голосом, проговорила Ника.
— Вставай! Там он. Пора бежать, ты слышишь, бежать.
— От кого? Зачем? — не понимала Ника. — Дай поспать.
— Ника, сейчас не время спать. — трясла её Катя. — Он скоро будет здесь.
— Кто?
Ника вскочила и уставилася на Катю.
— Борис! — прошептала Катя. — Он только что вылез из красного Финта.
— Бред. — ответила Ника.
Они подбежали к окну. Улица под окнами отеля была пустой, и лишь тусклый свет одноглазых фонарей, падал на блеклый асфальт. Холодный ветер гонял мелкий мусор по тротуару.
— Ложись спать. — зевая, сказала Ника. — Тебе приснилось. Никакого Финта там нет.
— Ну я же видела. — затопотала Катя. — Он был там минуту назад.
Ника положила руку Кате на плече и сказала.
— Ложись! — Это плоть твоего воображения. — Лады?
Ника поплелась на свою сторону кровати.
— Не понимаю, она была реальной.
Ника накрылася одеялом.
— Тебе показалось. — сказала она. — Спи.
Катя снова подбежала к окну и удостоверилася, что, действительно, красного Финта на улице нет. Она выключила ночник и спряталася под одеялом.
Сон был слишком похож на явь.
А если Борис и, правда, стоял у отеля, а потом, просто, отъехал в сторонку и придёт к ним в номер за своими деньгами?
— Нет, просто сон. — сказала Катя.
Она прижалась к Нике и погрузилась в сон.
На следующее утро Ника и Катя выбрались из гостиницы и подошли к автомобилю. На капоте их машины, красным по серому красовалась надпись.
Девушки стояли в оцепенении и моргали. Они думали, что им показалось.
Надпись была свежая.
Слово, от которого бросало в дрожь.
«Убийцы»







Глава 5





Катя, дрожащими руками, вставила ключ зажигания.
Сердце замерзло только от одной лишь мысли, кто это мог написать.
Вчерашний сон всплывал из глубин подсознания на поверхность, как пугающая реальность.
— Ты собираешься так ехать? — удивилась Ника. — что о нас подумают?
— Мне плевать. — ответила Катя.
Они выбрались со стоянки и, через несколько минут, на ближайшей заправке, они оттирали, пригретые солнцем, корявые буквы из красной краски.
Краска смылась.
Девочки успокоились.
Катя зашла в магазинчик. Купила в нём поесть и, совсем скоро, они были в пути.
Покинув город, они ехали по тридцатому шоссе.
Ника нащёлкала по радио волну. Передавали новости.
Как в глубоком гипнозе, Катя слушала последние известия очень внимательно. Она боялась пропустить что-то важное, а в голове крутился вопрос «Нашли ли тело Бориса или нет?»
Диктор зачитывал биржевые сводки и несколько новостей о политике. Ни слова об убийстве Бориса, ни единого намёка на криминал.
— Кать! — крикнула Ника. — Мы едем не по той полосе.
Опомнившись, Катя поравнялась со встречной полосой. Она уже ничего не понимала вокруг. Все мысли были о Борисе.
— Я до сих пор не могу выкинуть его из головы. — поделилась переживаниями Катя. — Мне кажется, что он преследует меня.
— Что ты говоришь! — вскрикнула Ника. — Не мудрено, ты всё время в шоке.
— Его до сих пор не нашли.
— Выбрось из головы, сестрёнка. Забудь, что он когда-то был твоей частью. Его больше нет. Он в прошлом.
Ника говорила, а сама думала. «Господи, что я делаю. я говорю, будто обсуждаю какую одежду надеть или забыть про потерянное колечко. Нет, я сама впуталась в это безумие и еду в одной машине с убийцей».
— Может ты права, сестрёнка. — ответила Катя. — Просто, должно пройти какое-то время.
Ника кивнула.
— А сейчас, чтобы нас не пало подозрение, мы должны уехать подальше от города. Наших пальцев в доме осталось предостаточно.
— Наивная ты. — ответила Ника. — Нам не скрыться, я вот, что думаю. Надо отыскать полицейский участок и сдаться.
Катя затормозила.
— Ты в своём уме?
— А что?
— У нас миллионы в кармане, а ты предлагаешь поехать в полицию? Да, они все деньги конфискуют, а нас посадят.
— Ты не понимаешь, Кать. — оборвала её тираду, Ника. — Нас рано или поздно будут искать и поймают, и вот тогда нам точно будет не отвертеться. Зачем только я ввязалась в эту аферу с тобою, больше всего виню себя.
Ника расплакалась.
— Перестань. — утешала её Катя. — Убийца я, а не ты. Ты здесь, совсем, не причём. Посадят меня, а ты не причастника, правда же.
— я с тобой.
Ника размазывала по шокам тушь.
— Не хочу тебя терять, Кать. Это, просто, кошмарный сон. — сказала она. — Всё что было и сейчас. я очень хочу проснуться, но не знаю живу ли я. Столько времени прошло, я не хочу тебя терять.
— Глупая.
Катя обняла Нику.
— Ничего страшного не произойдёт, обещаю. Мы исчезнем из страны раньше, чем нас найдут. И будем лежать под пальмами. Только больше не плачь. Хорошо?
Катя протянула Нике платок.
Они въехали в портовый городок. Купили билеты на круизный лайнер.
— Круиз сегодня вечером. — сказала мягким голосом кассирша. — Не опаздывайте. Приятного путешествия.
— Спасибо. — кивнула и улыбнулась Катя.
В терминале было много народу. Все куда-то спешили, так, что в зале ожидания возникла суета.
— Пойдём. — сказала Катя Нике. — У нас ещё пять часов до лайнера, а я так проголодалась, жуть.
Они протолкалися к выходу. На них никто не обратил внимание. Люди не знали, что среди них бродят опасные люди.
Катя уже открывала дверь на улицу, как Ника схватила её за руку. Девушка, тот час, остановилась, но бурный поток людей вытолкал их на улицу.
Пахло дождём.
— чего ты хотела? — спросила Катя. — Нас чуть не задавили.
— я боялась тебя потерять. — ответила девушка.
— Ты меня напугала, я думала что-то важное.
— А чего нам бояться? — спросила Ника. — Нас же никто не знает.
— Знают, детка, знают. — Катя добежала до машины и запрыгнула в неё.
— Надо успокоиться. — сказала она себе. — Со мной всё в порядке.
Но она то знала, что всё это не так, а миллион в багажнике превращал её в параноика.
— Где же Ника. — спросила сама себя Катя.
Она посмотрела в зеркало и увидела, что девушка остановилась у багажника и смотрела.
— Ник, долго ты, где тебя носит?
— Иди сюда! — позвала Ника. — И посмотри.
— Ну, чего там ещё. — стукнула она по рулю.
Не хотя, Катя выбралась на опасный воздух, где их могли заметить, и подошла к Нике.
— что ты там нашла? — спросила она, стараясь сдержать нервозность в голосе и липовую улыбку.
Ника провела рукой по царапине на весь багажник.
Рваные, корявые буквы впивались, как пыль, в глаза Кати. То же самое слово она уже видела, когда они уезжали из отеля.
Их явно кто-то преследует.
— Чепуха. — отмахнулась Катя. — Просто, кто-то расцарапал машину. Хулиганы.
— Ой, сестрёнка, что-то не похоже. Ты мне сказала, что о нас тут никто не знает.
Катя закивала.
— Но так кто хочет нас разоблачить?
Сердце Кати билось очень сильно, она глотала воздух губами.
— В машину.
Девушки запрыгнули и выехали со стоянки.
— «Это только царапины» — крутилось в голове у Кати. — «Их, явно, кто-то разыгрывает и рисует на машинах черти что. А Ника, какая же она ещё дура, что замечает такие мелочи.»
через пятнадцать минут, они доехали до приличного кафе. Катя припарковала автомобиль во дворе, так, чтобы надпись не бросалася в глаза.
Убийцы... Убийцы...
В кафе, они заказали большую пиццу, салат и пару стаканов вкусного, свежего сока.
Девушки сели у окна и не привлекали внимание.
— Мне не нравится всё это. — сказала Ника, откусывая кусок пиццы.
— Да, обслуживают здесь не очень. — Катя водила вилкой по тарелке и нанизывала горошины.
чемоданы с пробирками и деньгами, они спрятали под стол.
— я о другом. — прошептала Ника. — Тебе не кажется странным, что кто-то знает, что ты вытворила с Борисом. И страшные машины под окнами в два часа ночи, и надписи на капоте.
— Нет. — возразила Катя. — С чего бы это. У тебя богатое воображение.
— Но, ты то знаешь, что нас ищут. Они нашли тело Бориса. Ты даже не попыталась смыть пальчики. — выпалила Ника.
— Тише. — прошептала Катя. — я вижу. Но, нас ищет не полиция.
— А кто? — с волнением в голосе, спросила Ника.
— Нет, точно не они. Если полиция узнала опечатки, то арестовала нас бы её вчера или сегодня.
— Бред. — отрезала Ника. — Ты сама в это веришь?
— я, совсем, уже ни во что не верю. — призналась Катя. — Теперь мне всё кажется враждебным, и я не могу успокоиться.
— Не переживай, всё образумится. — утешила Ника.
— А вот и не правда. Они где-то здесь.
— Кто?
Ника осмотрелась по сторонам, но в кафе сидели обычные мужчины и женщины.
— Не вертись! — сказала Катя. — И я чувствую, что они следят из-за денег. Больше не за чем.
Раздался звонок на мобильный Кати.
— Кто это? — спросила Ника.
Катя подскочила на мест.
— Номер засекречен. — ответила она, чуть не заплакав.
— Не отвечай. — пригрозила Ника.
— Х... хорошо.
Катя хотела сбросить, но в панике нажала на приём звонка.
— О, нет. — прошептала Ника.
В трубке раздался хриплый мужской голос.
— Алё, здравствуйте, госпожа Листьева?
— Да, это я. — пролепетала Катя. — Вы кто?
— я знаю, что вы сделали со своим мужем. — ответил он.
— От куда вы знаете? — не понимала Катя. — Вы ошиблись номером, я никого не убивала, мы поссорились, но я... а вообще, какое это имеет дело. я не обязана вам рассказывать.
— Нас не интересует ваш муж. — ответил хриплый голос. — У вас наши деньги.
— К... какие деньги?
Катя толкнула ногой чемодан.
— Мы знаем, где вы находитесь, кафе, на Тиховодинской 31, мы идём к вам.
В трубке раздались гудки.






