И у принцесс алая кровь. Часть 18

      - Не перебивайте, - глотнула Жанна горячий кофе, - слушайте дальше. Мы с Владимиром решили работу не бросать и оставить до лучших времен все как есть, а между тем я занималась регистрацией клуба, Владимир разрабатывал программу. У нас с Владимиром, как вы понимаете, были не только деловые отношения, но и бурный роман. Об одном меня Владимир предупредил: не носить ярких шарфов, так в моем гардеробе их не было вообще. Я мужественно сносила его садистские наклонности и признаюсь, что мне это стало нравиться. Нравились его похлопывания и пощипывания, его это возбуждало, и у нас бывал бешеный секс.
      - А как же любовь? – тихо спросила Татьяна.
      - О какой любви ты говоришь? – перешла на «ты»  Жанна. - Ни о тех ли влюбленных девках, которые мотаются с любимым мужем по квартирам, заводят детей, утирают ночью сопли, страдая оттого, что ее благоверный запил? Он же, как страус прячет голову в песок, чтобы не слышать, как жена нудит, не видеть, как теща с перекошенным от злобы лицом допекает, родственники атакуют, дети достают своими требованиями купить им то или иное, а денег нет потому, что недотепа работает на хозяина, а тот платит ему мизерную зарплату? Нет, это не для меня. Я должна иметь все! Хочу жить в роскоши, разъезжать по курортам, ходить в дорогие рестораны, и самое главное, быть свободной! Мне не нужны брачные оковы, не нужны сопливые детишки, не желаю иметь свекровь и свекра с многочисленными родственниками.
       Послышалась сирена подъехавшей скорой помощи, Жанна медленно поднялась со стула и подошла к окну. Вениамин и Татьяна молча наблюдали за ней. Вскоре она повернулась к ним и сказала, недобро сверкнув глазами.
      - Он мертв!
      - Кто он? – переспросила Татьяна.
      - Димиденко.
      - Это и так понятно! Что было дальше?
      - Я продолжала работать журналистом в скандальной газетенке. Однажды в редакцию пришла немолодая женщина и рассказала, что в больнице исчезают дорогостоящие лекарства, а пациентам вливают глюкозу или витамины, которые стоят копейки. В больнице работают родственники главврача, которые и занимаются этим, особенно уплывают медикаменты из реанимации. Чтобы проверить эту информацию, которая творилась почти во всех больницах, я поехала по указанному адресу, но к моему удивлению меня в больнице встретили довольно приветливо. Оказалось, что племянница старшей медсестры, которая была уволена по несоответствию с занимаемой должностью, написала жалобы в соответствующие органы, пытаясь хоть чем-то досадить главврачу. Мне пришлось ходить по больнице, опрашивая больных и медперсонал о правдоподобности написанной жалобы. Побывав выборочно в нескольких палатах и убедившись, что жалоба племянницы старшей медсестры ложь, я решила покинуть здание, но что-то толкнуло меня зайти еще в одну палату.
       - Давайте зайдем еще и в эту палату.
       - Не стоит! Здесь лежит девушка, которую зверски изнасиловали и пытались убить, - зашептала медсестра, сопровождавшая меня, - она ничего не помнит. Девушка лежит в палате одна, и к ней никто не приходит! Мать девушки ударил инсульт, когда она узнала о случившемся, и ее не довезли до больницы. Родных у пациентки больше нет, только Вика, наша медсестра с ней нянькается, да следователь иногда наносит визиты, пытаясь выяснить, кто напал на нее, и не помнит ли она, как выглядит насильник. А я думаю, что она его долго не вспомнит, или вообще никогда.
       - Почему? – полюбопытствовала я.
       - У девушки была какая-то патология, - поясняла она, - от нервного срыва произошла остановка сердца, ей сделали операцию.  Несколько минут пациентка находилась без кислорода, это могло повлиять на память.
      - А как она попала в больницу?
      - Ее обнаружила за городом в густых зарослях кустарника старушка, собиравшая молодые побеги лечебной травы.
      - В каком районе это произошло?
      - Я не знаю, спросите в приемной.
