14. Первый счастливый сон, закончившийся плохо

14. Первый счастливый сон, закончившийся плохо.
Ленивые волны неспешно несущей свои воды реки, едва заметно раскачивали малюхонький плотик на своей поверхности, навевая дрему на раскинувшегося на нем с закрытыми глазами рыжеволосого человека. Лежа на спине с раскинутыми в стороны руками Шон нежился в теплых лучах заходящего летнего солнца, наслаждаясь покоем и полнейшем бездействием. Мог ли он предположить, соглашаясь, стать учеником мага на службе у короля как сильно изменится его жизнь? Привыкший сам быть себе хозяином парень поначалу с некоторым трудом воспринимал необходимость повиноваться, кому бы то ни было. Даже если тем, кто отдает приказы, был любимый. Наверно еще и тем более тяжело, что это был любимый. Если бы Вик был только учителем то, пожалуй, Шон спорил бы с ним намного меньше. Но иногда,  когда например ранним утром едва успевшему, хоть немного поспать после целой ночи бурных ласк юноше  не хотелось подниматься и выползать чуть свет в еще холодные с ночи коридоры, и проверять целостность охранных заклятий, а хотелось подольше понежиться в постели. Или когда после долгого дня проведенного сидя в кресле душной библиотеки за изучением скучной и никому по глубокому убеждению Шона ненужной истории какого-нибудь древнего магического рода, в которой не было ровным счетом ничего поучительного кроме недоказанного родства с одним из потомков крылатых исполинов. После таких занятий Шону обычно не хотелось тащиться в такой же душный кабинет для магических упражнений, чтоб изучать новые способы использования охранных заклятий и магических ловушек. И хотя юный помощник мага находил как раз эти уроки действительно очень интересными и увлекательными, но, демоны задери, надо, же было чередовать постоянную работу и обучение хоть с какими-то развлечениями! И вместо новой учебы хотелось размять затекшие за день мышцы бешеной скачкой по окрестным лесам. Охотой, купанием в теплой реке, а еще лучше запереться с любимым в спальне и воплотить в жизнь все те фантазии, что весь день мучили чересчур живое воображение непоседливого юноши при взгляде на слишком уж серьезное и сосредоточенное молодое лицо наставника. Конечно, и Шон мог быть серьезным, но очень недолго, и по какой-нибудь очень веской причине, что иногда порядком выводило из себя приучившегося за века жизни к строгой дисциплине дракона. Однако какими бы жаркими не были их споры, какие бы вольности не позволял себе ученик, порой злоупотребляя снисходительностью влюбленного учителя, мира в затеянном в лесах замке они надолго никогда не нарушали. Стоило Шону хоть на миг подумать, что он может по-настоящему подвести или разочаровать любимого как вся его строптивость и капризы мгновенно улетучивались, словно остатки ночного туман под теплыми утренними лучами. Вик же в свою очередь прекрасно понимал, что все эти споры и попытки увильнуть от слишком уж скучных занятий были ни чем иным как почти неосознанной попыткой впервые поставленного в рамки дисциплины, свободолюбивого и вольного прежде, словно степной ветер юноши проверить твердость своего наставника. Определить до каких  же пределов он может зайти в своем не послушании и влиянии на любимого, ставшего заодно и его учителем. Со временем эти перепалки пришли в определенную норму, Шон неплохо уяснил, что если спорить с Виком – любимым он вполне может и скорее всего даже и добьется своего не в лоб так хитростью и лестью, то с Виком - наставником такие номера не пройдут и только по-трепят нервы им обоим. Так что это стало скорее своеобразным развлечением, которому подчас с упоением предавались двое добровольных затворников целыми месяцами не вылазивших за пределы замка и не встречавшихся с людьми кроме как при редких вызовах Его Величества магов в свой дворец. Да еще несколько редких визитов Терагара, неожиданно сдружившегося с хозяевами замка – вот собственно и все чем могли похвастать молодые люди, из того, что можно было бы назвать общением с окружающим миром. Правда оно им было и не нужно их вполне устраивало общение с друг другом. Все время, которое не было занято