Глава 6




Схватив Нику за руку, Катя бежала через черный ход кафе. Она бежала, не зная куда.
— Постой! — кричала Ника. — Давай отдадим им деньги.
— Ты говоришь глупости! — задыхалась в слюнях Катя. — Отдать целый миллион, и не думай.
— Сестрёнка, я боюсь. — хныкала Ника.
Они бежали через закоулки к порту и тащили в руках чемоданы с драгоценностями.
— Эти деньги не наши. От них надо избавиться и как можно скорее.
— Нет, нам нужны деньги. я отдала пол года жизни с Борисом, чтобы заполучить их и, теперь, нас не остановят.
— Ты даже не знаешь, кто они.
— Плевать.
Они забежали в терминал и плюхнулись на сидения. Обе глотали смрадный воздух порта.
— Сколько до рейса?
— чуть больше двух. — Ника посмотрела на Катю. — Давай отдадим, они зло.
— Не дам, я сказала.
Катя скривила рожицу.
— Они наши.
— От них все несчастья.
— Тебе не понять, как мы жили в бедности, когда нельзя было себе позволить купить то или это.
Раздался звонок.
— «Противный звонок, который разрушит нашу жизнь». — подумала Катя.
— Дай сюда.
Ника выхватила телефон и отключила его. Она вынула сим-карту и бросила её в урну.
— Вот и всё.
Катя сглотнула.
— Но мне страшно, сестрёнка. Вдруг, они серьёзно?
Теперь звонил мобильный Ники.
Девушка испугалась не меньше, чем её сестра в кафе. Она попыталась прочитать в глазах Кати ответ, но видела лишь дикий страх.
— Не отвечай, ради бога, не отвечай.
Телефон играл мелодию.
Мимо проходили люди и обращали внимание на двух сестёр с чемоданами.
— Как ты думаешь, может ответить?
— Не-а. — качала головой Катя.
У неё поднялся пульс, и в голову ударила кровь.
Ника смотрела на сестру. Девушка умоляла не брать.
— Алло. — сказала Ника.
— Мы вас нашли. — сказал, тот же, хриплый голос. — Сидите на месте, убийцы.
Проходящие мимо люди повернулись к девушкам. Впервые в жизни, девчонки удостоились пристального внимания пассажиров.
Девушки улыбнулись, на них никто не смотрел. Толпа людей спешила к выходу.
— Невозможно! — прошептала Катя.
Они слились с толпой и добрались до женского туалета.
— Ну, вот здесь они врятли найдут. — улыбнулась Катя.
Она подошла к раковине и умылась. Её каштановые волосы, здорово, растрепались за день.
Ника вытерла салфеткой пот и размазывала специальный крем по лицу.
— Сестрёнка, милая. — лепетала она. — Давай отдадим денюшки. Мы и так с тобой хорошо живем, а они могут быть ворованные или бандитские.
— Какая ты у меня трусиха.
Катя причёсывала волосы и любовалась в зеркало на девочку-шоколад.
Звякнула ручка двери.
В дверь постучали.





Глава 7





Девушки испугались, вскрикнули и прижалися в угол.
— Возможно какая-то женщина ломилась по своим делам — решила Катя.
— Ушла? — спросила Ника.
— Может быть. — ответила Катя. — Пойдём от сюда. Мне плохо.
Они надели солнечные очки и выбрались из терминала. К ним на встречу шагали люди, и в каждом девушки видели хозяина хриплого голоса.
— Деньги надо спрятать, чтобы никто не нашёл. — поделилась мыслей Катя.
— Зачем? — спросила Ника.
Она не понимала, что происходит с ней. Она помогает убийце, своей сестре. Это, невыносимо, подло, она же нарушает закон.
Катя, чуть не, бежала. Она сжимала в руках заветный чемодан и боялась, как бы кто из прохожих не напал на неё.
— Меньше подозрений будет. — ответила она и не останавливалась.
— А ты уверенна? — не успевала за ней Ника.
— Будем надеяться, что в лицо они нас не знают.
Они обогнули большое озеро и нашли под старой ивой лисью нору.
Скинув в неё чемоданы, Катя и Ника натаскали булыжников и присыпали сверху землей и травой.
— А теперь по магазинам. — крикнула Катя, но тут же отскочила в сторону.
За кустами шиповника кто-то шевельнулся.
Девушки смотрели на кусты. Лица их выражали испуг.
— Ты думаешь, кто-то видел, как мы закапывали чемоданы?
— я не видела. — не отрывая взгляда от кустов, прошептала Катя. — В заброшенном сквере редко гуляют.
Они отошли от норы, медленно направились в сторону леса и спрятались за ветками.
Опять раздался хруст.
Сестрёнки переглянулись, но с места не сдвинулись.
— Скорее всего, зверь. — сказала Катя.
На дорогу выскочила из кустов лиса. Она долго смотрела на девушек, а потом свернула к папоротнику и затерялася в траве.
— Повезло. — выдохнула Ника. — Всего лишь лиса.
— Ага.
Девочки обошли озеро, перебрались через густой лес и направились к городскому универмагу.
Они походили по магазинчикам, сменили одежду, надели парики, и так изменились обликом, что друг друга не узнавали. Новые сумочки, украшения, всё, что превращало их в других людей, а старые вещи, они выкинули в люк, по дороге к порту.
— я сомневаюсь, что мы поступаем правильно. — вновь, пыталась разжалобить сестру Ника.
— Всё в порядке!
Катя смотрелась по дороге в зеркальце и поправляла парик.
— Поживем недельку в гостинице. Когда всё уляжется, мы заберем деньги и исчезнем из города.
— Как знаешь.
Они поменяли билеты на лайнер и, не говоря ни слова, направились в гостиницу в трёх стах метрах от порта, с видом на море и сквер.
В номере шикарного отеля, Катя почувствовала защищённость. Даже в новом облике, она внутри чувствовала, что чьи-то невидимые глаза наблюдают за ней.
Ника убежала в ванную.
Она хотела закрыться от страха реального мира, в четырёх стенах, где тревогу и страх смоет вода. Она забудет страшный звонок и леденящий душу голос, который раздирает душу, при мысли, что какие-то страшные люди знают, где они сейчас.
«А может и сейчас, они сидят в шкафу номера и знают, где мы прячемся. А если они призраки, и ходят сквозь стены и видят всё.»
Бурлила горячая вода. Она забрала все мытарства и тревоги с души бедной девочки, и Ника почувствовала, как напряжение покидает её, а на её место приходит живительное успокоение и теплота.
Разнежившись в теплой просторной ванне, Ника осознавала, что их пугают неизвестностью. На самом деле, они ищут, ищут, но скоро найдут.
Эту ночь сёстры спали беспокойно. Они прижались друг к дружке и слушали темноту, шаги в коридоре, скандалы постояльцев в соседних номерах.
Катя боялась закрыть глаза. Ей казалось, что как только она их закроет, то в номер ворвутся люди в масках и повяжут их. Но больше всего на свете, она боялась, что к ней в номер явится Борис.
Ближе к полуночи, раздался звонок в настольный телефон номера.
После пятого гудка, Катя спросонья нащупала трубку и поднесла к уху.
— я слушаю.
— Привет. — ответил хриплый мужской голос.







Глава 8




Катя отбросила трубку и вскочила. Она зацепилася за одеяло и полетела на мягкий ковролин. Поднявшись, она подбежала к Нике.
— Проснись, они знают, где мы, проснись, они скоро будут здесь.
— Не может быть, Кать, это сон.
— Нет, не сон, Ник, скорее.
Она схватила Нику, схватила в охапку одежду и парики. Потом, они выбежали в нижнем белье на светлый коридор.
Послышалось движение лифта. Кто-то поднимался на их этаж.
— Сюда.
Катя потащила Нику по лестницам. Они бежали на самый верх, даже не понимая от кого. Босыми ногами по бархатным ступеням.
Выход на крышу оказался закрыт. черная, стальная решётка преграждала девушкам путь.
— Мы в западне. — прошептала Ника. — Они поймают нас.
— Не глупи.
На ступеньках послышался топот ног, а с другой стороны коридора раздался звон колокольчика лифта.
— Они уже у номера. — перешла на писк Ника. — И найдут нас.
Катя потянула Нику в коридор. Они пробежали мимо лифта и завернули за угол.
— Одевайся, чего стоишь. — дрожащим голосом процедила Катя.
Ника кивнула и дрожащими пальцами напяливала парик, блузку и джинсы.
В коридоре раздавались голоса. Они становились громче и приближались к углу, где стояли две испуганные девушки.
На этаже зазвенел колокольчик. Двери лифта открылись, и из него вышел мужчина лет сорока и направился к углу.
Ника и Катя побежали к балкону для курильщиков и заметили пожарную лестницу.
Мужчина и группа людей в масках добрались до угла.
— Лезь! прошипела Катя.
— Боюсь! — застонала Ника. — я упаду.
— Лезь, дура. — толкнула её Катя.
Ника перебралась через перила и заскользила вниз. За ней карабкалась Катя.
Когда мужчина добрался до балкона, сестёр скрыла тьма. Он осмотрелся, выдавил ядовитую ухмылку и исчез в коридоре.

***

Превознемогая усталость, сёстры плелись вдоль ночных улиц города и стонали.
У Ники болела голова. Холодный ночной воздух вгонял в дрожь и без того разгорячённые тела.
Девушки добрались до ночного клуба. Вышибалы пропустили их бесплатно.
Державшись за руки, Ника и Катя пересекли танцующее море подвыпивших людей и сели у стойки, не далеко от шеста, на котором крутилась пышногрудая блондинка.
Ритмичная музыка, на укуренном танцполе, заставляла всех собравшихся дёргаться под её ритм.
Катя заказала два безалкогольных коктейля.
Вид у девочек был измотанный и усталый.
— Прости меня, Ника. — сказала Катя, поправляя чёлку со лба. — я виновата перед тобой. Ты была права.
— я не сержусь. — ответила девочка. — Но, я не понимаю одного. Как они нашли нас?
Бармен принёс коктейли.
Катя заплатила с чаевыми.
Бармен спросил, не желают ли они ещё чего, но девочки отказались.
— Это невозможно, мы же стали другими, почти другими. — сказала Ника.
Катя смотрела на Нику и подбирала ответ, но сама уже плохо соображала. Ей казалось, что эти люди скоро найдут их и здесь. С этой мыслей, ей защемило сердце.
— Не знаю, Никуль. Представляешь, я совсем не соображаю.
Ника достала из сумочки телефон, пощёлкала.
— Второй час ночи. — сказала она. — У этого телефона вечно садится зарядка.
Она поднесла трубочку к губам и пила коктейль.
— Телефон, говоришь. — смотря на картину на стене, проговорила Катя.
— Угу. — кивнула Катя.
— Ну, всё правильно. — ответила Катя. — Они скоро будут здесь. — сказала она.
Ника поперхнулась.
— Ты в своём уме, сестрёнка, кому взбредёт в голову искать нас в ночном клубе, здесь все лица одинаковые.
— Дай телефон. — она выхватила у Ники из рук.
— что ты делаешь? Отдай! — закричала Ника.
— Ну, правильно! — ответила Катя.
— Не поняла?
Ника тянулась за телефоном.
— Телефон. — подытожила Катя. — Они находят нас по телефонам.
— Как? — глаза девушки округлились и она одёрнула руку.
— Симка, вытащи симку.
Ника схватила телефон, вскрыла его и вытащила сим-карту.
— Правильно? — спросила она.
— Сломай её. — ответила Катя.
К ним подкрался красивый парень. Он, как призрак, появился перед девушками.
— Потанцуем? — спросил он.
— Нет, мы не танцуем. — ответила Катя.
— Жаль. — ответил он. — Тогда может познакомимся? — выпалил он.
— Слушай, парень, отвали. Мы брата скинхеда ждём. — ответила Ника и скорчила рожицу.
— Всё, понял. — замотал руками парень и исчез в толпе.
— что мы будем делать? — спросила Ника. — Сидеть и ждать, что может они не придут?
— Нет. — сказала Катя и поправила чёлку. — они знают, что мы здесь и мне страшно.
— Не бойся!
Ника взяла Катю за руку.
— Давай переждем до утра здесь, в клубе. Людей тут много и если будем веселится, то всё пройдёт.
— Не-а. — сказала Катя. — Мы уйдем от сюда. Тут опасно. У них могут быть свои люди.
— Но я устала. — Ника взглянула наивными глазками. — Останемся может?
— Нет, уходим. — отрезала Катя и потащила Нику к запасному выходу.
Среди курева и гари, Катя и Ника перебрались через людское море к входу. Громкая музыка затихала в дали. Не успели они выбраться с танцпола, как в двери клуба ворвались вооруженные люди в масках и открыли огонь.