      - Хорошо, спрошу, - открывая двери палаты, произнесла я.
      - Санкин! – закричала медсестра, обращаясь к молодому мужчине, который нес в руках сигареты, - снова через лаз за сигаретами бегал?
      - Да вы что, Лизонька, это я Петру Ильичу купил.
      - Не говори ерунды, Петр Ильич вообще не курит, стоит ли ему в шестьдесят начинать?
      - Я только одну, Лизонька, - залебезил парень.
      - Ни одной!
      - Лиза….
      - Я же сказала, тебе курить нельзя, врачи тебя больше не спасут! – отбирая пачку сигарет, журила медсестра парня и, повернувшись ко мне, сказала, - Я вас покину, мне нужно делать уколы да и за больными приглядывать надо, у прачечной есть лаз, так они повадились через него на улицу бегать, нужно предупредить Саныча, чтобы забор заделал. Вы поговорите с Машей без меня.
      - Пожалуйста, занимайтесь своими делами, и спасибо за помощь, - поблагодарила я медсестру. Лиза со мной распрощалась, а я тихо открыла дверь, зашла в палату и ойкнула от ужаса. Я узнала ее, правда теперь лицо девушки было не в крови, а обезображенное, по лбу и виску проходил ужасный красно-розовый шрам. Я начала ее расспрашивать о больнице, о родных и знакомых. Она сказала, что ничего не помнит, не помнит родителей, родных и с кем училась. Помнит, что очнулась в палате и над ней склонилась женщина в белом халате. «С возвращением с того света» улыбнулась медсестра, но девушка ей ничего не ответила. Она хорошо запомнила белый потолок и стены, капельницу, стоящую рядом, и лицо следователя, который ее потом допрашивал. Ей объяснили, что ее нашли в районе старой птицефабрики, всю в крови, грязи, истекающую кровью, с многочисленными ссадинами и с травмой головы. У меня почему-то возникла шальная мысль, а не отвести ли ее к тетке в поселок. Пусть помогает ей по дому, на огороде, за скотиной ухаживает. Она сможет мне помочь поставить на место Владимира, если что-то пойдет не так.
        - Тебя здесь что-то держит? Ты хочешь все вспомнить? – ласково обратилась я к ней.
        - Да, конечно, хочу!
        - Тогда выходи вечером за ворота, я буду тебя ждать за оградой. За прачечной есть лаз, так ты там жди меня. Да, и чтобы у меня не было неприятностей, не говори никому, что  покидаешь больницу.
        - Хорошо, не скажу, да они и рады будут, ведь я уже не их больная.
       Жанна закурила, глотнула холодного кофе и продолжила:
      - Вечером моя машина стояла у лаза. Маша вышла только тогда, когда все в больнице угомонились, и в скверике за оградой никого из больных не осталось. Я, не говоря лишних слов, пригласила ее в машину и покатила к тетке в поселок. Поселок был глухой, и добираться до него нужно часа четыре, а ночью и того больше. Маша, сидя на заднем сиденье, спокойно дремала, я включила тихо музыку и размышляла о том, что я буду делать дальше. Надо, чтобы Владимир раньше времени не узнал о девушке.
      Тетка встретила меня радушно и я, вкратце рассказав легенду Маши, пообещала помогать  деньгами.
      - Ой, Жанночка, да пусть живет сколько хочет, да и мне веселей! – обрадовалась тетка, скорее на мои обещания помочь с деньгами.
      - Говори, что это твоя родственница, попала в аварию и теперь не желает жить в городе.
      - Да уж найдем, что сказать, правда, Маша?
      - А участковый к вам часто заезжает?
      - Да я его в нашем поселке не видела ни разу, да и к кому здесь заезжать? Пять домов и все старухи да старики.
      - Ладно, тетя Клава, если что, звони. Может, что вспомнит Маша, то сразу меня вызывай.