исполнением обязанностей по обеспечению сохранности королевских ценностей, или обучением Шона магии, истории семейств аристократов их страны, истории самой страны и королевского рода, этикета, искусства  и еще тысяче и одной премудрости, что просто необходимо было выучить юному ученику Вика, они посвящали друг другу. Казалось, в мире не было ничего, что им было бы неинтересно делать вместе. Прогулки пешком и верхом по окрестным лесам с пикниками при каждом удобном случае. Охота, рыбалка в местной речке, купание – все эти нехитрые развлечения приобретали особый смысл, и очарование когда их разделяет родной, любимый человек, делящий с тобой каждую мысль, каждое чувство, каждое действие. А ночи… Ленивая неспешность размышлений загорающего юноши внезапно сбилась от перехватившего на миг дыхания. Ночи были совершенно отдельной темой. Пожалуй, он никогда раньше и не подозревал, что дно только простое прикосновение кого-то, причем даже и не в самых чувствительных местах может рассылать по всему телу острые жаркие волны наслаждения. Заставляя каждую мышцу звенеть подобно туго натянутой струне в ожидании продолжения. Когда ослепительные вспышки почти непереносимого удовольствия с такой скоростью кружат перед глазами, что держать их открытыми нету ну просто никакой возможности. Когда желание изгибаться в чужих сильных руках, подставляя тело для еще более смелых, еще более чувственных ласк вытесняется только еще одним. Едва ли не более сильным, едва ли не более настойчивым – самому ласкать и дарить удовольствие любимому, и видеть, слышать чувствовать как под твоими руками, губами ласками расцветает наслаждение в родных широко распахнутых глазах. Смаковать каждый сорвавшийся с его губ стон, словно это самое дорогое и изысканное в мире вино? А потом, сдаваясь на милость, победившего в этой сладчайшей в мире схватке возлюбленного… Хлипкий плотик качнулся на внезапно толкнувшей его сильной волне, прерывая принявшие интереснейшее направление мысли юноши. Он с легким любопытством разлепил сонные глаза, уже зная чье сильное тело, нырнув, вызвало этот толчок. Так и есть  - гибкая мощная тень огромного животного мелькнула в воде вблизи плотика, вспарывая воду костистым гребнем белоснежных спинных пластин, острых, словно только что наточенные кинжалы. Опять принял свой истинный облик. Значит, опять нежился в недрах огненной горы, впитывая ее жар и энергию. Шон невольно поежился, представляя, как большой белоснежный дракон ныряет в потоках раскаленного огня, что заполняют недра пускай и спящей, но сохранившей внутри всю свою огненную мощь горы. Картинка, нарисовавшаяся в мозгу юноши, была одновременно и завораживающей и пугающей и, конечно же, совершенно бредовой. Никто не смог бы плавать в жидком пламени вулкана. Даже такое, почти сказочное существо как дракон. Даже его тело, что служило надежным сосудом для своего собственного внутреннего  огня, было бы мгновенно испепелено в жарком пламени кипящих огненных потоков, что заполняли чрево древней горы. Так что, скорее всего дракон – Вик, вместо этого просто сворачивался клубочком где-нибудь на раскаленных камнях поближе к самому жерлу, или внутри но, конечно же тоже не в самом потоке а на одном из выступающих над ним скальных выступов впитывая в себя жар кипящего пламени смягченный прохождением к поверхности сквозь толщу горного склона. Еще одна волна всколыхнула водную гладь, и на поверхность вынырнул уже не белоснежный красавец - дракон, а не менее красивый беловолосый мужчина со стекающими по, чуть широковатому лицу струйками воды. Блестя озорными светло зелеными глазами, он в несколько сильных взмахов длинных мускулистых рук подплыл к мерно покачивающемуся на волнах плотику и поманил Шона к себе в воду. Но разомлевшему на солнышке юноше, почти дремлющему в ленивой истоме, вовсе не хочется погружать разгоряченное на летнем  солнышке тело в воду. Пусть и подогретая жаром спящего вулкана, она все равно холоднее мокрых досок под его спиной, прогретых косыми лучами заходящего солнца. Он лишь чуть-чуть приподнимает голову и делает несколько медленно ленивых отрицательных движений.