Глава 9





Музыка затихла.
Катя и Ника замерли среди толпы в ожидании.
Раздались женские крики. Весь танцпол затих. Люди перестали дёргаться.
— Всем стоять. — крикнул командный голос. Девушки его не узнали. — На выход по одному! — скомандовал он.
Пока не зажглось основное освещение, Катя и Ника поползли к служебному ходу.
Кате казалось, что её сердце сейчас выпрыгнет, разорвав грудную клетку. Затаив дыхание, она дёрнула за ручку, но дверь оказалась заперта.
И тут она почувствовала, как кто-то схватил её за плечо.
Сердце упало, камнем, в ноги.
— Ника, Ника, ты? — прошептала она. — Ник?
Она развернулась и увидела в ужасе лицо Ники. На глазах её выступили слёзы. Да, слёзы, но почему она видит их так чётко?
Включили освещение.
Головорезы направились вдоль стен клуба.
«На чёрных масках ни капли жалости.» — подумала Катя.
И тут сзади неё открылась служебная дверь. Из неё вышла официантка, молодая, эффектная девушка.
Катя развернулася, оттолкнула девушку и кинулась бежать. Ника последовала за ней. Она перепрыгнула сбитую с ног официантку и пустилася за сестрой.
Официантка закричала и привлекла внимание людей в масках. Они подбежали к ней.
— Куда? — спросил один из них и схватил перепуганную женщину за подбородок.
— Туда, туда!
Она замахала рукой к двери.
Мужчина в маске оттолкнул бедную официантку, прострелил замок и команда людей в масках побежала за девушками.
Ника поспевала за сестрой. Они неслись по тихим коридорам и поворотам.
Сотни дверей мелькали перед ними.
Не чувствуя ног, Ника задыхалась и топотала. Казалось, что она заменяла стадо разъярённых слонов.
— Скорее же. — подбадривала Катя.
Она подгоняла сестрёнку.
— Они нас догонят. я слышу их шаги! — ревела Ника. — я хочу сдаться, Кать, пускай.
— Замолчи и беги. — торопила её Катя.
Они добежали до лестницы, ведущей в жилые квартиры.
— Давай передохнём. — я не могу бежать. — Ника присела на ступеньку. — Ноги не слушаются, ты беги. я скажу им, где деньги лежат.
Она не успела договорить, как в коридорах послышался шум от топота резиновых ботинок. С каждой секундой, они приближались.
— Ника. — взмолилась Катя. — Ну, пожалуйста, выслушай меня. Ты — моя младшая, самая лучшая сестра и я тебя им не оставлю, соберись.
В глазах Кати читался и ужас, и сумасшествие. Она схватила Нику за руки и улыбнулась.
— Если тебя поймают, я никогда себе не прощу.
— Они бегут сюда. Бежим.
Ника вздохнула и не оглядываясь, помчалась за сестрой. Со страшного утра, она потеряла покой и сон. Она не боялась ни чего, но страх смерти заставил забыть её, кем она была до чемодана с деньгами.
Кровавыми деньгами...
Преследователи уже взбирались по лестницам.
«Машины убийцы, призванные убивать всех без жалости, с холодным сердцем» — думала Ника. — «Такие люди не оставят нас в живых, даже получив деньги. Все деньги. Нас просто убьют.»
Она почувствовала, как по спине пробежались мурашки.
Лестница последнего этажа обрывалась чердаком, и девушки молились, чтобы он оказался открытым.
В спотыкаясь о ступеньки, Катя рванула на себя решётку, и она оказалась не заперта.
Снизу доносились злобные голоса и топот ног.
— Скорей!
Катя вытащила Нику через люк. Девушка потащила сестрёнку по скользкой крыше во тьме. Не видя крышу под ногами, Катя сжимала кисть Ники, и они бежали превознемогая дикий страх падения.
Сильный морозный ветер дул в лица. Он дул и свистел.
Подбежав к концу дома, девушки остановилися. Впереди был пяти десяти метровый обрыв, за которым через пять метров располагался второй дом.
— Нам не до прыгнуть. Это конец. — крикнула Ника, придерживая парик.
На другом конце дома появился столб света и на крышу юркнуло две тени.
— Мама! — закричала Ника.
— Прыгать опасно. — ответила Катя. — Разобьёмся.
Две страшных тени приближались к ним.





Глава 10




Ника кружилася на месте и не понимала, почему в ушах раздаётся шум, а во рту болят скулы.
— Катя! — крикнула она.
Сбоку кто-то подбежал и схватил её.
— Отпустите! — закричала она.
Ей заткнули рот и она почувствовала, как знакомый женский голос сказал ей.
— Прыгай.
И она прыгнула.
Девушки оказались на балконе девятого этажа. Не раздумывая, Катя схватила первый попавшийся предмет и кинула в окно балкона.
Послышался треск битого стекла.
Без слов, Ника поняла и нырнула в стеклянный проём. Она приземлилась на ковре и почувствовала, как правую руку пронзила боль.
За ней прыгнула Катя. Она шарила по темноте руками и нащупала большие две двери.
Ника скатилась за больную руку, но замолкла, подавив в душе крик.
— Сюда. — прошептала Катя.
Ника поддалась на шёпот.
— Лезь!
Катя толкнула Нику в платяной шкаф и захлопнула двери, как в комнате зажёгся свет и в неё вошли женщина лет тридцати пяти, и девочка подросток.
— О, боже! — женщина поднесла руки к шокам. что здесь случилось?
— Мам! — крикнула девочка.
— Стой там, малышка. — ответила мать.
Она подошла к окну и занавесила шторы.
— Господи, тут стёкла. — закричала она. — Кто это сделал?
Она не успела договорить, как раздался скрип дверцы шкафа.
Женщина сглотнула и уставилася на полуоткрытую дверцу шкафа.
Поднявшись в ковра, женщина сделала шаг к шкафу, как, вдруг, сзади на неё с балкона на прыгнули два мужика и повалили на пол.
Девочка закричала.
— Лови её. — раздался голос.
Второй догнал напуганную и кричащую девочку и, приведя её назад, кинул на пол перед матерью.
— Отпустите! — вскричала женщина. — Вы не смеете. я позвоню в полицию.
Тем временем из приоткрытой двери, спрятавшись в платьях, сидела Катя и всё видела. Она видела глаза мужчин налитые злобой, видела слёзы девочки, которой надевали наручники.
— Думали от нас убежали, суки. — сказал кто-то.
Катя не шевелилась и не дышала. Она готова была закричать, но сжимала рот рукой.
В квартире стало тихо, но свет горел.
Катя ещё посидела немного, но осмелев, приоткрыла дверцу. Её бил озноб.
Залитая светом комната оказалась пуста. Ветер трепал занавески. Разбитые осколки окна валялись на ковре, но ни матери, ни ребёнка, ни людей в масках не было.
Следом за Катей, выбралась Ника. Она подошла к сестре, которая держала в руках фотографию матери и дочери, и на её глазах появились слёзы.
— что там с твоей рукой? — спросила Катя. — Давай обработаем.



Глава 11




По ночным улицам блуждал холодный ветер. Он завывал в ночной глуши и пинал мелкий мусор.
В спящий сквер брели две девушки. Они слышали шелест листвы и звуки проезжавших рядом автомобилей. Идя по гравийной дорожке, они не спешили, казалось, идти им было некуда.
Наконец, та, что ниже ростом, спросила высокую, пышногрудую с белыми волосами.
— Их забрали?
черноволосая Катя молчала. Она смотрела на дорожку и в глазах читалась безнадёжность.
— что же ты молчишь? — спросила Ника.
— Да. — ответила Катя. — На их месте должны были быть мы, но я не знала, что так выйдет.
— Это всё из-за тебя! — Никни голос срывался на вопль.
Она толкнула сестрёнку и выла.
— И твоих денег. Ты виновата, что поймали других.
Она подскочила к сестре и, от отчаянья, колотила Катю, сквозь слёзы, рыдая, и кричала на сестру всё подряд.
— Они убьют их. Ты разбила судьбы двум чужим людям. Они не скажут где деньги и им конец. Как я могла, дура, пойти с тобой на это. Ты жестокая.
Катя обняла и прижала к себе сестренку.
— Успокойся, Никуль. Мне, тоже, не хорошо сейчас. я знаю, ты очень устала.
— Ты жестокая. — колотила девочка по спине. — Мы убили ещё двух человек. Как мне быть спокойной?
Она продолжала всхлипывать и ощущать горечь слёз, текущих по шокам. Задыхаяся в слезах, она продолжала кричать и вздрагивать от прилива адреналина.
«Если бы ты знала сестрёнка, что чувствую я, убийца, как мне хочется быть тобой, а ещё больше, вернуть всё назад и забыть про Бориса, злосчастные деньги, и быть рядом с тобой».
— Успокойся, Ник, успокойся, милая. Мы ни в чём не виноваты. Так сложились обстоятельства.
Она гладила Нику, а в глазах застыла боль, которая жгла её сердце. Всё безумие, Катя видела перед собой, как она убивала Бориса ножом в шею, как она сидела в шкафу между платьев, и людей в масках, которые задерживали мать и ребёнка.
— я тебя ненавижу! — сказала Ника.
Задыхаясь, она ловила холодный воздух ночи.
— Ты больна, Кать, слышишь... ты безумна.
Катя молчала и смотрела в даль.
Начал капать ледяной дождь. Он усиливался, лил стеной и шипел.
Ника и Катя стояли в обнимку и закрыли глаза.
Дождь избивал лица.
Девушки тяжело дышали. Их груди поднималися и опускалися. Одежда промокла, но Катя и Ника не замечали дождя, они стояли в обнимку, как родные, любящие друг друга. В первый раз, они почувствовали, как хрупок жестокий мир, где ты никому не нужен.
Успокоившись, Ника шепнула Кате.
— я не понимаю мир. я устала. — сказав, она прижалась к плечу и закрыла глаза.
— я люблю тебя, сестрёнка. — ответила Катя. — Просыпайся, пошли.
Они выбрались на улицу. Сотни огней горели в жилых домах. Двуглазые фонари освещали улицы ядовито-жёлтым цветом.
«У каждого есть крыша над головой». — подумала Катя. — «А у нас есть деньги и мы нищие.»
— Где мы теперь будем спать. — спросила Ника. — У тебя есть знакомые в городе?
— Нет, дорогая, я никого тут не знаю. Мы бы могли переночевать в ночлежке для бездомных.
— Нет, нет, нет. — возмутилась Ника. — Даже не думай. Ты представляешь, как там воняет перегаром. Фу, как тебе, вообще, взбрела такая мысль.
— Ты знаешь лучше?
Катя поправила чёлку, которая была теперь липкой и противной. — Мы промокли, там нам дадут одежду.
Ника остановилась и затоптала по лужам.
— Никогда, что угодно, только не бомжовка.
— чем тебе она не нравится? — спросила Катя. — Считаешь себя чистоплотным существом. А ты не забыла наше детство, когда мы ели всякую гадость и носили рваньё.
Дождь перестал капать.
— Теперь я другая. — ответила Ника. — Забудь, что было с нами в прошлом. я давно выкинула из головы все ужасы бедности и не собираюсь обратно возвращатся, чего и тебе советую.
— Какая же ты допотопная девчонка, прямо, как в детстве. — вздохнула Катя.
— А ты всё тяже безбашенная. — ответила Ника.
Она отвернулась и побежала.
— Ника стой! — крикнула Катя. — Мы заблудимся.
Она сорвалася с места и устремилась за беспечно бегущей девочкой.
Усталость брала своё, тело больше не слушалось Нику, и она, добежав до дверей, с зашарпанной вывеской, плюхнулась на ступеньки.
Катя догнала её. Она держалась за грудь и прижималася к стене панельного строения.
— От куда в тебе столько сил? — спросила Катя. — Ты бегаешь, как спринтер.
Ника не смогла объяснить.
Катя взглянула на табличку над дверью и самые страшные предчувствия ожили перед ней.
Над старой деревянной дверью, чёрной отслоившейся краской, при тусклом свете фонарей, переливалось слово.
То, самое страшное слово.