       Надо отдать должное, что тетка меня не побеспокоила ни разу. Мария так и не вспомнила ничего, я изредка наносила им визиты, Маша была вполне довольна своей жизнью, а тетка летала от счастья. Дом был всегда чист, скотина накормлена, в огороде порядок. Маша много читала, смотрела телевизор, гоняла с теткой чаи по вечерам  и самое главное увлеклась кулинарией и могла готовить разные блюда. К тетке по соседству в заброшенный дом поселилась молодая семья, безденежье загнало их в эту глухомань, и Маша по собственной воле сидела с детьми, пока муж с женой уезжали в город на заработки. Так что с детьми она справлялась прекрасно, могла предугадать все их шалости, умела детей вовремя поставить на место, да так, что они думали, словно инициатива происходит именно от них.
         Между тем мы с Владимиром строили свои команды, ездили в ближайшие города и вовлекали людей в бизнес. Всех все устраивало, кто был в первых рядах, получали огромную прибыль, не замечая того, что у них не все попадает на счет, да стоит ли обращать на эту малость внимание, когда у них такие деньги. Мы с Владимиром построили свой особняк, но у каждого была своя квартира, где мы могли отдохнуть друг от друга. Его болезнь вроде отступила, он не смотрел бешеными глазами на женщин и вел себя вполне адекватно, может, боялся, что я покажу кому-нибудь ту кассету, а может, ему хватало меня. Года два назад он познакомился с Ириной и сказал, что влюбился. Я испугалась, что моя беспечная жизнь может дать крен, и начала атаку. Во-первых, я его заставила вовлечь Ирину в бизнес, как раз в то время у нас были проблемы и нужны были доверенные люди, но посвящать ее в дела фирмы запретила. Во-вторых, я стала больше времени проводить с Владимиром, лишний раз убеждая его, что мы друг без друга никто. В-третьих, мне он был нужен как мужчина.
       Чтобы свободно манипулировать Ириной и знать, что происходит в ее доме, я вызвала Машу и познакомила их в день отъезда. Я знала, что девушка скромна, нелюбопытна, может отлично вести хозяйство и  обязательно найдет общий язык с детьми. Боялась я лишь того, что Владимир может встретиться с ней у Ирины, и девушка все вспомнит, а мне этого не хотелось бы, но, слава Богу, их пути не пересеклись ни разу. Иногда мы встречались с Машей, она рассказывала о том, что в доме происходит, и ей там явно нравилось.
        Заглянул официант, поинтересовался: «Не желают ли клиенты чего-нибудь еще».
       - Мы тебя пригласим, если понадобишься, - зло выкрикнула Жанна.
       - Ты как кружева плетешь: заставила, познакомила, приказала, прямо распорядитель судеб, - проворчала Татьяна, воспользовавшись вынужденной паузой.
 - Ты права! Владимир меня беспокоил, он хотел отойти от дел и жить с Ириной. Пару месяцев назад я случайно пришла  в квартиру Владимира, у него ничего горячительного в доме не было, телохранителей я отпустила, нам хотелось расслабиться, и Владимиру пришлось идти в магазин самому. От нечего делать я включила ДВД, и все рухнуло в одночасье, когда посмотрела то, что было снято на диске. Я поняла, что в любой момент могу стать его жертвой. Мне казалось, что Владимир здоров, но я ошибалась, он был психически болен, и мне нужно было срочно избавиться от него, но с пользой для себя. Я решила сделать так, чтобы все думали, что он организатор сайта. Остается Ирина, но даже если она что-то и расскажет, в чем я сомневаюсь, потому как эта курица не знала наших с Владимиром дел, с моими сбережениями я могу уехать на запад и жить, где хочу и как хочу.
       - Что вы увидела на диске? – первый раз задал вопрос Вениамин, сверля Жанну своим колючим взглядом.
       - Владимира, оказывается, воспитывала бабушка.
       - Да, это правда, его родители погибли в автокатастрофе, воспитанием занималась Евдокия Кондратьевна, бабушка Владимира. Она умерла, года два назад, - перебил рассказчицу Вениамин.
