Пророчица ч. 1

Я познакомилась с ней в Анголе. Она жестом указала мне на мои недостатки. Этими недостатками были мои глаза. Я не сразу ее поняла. Она не знала наш язык. И откуда ж ей знать его. Ведь она для меня иностранка, а я всего лишь турист, приехавшая позабавиться местными красотами и сделать фото,которое я позже, как и все, помещу на одном или нескольких социальных сайтов. Мы такие предсказуемые.
К вечеру стало темнеть. Темнело так быстро, что становилось сложно разглядеть в темноте, пробиваясь сквозь нее, свои руки, вытянутые вперед в это пространство ночи. Наш лагерь расположился недалеко от одной из деревушек. Местные жители вызвались стеречь нас до окончания нашей экспедиции. Было ли это знаком внимания или осторожностью к нашему присутствию? Нам было все равно. Несколько часов я не могла сомкнуть глаз. Сложно сказать, отчего на душе было такое смутное состояние. Она легла на камень, подальше от костра в то время, как все стремились к нему. Было прохладно, и чем быстрее костер гас, тем темнее казалась ночь. Завернувшись в теплую куртку, я задремала. Проснулась оттого, что она бредила. Ее бред мне показался знакомым. Но почему? Спросонья я не могла понять этого. От моего шевеления холод проник под куртку и заставил меня дернуться. Я продрогла. Подбросив в угасающий костер пару веточек, я, вслушиваясь, пошла на ее голос. Споткнувшись, я наконец проснулась, и разобрала язык, на котором говорила эта женщина. Она говорила по-русски. Бормоча, она переходила с шепота на вскрики. По всему было понятно, что она говорила то с мужчиной, то с толпой неизвестных людей. Потом она произнесла мое имя. Мне не могло послышаться. Она обратилась ко мне. Наконец я поняла, почему мои глаза она указала как недостаток. По ее словам, мои глаза были слишком красивыми, черными, отличались непохожестью на других русских. Это понятно. У меня арабские корни. Но к чему это все? Возникла пауза. Долго не решаясь начать с ней разговор, я все же спросила, что она имеет в виду. После моего вопроса стало понятно, что она крепко спит. Ответ не заставил меня долго ждать. Спящая женщина продолжила. Сколько колких и материнских слов я услышала в свой адрес. Будто она говорила то со своей дочерью, то со своей соперницей.
- Твои глаза налиты болью. Они так красивы, что созданы видеть лишь боль и страдания! У тебя есть дети, но это единственное, что лишь изредка приносит тебе радость. Эти мужчины! Они ничего путного тебе не принесут. Оставив последнюю надежду, ты бросишься в реку. Весной того года она так разольется, что ее омут будет цвета твоих глаз…
- Почему Вы говорите мне эти страшные вещи?
- Я не говорю с тобой. Я даже не знаю твоего языка…
Я отчетливо слышала ее слова. Позже, утром, проводники скажут, что я слишком сильно утомилась и к тому же симпатизирую этой умалишенной. Все события оказались слишком скоротечными и этот наш поход не для такого эмоционального и проникновенного существа, как женщина.
К обеду мы отправились в деревню. Пробыв в ней около часа, мы собрались в дорогу. Нужно было прибыть в город, из которого мы должны были вернуться на Родину.

Приехав в Петербург, я долго думала о ее словах. Мысль о ней все не отпускала. Странное ощущение преследовало меня. Мысль о реке не особо радовала. Сдав в редакцию статью об экспедиции, я вернулась домой. Первым делом приняла ванную. Долго валяясь в ней думала о той женщине. Кто она? Почему она говорила о моих глазах? И почему на русском языке? Странная ошибка воображения. Вероятно, проводники были правы. Ее красивые зеленые старческие глаза мне понравились. Да и сама эта женщина была слишком красива для ее старости. Возраста ее никто не знал. Поговаривали, что она вообще сумасшедшая, которую отказывались загрызть даже звери и холод ее не терзал ночами. Наверно мне показалось. Она вообще не знает русский язык. Да и спала она крепко. День за днем в экспедиции, вдали от дома, шли так долго и насыщенно, что эти события и повлияли на мои нервы. Да, мне пора отдохнуть. Неделька в деревне приведет меня в порядок.
Было решено. Мы с детьми едем в деревню.
Приведя себя в порядок, мы стали собираться на отдых. Дети шумели, бегали по квартире, а Кирилл спешно возился. Он старался собрать все наши вещи и делал это так, будто отправляет нас туда не на две недели, а на весь год. Вскоре, после отъезда мне позвонила подруга. Ася была взволнованна и все время говорила мне, чтобы я успокоилась. Так ведь это не я так, нервно пыхтя в трубку, пыталась сказать что-то. Наконец, убедившись, что я спокойна, она попросила приехать в город на несколько часов. Я, конечно же, поехала, да и к тому же мы так давно не виделись, стоило развеяться. Немного посидев в кафе и поговорив о новых впечатлениях, я начала:
- Что с тобой? Ты какая-то взволнованная.
- Юль, ты только не нервничай!..
- Ну, говори уже!
- В общем, твой на стороне гуляет. Когда ты в походе была, он какую-то длинноногую возил.
- А, ты об этой. Её зовут Инна Михайловна. Она его непосредственный начальник.
- Тогда почему этот «начальник» к тебе домой приезжала? Да говорю же! У него роман с этой…
- Ну, хорошо, я поговорю с ним и спрошу.
- Поговори. Лучше сегодня.
- Хорошо, сегодня.
- Он у тебя странный. Появился неизвестно откуда. Не нравится он мне…
- А вот возьму и сейчас домой поеду!
- Не поедешь!
- Вот поеду! Поспорим?
- Поедешь? Тогда я с тобой! Ты только не нервничай, ладно?
- Хорошо.
После разговора в кафе с лучшей подругой, я направилась в квартиру посмотреть следы появления тревоги на лице моей подруги. Войдя в квартиру, я обнаружила гору немытой посуды на кухне, небольшой бардак в гостиной. В квартире никого не было.
- Ну вот. Никого нет. Ась, тебе показалось.
Собираясь уходить, мы услышали, как дверь пытаются открыть ключом.
- А давай спрячемся? То-то Кирилл нам удивится!
- Давай!
Смеясь, мы побежали в спальню и спрятались там за дверью. Входная дверь открылась. Кто-то устало ввалился в квартиру. Погремев на кухне, направился в гостиную. Включив музыку, двинулся в спальню. Из-за шума музыки мы не могли разобрать кто это был. Спустя мгновение мы с визгом «А вот и мы!» бросились навстречу Кириллу. Это был не Кирилл. Напуганная нами и дрожа, на кровати сидела неизвестная женщина. Она была в моем халатике, который ею был одет, вероятно, в гостиной. Я не знаю, что ее больше напугало – мы или мое внезапное возвращение домой. Ясно было одно – Ася не ошиблась. Это и было самым обидным из всего.
Выгнав неизвестную, Ася вызвала техника. Сменив дверной замок, она отвезла меня обратно в деревню.
Через две недели мы с детьми вернулись домой. У подъезда нас ждал Кирилл. Дав ему возможность собрать вещи, я пригласила подругу. Вместе с ней мы привели дом в порядок и сделали ремонт. Ничто не напоминало о коротком появлении Кирилла в моей жизни...