Глава 12





— чего ты испугалась? — спросила Ника. — По крайней мере это не бомжовка, а временный скит.
— Там я встретила тебя в первый раз. Ты не хочешь сказать, что мы переночуем в приюте?
— Мне всё равно. — с безразличием ответила Ника. — Нам не привыкать.
Они постучали в дверь. Потом ещё раз. На третий им открыла дверь старая женщина.
— чего вам? — спросила она.
— Можно мы у вас одну ночь переночуем? — спросила Ника.
— Мы заплатим. — добавила Катя. — У нас есть не много.
Старушка провела взглядом по девушкам, потёрла нос и поправила очки.
— Извините. — сказала она. — Но я не имею права впускать всяких замарашек. Вам бы совести нахальные девки. Шляются по борделям, а когда надоест, прибегаете, место ищите. А вот хрен вам.
Она захлопнула дверь, и девушки услышали звяканье замка.
— Не поняла? — спросила Катя. — Это кто из нас ****ь?
— Как она смеет так с нами разговаривать. Ну я ей сейчас.
Ника замахнулась на дверь, как её руку перехватила Катя.
— Пойдём, пойдём от сюда. Мы зря тратим время.
Рука Ники обмякла и девушка, без эмоций, уставилась на сестру.
Она подчинилась голосу Кати.
— Мне холодно. — сказала она. — Мне очень холодно.
На небе из-за туч светила луна. Она возвышалася над небоскрёбом, к которому по пустынным улицам шли две девушки.
— А ты считаешь меня блудной женщиной? — спросила Ника.
Катя прижала её к плечу и смотрела на свинцовые тучи.
— Ты ещё совсем маленькая. — ответила она и улыбнулась. — Секс не сделает тебя счастливой. Когда ты не любишь, ты просто тело, даже за деньги.
— Но ты же спала с Борисом за деньги и подарки.
Катя захохотала.
— Да, но мне не нравился секс. Ай, не слушай меня, я такая глупая.
Ника заметила знакомое кафе бистро и их машину, которую меж улиц припарковала Катя.
— Мы ходим кругами, Кать, мы здесь были. — сказала Ника.
Она сильнее сжала руку Кати.
— Тише, милая, не шуми. я хочу залезть в нашу машинку и мы тихо уедем из города.
— А как же деньги? — спохватилась Ника. — Мы их оставим?
— Заберем, конечно. — послышался ответ. — Только в другой раз. Помолчи сейчас.
Они прокрались через соседний двор к аптеке, где Катя припарковала чёрную Тойоту. Обойдя автомобиль, они доползли до дверц. Огляделись и залезли в салон.
— Ника не хлопай! — прошептала Катя.
Ника закивала.
Впереди стояли машины, сзади тоже. По бокам улиц струился рваный туман с залива. Горели фонари, на пустынной улице ни единой души.
Катя напрягла зрение, чтобы смотреть сквозь туман. Ей чудилось, что в кустах кто-то прячется.
На улице царила тишина, пугающая тишина.
Катя водила носом из стороны в сторону.
— Тебе не кажется, что садясь в машину, за тобой следили? — процедила сквозь зубы Катя.
— У тебя паранойя. — ответила Ника. — Считай нас уже поймали.
Ника, цинично, подумала о матери-одиночке и девочке.
«Моли господа бога, чтобы эти подонки от нас отвязались».
— Ты напряженна, успокойся. Видишь, мы другие. Уже в машине. Не холодно и ладно.
Она хлопнула дверцей.
— Вот и всё.
— Согласна.
Катя захлопнула дверцу, завела мотор и вырулила на проезжую часть.
Ника сразу достала с заднего сидения пуховую куртку и надела её. В правом кармане она нащупала библию. Пролистав, она сунула толстую книгу в пуховик и съёжилась комочком.
Не смотря на работающую в машине печку, холод ночи проникал в машину и заставлял Катю стискивать зубы. Мокрая одежда вызывала противные ощущения при прикосновении с телом.
Она держала руль, но боялась, что сон сломит её выдержку, машина потеряет управление, и они врежутся.
За горизонтом возвышалось здание порта, которое работало круглосуточно.
Скорость на спидометре держалася в районе пяти десяти километров. Катя не обращала на спидометр ни малейшего внимания, она что-то задумала.
— По медленнее. — испугалась Ника. — Мы врежемся!
— я всё держу в руках. — ответила Катя.
Наконец, Катя остановила машину. В двух стах метрах от сюда находился тот самый парк Розен, где девушки спрятали чемоданы. Здесь оказалось тихо. Горели фонари частных домиков. Тусклый, жёлтый свет расплывался, как масляная река по асфальту. Катя застыла в ожидании.
Призрачный туман летал по воздуху и задевал, рваными клочьями, кусты и ветви деревьев.
Катя залезла на заднее сидение и нашла сухую одежду. Она переоделась. Затянув воротник свитера повыше, она накинула ветровку и перебралась вперёд.
— Ник. — сказала она.
Ника спала, прижавшись к дверце. Она посапывала и вздрагивала от дурных сновидений.
— Спи. — сказала Катя. — Конечно, ты сегодня слишком многое пережила.
Катя накрыла сестру пледом, цвета леопардовой кожи, погладила по волосам. Девочка улыбнулась. Катя смотрела на сестру и восхищалась ею.
«я сломала ей жизнь». — думала Катя. — «Она теперь живёт со мной в постоянном страхе. я причиняю ей боль, так же, как причиняю себе. С каждой минутой рушу свой мир и её.
— я скоро вернусь. — сказала она и ласкала по плечу. — я постараюсь как можно быстрее, не волнуйся, и мы исчезнем из города.
С этими словами, Катя накинула капюшон, вышла из машины и, прихватив из багажника фонарь и лопату, перелезла канаву и вошла в парк.
Она прошла через чащу, обогнула старое озеро и нашла плакучую иву. Не теряя времени, она быстро нашла разбросанную траву, воткнула лопату в сырую землю и начала копать.
В парке раздавались жуткие возгласы дикой фауны. Туман, клубками дыма, как огромное облако, надвисал над водной гладью.
Вытащив последний булыжник, Катя засунула руку и нащупала чемоданчики. Она рванула их и, бросив лопату, поспешила к машине, где ждала её Ника.
Не смотря на ночной холод, Катя смахивала пот со лба и пробиралась сквозь гущу кустарников. Она радовалася, что деньги при них и можно уезжать.
Но вдруг она остановилась, из-за спины раздался шелест листьев. Оказалось, что она в лесу не одна.
Сердце замерло.
Катя повернулась на шелест и, водя фонариком, всматривалась в кусты.
Шорох повторился.
— Кто здесь? — крикнула она. — А ну, выходи.
Затишье.
Катя сжала губы и оглядывалась по сторонам, в тёмном лесу ей чудилось, что за каждым деревом прячутся бандиты.
Опять шорох. Треснула ветка, и из-за куста выплыло два блестящих глаза.
Катя направила фонарь и страх, как рукой сняло.
На неё смотрела лиса. Но, испугавшись яркого света, зверёк юркнул под куст смородины.
— Лиса. — сказала Катя. — я испугалась лисы. Господи, какая же я дура.
Она перебралась через канаву и выбралась на дорогу.
Машина стояла на месте.
— Всё в порядке. — подбодрила себя Катя. — Всё лучше некуда.
Она положила чемоданы в багажник. Села за руль, повернулась, чтобы обрадовать Нику.
— я их нашла, всё, мы валим.
Но слова застряли в горле, глаза раскрылись от ужаса, а по спине пробежал холодок.





Глава 13




В машине Ники не оказалось. Она исчезла, остался только плед.
На полу, Катя обнаружила записку. Дрожащими пальцами, она раскрыла её.

«Убийца»

Прочитав её, у Кати не оставалось сомнений, кто мог подкинуть записку, но зачем они забрали Нику.
«Они всё таки следили за нами.» — пронеслось в голове. — «Они чуяли, что мы приведём их к деньгам. Эти скоты не остановятся ни перед чем. Для них убить человека, раз плюнуть, Ника.»
— Ника! — закричала Катя.
Она выскочила из машины и, махая руками, кричала. Она стала по среди дороги.
— Эй, где вы? я точно знаю, что вы здесь. Да, что б вы сдохли, ублюдки, я вас не боюсь. Ну, давай те, трусы поганые, выходите, и я вас всех поубиваю.
Она кричала, махала руками, подпрыгивала, но на дороге было пусто и тихо.
Не дождавшись ответа, Катя вернулася в машину и заплакала.
Первый раз, за целый день, она не смогла сдержать слёз. Все мысли в голове спутались в один клубок и давили на грудь.
— Ну, почему я оставила её одну. — ругала себя Катя. — Почему, я не додумалась уехать с ней из города и забыть про деньги. что мне теперь делать, где искать?
Катя вытерла слёзы, но они продолжали течь, как с бездонного колодца.
— я себе не прощу, если с тобой что нибудь случится. — сказала она.
Катя легла на руль и закрыла глаза. Она не думала ни о чём. Всё казалось не столь привычным и настолько нелепым. Она не уберегла сестру.
— Как же они нас нашли. — не понимала Катя. — Прочистили город? Нет. Сидели и выжидали у машины?
Она перебирала варианты, но ни один из них не подходил.
На задним сидении заиграла мелодия.
Катя вздрогнула и уставилась на спортивную сумку, с которой Борис ходил по четвергам в фитнес клуб. Мелодия была очень знакомая. Так играла мелодия только у одного человека, её бывшего мужа.
Катя кинулась к сумке и перепотрошила все карманы. Она вытащила мобильный телефон и поднесла к уху.
— Привет. — услышала она привычную фразу.
— Где моя сестра!? — перебила Катя.
— Успокойтесь, мисс убийца, нам нужны только наши вещи, и вы можете забрать труп вашей сестры завтра у пирсов в порту.
Катя слушала картавый голос, и её разъедала злость. Её трясло.
— Деньги! — повторил голос. — Вам больше нечего терять. Вы не знаете с кем связались. Посмотрите налево.
Катя повернулась и увидела, как у соседнего забора мигнули фары.
Автомобиль выехал на дорогу, и из него вышло три человека с автоматами в руках.
Они направились к ней.
— Выйдите из машины. — сказал голос. — И не дёргайтесь. Смерть наступит мгновенно.
Как в гангстерском боевике, Катя вышла на мороз.
— Отлично. — похвалил голос. — Хорошая девочка. Теперь достань чемоданы и отдай человеку. Без резких движений.
Катя, плавно, открыла багажник и вынула чемоданы.
— Умница. — ответил голос. — Теперь на двадцать шагов от машины вперёд, положишь вещи на дорогу и руки на багажник.
Катя сделала, как указал голос. Она боялась смерти, боялась, что жизнь её прервётся, как молодость сестры.
Держа руки на багажнике, как путана, Катя дрожала.
— Открой, посмотри, он? — сказал мужской голос.
— Да, сейчас просканирую. — ответил женский.
Перед чемоданами склонились мужчина и женщина, каких называют стервами.
Женщина активировала кодовые заклёпки и открыла чемодан с деньгами.
Раздался мелкий щелчок, и прогремел взрыв.
И тут, Катя услышала внутренний голос: «Беги!»
Она отпрянула от багажника, швырнула мобильник в кусты и залезла в машину. Беспокоясь, она завела двигатель, развернула машину и надавила на газ.
Взрывчатка образовала дымовую завесу, что трудно было разглядеть пять разорванных тел на асфальте.
Катя свернула на другую улицу и успокоилася, за ней не гнались. Они дали ей скрыться, на них это не похоже. Давя на газ, она долго петляла по городу, пока не выбралась на двухлинейное шоссе.
Ей не верилось, что она скрылась. Она периодически посматривала в зеркала, в надежде, что какой нибудь джип увяжется за ней.
Тишина, пустота, дорога исчезала за горизонтом.
Одержимая страхом за жизнь, Катя, в безумии, гнала подальше от города.
Ника убита... Ника убита...
— Нет. — кричала она. — Перестань, я не хочу слышать.
Ты заберешь её за пирсами...
— Всё в порядке. — твердила она.
Опасаясь погони, девушка свернула на просёлочную, к дачным угодьям и не снизила скорость.
Машина тряслась и ревела, как разъярённый зверь, попадая на кочки и вмятины.
Фары выхватывали из темноты моросящий дождь.
Наконец, Катя свернула в лесную глушь, перебралась через костлявые ветви и оказалась на берегу гигантской чёрной лужи.
Она надавила тормоз, откинулась на спинку сидения и провалилась в сон. Силы покинули её.
А на небе, призрачным, жёлтым сиянием, опускался на чёрную воду свет тусклой луны.
До рассвета оставалось два часа.