- Лентяй, иди сюда говорю! – уже вслух зовет мужчина, скаля в веселой улыбке крупные белые зубы
- Ни за что, - делая над собой невероятное усилие, так же вслух, отвечает упрямый парень и сраженный этим нечеловеческим напряжением вновь в изнеможении опускает голову на теплую деревянную поверхность, - мне и тут хорошо, бурчит он уже себе под нос.
- Ну ладно, леньтяеныш, сам напросился, теперь берегись, - слышит Шон со стороны друга – Леньтяеныш, юноша мысленно усмехается не слишком-то лестное понижение после драконеныша, но тоже сойдет, лишь бы дал поваляться, ничего не делая. Со стороны графа слышится сильный всплеск и заинтересованный Шон вновь поднимает голову и тут же широко распахивает глаза, забыв о своей лени. Приподнявшись над поверхностью воды, маг замирает над ней так высоко что вся верхняя часть груди с мощными плитами мускулов хорошо видна так же как и каждая мокрая струйка, стекающая по рельефным изгибам повторяя каждый из них, маня юношу проследить языком, дерзкий путь каждой капельки – никто не имеет права касаться тела любимого кроме него! В восхищении Шон замирает завороженный соблазнительным зрелищем. Он совсем забыл про последнюю угрозу мага и зря! Едва уловимый жест сильной руки в направлении парня и вот плот, поднявшийся на дыбы, словно норовистая лошадь сбрасывает не ожидавшего ничего подобного человека с себя. С испуганным и жалобным вскриком Юноша тут же уходит с головой подводу. Но прежде чем он успевает не только наглотаться воды, но и даже просто испугаться пара сильных рук подхватывает его, бережно приподнимая его голову над поверхностью вспененной их выходками воды и прижимая к той самой мускулистой груди, что только, что так сильно восхитила его
- Все, малыш? Отдышался? Все в порядке? Удержишься теперь сам?
- Ты мог утопить меня – откашлявшийся парень полон негодования
- Не смеши меня, ты плаваешь как рыба
- Да но я почти спал, а ты, а ты… Я мог утонуть от неожиданности и страха.  Я мог… - чего о там еще мог Шон не успел договорить, потому что теплые мокрые губы торопливо прижались к его собственным, лишая возможности говорить, возмущаться, дышать. Поддерживающие его руки скользнули, разъезжаясь в разные стороны по его спине. Одна направляется вниз к чувствительной коже на бедрах чуть ниже ягодиц, другая поднявшись, запутывается в мокрых волосах на затылке. Объятия пьянят, лишают воли, поцелуй кружит голову. Полностью потерявший себя в объятиях любимого Шон снова медленно опускается под воду.
- Набери побольше воздуха и задержи дыхание – слышит он и едва успевает повиноваться, когда водная гладь снова смыкается над его головой. Не выпуская юношу из объятий, Вик погружается глубоко под воду и увлекает его, куда-то к погруженной в воду скалистой части горы. Косые солнечные лучи пронизывают прозрачную глубину, делая все вокруг видимым, сверкающим, сказочным. Шон только с любопытством оглядывается по сторонам, предоставив любимому вести его туда, куда он там задумал. Вот у самой скалы он замечает блестящую в солнечных лучах серебристую чешую. Стайка некрупных рыбок так же нежится в теплых лучах в глубине как он только что на поверхности. Осторожно, стараясь не спугнуть, приятели подплывают к ним. Тень падает на замерших в неподвижной воде неподвижных созданий. В испуге все семейство срывается с места и несется прочь от невидимой угрозы, но не тут-то было! Покрепче обняв юношу руками, Вик стремительно бросается в погоню. Он двигается так быстро, что за несколько мгновений им удается настигнуть беглянок. Снова магия, - мелькает в голове Шона. Рыбки, поняв, что им не убежать, замирают, пытаясь слиться с сероватой поверхностью дна. Замирает и Вик. Дав им немного успокоиться, он резким неожиданным движением вновь заставляет их бросаться в бегство и так же устремляется в погоню. Так продолжается несколько раз. Шон в полном восторге. Еще ни разу он не играл в подводные пятнашки со стайкой рыб. Если бы они были на поверхности, он наверно уже заходился бы в заливистом смехе, жаль что под водой это невозможно. Завороженный необычным зрелищем юноша не замечает, когда в легких заканчивается воздух. Лишь начав задыхаться, он понимает, что необходимо вынырнуть на поверхность хоть на мгновение. Шон пытается начать подниматься, но они слишком глубоко. Паника овладевает им, -  он не успеет выплыть! Он захлебнется раньше! Поняв по хаотичным лихорадочным движениям юноши, что что-то не так Вик оказывается прямо перед его лицом и крепко прижимает свои губы к губам парня. Живительный воздух потоком заполняет уже порядком горящие легкие. Снова обняв Шона, маг устремляется с ним к поверхности. Оставленные в покое рыбки, наконец, отправляются по своим рыбьим делам. Вынырнув и едва отдышавшись Шон, блестя все еще восторженными глазами, бесконечно повторяет на все лады