       - Вот и неправда! – засмеялась Жанна. - Владимир очень любил мать, всегда вспоминал о ней с теплом и нежностью в голосе, и она не погибла в автокатастрофе! Она была тихая, спокойная, хозяйственная женщина, но муж над ней измывался, бил нещадно, унижал и оскорблял. Владимир прятался от отца в моменты его агрессии и хотел, чтобы папочки не было вообще. Когда Владимиру исполнилось четыре годика, мать, после очередной нервотрепки мужа, тихо ушла в мир иной. Владимир долго болел после ее смерти, ходил молча, выполняя все, что ему говорят на автомате, и проклинал по детски отца, виновника его бед.
        Через полтора года отец женился на молодой, красивой женщине, и когда муж уходил на работу, мачеха запирала в детской Владимира и развлекалась с любовником. Однажды отец пришел с работы раньше времени, поспешил открыть дверь в детской, где сын тихо скулил, просясь в туалет, и разъяренный ворвался в спальню. Там он застал жену с любовником в неглиже и устроил скандал. Владимир, выйдя из туалета,  поспешил в спальню, его распирало любопытство: «Почему отец пришел в ярость?». Несмышленыш незаметно залез под стол и расширенными зрачками наблюдал за происходящим. Перевес был явно на стороне отца, но попавшая под руки любовника бронзовая статуэтка с треском опустилась на голову сопернику, и тот медленно завалился на пол. Взгляды Владимира и отца встретились, он ухмыльнулся, да так и застыл с ухмылкой на лице.  В это время любовник  мачехи продолжил кувыркаться с ней на диване, покусывая и пощипывая ее, постоянно называя: «Моя принцесса», да видимо так возбудился, что залез на любовницу сверху, перекинул на шее алый шарф и туго стянул его, издавая при этом торжественные звуки. «Надо же, а у принцесс тоже алая кровь» - слизав с руки выступившую капельку крови, разочарованно произнес полюбовник. Владимир в этот момент почувствовал, что у него штанишки стали липкими. Мачеха так и осталась бездыханно лежать на диване. Похлопав ее по лицу, любовник понял, что женщина мертва, неторопливо замотав тело в покрывало, убийца закинул ношу на плечо и спокойно вышел из дома. Владимир побежал к себе в комнату, спрятался под кровать и лежал, затаив дыхание. Вскоре любовник вернулся, долго возился в комнате, гремел ведром, затем дверь захлопнулась, и больше убийца не возвращался. Владимир не спал всю ночь, боялся, что любовник мачехи вернется и убьет его.
      На следующий день в доме появилась бабушка и сказала, что произошло несчастье, родители Володи упали на машине с обрыва и сгорели. Владимир несколько дней не разговаривал вообще, но торжествовал, что, наконец, избавился от ненавистного отца и от противной мачехи. Он только потом понял, что любовник мачехи посадил супругов в машину, которая стояла во дворе, отвез их за город и столкнул с обрыва. Никому не рассказал мальчишка о своих догадках, но этот случай повлиял на психику Владимира, он стал неадекватен: смеялся невпопад, замыкался в себе, дурные мысли донимали его, и начинала трещать голова. Позже, в такие минуты он шел на вокзал, знакомился с девушкой, предлагал ей свою помощь, совершал насилие и ,конечно, убивал. В своем откровении, записанном на  видео, Владимир признавался, что самое главное, - хорошо спрятать труп, тогда никто не догадается, что было совершено преступление.  Первый раз парень совершил убийство в восьмом классе, и произошло это так: Владимир был высоким, плотным, симпатичным парнем и выглядел намного старше своих лет, девчонки вились вокруг него стайками. Флиртовала с ним и соседка Ритка, но парень на заигрывания девушки не обращал внимания. Как-то раз, подзадоренный насмешками Риты, Владимир пригласил девушку на свидание. Девушка с радостью приняла приглашение и пообещала вечером, как стемнеет, выйти к магазину. Светила яркая желтолицая луна, но не поэтическое настроение было у парня, желтый шар тревожил его и будоражил кровь. Владимир долго ждал девушку у магазина, судорожно сжимал голову руками и чувствовал, как волна агрессии захлестывает разум, а сосуды наливаются свинцом. Ярость переполняла парня, он готов был разорвать Ритку на части, как только она появится. Наконец Владимир услышал робкие шаги девушки, Ритка чего-то боялась, хотя парень называл ее принцессой, и не зря: кавалер увел девушку к очистным сооружениям, совершил акт насилия, во время которого и задушил несчастную ее же платком. Эрекция была бурной, головная боль моментально прошла, невероятный подъем энергии и сил переполняли его тело. Владимир не сожалел о содеянном, долго не раздумывал, привязал платком к шее девушки камень и сбросил ее в очистную яму: если и найдут Ритку или то, что от нее останется, то навряд ли смогут определить, что это была она.