Глава 14






Проснувшись в полдень, Катя уловила в зеркале карий цвет глаз и, спутанную в клубок, прядь чёрных волос.
— Господи, что со мной.
Она отстегнула ремень безопасности и выбралась из машины. Перед ней было огромное озеро. Ветер нагонял морскую рябь. Кристально чистый воздух дурманил голову, а яркое солнце в зените, слепило глаза.
Катя подошла к воде. В отражении, она увидела измученную женщину с красными кругами под глазами и копной волос, будто неряха не знающая никогда расчёски.
Скинув одежду, Катя искупалась в озере, расчесалась, привела себя в порядок. Теперь на неё в зеркало смотрела всегда весёлая и жизнерадостная женщина.
Выкопав из сумочки шоколадный батончик, она проглотила его и казалось, что жизнь только начинается.
Она легла на траву и смотрела на облака.
— я ничего не помню. — сказала она.
Она прогулялась вдоль берега. Ветер трепал её дивные волосы. Дойдя до багажника, Катя содрогнулась, коряво выцарапанная надпись заставила вспомнить, кем она является на самом деле.
Убийцей!
Катя замахала руками, но вчерашние ужасы всплывали из бездны сознания, как ночной кошмар, что длился с ней на Яву.
Она запрыгнула в машину и поехала в город.
«я всё помню.» — проносилось в голове. — «Но почему мне так страшно, когда мне нечего боятся и Ника мертва.»
Мертва?
Она резко затормозила и кинула взгляд на соседнее сидение.
Леопардовый плед, в нём укрывалася Ника, теперь он скомкан, а на нём записка.
— Господи!
Катя ударила по клаксону.
— Ну, конечно же, эти кровавые деньги.
Сзади раздался гудок.
Катя подпрыгнула.
Какой-то мужик в смокинге обогнал её на перекрёстке и крутанул у виска.
Катя доехала до закусочной, где день назад она с Никой заказывали ужин. Как раз в двух стах метках от Резенского парка.
Заказав салат и кофе, она уединилась за угловым столиком.
Взгляд её был прикован к салфетнице. Лицо — мрачнее, мрачного.
Перекусив, она добралась до парка, где она оставила вчера машину со спящей Никой. чуть поодаль, на асфальте виднелись запёкшиеся лужи крови и покорёженные куски от чемоданов.
Катя подошла к месту взрыва, но ни денег, ни человеческих останков не было. Тогда, Катя спустилась в канаву и, согнувшись, искала руками в высокой траве телефон.
— я помню, что швыряла сюда.
Она раздвинула ветки кустарника, но телефона не было. Он, попросту, исчез.
— Он должен быть где-то здесь. — повторяла Катя. — И я его найду.
В густом ковре травы, водя руками, ей попадись камушки, палочки, но ничего похожего на телефон.
— Не могли же его забрать! — сказала она.
Она села и посмотрела на небо.
«За чем я сюда припёрлась, дура, Нике уже ничего не поможет, даже если ей удалось сбежать, она чужая в городе.»
Заиграла музыка, как гром с неба, в метре от Кати. Она кинулась в кустарник и увидела телефон.
Будто кто нибудь поднимет...
Не бери, дура!
Она поднесла к уху.
— Алло?
Мелкие помехи.
— Эй, ты, как там тебя...
Звонок сбросили, не сказав ни слова.
Катя швырнула его об асфальт.
— Сволочи.
Она побежала к багажнику, отрыла его.
Крик женщины разразился сквозь полуденную тишину.
— Нет, господи, о нет!
Из глаз прыснули слёзы.






Глава 15





— Ника, Ника, ты жива. — трясущимися руками, Катя вытащила обмякшее тело сестрёнки.
Глаза полные ужаса, с кляпом во рту и связанная верёвками плоть. В багажнике лежала Ника. Она выла.
Катя освободила сестру и дала выпить воды.
— Ника, ты меня слышишь? — что они с тобой сделали. я уже так забеспокоилась.
— я могла задохнуться там. — ответила Ника. — что же ты за сестра?
— Ника, Ника.
Катя прижала её к себе.
— Ты не представляешь, как я рада тебе.
— А я нет. — ответила девочка и отпила воды. — Ты испоганила мне жизнь. С твоими деньгами, ты не представляешь, куда влипла. А я хочу жить, Кать, жить хочу.
— Да, плевала я на все деньги. — ответила Катя. — честно, честно, сейчас же мы уедем из города и никогда не вернёмся. И заживем заною, как раньше.
Ника покачала головой.
— Не будет, как раньше. — сказала она. — я давно это поняла, с того дня, когда мы вселились к Борису. Ты хотела завладеть его деньгами, получи.
Она прыснула в лицо Кати водой.
— Ник.
— Уйди от меня. — отстранилась девочка. — Ты похожа на зверя, говори, зачем оставила меня одну?
— я не знала, Ник, что так получится. — оправдывалася Катя. — Прости.
— Ты зашла очень далеко, я тебя презираю. я не хотела тебе это говорить, но ты самая худшая сестра на свете.
Катя заплакала.
— Всё не так, Ник, я хотела, как лучше. Понимаешь, шикарный дом, машины, вещи, много денег, чтобы мы больше ни в чём не нуждалися. И я всё делаю это ради нас двоих.
— Врешь. — отрезала Ника. — Ты самая настоящая убийца.
Она развернулась и побежала по дороге.
«Она ненормальная, если деньги ей дороже моей жизни. Она готова врать, убивать, но чтобы только её зад был в тепле. Она бросила меня. Ну, так, если ей нужны деньги, пускай завернет и валит куда подальше» — думала в сердцах Ника. — «Стерва последняя, расчётная стерва.»
— Ника постой.
Катя бежала следом, но потом вернулася, села в машину и уже догоняла Нику, как перед машиной, на высокой скорости, выехал чёрный джип.
От неожиданности, Катя затормозила, послышался удар. А из-за спины появились две волосатые руки с платком и заткнули ей нос, и через пару секунд, Катя потеряла сознание.
Ника успела отскочить в канаву.
Злобные фары джипа смотрели на неё, не мигающими, жёлтыми зрачками.
Ника лежала на траве, не силах подняться, как к ней подскочили два человека в масках. Заломали руки и, без слов, завязали глаза чёрной тканью, и запихнули в багажник.
Джип тронулся и скрылся в неизвестном направлении, а на дороге возле парка, остался стоять покорёженный автомобиль Тойота, с клеймом убийцы.
через несколько минут он взорвался.
В воздухе запахло горелым.