- Вик, вот это здорово! Вот это была охота. Они убегали, а мы, точнее ты их каждый раз догонял. Они наверно понять не могли, кто мы думали, что тоже рыбы только очень назойливые. Он смеялся радостно как ребенок, которому показали новый способ старой игры, и Вик захваченный его эмоциями тоже невольно испытал тот же восторг, что и в самый первый раз, когда ему, еще совсем юному дракончику эту игру показал его более старший друг. Шон между тем пытался заново пережить увлекательную погоню. Расписывал ее в деталях, отчаянно жестикулируя для выразительности. Он поднимал вокруг тучи брызг и при этом, каким-то чудом умудрялся не уйти под воду.
- Ну, все, хватит. Все еще посмеиваясь, попытался, наконец, урезонить восторги юноши граф. – Пора на берег. Ты же вроде вообще не хотел лезть в воду. Пошли, обсохнем. Солнце почти село, скоро станет холодно
- Тебе никогда не холодно, - успокаиваться парень явно не хотел. Но тут его мысли все таки переключились на другое. – Слушай, а когда я начал задыхаться, а ты поделился со мной воздухом, как вышло что ты, пробыв так долго под водой, сохранил его? Ты что умеешь дышать как рыбы?
- Да нет, конечно же, нет, - весело рассмеялся Вик, - я все время забываю, как же мало люди теперь знают о  нас - драконах. Просто наши легкие устроены немного не так как ваши. Мы можем запасать большое количество воздуха и расходовать его мелкими глоточками. Это, а еще умение задерживать дыхание намного дольше, чем человек делает нас отличными ныряльщиками. В своем настоящем виде я бы мог пробыть под водой почти час. Драконы ведь очень любят рыбу. Конечно, она в этой речке слишком мелкая и насытиться ею невозможно, но на деликатес хватит, а погоня придает добыче особый вкус, - закончил граф, плотоядно усмехаясь и глядя на юношу таким многообещающим взглядом, что не оставалось сомнений кто будет следующей добычей этого стремительного хищника.
- Ух, ты! – восхищенно выдыхает Шон. Стараясь отвлечь внимание приятеля от того что медленными гребками пытается переместиться как можно ближе к берегу, - Чего ж ты со мной с удочками мучаешься.
- Потому что с тобой мне нравиться именно ловить. Сидеть, болтать о том, о сем, ну знаешь… - Наконец заметив маневр парня маг с громким криком, - Ах ты наглый обманщик! -  кидается  вдогонку и пытается отрезать хитреца от берега, но уже, слишком, поздно. Юноша успевает выскочить на мелководье, хотя только за тем, чтоб быть пойманным за ноги и опрокинутым в теплый прибрежный ил. Некоторое время они с удовольствием барахтаются, измазывая друг друга в зеленоватой жиже, затем, когда это занятие им надоедает, принимаются по очереди отмывать друг дружку, в тех местах, где каждый не может дотянуться сам. Постепенно движения обоих становятся не столько отмывающими сколько ласковыми чувственными, Вик ощущает на плече теплые нежные губы, он быстро поворачивается, но встречает лишь опущенное вниз лицо и старательно спрятанный взгляд, чтоб нетерпеливый блеск глаз не выдал их обладателя. Вик в свою очередь принимается мыть юношу и тот чувствует, как горячая ладонь ребром проскальзывает меж ягодиц, заставляя живот мгновенно напрячься и почувствовать первые тянущие импульсы в паху. И тоже в ответ на быстро кинутый на приятеля взгляд получить нарочито рассеянный вид и невинный взгляд. Эта игра в «кто кого первый поймает», продолжается некоторое время. Пока первым не потерявший терпения граф пользуясь превосходством в силе, попросту не перекидывает брыкающегося юношу через плечо и не оттаскивает к мягкой высокой траве, которой порос весь низкий берег и которая под конец жаркого лета высохла на корню став просто сухим   ковром, покрывшим согретую за день землю. Уложив свою смирившуюся добычу на нее, Вик немедленно опускается рядом и вскоре только приглушенные стоны да томные вздохи, с вплетаемыми в них нечленораздельными восклицаниями начинают раздаваться над берегом. Усталый Шон засыпает, прижавшись к горячему боку любимого, и всю ночь непроизвольно обнимает во сне перекинутую через свою грудь мускулистую руку.