        Девушку долго искали, опрашивали знакомых, подруг, одноклассников, таскали в полицию всех, кто вышел из тюрьмы за насилие, но у подозреваемых, на момент исчезновения девушки, было стопроцентное алиби. Так и осталась Ритка в списках без вести пропавших, а Владимир понял,  что он может унять свою агрессию и обезболить головные приступы совершая насилие.  Никто даже не подумал, что ребенок мог такое проделать, и как признавался сам себе Владимир, все было очень просто, ни тени сожаления: ведь девочка была распутна. После этого случая парень ходил года два спокойно, но вскоре головные боли начали мучить его с новой силой, красная косынка как атрибут тореадора маячила перед глазами, и Владимир вышел в ночь.… С того момента он загубил не одну душу. Обо всех своих преступлениях Владимир рассказывал перед камерой, это у него было подобие дневника. Владимир страшный человек, хладнокровные преступления совершались с какой-то периодичностью, и я чувствовала, что не сегодня, так завтра наступит моя очередь. И если честно, мне ни грамма не жаль, что его отравили.
       Пока Жанна рассказывала о Владимире, скорая помощь и полицейская машина уехали, увозя с собой труп, толпа под окнами кафе поредела, а вскоре разошлась последняя группа зевак. Татьяна заметила телохранителей Жанны, которые, как сфинксы, стояли у двери кафе и сверлили собеседников хозяйки пронизывающим взглядом, но Джипа за окном не было видно. Жанна одобрительно посмотрела на своих головорезов и кивком головы подозвала к столу. Парни не замедлили встать рядом с хозяйкой и с верностью преданных псов смотрели на нее.
       - Избавьтесь от них, - усмехнулась Жанна, - думали, я вам так просто рассказала все о Владимире и подписала себе приговор?
      - Пусть уйдут твои шавки! – сурово произнесла Татьяна, достав из сумочки мобильный,- иначе, все, что ты нам поведала, я выложу в Интернет, а там найдутся желающие с тобой разобраться.
      Жанна махнула рукой, приказывая охране отойти. Переглянувшись с Вениамином, Татьяна продолжила:
      - Чем ты лучше Семина? Послушай, мы не будем сообщать полиции, что по твоему распоряжению убит Димиденко, но ты должна  дать показание, что до того, как Ирина появилась в кабинете, Владимир был мертв.
     - Да, но меня арестуют за подстрекательство к убийству! – подняв брови к верху, проверещала Жанна.
     - Это не так страшно, у тебя есть «зеленые», и ты можешь нанять толкового адвоката, а он уж подсуетится и вытащит тебя из этого дерьма! Впрочем, делаем так: ты даешь письменное показание, что Ирина невиновна, а мы даем время тебе исчезнуть из этого города, в конце концов, Димиденко такая же сволочь, как и Владимир. Естественно, запись будет передана в полицию. Да, Жанна, чтобы ты не наделала глупостей, я эту запись перенаправлю надежному человеку, и если с нами что-то случится…., тебе несдобровать. Как видишь, мы перестраховались, как и ты когда-то. Пиши! – Татьяна достала ручку и бумагу и положила перед Жанной. – Очисти душу! Пиши, что ты заказала программиста клуба «Аист», но когда исполнитель пришел в офис, Владимир был уже мертв. Это займет у тебя какое-то время, но мы подождем, подождут и твои шавки, мне кажется, им не привыкать. Да и как ты узнала о встрече Владимира и Ирины?
       - Эту записку Владимир писал при мне….