Глава 16




Включилась запись





Шум вентилятора.
Катя очнулась, когда вокруг неё сгущалась тьма. Она пробовала шевельнуть руками, но оказалось, что они приросли к чему-то холодному и скользкому. Тогда, Катя попыталась встать, но у неё ничего не вышло. Она оказалась прикована к железному стулу.
Над головой работал гигантский вентилятор. В полутьме комнаты, Катя сумела разглядеть голые бетонные стены. На них не было обой, но листы звукоизоляции были, чтобы никто снаружи не слышал ужасные крики. Катя мотала головой. Слева от неё располагалось большое прямоугольное окно. Оно, так же, как и многое другое в этой жуткой комнате окутывалось в пелену ночи и выглядело бесцветным.
Катя всматривалась во тьму, пытаясь разглядеть ещё какие нибудь предметы, но всё сливалось с темнотой.
Пугающая тишина витала в воздухе помещения, и ни единого звука извне, от чего Кате казалось, будто она заперта в огромной консервной банке.
В заднем углу раздался щелчок, и вся комната озарилась ледяным синим цветом флюоресцентных светильников.
Катя испугалась. Перед ней стоял металлический стол, за которым, скрестив руки, сидел стройный человек.
Он прятал лицо за солнечными очками и фрак-галстуком, скрывающим лицо ниже носа. Он смотрел на Катю сквозь очки стальным взглядом, а зубы, скрытые платком, застыли в ехидной ухмылке.
Катя смотрела на него и по телу, вновь, пробежала дрожь.
Он убивал её взглядом.
— Ты оказалась глупее, чем я думал. — наконец, слова вырвались из его рта. — Но меня интересует совсем другое.
— Твой голос. — наконец, вымолвила она. — Почему он мне кажется таким знакомым?
— я знаю всё, что ты натворила. — сказал он.
— Кто вы! — спросила Катя. — И от куда всё знаете?
— Не перебивай.
На правой руке, на безымянном пальце у незнакомца сверкала печатка в виде серебряной розы, что продавалась на субботой распродаже. Такие кольца носили многие жители дачного города.
Катя обратила на него внимание и пыталась вспомнить, кто из селян носил похожие печатки.
— я не стану с вами разговаривать, пока вы не представитесь. — сказала она.
Незнакомец лишь усмехнулся.
— Даже, если ты узнаешь моё имя, то всё равно, живой от сюда никогда не выберешься. — сказал он. — Ну, а если будешь хорошо себя вести, то посмотрим.
— Вы не имеете права! — возмутилась Катя, сама зная, что они то имеют право на всё.
Она дёрнулась вперёд, но кандалы на руках и ногах держали крепко.
— Убийца. — проговорил мужчина. — Ты несешь в себе смертный грех.
— я не верю в грехи. — заявила Катя. — И ни кого я не убивала, вы лжете. я обычная порядочная женщина, которая живёт по закону. Вы, явно, меня с кем-то путаете.
— Да? — удивился он.
Он нажал под столом какую-то кнопку. Сбоку начала опускаться кардина на окне.
Сквозь неё светил тусклый свет и падал лучами на комнату по меньше. Только вместо стола и стульев, в комнате находился один большой продолговатый стол, тумбочка со всякими колющими и режущими приборами, и высокий жестяной шкаф, поеденный в некоторый местах коррозией и ржавчиной.
Но ни стены, забрызганные кровью, и ни двое людей, стоящих у стола и похожих на головорезов, не испугали Катю. Её взгляд устремился на бугристый предмет на столе, накрытый белой тканью, чьи края слегка свисали почти до пола.
«Ника.» — пронеслось в голове Кати. — «Нет, не может быть».
Незнакомец нажал вторую кнопку, и стекло начало опускаться.
— Открой! — скомандовал он.
Головорез откинул покрывало.
— Нет!!! — истошный крик застрял в горле Кати.
Она увидела тот бугристый предмет, который превратился в одного дорогого ей человека.
— Узнаете? — спросил мужчина.
Катя смотрела в глаза ангельскому созданию и старалась не заплакать.
— Нет. — просто ответила она.
— Посмотри по внимательнее. — сказал он. — Как же ты не узнаешь собственную сестру?
Катя смотрела в глаза Ники, прикованной ремнями к столу. Повернув голову, на неё смотрела, всё та же, Ника, только в глазах её читался испуг.
— Если нас двоих забрали из приюта, то это не значит, что это девушка моя сестра. Мы были условно сёстрами, но общие родители, не дают права говорить, что она моя сестра.
Мужчина сжигал Катю взглядом. Он не шевелился.
— что вы на меня так смотрите? — фыркнула Катя, думая, что только наглость вызволит её от сюда, а этих охламонов она поставит на место.
«Методом стервы!» — решила она. — «Самый действенный способ против любых мужские атак.»
— Мне не интересны ваши воспоминания. — сказал он. — Здесь командую я, дура.
— что? — сглотнула Катя.
Она понимала, что человек напротив знает все её сокровенные тайны, все страшные деяния и лезет в душу, как стальной клинок.
— Зачем ты убила Бориса Листопадова? — спросил он.
— Кого? — не поняла Катя.
— я задал вопрос, отвечай.
Он нагнулся к ней.
У него сползли очки и за ними, Катя увидела два карих глаза, пылающих злобой и ненавистью
— я никого не убивала! — сказала она, тоном не терпящим возражения.
— Хорошо. — кивнул мужчина.
Он махнул рукой в сторону Ники.
Катя повернулась и увидела, как головорез взял длинный, заточенный нож и прислонился к левой ноге Ники.
— Нет, не надо! — жалобно закричала Ника. — Пожалуйста.
Катя молчала.
«Они не сделают ей ничего плохого.» — думала она. — «Шутят.»
Головорез чиркнул ножом по бедру Ники. Мучительный крик достиг ушей Кати. На ноге Ники образовался порез в виде радуги, и из него, на белую простыню, тонкими струйками, лилась алая кровь.
Лицо Ники распухло от слёз и стало красным, как помидор. Глаза выражали мольбу и боль, а едкая боль кусала нежную кожу Ники.
— Вы сумасшедшие! — крикнула Катя. — Не трогайте её.
«Кто же ты, безумец.» — она пыталась пролезть в душу в незнакомца. — «Ты влез в нашу прекрасную жизнь».
Ника тяжело дышала, боль в левой ноге передавалась по всему телу.
На ней были только стринги и бюстгальтер.
Она почувствовала, что острый предмет кольнул её в ногу ниже колена, а потом медленно пополз к ступне, и опять дикая боль.
— Пожалуйста, не надо. — ревела Ника. — Катя, Катенька, расскажи им всё, пожалуйста.
Тут головорез приложил нож к кисти, к дрожащему телу Ники.
— Остановитесь! — взмолилась Катя. — я всё расскажу. Отпустите её.
— Нет. — послышался ответ.
Катя раскрыла рот и уставилась на незнакомца.
— Как нет, я же всё расскажу. Не мучайте её. Она не виновата.
На что незнакомец захохотал и сказал:
— Тебя это не касается.
Вновь, истошный крик застрял в стенах.
Бандит макнул нож в миску с солью, поднёс к кровоточащей ране и медленно провёл тыльной стороной по ране.
Из души Ники вырвался крик смешанный с болью и беспомощностью. Она стонала и дёргала ногами, но мучительные ощущения грызли плоть, и из комнаты доносился плачь беззащитной девочки.
— Прекратите! — дёрнулась Катя. — что вы вытворяете с ней. я же сказала, что расскажу вам всё. Неужели у вас нет сердца.
— Мы такие же, как и ты. — прозвучал ответ. — Коллеги по кровавой работе. Так что ты хочешь? Ты рассказывай и слушай, как мучается твоя сестра.
— Аааа... аааа... ихи... фффф... ай... ай... ну не надо... ааа...
Солёный нож въелся в плоть и, скользя по ране, вызывал дикий приступ боли.
Капала кровь.
Грудь Ники тряслась, а из глаз лились чёрные слёзы, смешанные с тушью. Потрёпанные волосы потеряли блеск. Ника задыхалась в собственных слюнях, и между приступами боли, хныкала и кричала.
Молила Катю остановить эту пытку. Но прикованная к стулу сестра, наблюдала за пытками.
Это из-за неё, Ника переживает невыносимые мучения. Да, Ника была права: Катя обыкновенная дура, которая ломает жизнь своей сестре. Она топчет счастье Ники. Ведь из-за неё, Ника теперь страдает. Предприимчивая стерва, погубившая жизнь любимой сестры и причиняющая ей боль.
— За чем ты его убила!? — прозвучал вопрос. — чего ты этим добилась?
Ника сглотнула и она уже не соображала.
— Да, я его убила. — сказала она, слушая крики Ники. — я превратила свою жизнь в кошмар и Ники тоже.
Она вздохнула.
— Мной двигал только расчёт. Как мужчина, он меня не интересовал. — продолжила она. — я познакомилась с ним совсем случайно. Но сразу поняла, что с ним можно завести отношения, я знала, кто он, и на что я шла. Мы вселилися к нему через месяц знакомства, и я представила ему Нику, как мою дочь. Он принял нас.
Она сглотнула.
— Отпустите сестру, она не виновата. Да, это я уговорила её развести этого Бориса на деньги. Мы знали, что он одинок и богат, так что план я рассчитала, но не учла одного.
Из соседней комнаты доносились стоны Ники.
— чего? — чего? — выпытывал незнакомец.
— я не учла одного. — кивнула Катя и сглотнула, вспоминая тот чёрный день, который всплывал каждый раз перед глазами. — Это убийство. — сказала она. — Оно произошло совсем случайно. Понимаете, я убила его в цели самообороны, я расчитывала, что мы скоро поженимся и потом через месяц разведемся, и нам с Никой достанется половина его имущества по закону. Но... — она сделала паузу. — В тот день, он опять приставал ко мне со своими грязными мыслишками, и я ничего не могла поделать. Тем утром, он прижал меня к стене и начал угрожать. Потом повалил на стол и прижал. Он хотел сделать это, почти сдирал с меня джинсы, но я, всё таки, вырвалась и, схватив ноже со стола, воткнула ему в шею. я не хотела, но он схватился за рану и пытался схватить меня, но он задел ножку стула и повалился на паркет. Там я его и добила в спину. я была сама не своя.
Нож чиркнул по плечу девочки, и Ника опять вскрикнула. Всё её тело окутала страшная боль, после которой кажется, будто к ране прижали раскалённый металл.
— Катя, Катя, господи... Аааа, как мне больно.
Она тяжело дышала.
— Помоги мне, пожалуйста, прекратите. я вам ничего не сделала.
Катя плохо соображала.
— что было потом. — спросил он.
На потолке монотонно жужжал вентилятор.
Не смотря на холод в помещении, Катя вспотела. Тонкие струйки пота лились по лицу, как лилась кровь из ран её сестры.
— Тогда единственное, что пришло мне в голову — он мёртв. Из шеи, ручьём, лилась кровь, и весь пол был в крови, и тогда я оттащила его в кладовую, и заперла на замок дверь...
Она рассказала, как вытерла и помыла нож.
— В то время время, мне в голову пришла прекрасная идея — забрать его деньги и его изобретения сейчас же. Иначе, мой план провалился. В тихом городке, учёного искать не станут и не заметят его пропажу, а если и так, то найдут не раньше чем через неделю.
— Печальная история. — сказал железным голосом незнакомец.
Пытки над Никой продолжались.
— я не жалею, что убила этого негодяя. — сказала Катя. — я жалею только о том, что мы вам попались.
— У-убийца. — протянул мужчина. — Тебе не место среди нормальных людей. Ты не женщина, ты монстр, и ходить тебе вечно с эти клеймом.
— Не твоё дело. — огрызнулась Катя. — Отпусти Нику.
— Кого?
— Нику, придурок!
Она брызнула слюной.
— я призналась.
— Где мои деньги? — спросил он. — Куда ты их дела, шлюха. И сколько забрала.
— Хорошо, ублюдок, я скажу. Только перестань мучать ребёнка.
— Ребёнка?
Мужчина щёлкнул пальцем, и головорезы накрыли беспомощную Нику покрывалом, от чего оно, в некоторых местах, окрасилось в бордовый цвет. Они вывезли её из комнаты.
Свет погас.
— я взяла не много. — сказала Катя. — Только два чемодана — с какими-то бирками и миллион евро. Только и всего. я, я отдала их вчера каким-то людям на джипах и всё, больше я ничего не знаю. я честно не знала, что они ваши, и мой будущий супруг был кому-то должен, или я не знаю.
Она посмотрела в потолок. Острые поручни вентилятора вращались по оси и издавали характерный звук.
— Но, так получилось, я не хотела его убивать. Он сам виноват. — сказала она и заёрзала на стуле.
Мужчина протянул ей стакан с водой и освободил, нажатием кнопки, её руки.
Катя заметила заметила раны на пальцах незнакомца. Может быть ей просто показалось.
— Выпей и не спрашивай, что это. — сказал он.
Катя кивнула и поднесла стакан к губам.
«Вода, обыкновенная вода.» — подумала Катя. — «Они не смогут отравить её, ублюдки.»
Она выпила и почувствовала, как холодная жидкость течёт в её теле.
Её клонило в сон.
Она облокотилася на стол и смотрела на странного мужчину сонными глазами. Её плечо обмякло, невыносимая усталость пожирала её.
— Ну, что вы ещё от нас хотите? — промямлила она. — я больше ничего не знаю.
— Эх, Катя, Катя. — прохрипел мужчина. — Зачем ты так со мной поступила.
— А? — не поняла Катя. — Да, я вас не знаю.
Мужчина начал снимать солнечные очки. Показались его безжизненные глаза. Он снял фрак-галстук и на его шее красовался глубокий порез, кожа с запёкшейся кровью.
Кто-то невидимый толкнул Катю к спинке стула, и она застыла от ужаса.
Перед ней сидел он.
Он поднялся и подошёл к ней.
— Ты монстр. — проговорил он.
Катя узнала его.
Этот голос и эти глаза. Этот человек был знаком ей, и она не могла спутать его ни с кем.
Перед ней стоял Борис.
Она хотела исчезнуть из этой ужасной комнаты, подальше от этого кошмара, как вдруг, вся комната со страшным видением затряслась перед глазами.
Катя провалилась в темноту.