-  Шон. Шон, вставай нам пора сворачивать лагерь.- Он слышит эти слова, но не может понять их смысл. Рука непроизвольно тянется нащупать сильное тело рядом, но там пусто. Лицо, склоненное над ним смуглое украшенное острым с небольшой горбинкой носом и обрамленное черными волосами. – Терагар! И Вик. Вон он убирает выставленные на ночь охранные заклятья. И конечно он не спал в постели с Шоном. Они ведь расстались. Это снова только сон. Сон о том, что было, но уже не вернется. Юноша резко садится, пытаясь спрятать лицо за рыжими волосами, чтоб никто из друзей не увидел исказившей его боли. Наверно ему это плохо удается, потому что Вик подойдя, приседает возле него на корточки и заботливо заглядывает в глаза
- Что случилось, малыш? Ты на себя не похож. Опять кошмары. Сердце Шона сжимается – так же Вик спрашивал о тех снах, что преследовали его в замке еще до их ссоры. Неужели теперь вся его проклятая жизнь будет только сплошным «до»  «после»? Он резко отбрасывает о себя участливо обнявшие руки и выкрикивает прямо в лицо не ожидавшему такого приема магу.
- Да все в полном порядке! Не мог бы ты перестать кидаться ко мне при малейшей возможности и заняться своими собственными делами? Я тебе кто? Ребенок беспомощный чтоб постоянно опекать меня? - Лицо друга мгновенно становиться равнодушным
- Как скажешь. - Терагар же при этой яростной вспышке просто отошел в сторону. Как всегда при ссорах приятелей он просто делал вид, что ничего не замечает, если только не видел что его вмешательство действительно необходимо запутавшимся друзьям. Вик, не произнося больше не слова, отходит от покрасневшего от неожиданной злости парня. Тот мгновенно срывается с места, догоняет, хватает за руку, и прежде чем обиженный таким отпором на простую заботу мужчина успевает ее отдернуть, быстро горячим шепотом произносит
- Прости! Прости меня, пожалуйста, Вик. Я не знаю, что на меня нашло. Наверно что-то действительно не то приснилось. Прости, я не хотел так вот набрасываться на тебя. Во имя неба, Вик мне очень дога твоя дружба и мне очень приятна твоя забота. – Видя все еще не совсем потеплевший взгляд он, не дав себе ни секунды чтоб передумать быстро шагает вперед и обняв мужчину обеими руками крепко прижимается всем дрожащим телом продолжая – Вик, пожалуйста, ну прости меня идиота. Хочешь, ударь, только не сердись. Наконец он чувствует, как напряженное тело в его объятиях чуть расслабляется. Вик мягко высвобождается из неожиданного плена
- Ну ладно тебе, малыш. Все забыли. Не стоило и мне так на тебя наскакивать, видел же, что ты еще не совсем проснулся, ворчит он, пытаясь скрыть, что близость такого знакомого такого еще недавно желанного и родного тела вызывает в нем самом ответную дрожь – Ладно, пошли собираться. Пора. – Но Шон внезапно снова останавливает его, поймав за руку.
- Знаешь Вик, я тут подумал, - медленно начинает он, - помнишь, ты как то предлагал, нет, даже настаивал, чтоб я учился сражаться. Ты еще говорил, что с помощью твоей магии и моей восприимчивости за несколько дней можешь сделать из меня неплохого бойца?
- Помню, - Вик слегка озадачен такой быстрой сменой темы,
- Если ты еще не передумал, я бы хотел учиться драться.