Глава 17





Плакал дождь.
Катя проснулась в камере. Она села на краешек нары и заплакала.
— Клеймо убийцы будет вечно с тобой! — вспомнила она слова.
И ещё пуще разрыдалась.
Грянул гром, и молния расколола небеса.
Катя подошла к окну с решеткой и увидела ослепительно зелёную траву под серыми тучами небосвода. Газон был аккуратно подстрижен и выглядел красиво, нетленно. Весь вид портил забор из колючей проволоки, растянутый по периметру.
Зелёная трава дарила спокойствие и свежесть, что становилось легче на душе, когда взгляд Кати попадал на яркую зелень.
Тучи спрятали солнечные лучи. Вместо тепла, на улице царил холод. Без солнца, мир превратился в сумрак, а дождь окрасил мир в блеклые краски.
Катя вздохнула. Если у кого и наступил чёрный день, так это для неё.
Болел живот, хотелось есть.
Катя заметила на тумбочке медную миску с аппетитным, тёплым пюре с кусочками мяса и с кетчупом на каёмочке. Она схватила еду и поглотила не моргнув и глазом.
Напротив её, на соседней паре был кто-то ещё.
Катя отставила миску и подошла поближе. Она увидела, что перед ней, под одеялом, спит красивая девушка с длинными белыми, как снег, волосами.
— Ника. — прошептала Катя.
Да, это была она.
Девушка спала и не замечала, что рядом с ней сидит причина всех её несчастий. Она открыла глаза.
Катя сидела перед ней, как родственник, который приехал в больницу проведать тяжело больного пациента.
Катя взяла Нику за руку и поднесла к губам.
— Ника? Ты меня слышишь? — она сдерживала слёзы, чтобы не заплакать. В последнее время, она много выплакала слёз.
— А, Катя.
Девушка смотрела на неё кристально-чистыми глазами. — Сестрёнка моя.
Она провела рукой по Катиной шею, что женщина почувствовала нежность пальцев.
— Ника, прости! — вымолвила Катя. — я твоя самая плохая сестра, я убийца, я монстр.
— Ка-тя.
Ника сбросила одеяло, и Катя увидела вчерашние раны на ноге и руке. Они были обмотаны бинтами, на которых застыла кровь.
— я на тебя не сержусь. — ответила девочка.
Она попыталась подняться.
— Лежи, лежи. — затараторила Катя.
— что с нами будет? — спросила Ника. — я долго не вытерплю.
— Всё будет хорошо. — успокоила Катя, хотя сама ни в трошь не верила своим словам.
«Теперь уже никогда.» — подумала она, но промолчала.
— Неет. — сказала Ника. — Ты врешь. Они скоро убьют нас, и всё.
— Ника, солнышко, ну что ты такое говоришь...
— Катя. — перебила Ника. — Какой бы несносной ты ни была, я всё равно люблю тебя. Сестрёнка.
— Ни-ка, прости.
Катя поцеловала ладонь и прижала к сердцу.
— чтобы ни случилось, я с тобой.
«Ну вот, ни денег, ни здоровья, ни сестры». — проносилось в голове. — «Но я сильная, мне всё по плечу.»
Она накрыла Нику и поцеловала в лоб. Катя чувствовала, что Ника отдаляется от неё. Она уже не та, и мир уже не тот.
Катя спряталась под одеялом. Она не могла больше видеть, как страдает её сестра.
«Нет, трудно находиться с людьми, которым ты причиняешь боль». — думала она. — «Смотреть в глаза и делать вид, что ничего такого не случилось».
С камнем в душе, она заснула.







Глава 18





Её разбудил скрип двери. Возможно, он ей послышался, но Катя почувствовала страшное ощущение, будто на неё кто-то пристально смотрит.
Она повернулась на звук. На дворе стояла ночь, как в камере темнота. Женщина не решалась подняться. Её сковал страх.
Свет уличных фонарей проникал сквозь решетку, но в комнате царил полумрак.
«Показалось». — подумала Катя.
Она повернулася на спину и смотрела наверх. В пустоте камеры кто-то скрывался. Она чувствовала, как ускорило темп сердце. В помещении, кроме Ники и её, был третий.
Катя закусила губу.
Напротив заскрипели старые пружины матраса, Ника ворочилася.
Вздохнув, Катя поднялась. Она уловила запах сырости и разложения. Она встала с нары и подошла к дверям. Дёрнула раз, два. С другой стороны звякнул замок.
— Показалось. — выдохнула она.
Она шагнула к паре и остановилась, как вкопанная. На кровати сидел человек.
Катя вскрикнула, но сразу опомнилась.
— Ника! — крикнула она. — Ты меня напугала. Сказала бы, что бродишь по ночам.
человек пошатнулся и побрел к ней с вытянутыми руками, но остановился по среди камеры и заорал.
— Не трогайте, Катю, она не виновата, она не убийца.
— Ника. — не выдержала Катя.
Она отвела её в постель и приласкала. Девочка что-то пробурчала и засопела.
Катя поправила чёлку и улеглась тоже.
Адреналин всё ещё бил в под кадык. Кровь пульсировала.
— Господи, в этой камере я сойду с ума. — сказала она сама себе.
Катя повернулась к стенке, но уже через минуту по спине пробежали мурашки. Сзади кто-то дул в затылок.
— Ника, иди спать, я и так на нервах.
— Убийца. — долетел до неё хриплый голос.
Катя развернулась.
В камере тишина, только скрипели пружины, и бил в окно ветер.
— Кто здесь? — Кто здесь? — лепетала она.
— Твоя первая жертва. — завыла темнота.
Катя взглянула на дверь.
Она распахнулась, а при свете аварийных коридорных светильников, стоял Борис.
Он шагнул к ней.
— Уходи! — взвыла Катя, отскочив в угол.
— Нет. — ответил он.
Запах разлагающейся плоти исходил от него.
— Это ты убила меня. — сказал он, и глаза его блеснули. — Теперь я пришёл за тобой, Катя, что, думала будешь на свободе гулять? — шипел он. — А за свои грешки надо отвечать.
Он приблизился к ней.
— Нет. — кричала Катя. — я не хотела.
Страх парализовал её.
Борис схватил Катю за руку и потащил к двери. От него исходил неистовый холод. Не было сомнений, что он мёртв.
Он вывел Катю в коридор. Она не сопротивлялась. У него из спины капала кровь.
— Ты заплатишь за всё, что ты сделала со мной. — сказал он.
Катя плелась за ним следом.
Мелькали камеры.
Борис шёл не спеша и тащил своего палача.
— Куда ты меня ведешь? — спросила она.
Он держал её крепко за руку, как нашкодившего непослушного ребёнка, и вёл к полуоткрытой двери, из которой лился яркий свет.
— В ад. — наконец, вымолвил он. — Где тебе место.
Катя испугалась ещё больше и вырывалась.
— Нет, я не хочу туда. — ныла она. — Отпусти, я хочу жить, как все нормальные люди.
Он тащил её и не слушал.
Дверь в другой мир становилась всё ближе и ближе. Она разевала свой большой рот.
Мертвец тащил её в свой обитель и, наконец, толкнул несчастную женщину в белую даль.







Глава 19






Катя свалилась на что-то мягкое. Оно показалось ей знакомым.
— Трава. — пришло на ум. — Да, самая настоящая трава.
Женщина поднялася и осмотрелась. Со всех сторон её окружал белый свет.
— Ты что здесь делаешь? — спросил её кто-то за спиной.
Катя повернулася, но густой туман мешал ей разглядеть спросившую.
— Эй! — крикнула она.
Она осторожно сделала шаг вперёд и помахала руками по сторонам.
— Неужели это ад? — спросил она.
Наступила темнота. Белый свет исчез.
— Эге-ге-й! — крикнула она.
— Иди вперёд. — раздался женский голос.
Катя подчинилась и ступала на голос.
В конце тьмы показался свет.
— Беги на свет!
Катя устремилась. Она чувствовала себя в трубе, ведущей в другой мир. Она выбежала на залитую солнцем поляну.
К ней подлетел ангел с белыми крыльями. Красивая нагая девушка. Она обошла Катю и спросила.
— Ты живая! — что ты тут делаешь в этом мире? Тебе ещё рано приходить.
Она потрогала её волосы.
— Это ко мне! — сказала девушка с чёрными крыльями. — Она не надолго. — насмехнулась она. — Рай для неё закрыт.
— что? — удивилась Катя. — Вас не существует. Вы придуманные людским воображением.
— Ты никогда не вернешься в рай. Тебе дорога со мной, к себе подобным, слышишь, грешница. Ты сама устроила себе ад на земле, так получи его.
чернокрылая прикоснулась к груди Кати, и она почувствовала невыносимый жар.
— Гори! — приказала чернокрылая.
Катя зажглась огнём, будто её облили бензином и кинули спичку.


***


Катя закричала и вскочила на паре. Она сжимала в руках одеяло и сама не понимала, как чуть ниже у неё образовалась мокрота в стрингах.
Сунув руку, она подумала о самом постыдном, но всё обошлось. Она только вспотела.
Она вспомнила ночной кошмар, и её колотил озноб.
У её нары стояла Ника.
— Тебе чего приснилось? — спросила она. — Ты ещё никогда в жизни так не орала.
— Мне приснился кошмар. — сказала Катя. — Борис, он опять приходил. я теперь боюсь закрывать глаза. Он постоянно стоит передо мной, Ника, я долго не продержусь!
Ника села к ней на колени и обняла.
— Забудь ты его как можно скорее. Он в прошлом. Его не вернуть.
— И не надо. — засуетилась Катя.
— Прости, если что не так сказала.
— Да, ладно, сестричка, ты ни при чём.
Катя улыбнулась, как можно искренней.
— Вот и отлично. — похвалила Ника. — Моя сестра, наконец, стала сама собой.
Звякнул замок.
Девушки оглянулись.
— Нет, только не это. — процедила сквозь зубы Катя.