- А почему такая смена убеждений, Шон. – Спрашивает Вик, подозрительно вглядываясь в лицо юноши, тот немного мнется под пристальным взглядом, наконец выдавливает
- Ну, мы вроде как преследуем опасного вора, и вроде как я тут пока только могу лишь указывать путь, а как дойдет до поимки то я только обуза вам с Терагаром вот я и подумал…
- А как же твои убеждения, что ни одно сокровище не стоит человеческой жизни? Или с этим покончено?
-Вовсе нет. Но я, Вик, демоны! Сокровище не стоит, и я так думаю по прежнему, но этот тип едва не прикончил меня и если б не вы с Терагаром… А до того я просто мог стоять и смотреть когда на нас с тобой напали в прошлом году помнишь? Будь они чуть порасторопнее. Я не хочу больше быть беспомощной жертвой. Если кто-то нападает на меня с оружием, безо всякой причины думаю, у меня, как и у любого есть право защищать свою жизнь. И  не обязательно при этом прятаться, за чью-то спину! – Вик с облегчением перевел дух. Ну, если дело только в этом. А то он уже подумал…
- Ладно, я научу тебя защищаться, у магов действительно есть способы сделать это всего за пару дней, а попрактиковаться ты можешь потом и со мной и с Терагаром в пути.
- Не только защищаться Вик, и нападать. Ты сам всегда говоришь, что не стоит делать, что-то наполовину. Хорош я буду, умея только выставлять блоки. – Голос паря внезапно снова стал жестким, но теперь Вик не стал заострять на этом внимание. Если Шон нашел способ переключить свое внимание с их разрыва на что-то еще, он был только рад пойти ему навстречу.
-  Решено, в ближайшем городке подберем тебе приличное оружие, подумай пока, что бы ты хотел выбрать – Саблю, палаш, меч, фальчион? Попробуй найти ответ с помощью своих способностей. Универсалом за короткое время я тебя, конечно, не сделаю, но научить владеть чем-то одним смогу. – И Вик дружески хлопнул парня по плечу
- Это еще что за разговоры о покупке оружия, - спросил подошедший Терагар заметив, что друзья снова беседуют спокойно
- Шон решил, наконец, учиться драться.
- Вот это дело, тут же заулыбался колдун. Давненько я так не веселился – обучение новичков это так весело
- Не веселись раньше времени, улыбнулся ему в ответ граф, мы будем заниматься в видениях внутри разума, ты же знаешь что это такое. – Терагар тут же перестал улыбаться.
- Так я пропущу все веселье
- Не пропустишь, - Шон выдал ему самую очаровательную из своих улыбок. – Я хотел так же попросить тебя научить меня твоей боевой магии, - огненные шары, там ледяные стрелы, иссушающие волю молнии и все такое. Научишь?
- С этим будет труднее. Магию нельзя изучать, как и фехтование только в разуме, но я постараюсь сделать все, что успею. На самом деле это не так уж и сильно отличается от того что ты уже знаешь. Только зачем тебе это
- Мне не стать ни великим фехтовальщиком, ни грозным магом за то время что продлится погоня, но сочетая одно с другим мне вполне под силу стать противником с которым  нашему дорогому беглецу придется считаться. Я уже не буду такой уж легкой мишенью для его оружия.
- Знаешь малыш, месть не самое лучшее стремление.
- Я вовсе не собираюсь мстить  за то, что он меня ранил. Хочешь, поклянусь на кристалле? Он ведь у тебя с собой?
- Ненужно. Если ты уверен, то все в порядке.
- Я просто собираюсь убить эту мразь за то, что он разрушил мою жизнь и лишил меня навсегда твоей Вик любви.- Добавил он мысленно. За то, что все хорошее для меня благодаря его вмешательству теперь всегда будет только в прошлом. Только во снах и воспоминаниях! За это я намерен убить его и смотреть, как этот мерзавец будет истекать кровью, подумал он, изо всех сил стараясь не выпустить эмоции на лицо. А потом я снова попробую вымолить твое прощение любимый, и если мне это удастся то тогда я смогу перенести небольшое отступление от своих же принципов, а если нет, то это уже будет совсем не важно. Жить без тебя я не смогу, так или иначе.