Глава 20






К утру, солнце до того раскалило воздух, что даже в тени градусник термометра находился в отметке +15. Солнечный зной не щадил никого. После вчерашней грозы, палящее солнце обжигало кожу горожан.
В воздухе царил запах сожжённой травы и цветочной пыльцы.
Вдали от города с одной стороны располагалось пшеничное поле, исчезающее за горизонтом. Тонкие колосья шатались под дуновением ветра. Напротив поля возвышался могучий смешанный лес. Он рос здесь больше ста лет. Поле и лес разделяла полоса старого шоссе.
По дороге мчался белый микроавтобус. А за ним ехали два, отполированных до блеска, джипа. Большой микроавтобус подскакивал на ямах и ухабах.
Ника и Катя сидели в багажнике микроавтобуса. Они слышали только рёв мотора и как отлетает щебень из-под колёс.
В багажнике было темно, как в самой глубокой пещере.
— Кать! — спросила Ника. — Куда нас везут?
— Уже всё равно. — сказала Катя. — Какая теперь разница, но уж точно не на пикник.
— Как твоя нога? — спросила Катя. — Мне очень жаль.
— Колит немного, но думаю, заживает. — ответила Ника. — Правда вот руки жесткая верёвка стягивает. я чуть не плачу.
— Не надо плакать. — вздохнула Катя. — я же с тобой, и нам ни чего не страшно.
— Совсем-совсем?
— Да. — ответила Катя.
— я не понимаю, зачем нам завязывать глаза, если тут и так темно.
— я не знаю.
Катя прижалась к плечу Ники и выпрямила ноги.
— Он всё ещё снится тебе? — спросила Ника в темноту.
— Кто? — испугалась Катя.
— Борис. — прозвучал ответ.
Наступила тишина.
— я же знаю, что это так. — сказала Ника. Ты сама твердила, что он преследует тебя.
Тишина.
— Катя?
Она думала, стоит ли Нике всё рассказывать, что ей снятся кошмары и каждую ночь, и она не смыкает глаза, чтобы не видеть вновь лицо жертвы.
— Нет. — выдавила она. — Ты же знаешь, мне всегда снятся красивые сны. Даже с эротическими фантазиями. — она вспомнила двух ангелов.
— Да, ладно! — засмеялась Ника. — Это когда ты успеваешь?
— Ну, не знаю.
Катя засмеялась страху в лицо. Смеялась, чтобы забыть на миг иглу в сердце.
— я тебя люблю, Катя. — сказала Ника.
Она легла на пол и продолжала смеяться.
— Свою любимую сестрёнку.
Катя подождала, когда Ника успокоится, но сама поняла, что её грудь тоже расширяет смех. Не понимая для чего, она подползла к Нике и легла рядом. Она хотела всё чаще слышать детский смех. Но ещё сильнее, она мечтала видеть красивые белые волосы Ники, её улыбку и, сверкающие блеском, глаза.
— я ничего не вижу. — сказала Ника. — А ты видишь меня?
Катя прижалася к Нике и нащупала её губы, её ровное дыхание.
— Ник. — сказала она. — Раньше я чувствовала, что мы сможем всё, и нам никто не помешает, но... я ошиблась. Мы беспомощны перед настоящим.
Ника потёрлась носом о бок Кати и сказала:
— Не говори глупости, ещё не всё потерянно. Конечно же, нас отпустят.
— Какая же ты наивная, прямо, как в детстве. — сказала Катя. — Этим ты мне и нравилась. Когда мы ещё жили в интернате. А потом, нас удочерили родители, но они никогда не были мне так близки, как ты. Если с нами что нибудь произойдёт, то я хочу сказать тебе, что ты была моей самой лучшей подругой когда либо.
Наступила тишина.
Микроавтобус подскакивал на выбоинах и накренился при поворотах, и поднимал в воздух облака пыли.
Беспощадное солнце сбрасывало на землю лучи горячего воздуха, которые не грели, а обжигали всё, к чему прикасались.
— я вспотела. — прошептала Ника. — Ещё чуть-чуть, и мне станет плохо.
— Да, душновато. — согласилась Катя.
Она не понимала, о чего вспотела, от волнения или всё таки от невыносимой жары.
Машина свернула на просёлочную и остановилась.
— Господи, они остановились, что же будет? — запричитала Ника.
— Не беспокойся, я тебя не брошу.
— Они только сбросят их в ближайшую канаву и оставят на съедение диким животным. — хотела сказать Катя, но промолчала.
Их выволокли из багажника, сняли повязки и повели в сторону широкой поляны.
Выбравшись из кромешной тьмы на божий свет, Катя почувствовала, как любит жизнь. Солнце стоит в зените, летают мухи, бабочки. Как приятен свежий воздух.
Их привели на скошенный в высокой траве круг и толкнули в центр люди в масках.
Теперь пот с лица Кати лился ручьём. Она увидела, как из джипов выходили странные люди в чёрных костюмах и с винтовками в руках. Среди них был старый, полный мужчина, который шёл впереди головорезов и сжимал во рту дымящуюся сигару.
Девушки стояли, как вкопанные, не в силах сдвинуться с места и убежать.
Из микроавтобуса вылез человек, с фрак-галстуком, прикрывающим часть лица. Он подошёл к толстяку. Они обменялись парой фраз, и человек направился к девчонкам.
На поляне их уже ждали другие бандиты. Они стояли по кругу и их мёртвые, каменные лица не выражали ни единой эмоции.
— Нас убьют. — заключила Ника. — Как всё просто.
— Да, нет, они не имеют права.
Катя следила за каждым бандитом. Они, вполне, сошли бы за манекенов для смокингов.
человек в фрак-галстуке встал напротив Кати. Он смотрел на неё глазами полными злобы и неприязни, как смотрят на своих жертв каратели.
— Вот мы встретились снова. — прохрипел он. — Ваш смертный час настал. На счёт тел не беспокойтесь, мои люди сделают так, чтобы вас никто не нашёл.
Катя ловила ртом воздух.
— Вы не имеете права. Кто вы такие. Мы ничего вам не сделали.
Она всё ещё надеялась, что это какая-то шутка, недоразумение, и сейчас кто-то выйдет и скажет, что их разыграли. Но эти ребята не умеют шутить. Они хладнокровные трупы, которые не имеют души.
— Вы перешли нам дорогу. Сейчас мы всё исправим, мешки с дерьмом.
Ника стояла и боялась, что её сердце вылетит из груди. Её ноги приросли к сухой траве. Она всхлипывала от страшной участи. Зрачки округлились, а пульс избивал виски.
Мужчина в фрак-галстуке отошёл на край и сказал:
— Ваша смерть будет быстрой и безболезненной. Расстреляют вас с двух сторон.
В этот миг Катя боялась ещё сильнее. Она думала, как выкрутиться, но все мысли смешались в голове.
— Может не надо. — взмолилась Катя. — Мы сделаем всё, что вы захотите.
Послышался смех.
— Бог тебе судья. — прохрипел он. — Заканчивайте.
Два головореза целились девушкам в затылок, и двое навели винтовки в область живота.
— Не двигайтесь! — крикнул он.
Перед глазами Кати пронеслась вся жизнь.
— А чтобы тебе убийца приятней было, твоя сестра умрёт первой. — эти слова вонзились, как спицы в сердце Кати. — Ты увидишь её смерть.
— Но, она вам ничего не сделала. — закричала Катя. — Вы сумасшедшие, перестаньте.
Раздался выстрел, за ним второй.
Пронзительный детский крик нарушил лесную тишину.
Катя повернула голову, и слёзы прыснули на глаза. В пяти шагах от неё валялось распластанное на грязи тело Ники.
На её футболке растекалось кровавое пятно в районе чуть выше пупка и изо рта лилась тонкая струйка крови. Глаза её были закрыты, и девочка не двигалась. Пуля пробила в самое сердце.
— Прости Ника. — прошептала Катя. — Прости, дорогая.
«Вот и мой черёд» — подумала она.
— Прощай, мразь. — сказал он. — Прикончите её и приберите по быстрей.
Он обратился к своим злодеям, стоявшим, как изваяния, махнул рукой и пошёл в сторону микроавтобуса, где его ждал толстяк.
«Теперь я жертва.» — решила Катя. — «Побыстрей бы».
Стрелок прицелился Кате в область сердца и ждал.
«чего ты ждешь, стреляй, убей же, ну...»
Она выглядела очень измученной. Убивая и крадя деньги, она не задумывалась, что они могли принадлежать ещё кому либо. Всё слишком просто и глупо.
Тёплый ветер сушил слёзы. Неутихающая дрожь по телу и страх ожидания. Она стиснула зубы.
— Неужели конец? — прошептала она.
Прогремел выстрел, второй.
Катя ощутила слабую боль в шее и, вдруг, поняла, что она падает, она падает.





Эпилог


Следующий день лил дождь. Вчера, палящее солнце испарило столько влаги, что она обрушилась дождём на город. Серое небо скрывало солнце от глаз, и тусклый мир отражался от окон домов.
Тем временем, в высоком белом здании центральной психиатрической лечебницы, в палате на третьем этаже, лежала на кровати Катя. Она смотрела в потолок, и глаза её были пусты.
Потухший взгляд больше не жаждал жить, она была больна.
Под навесом у входа в лечебницу стояла Ника, Вика и тот самый толстяк. Рядом с ними стояла санитарка.
— Мне очень жаль, но я не могу вас пустить к ней в палату. Она считает, что она мертва и мертвы вы.
Она указала пальцем на Нику.
— Это очень тяжёлая стадия невроза. Возможно, у неё ранее были серьёзные потрясения, потому что она постоянно твердит ваше имя. Она кричит, что её кто-то хочет затащить в ад и прочий ахинеические высказывания. Мне очень жаль, но думаю, что здесь невозможно как нибудь ей помочь, но мы постараемся.
— Спасибо. — сказала женщина в полицейской форме. — Присмотрите за ней по лучше.
— Извините, но мне надо работать. — сказала санитарка и ушла в здание.
Женщина обратилась к толстяку.
— Слушай, Игорь, подвезешь нас до города?
— Да, конечно, садитесь. — сказал он и улыбнулся. — Вы от театра дойдете до дома?
Вика посмотрела на Нику.
— Вполне. — сказала девочка.
Они сели в новенький красный Фиат. Игорь завел автомобиль, и машина тронулась в обратный путь.
Они ехали полем, потом лесом, а потом снова полем. Дорога, лентою, петляла по местным просторам. Природа мать окружала их.
В машине тихо работало радио.
Пасмурная погода нагоняла меланхолию.
Монотонные дворники, скидывая мелкие капли с окна.
Вика сидела на переднем сидении, сзади сидела Ника и смотрела в окно на хмурое небо.
— Спасибо, тебе, Игорь. И своим ребятам передай, сыграли замечательно. — сказала она.
— Не за что, я знал, что тебе понравится спектакль по настоящему.
— Как в кино. — сказал Вика.
— Как в кино. — подтвердил Игорь.
Они пересекли заправку, где когда-то Ника с Катей оттирали краску с багажника и покупали еду. Проехали и гостиницу. Потом густой лес. Дорога вела их к родному посёлку.
Как и говорил, Игорь остановился возле кафе, куда женщины могли зайти и поговорить. А сам поехал дальше, свернул на соседнюю улицу, где располагался его театр.
Вика и Ника вошли в кафе. В руках они несли два чемодана.
Сев за столик, они заказали по чашке чая и сдобной булочке, а на десерт по аппетитному салатику.
— Ты, Ника, умница. У нас всё получилось, как и задумывали.
— Да, я рада. — сказала девочка. — Как ты думаешь, мою сестру когда нибудь выпустят из психушки?
— Врятли. — ответила Вика. — Иначе ей грозит тюрьма. Двадцать лет, почти вся жизнь. А так у неё ещё будет возможность выбраться на свободу. Но она врятли что будет помнить.
— Бедняжка. — ответила Ника.
Им принесли заказ.
— Ты ешь. — сказала Вика. — Благодаря тебе, нам удалось вывести твою сестру на чистую воду. честно признаюсь, когда ты мне в понедельник позвонила, я не могла поверить, что Борис может причинить боль Кате. Но, когда я приехала к вам, то оказалось, в доме никого нет. я думала, ты решила побаловаться. Но открытые ворота в гараж, меня заинтересовали. я прошла через него в дом и обнаружила, что он пуст. В доме никого нет. — Тогда я осмотрела дом и в кладовке нашла то, что никому не пожелаешь увидеть. Тогда, я поняла, что Бориса убили самого. Но кому это надо было? Вас нигде не было и я вызвала спецгруппу. Они приехали, осмотрели и заявили, что убийца предполагаемо являлся женщиной средних лет.
Вика промолчала. Она отпила соку и продолжила.
— Тогда я поняла, что убийцей могла стать Катя. Раз между ними был конфликт. я пробила твой телефон и поняла, где вас можно искать. Но перед этим, я заехала к господину Игорю и объяснила всю ситуацию. На что он предложил мне устроить небольшой спектакль. Его труппа, как раз собиралась играть в массовке. По дороге к вам он объяснил весь план и был уверен, что он сработает на все сто. — Нам удалось тебя поймать на заправке, при выезде из города, помнишь. И тогда мы тебе всё разъяснили, пока твоя сестричка покупала продукты.
— Да, мы ловко раскололи её. — согласилась девочка. — А знаете, она мне никакая не сестра. А так знакомая с интерната, я терпеть её не могла.
— Ну теперь она в прошлом. — согласилась Вика.
— Да.
— А у нас есть в карманах миллион. — ответила Вика. — Как будем тратить? Куда в начале поедем?
— Давай сначала в Испанию. Там купим домик. А потом на Карибские острова, погуляем по магазинам, позагораем на лазурных пляжах. — мечтательно сказала девочка.
— Да, так и сделаем. — ответила Вика. — Ты со мной?
— Хоть на край света.
Вика улыбнулась.
— А мы можем с тобой поладить!
— А как же.
Они позавтракали, посидели, поболтали ни о чём. А потом тихо покинули кафе, оставив на блюдечке валяться фальшивые двадцать евро.